Отправлено: 19.07.09 18:10. Заголовок: Большой зал I [13 октября][SC]

 Отправлено: 01.08.09 16:17. Заголовок: И в ее теле словно с..

И в ее теле словно своей жизнью жил огромный, бескрайний океан, с едва поднимающимся штормом. Как зачарованная, Атвелл стояла у окна в одной из комнат, не слыша голоса Дэни за спиной, смотря на то, как тучи заволакивают небо, закрывают его плотным пепельно-серым полотном, как ветер бьется в стекла домов и раскачивает фонари, гнет к земле деревья, ломая кроны. И этот океан внутри вдруг тоже начинает бушевать, с яростью бьются о грудную клетку невидимые волны, едва заметная дрожь сковывает все тело. С первым раскатом грома завертелся внутри океан, превратился в одну воронку, уничтожая маленькие кораблики из бумаги, заменяя все одним - страхом. Гриффиндорка едва слушащимися пальцами закрывает шторы, словно это поможет отгородиться от проклятой стихии, которая бушевала внутри - и снаружи, и медленно оседает на пол, машинально закрыв глаза руками, совсем как в детстве закрываешься головой с одеялом. Если бы не Дэни рядом, Ника бы, наверное, сошла бы с ума от этого звука вырывающихся с корнем деревьев и ломающегося металла. Человек так мал перед стихией, ничего не может сделать, пока сносит кровлю с деревьев и протяжно дрожит земля. Сначала Атвелл чувствует горячие руки на плечах, потом запах лимонов, исходящих от полосатого свитера Старка, успокаивающий шепот - в отличие от девушки, гриффиндорец не видит той трагедии, которую чувствует сейчас Ника, потом мягкие губы цепочкой целующие висок, скулу, граешек глаза, закусанный рот...
В Большой Зал двенадцатого октября гриффиндорцы вошли, крепко сцепив ладони, переплетя пальцы в нерушимый замок. Океан внутри Вероники успокоился, вновь посветлела вода, вернулся привычный неспешный такт волн, ничего, не предвещающее новой бури, такой же изматывающей, как и прежде. Внутри только сдержанная свобода, спокойный шепот воды, и вместо бабочек в животе - кричащие чайки. Целый мир, сосредоточенный в теле одной хрупкой девушки.
Они идут по проходу к своим привычным местам в центре стола, и Ника что-то говорит, быстро-быстро, слова у нее подгоняют друг друга, спешат вырваться на свободу. Поворачивающим головы гриффиндорцам и тем, кто так любит дергать кусочки из чужого счастья, слышат только обрывки разговора:
- Министерство решило, что сможет одним днем исправить все свои ошибки, допущенные в течении этих войн - говорит гриффиндорка, поворачивая голову и смотря на Старка. Такой взгляд может быть только у глубоко счастливых людей, которых переполняет счастье - оно рвет тело по швам, заставляет уголки губ растягиватся в улыбке, делиться всем своей безмятежностью - Эй, привет, Шеймус! - Атвелл тормозит на секунду, неопределенно вскидывает руку, приветствуя светловолосого гриффиндорца и делает несколько быстрых шагов, догоняя Дэнни, но так и не отпустив его ладонь - Но на самом деле хорошо, что они делают хотя бы попытки - Изредка Ника поворачивает голову к друзьям и случайным знакомым, кивает, произнося дежурные фразы типа "Привет", "Как дела?", "Хорошо выглядишь", "Нет, даже не представляю", но это видно - все внимание темноволосой обращено только на гриффиндорца:
- Страсть как хочется кофе - говорит она, присаживаясь на скамейку и машинально расправляя складки на юбке и сонно передергивая плечами, на секунду закрыв глаза. И только тогда, с сомнением, отпускает пальцы Старка и тянет руку за аппетитной булочкой, которую она усмотрела среди многих, таких же плюшек, но эта ей понравилась больше всего, почему-то. Темноволосая откусывает самый краешек сдобы, небольшой кусочек, и подается назад, чуть привстав - покажется ли возвыщающийся над многими Кай, мелькнет ли ярко-рыжая шевелюра Вики или короткие волосы Шерил? Нике хочется, чтобы друзья пришли пораньше, она стремится окружить себя хорошими людьми, любмыми вещами, все, что она так любит. Чтобы окончательно успокоить океан внутри.

 Отправлено: 01.08.09 16:56. Заголовок: Ночью с каждым разом..

Ночью с каждым разом засыпать все сложнее. Теодор подолгу вертится в постели, перекладывает подушку, закидывает голову назад так, что начинает болеть шея, каждый позвонок, рассматривает подолгу полог постели, потом садится, опуская босые ступни на пол и растужив узел галстука. Слизеринец даже не снимает с себя одежду зная, что все равно сон придет или придет, но он тут же проснется. Наверное, те, кто не спят по ночам, знают, что стоит себя занять чем-то: послушать музыку, подолго вертя ручку радио, отыскивая радиостранцию со старыми хитами на манер "Котла, полного горячей любви", или выпить кофе, помешивая ароматный напиток волшебной палочкой, пойти почитать книгу, в конце концов. Но Нотту, не смотря на весь оставшиеся мир, ничего этого не хочется. Парень часами сидит на постели, скрестив ноги по-турецки и вертя в тонких пальцах карту, с блестящим пятном крови, вечно свежим, словно пропитанно еще горячей багряной жидкостью с ее дергающегося тела.
Вот и сейчас - все студенты с ажиотажем гремят чашками и кофейниками из чистого серебра, наливают себе кофе, дергают пакетик с чаем вверх, выбирают булочки повкуснее и подвигают к себе поближе тосты, а Тедди ничего не хочет. Мало того, его даже тошнит от запаха еды, от запаха свежемолотого кофе, от нарастающего гула, как в разбуженном улье. Обрывки фраз, долетающих до него, раздражают до зубного скрежета. Все обсуждают то День Памяти, то старосту Хаффлпаффа МакМиллана, то еще кого-нибудь, то длину юбок, то качество улыбок, кто-кому-подсел-кто-на-кого-смотрит. Староста Слизерина кривиться так, словно его уже выворачивает наизнанку и поворачивается к затихшей хаффлпаффке по правую от себя руку:
- Будешь кофе? - со вздохом спрашивает Нотт, волком осматривая подозрительно затихших слизеринцев. Если сейчас кто-нибудь откроет пасть, Теодор им лично вольет в глотку не кофе, а раскаленный олово. На секунду маска "хорошего человека" слетает, когда слизеринец скрещается взглядом с Макнейром, а потом отводит глаза и наваждение растворяется, градус напряжение поднимается, но ничего не изменилось. Недовольных присутствием тихони Девин Эшби за столом "зеленого" факультета не нашлось, и парень даже рад этому. - Ты бледная такая, Девин. Почему ты не хочешь сказать мне, что случилось? - парень наклоняет голову на бок и подается чуть вперед, заглядывая в лицо светловолосой. В анфас видно сильнее, как обострилось лицо Нотта, словно чернота души проглядывает сквозь оболочку и страшно ее преображает. - Чтобы ни произошло, ты должна сказать и я с этим разберусь - Тедди так нравится произносить эти фразы, проявлять интерес, заботу, обещать со всем разобраться и от всего защитить. Слова в принципе далекие от слизеринца, сейчас они вырываются из его рта с непоказной уверенностью. Словно Нотт всю жизнь только и занимался, что спасал светловолосых и проявлял благородство. Хорошо быть двуликим, людям достаточно видеть то, что они видят. Можно долго скрывать за усталостью - раздражение, за участием - гниль - Обещаю. - подводит черту парень, наливает кофе в белую керамическую чашку и берет ладошку Девин в свои руки, заставляя ее обхватить кружку и положив свои пальцы сверху, на тоненькие ее. - Пей, станет лучше - безапеляционно заявляет Теодор и, наклоняясь вперед, по-отечески целует Эшби в висок, надолго задержав губы, а потом отстранившись как ни в чем не бывало.
После этого прикосновения слизеринцу даже захотелось кофе. Пусть и он отставил чашку, едва сделав одни глоток и брезгливо поморщась - слишком крепкий, слишком сладкий, слишком черный, но ведь сделал же. Девин в нем словно пробуждала стремление жить. Пусть даже это стремление сосредоточилось в чашке недопитого кофе.

 Отправлено: 01.08.09 19:26. Заголовок: Это уже начинает вхо..

Это уже начинает входить в привычку. Стандартный набор слов и предложений от Теодора девушке: первое - привет, второе контрольное - как дела, третье обязательное - что случилось? Расскажи мне, и я об этом позабочусь. Конечно, безумно приятно слышать в его голосе заботу, ощущать тепло рук на плечах и понимать, что есть крыша над головой, что она не одна, что за нее обязательно постоят. Если она того попросит, больше никогда не дадут в обиду. Но, тем не менее, это просто смешно. Неприятности ищут именно Девин Эшби. Не те люди, не те встречи, наверное, она родилась под плохим знаком или все что с ней происходит - это гнев богов?
Светловолосая вздрагивает под тяжелым взглядом Макнейера, сидящего прямо перед ними, испуганно кусает губу и неуверенно натягивает рукава свитера на бледные холодные ладошки. Слизеринец отворачивается, и девушка желает вдохнуть наполненный ароматом свежее сваренного кофе воздух, но задыхается, почувствовав на себе другой взгляд, проходящих мимо Брокльхерст и Миджен. Ей так и хочется вскрикнуть: «что-то не так?» но девушки поспешно отворачиваются и ее внимание захватывает Теодор, подавшись вперед, он заглядывает ей в лицо и снова требует рассказать, что с ней случилось. Темноволосый слизеринец выглядит взволнованным и в тоже время раздраженным. Под его глазами мешки и кажется, что он не спал уже несколько ночей, наверное, с ним тоже что-то происходит. Девин предполагает, что это из-за сегодняшнего дня памяти и его отца. Ей тоже неуютно находится в одном зале с теми, кому по мановению волшебной палочки, ее мать поломала жизнь. С той, которой она сама сделала тоже самое. От этой мысли Девин становится не по себе. Она бледнеет, опускает взгляд, но через секунду украдкой смотрит в сторону стола своего факультета и ищет глазами Зельду. Ей хочется сказать подруге свое «прости», но она прекрасно понимает, что ей этого «прости» будет мало… лучше держать все в секрете. Лучше сладкая ложь. Милая Зельда, я всего лишь хочу тебя уберечь от своей ошибки. Но за ошибки платят кровью и кому как не Эшби об этом знать.
Девушка чувствует тепло от чашки с кофе, чувствует, как обжигает прикосновение к ее лицу пересохших губ. Она улыбается уголком рта и произносит, - спасибо, - а затем подносит чашку к губами и делает большой глоток, ощущая как тепло растекается по всему телу.
- Ничего не случилось, - врет она, делая очередной глоток крепкого и горького, как и этот день кофе. - Рискованный поход в лес. Тедди, - ласково называет парня девушка, ведь так только ей можно и хаффлпаффка любит пользоваться этой своей привилегией, - ты же знаешь, какая я бываю неосторожная. Царапины всего лишь от кустов.
Странная необходимость отчитываться перед парнем, будто светловолосая принадлежит ему. Будто он мастер, а она его кукла, но если хаффлпаффка еще считает, что независима, то скоро она увидит прозрачные нити, которые Тедди вшил ей под кожу.

 Отправлено: 01.08.09 20:53. Заголовок: Как-то тревожно внут..

Как-то тревожно внутри, будто это буря ворвалась внутрь, но Дэнни не подает виду, потому что рядом с девушкой, которая оседает на пол, на его глазах и подобно маленькой девочке прячет весь ужас и страх, заслоняя глаза ладошками, он должен быть сильным. Гриффиндорец сегодня разыгрывает интересную роль героя. Надевает маску и вот он доблестный и бесстрашный. Оп и у него самые теплые руки, которые согреют от холодного ветра проскальзывающего внутрь этой маленькой комнаты сквозь щели неплотно закрытых окон. Оп и с губ слетают самые убедительные фразы… вот эти губы ищут другие, искусанные в кровь, но такие мягкие и чувствительные. Дэнни никогда не думал, что у губ Вероники клубничный вкус. Не думал, что найдет в себе силы. Не думал, что тревожно не потому, что за окном рушится привычный мир, а потому, что ему страшно признаться темноволосой, что так жить он больше не может. Он хочет прикасаться к ней, целовать ее, вдыхать аромат морского бриза, сохранившийся в ее волосах, просто быть с ней всегда рядом и называть «своей»…
Дэнни не думал, что конец света так близок, когда признался Веронике, что хочет быть с ней. На следующее утро, когда их вернули в замок, гриффиндорец узнал, что за теми самыми задернутыми Никой шторами бушевал ураган, разлетались во все стороны камни, прогибались и ломались вековые деревья. Старк решил, что это эффект бабочки. Когда они нашли утешение друг в друге, то кто-то что-то потерял. Взмах крыла бабочки в животе парня вызвал конец света совсем близко, за стеной. Но им он был не страшен, они сжимали пальцы в замок, и учились быть вместе.
Сегодняшнее утро, не смотря на объявленный траурный день, было одним из самых счастливых в жизни парня. Они вошли в большой зал замка, крепко держась за руки, удивили, возможно, кого-то даже расстроили, а кого-то рассмешили. Не спеша, направились к центру гриффиндорского стола и, улыбаясь друг другу, обсуждали самые простые темы… только оказавшись за столом, между задумавшейся о чем-то своем Пруэтт и промывающим всем косточки подружками Патил и Браун, они отпустили руки.
Дэнни кивнул Кэти, слова сочувствия здесь были не уместны, и парень предпочел им улыбку. А затем снова переключил свое внимание на Атвелл, которая как раз надкусывала сладкую булочку. При ее виде парню даже показалось, что только сейчас он на самом деле узнал, что такое волшебство и невольно широко улыбнулся.
- Позволь мне, - предложил гриффиндорец, насыпая в чашку полторы ложки сахара без горочки и заливая их ароматным напитком. - Вот, - протянул он, улыбаясь, и вновь накрыл свободно лежащую на столе руку девушки своей.
- Не знаю, насколько эти «попытки» Министерства могут помочь тем, кто кого-либо потерял на этой войне… - Старк сказал и не подумал, тут же запнулся и повернув голову кинул виноватый взгляд на Кит. - Прости, - прошептал он…

сказать: "Апарекиум!"

ужасный первый пост я уже забыла, как за него писать

 Отправлено: 01.08.09 20:56. Заголовок: - Эй, Фентон. Дэвенп..

- Эй, Фентон.
Дэвенпорт показалось, или светловолосый хаффлпаффец даже вздрогнул, услышав ее голос за спиной? Не заметил ее приближения, ее размеренной невероятно тяжелой походки, не услышал металлический стук каблуков о каменные плиты пола? Элиза всегда так невыгодно отличалась от толпы однокурсников этими жесткими чертами лица, ярким макияжем, красной помадой, въевшейся в губы, обрезанными бесжалостно иссиня-черными волосами, не умением и нежеланием прощать, выделялась ярко из массы одетых в фирменные мантии с нашивками факультетов:
- Не против, если я присяду? - вопросительно изогнутая линия летящих к вискам бровей, хищная, не предвещающая ничего хорошего улыбка, ножка, обутая в изящную черную туфельку, отставлена чуть вперед, выбирает по камню ритм какой-то приставучей песенки, одной из тех, что оставляет после себя только мотив, ладони, спрятанные в карманы расклешенных брюк, любимая поза Элизы. Врожденное ощущение собственного превосходства и не поддельная небрежность во всем - это у слизеринки от отца.
Не дожидаясь ответа Фентона, Дэвенпорт опускается на скамью рядом, закинув ногу на ногу. Для этого ей, правда, пришлось бесцеремонно вцепившись ногтями в плечо хаффлпаффца-младшекурсника выпихнуть того вон, машинально оглянувшись - не рядом ли защитники обездоленных и обиженных Джагсон и Атвелл? Хотя, последняя темноволосой не грозила лекцией о правилах поведения. Секунду назад, под пораженный взгляд стоящей на пороге Большого Зала Элиз, Старк и Атвелл в обнимку проследовали к гриффиндорскому столу и сейчас очень мило так ворковали, не отрывая друг от друга взгляда:
- Поменяемся - хрипло прыснув, проговорила темноволосая, коснувшись рукой скулы Фентона и потянувшись вперед, чтобы запечатлеть на губах капитана истинно «дружеский» поцелуй - Эшби за нашим столом, а я - за твоим. - Дэвенпорт недобро прищурила глаза, рассматривая светловолосую макушку хаффлпаффки рядом с Ноттом. Под таким взглядом сразу чувствуешь себя ничтожным червем у нее под ногами - из-под полуопущенных ресниц и извечного прищура:
- Налей мне кофе - капризно попросила слизеринка, двумя пальцами беря с подноса тост и критически осматривая его с разных сторон - Надеюсь, у вас тут приличный кофе, кто-то мне когда-то говорил, что за столом Хаффлпаффа самая отвратительная еда - Дэвенпорт нахмурилась, пытаясь вспомнить, кто ей рассказывал старую шутку, давно ходящую в стенах школы, о том, что эльфы готовят еду для "желтых" из объедков других факультететов - Может быть, Малфой? - прошептала Элиза себе под нос, а потом покачала головой, сама с собой не соглашаясь. Отбросив кусочек поджаренного хлеба в сторону и брезгливо отряхнув руки, Дэвенпорт поправила лацканы рубашки, бывшей ей большой и открывающей не только молочно-белые ключицы, но и тонкую лямку черного нижнего белья. Рубашка и безрукавка принадлежала младшему Розье, и слизеринка не посчитала зазорным «одолжить» ее у Ирвинга:
- О Салазар, ты только посмотри на Атвелл и Старка - протянула темноволосая, повернувшись к столу Гриффиндора и подавшись назад, чтобы получше рассмотреть широкую спину Дэниэля. Сережки у нее в ушах согласно звякнули, рассмеялись платиновым ядовитым смехом. - Нет, решительно не могу на это смотреть - брезгливо поморщясь, Элиза уткнулась носом в лацкан рубашки, с наслаждением вдохнув запах мужского тела, травяных настоек и библиотечной пыли:
- Намажешь мне тостик джемом, сделаешь за меня Трансфигурацию, расскажешь мне сказочку на ночь? - засюсюкала Элиза, зло, но весьма похоже копируя интонации Старка и рассмеялась, закрыв рот ладошкой. - Ричард, я просила налить кофе - напомнила Дэвенпорт парню. Прекрасный день. Чудесный день.

 Отправлено: 01.08.09 22:19. Заголовок: Невыносимо, Виктория..

Невыносимо, Виктория морщится. Весь замок в траурных лентах, вокруг творится черт-знает-что, и это всё слишком попахивает настоящей показательностью. Выпендреж, одним словом. В Хогвартсе всё ощущается по-другому, но даже здесь немного противно. От того, что сейчас пройдет этот день и ничего не принесет. Те, кто помнит, будут помнить каждый день, это нельзя забыть, а те, кому всё равно, не думают о павших и сейчас.
- Не хотела бы я оказаться на месте детей Пожирателей, - покачала головой Барк, обращаясь к Каю, идущему рядом. - Впрочем, им, похоже, всё равно, - поморщилась она, окидывая взглядом слизеринский стол, где отпрыски убийц смеялись и, казалось, не вполне были в курсе происходящего. Виктория совсем не верила в то, что запланированные мероприятия пройдут успешно. Обычно скепсис был ей не присущ, но в это утро зеленые глаза то и дело были недовольно прищурены. Она даже не так широко улыбалась, здороваясь со всеми многочисленными знакомыми. Рыжие волосы не скакали упругими пружинками, рассыпаясь по плечам и спине, а были собраны в пучок, а привычная волна веселья и беспечности куда-то исчезла.
- Вон там Дэнни и Ника, - указывает Виктория на друзей, сидящих в центре длинной скамьи. Она слегка нахмурилась, гадая, где же Шерил, но беспокоиться заранее - не её стиль, поэтому Виктория подняла глаза на Кая, надеясь обрести в его взгляде спокойствие. Он был надежный и крепкий, он был по-настоящему сильный по сравнению с ней, которую кидало из стороны в сторону и из крайности в крайность. Но даже Кай сегодня был немного не такой, как обычно. Виктория улыбнулась ему - легко, краешком губ, как будто прозвучало "ты же рядом, милый?", дотронулась до руки. Ее тонкие пальчики мягко разжали кулак, повлекли за собой.
- Привет-привет, - они наконец дошли до друзей, сели рядом, Барк рассеянно взяла в руки кубок. Она всегда брала что-то в руки, когда волновалась, даже не сильно, и было чудом, если эта вещь оставалась целой и не требовала "Репаро", которое обычно успешно применял в таких случаях Кай. Виктория подняла глаза на волшебный потолок - там будто бы шла война стихий, напоминая о тех войнх, что они пережили.
- Как ты, Ника? - тепло спрашивает Барк, внимательно смотря на подругу. Та боится всей этой непогоды, Виктория знает. Иногда ей и самой хотелось спрятаться, отгородиться от ветров и шума, уткнуться в теплое плечо Кая и просто дышать. Но как бы это было непохоже на нее - вечно живущую, будто танцующую по жизни, яркую. Пожалуй, только друзья видели Виктория не такой, а уж про Кая и говорить нечего - друг и любимый в одном, он знал её всю.
- Кто-то должен сказать речь, ведь правда? - Барк окидывает взглядом преподавательский стол, пытаясь догадаться, кто возьмет на себя эту миссию. - Что вообще сегодня запланировано, кто-нибудь знает?

 Отправлено: 02.08.09 03:19. Заголовок: но облик мой - невин..

но облик мой - невинно-розов, что ни скажи.
я виртуоз из виртуозов в искусстве лжи! ©

Девин говорит так складно, так ровно, объясняя свое настроение и многочисленные порезы так логично, что Нотт ей не верит. Кому уж, как ни слизеринцу, знать, что невинное личико и тщательно продуманные слова, отработанный наизусть текст - слишком много, чтобы убедить окружающих в священной правдивости произнесенных фраз. Кому уж, как ни Нотту, знать, что лгать, произносить самую гнусную, наглую и подлую ложь можно даже с более невинным выражением, чем сейчас нарисованно на личике у Эшби. Именно нарисованно, потому что хоть окружающие не видят никакой разницы, темноволосый наблюдает, как медленно течет лицо хаффлпаффки, как макияж неумелой жертвы, как едва дрожат губы, верные признаки и спутники лжи.
Слизеринец пожимает плечами, словно говоря, что такой ответ светловолосой его удовлетворил и делает очередной глоток. Аромат кофе, мерный, пускай и нарастающий гул, общая атмосфера сделали свое дело, погружая слизеринца в медленное состояние сонливости, похожее на неглубокую кому. Его обычное состояние, когда весь мир - декорации, которые забыли убрать после спектакля:
- Ну разумеется - с сомнением тянет староста, вертя чашку в руках, наблюдая, как медленно переливается оттенками черного крепкий напиток. Нотт ей не верит, так же, как не верит всем остальным. Все врут, все притворяются, все хранят свои секреты. Задумавшись, Тед смотрит на Кристофера отсутствующим взглядом, быстро надоедавшим объектом для рассмотрения, и получает в ответ почти волчий - от Макнейра.
Хмыкнув, Нотт тянется за тостом, и держит нож в руках, раздумывая, намазать ли поджаренный кусочек маслом или все-таки не стоит. Напряжение за столом Слизерина растет. Нынче они все в одной упряжке. День Памяти грозит обернутся просто катастрофой. Когда одни вспоминают своих погибших родителей (ах, какая жалость, крошка Эрни не получит теперь "Молнию" на Рождество!), дети их убийц вливают в себя кофе, хрустят тостами и обсуждают произошедшее в Гэмпшире. Идиллия. Сегодня слизеринцу не о ком вспоминать - его отец стоит номером один, его плакаты расклеяны по старой доброй Англии на каждой стене и Министерство настоятельно рекомендует "сразу же послать сову и вооружиться палочкой", а мать давно вычеркнута из сознания:
- Старостам не говорят, что назначено на сегодняшний вечер - с трудом находит Теодор тему для разговоров и снова поворачивается к Девин. Тост отправляется обратно, нож ложится на тарелку и ярко блестит в свете свечей над головой. Кажется, Макнейр все-таки собирается что-то... вякнуть. Нотт едва заметно качает головой, предупредительно сощурившись - верный знак, не предвещающий ничего хорошего ровным счетом:
- Если это будет какое-то собрание... что-то вроде, пойдешь со мной? Тебе передать яблоко? - вопросительно спрашивает Теодор, тянется к подносу с фруктами, но на пол пути отдергивает руку - Если, конечно, у тебя нет никаких планов и другого кавалера, учтивее, чем я. Налить тебе еще кофе?

 Отправлено: 02.08.09 04:42. Заголовок: Почему-то именно так..

Почему-то именно такой мрачный день вдруг с самого утра принёс настоящее счастье. Горе и радость, слезы и улыбки, что может быть проще - в жизни Флер эмоций было понамешано, как в хорошем немецком миксере. Как раз когда она сентиментально всхлипывала над фотографией второго состава Орден Феникса, то вдруг появился любимый рыжий мужчина, причем совершенно неожиданно, Флер даже подумала, что это Филч решил вломиться в ее комнату под шумок. Биллу еще повезло, что Флер растерялась, что сначала делать - палить заклятиями или одеться, ибо нижнее белье все-таки некомильфо. Но, конечно, мужу всё можно, и половину утра Флер провела в объятьях рыжеволосого, вцепившись в него покрепче и не желая отцепиться даже для того, чтобы накинуть хотя бы плед. Ей были совсем не важны все эти объяснения насчет того, что он приглашен, как член СПАСа, как ликвидатор заклятий, как представитель Гринготтса - всё это глупости, она прекрасно знала, что он находится здесь в качестве её мужа и никого иного. Но всё-таки они не могли позволить себе провести весь день в маленькой уютной комнатке, и пришлось двигаться по направлению к Большому Залу. Правда Флер ни на минуту не выпускала его руки, даже когда одевалась.
- Мне всё равно, пусть думают, что хотят, - безапелляционно объявила она мужу, светясь счастьем прямо-таки до неприличия. То и дело оглядываясь, она тянулась к Биллу, его губам, а он, надо сказать, был вовсе не против, он мог бы вообще устроить что-нибудь похлеще - он же одной крови с Фредом и Джорджем, но Флер всё-таки отскакивала от него каждый раз, как они натыкались на учеников и учителей. Однако отпустить его руку ее не мог заставить даже строгий взгляд профессора МакГоннагал. Черта с два, к ней приехал любимый муж, она имеет право хоть изнасиловать его на виду у всего Хогвартса! Хотя это, конечно, слишком. В Большом Зале Флер всё же стала мрачнее - траурные ленты, фотографии погибших, вырезки из газет, всё это явно не способствовало беспечной улыбке. Преподавательский стол был на виду у всего зала, но руки, сцепленные под столом, никто не видел, и Флер умело прятала улыбку в уголках губ, наливая одной рукой апельсиновый сок в кубок.
- Я бы намазала тебе тост, как всегда по утрам в "Ракушке", но Флитвик уж слишком подозрительно на нас смотрит, - прошептала Флер, вспоминая их счастливые утра в собственном коттедже, когда они были только вдвоем. Синие глаза девушки сияли, когда она смотрела на Билла. Она знала, что те, кто погиб, вовсе не обидятся на её радость. Она помнила их. Она скорбила. Но в мире оставалась жизнь и любовь, и Флер с Биллом были ее маленькой частичкой. Маленькой, но такой счастливой.
- Как думаешь, будет кто-нибудь из Министерства? - Флер кинула взгляд в сторону двери, но та была недостойна того, чтобы девушка на неё смотрела, окгда рядом был Билл. - Просто так они тут всё не оставят, - с сомнением протянула Флер, однако весь сарказм из голоса исчезал, когда она видела этот ласковый взгляд любимых глаз.

 Отправлено: 02.08.09 15:29. Заголовок: Ноа был в ужасе. Он ..

Ноа был в ужасе. Он знал, что Девин никогда его не простит и уж тем более не поймёт. Это доставляло ему страшную боль. Рейвенкловец впервые за полгода кому-то поверил и захотел быть с кем-то, помимо тоскливого лика луны. Но всё повернулось не так, как он захотел. Дирборн даже не мог понять, как это вышло, что он отправился со всеми в деревушку заведомо зная, что сегодня ночью будет полная луна. Во всём Хогвартсе всего лишь двое людей было посвящено в его страшную тайну: профессор Дамблдор и мадам Помфри. Альбус давно почил в страну мёртвых, а милая медсестра не могла круглосуточно следить за своим подопечным. Ноа корил и винил себя, но исправить сложившуюся ситуацию он никак не мог. Поэтому сегодняшнее утро Дирборн встретил в дурном расположении духа. Войдя в Большой Зал, он немедленно отправился к собственному столу. Сев в отдалении от других, Ноа принялся молча поглощать завтрак. Чай с молоком, тёплые тосты с джемом, жареный бекон. Он пытался прогнать из своих мыслей Девин, но не мог. Юноша глянул на стол хаффлпаффцев, но никого там не заметил. Затем, повинуясь некому инстинкту, он посмотрел туда, где восседали «зелёные». И кто бы мог подумать! Он увидел Эшби в компании Нотта. Нечто нехорошее проснулось внутри. Сознание обожгло ревностью и злобой. Нотт был последним, рядом с кем он бы хотел увидеть Девин. Он даже был готов терпеть Фентона, но не этого слизеринца, о подвигах которого Дирборн был уже наслышан. Не долго думая, молодой маг поднялся и двинулся прямиком к столу слизеринцев. Он ловил на себе удивлённые и насмешливые взгляды. Наконец, он добрался до хаффлпаффки. Ноа раскрыл рот, собираясь что-нибудь сказать, не важно даже, что именно, но замолк на полуслове. В глазах Девин читался неподдельный ужас и страх. Сердце сжалось в комок и отказалось биться. Его мир рухнул. Она его боялась. Любой другой на месте Ноа давно бы развернулся и кинулся прочь, но он продолжал стоять перед девушкой и смотреть на неё в немом оцеплении. Слова застряли в горле. Но молча нельзя. Ни в коем случае. - Девин, я хотел с тобой поговорить. – сипло произнёс рейвенкловец и умоляюще посмотрел на светловолосую волшебницу. Она не сжалиться над ним, не даст ему возможность объясниться. Он прочёл это в упрямых глазах. Ноа побледнел. Пожалуй, эта немая сцена была страшнее, чем тысячи ночей терзаний и одинокого воя на луну.

 Отправлено: 02.08.09 15:31. Заголовок: Зельда была растерян..

Зельда была растеряна. Она не могла найти свой дневник. Она не переживала, что его кто-нибудь прочтёт. Джагсон наложила пару-тройку нехитрых чар на книжку, но головастый шестикурсник определённо мог их разбить и добраться до сокровенных мыслей хаффлпаффки. А она там писала много и о разном. Прогнав от себя наваждение, Зельда решила, что найдёт подлого воришку после завтрака. Сегодня был объявлен день траура. А Зельде полагалось, как и остальным, скорбеть сегодня. Но если студенты оплакивали храбро погибших героев, то Джагсон страдала по убийце, по своему отцу. Всего неделю назад она узнала о его смерти. Это был шок. Неожиданно накативший страх и понимание, что она теперь одна. Пускай её отношения с ним были странными и натянутыми, но он был отцом, в которого Зельда, не смотря ни на что, продолжала верить. Джагсон придирчиво оглядела себя в зеркале. Тёмная мантия, белая рубашка, чёрная юбка и знак старосты приколот, к груди. Волосы собраны в пучок и связаны чёрной лентой. Никто не узнает, кого она оплакивала. Всем будем всё равно.
Когда она перешагнула порог Большого Зала, её на миг ослепил свет сотен свечей. Зельда зажмурилась. Наваждение быстро прошло. Она двинулась в сторону своего стола. Она улыбалась знакомым, приветливо помахала приятельницам, но тут холодный взгляд упал на Фентона и Дэвенпорт. Губы тут же скривились в насмешливой улыбке. Она была в таком настроении, что одно неверное слово Элоиз могло развязать войну. А Зельда была в состоянии одеть на её голову салатницу и выдернуть клок из этой тёмной кошмы волос. До слуха Джагсон донеся знакомый голос. Девушка развернулась и посмотрела на слизеринский стол. Эшби. Её словно ударили обухом по голове. Совсем недавно Скарлетт рассказала ей о том, что перед смертью к отцу приходила школьница. Молодая светловолосая девушка. А Зельда знала, что это могла быть лишь Эшби. Стоит ли описывать ту грязь, в которую её окунула лучшая подруга, когда Джагсон узнала об её отношениях с отцом? То предательство, которое она пережила?
Была ли Зельда уверена в том, что Девин причастна к смерти Кеннета? Нет, не была. Она не могла даже поверить… что Эшби способна на нечто такое. Для старосты блондинка оставалась лишь капризной и легкомысленной девчонкой, которая не умела выбирать парней. Её потрепала жизнь, но дети не убивают. Они не могут быть столь жестоки. Однако, вопреки всему в Зельде крепла вера в то, что Девин в курсе произошедшего и каким-то неведомым образом девушка была замешана в смерти Джагсона-старшего. Но с ней она разберётся после. - плесни ей яду Фентон. – бросила Зельда, она села возле Вейна. Девушка сосредоточенно посмотрела на Хопкинса и кивнула в знак приветствия. Она не могла заставить себя говорить «вежливо» и «нормально». Сегодня не день светских бесед. - может тогда она поймёт, что здесь ей не рады. Сегодня что-то назначили на вечер. Говорят собрание... Будем скорбеть. – Джагсон посерьёзнела. - Ричард, пожалуйста, передай мне маслёнку.

 Отправлено: 02.08.09 15:32. Заголовок: - Им далеко не всё р..

- Им далеко не всё равно. – холодно отрезал Селвин и как-то странно посмотрел на рыжую. Она не знала. Собственно, никто не знал. Его отец был и остался Пожирателем. Но сейчас он не был нужен Тёмному Лорду. Красноглазый Вольдеморт смотрел уже в другую сторону, ему нет дела до старых трусов. Это утешало. - ахха. – неопределённо ответил Кай и последовал за Викторией. Она оказались в центре гриффиндорского стола, по левую сторону от Старка и Атвелл. - всем доброго утра. – холодней обычного поприветствовал друзей гриффиндорец. Он пододвинул к себе кувшин с тыквенным соком и наполнил кубок. Есть совершенно не хотелось. Сейчас его беспокоили мысли совсем иного рода. Виктория продолжала щебетать о чём-то своём, а Кай невидящим взглядом уставился в потолок, словно пытался прочесть в нём решение своих нехитрых проблем. - кто-нибудь обязательно толкнёт речь. – согласился с Барк Кай. - на самом деле даже не важно, кто это будет. Нет, я не знаю, что запланировано. - разговаривал юный маг почти на автомате. Всем сразу было видно – с Каем творилось что-то странное, но никто даже не мог предположить, что явилось причиной подобного поведения. - Дэн, сегодня была назначена тренировка? – неожиданно спросил у друга волшебник. - боюсь, её отменят. – Селвин потянул к поджаренным тостам. - из-за этой шумихи… всё перевернули. Она захотели оплакать умерших и скорбеть. – устало произнёс юный маг. - только время выбрали неподходящее. – Селвин был весьма жесток по отношению к тем, кто кого-то потерял. Да и сложно понять его позицию. Он сочувствовал их потере, но он в отличии от других сострадал тех, кто был виновен в смерти героев и храбрецов. Кай хорошо знал, что такое страх. Он каждый день читал его в глазах своего отца. Он ненавидел его за это и ещё больше любил. Нужна смелость, чтобы быть Вальпургиевым рыцарем, нужна храбрость, чтобы бросить вызов Лорду и бежать от метки. Его бы многие сочли трусом, но Кай гордился своим отцом. Потому что он его плоть и кровь. И во имя спасения семьи Селвин-старший отказался от многого. А предать соблазн забвению… сложно. В глазах Кая то был достойный поступок.

 Отправлено: 02.08.09 16:40. Заголовок: Они все так похожи. ..

Они все так похожи. Ника с нежностью обозревает большой зал, окидывает его взглядом широко распахнутых серых глаз, каждую низко опущенную голову, каждого младшекурсника, Атвелл сейчас любит весь мир, разумеется, за исключением пожирателей смерти и их хозяина, даже слизеринцев, сонных и недовольных, с перекошенными лицами и тихо бранящиеся на низких тонах, переходя на шипение. Они все так похожи, потому что хоть постоянно и говорят о добре и зле, сейчас все, что занимает студентов всех факультетов - вкусные булочки, крепкий кофе, друг рядом, интересное мероприятие на вечер, и никаких мыслей о высоких целях и идеалах. Обычные дети, такие же, как бы сотни лет назад, просто выросшие слишком быстро:
- Спасибо - одними губами благодарит темноволосая, откинув хвостик на спину, чтобы не мешался. Она внимательно следит за руками Старка, считая ложки сахара и удивляясь - неужели Дэни помнит, что Ника пьет кофе именно с полторами ложечками белого гранулированного песка? Несколько секунд староста просто наблюдает за выражением лица гриффиндорца, а потом губы ее дрогнули и растянулись в улыбке:
- Давай и я за тобой поухаживаю - решительно отозвалась Вероника, достав ложку и нацелившись на овсянку - Смотри, это каша, и она рада тебя видеть - шутливо подняв миску со столь любимым завтраком всех англичан, гриффиндорка ложкой вывела на липких крупинках "улыбку", которая быстро начала затягиваться, как мелкая ранка.
Поставив тарелку перед Дэни, Атвелл тут же схватила ложку, попробывав немного каши. Разумеется, можно было положить и себе тоже, но из чужой тарелки - всегда вкуснее, а они уже как одна большая семья. Состоящая из разных частичек, лицемеров, хамов, лизоблюдов и предателей, проклятых и святых, но все равно одна большая семья. Поэтому Ника так любила завтрак - словно дома, не хватает только отца, сидящего со своей вечной тетрадью и мусолящего свой вечный химический карандаш, растерянно пытающийся отпить из бутылки с подсолнечным маслом. Когда появилась Барк, как всегда, сияющая, темноволосая привстала и обняла рыженькую, прижав к себе. Словно они уже вечность не виделись. Хотела обнять и Кая, но наткнулась на отсутствующе-ледяной взгляд и села обратно к Дэни, неуверенно накрыв его ладонь своими пальчиками и растерянно повернувшись к нему, наблюдая за реакцией Старка - не подсчитает ли он то, что они начали встречаться чем-то постыдным и захочет ли рассказывать Сельвину, Вики и Пратчетт?
- Я в порядке. - бодро отрапортовала рыжей гриффиндорка, взглядом показав на Дэниэла и добавив, загадочно улыбнувшись и скрыв эту улыбку ладошкой - Теперь в порядке. Кай, не говори так - осуждающе проговорила Ника, качая головой и пожимая плечами, не соглашаясь со словами Сельвина. По мнению старосты школы, это было очень символично, по крайней мере, никто не пытался скрыть то, что произошло - Главное, чтобы все прошло удачно и... не выглядело вымученным и лицемерным - на середине фразы темноволосая запнулась и перевела взгляд на Кит - Наверное, кто-то что-то скажет, хотя я не уверена. Старостам ничего не сказали, МакГонагалл даже не стала со мной говорить. - недовольно протянула гриффиндорка, пальцами поправив челку и отпив кофе. Атвелл терпеть не могла не знать того, что ходило в ее прямые обязанности, и теперь на вопросы о сегодняшнем памятном вечере темноволосая вынуждена как автомат повторять "не знаю". Она уже снова была готова отпить из чашки, но тут вспомнила, что забыла помешать сахар - серебрянная ложечка аккуратно стучит по керамическим стенкам, мешая белые гранулы и черную воду с ни с чем не сравнимым ароматом.

 Отправлено: 02.08.09 19:07. Заголовок: Для Фентона сегодня ..

Для Фентона сегодня ровно такой же день, как и вчера, такой же, как и будет завтра. Ему откровенно плевать на всех этих "жертв войны". Он просто напросто сам ни капельки не верит в жертвенность. Жертвы придумали глупые и слабые люди, те, кто не может дать отпор, те, кто боятся сделать, так как нравится, боятся плохо выглядеть в чужих глазах, и поэтому идут на глупые жертвы, играют в героев. И все для чего? Чтобы потом на их близких, их детей смотрели с ужасными сочувственными глазами, чтобы абсолютно чужие люди говорили им свои холодные, лживые "сожалею". Фентон не терпит лжи, абсолютно не терпит лжи, а потому даже не пытается вести себя уважительно к чужим потерям, чужие потери его абсолютно не волнуют. У него своя жизнь, свои проблемы и он уж точно не собирается быть героем или жертвой в своей истории.
Он вздрагивает, когда прямо над ухом раздается знакомый голос. Неужели так задумался о фальши сегодняшнего дня, что даже не расслышал знакомого стука каблуков Дэвенпорт. Элизу сложно не заметить даже издалека, уж слишком она не похожа на других: яркая, откровенная, опасная. Всегда броско одета, ярко накрашена, пахнет одновременно горько и сладко. Элиза - одна из немногих слизеринок, что оправдывают название факультета змеиным. Лиз - настоящая змея. Но отчего-то Рик никогда не боялся, что она его укусит, возможно, он просто всегда был уверен, что у него в крови противоядие от её яда.
- И тебе привет, Дэвенпорт - Ричард отвечает немного невпопад, потому что слизеринка совсем не ждет его ответа и действует так, как ей удобнее, наплевав на все правила, привычки, распорядки. Пара секунд и рядом с Риком, вместо прыщавого младшекурсника сидит Элиза. Дружеский поцелуй, который многие сочтут совсем не дружеским, озабоченный взгляд Фентона на предмет наличия в зале Граймс, но хаффлпаффка видимо еще где-то бродит с Долорес, и вдруг разговор переходит в какое-то неправильное русло. Элиза зачем-то упоминает Эшби, и у Фентона учащается пульс. Он не догадался искать хаффлпаффку за чужим столом, а потому находился в полной уверенности, что она тоже еще не пришла на завтрак. А она оказывается тут, за столом Слизерина. Ричард выискивает её светлую макушку за змеиным столом, его передергивает, когда он видит, что рядом с Дэвин Нотт. Ричард знает Нотта, пусть и достаточно поверхностно, но и этого вполне достаточно, чтобы точно сказать, что Теодор опасен, куда опаснее, чем сам Фентон. Рик так уходит в мысли о Дэвин и Теде, что абсолютно не слышит просьбы Элизы налить ей кофе, не слышит её полушутки про еду со стола желтого факультета. Все его мысли, как и взгляд, прикованы к Эшби. Ричард отрывается от хаффлпаффки лишь тогда, когда темноволосая снова просит его налить кофе. Следом ей вторит Джагсон, правда её предложение отливает бордовым цветом крови и темно-зеленым цветом зелья. Фентон предпочитает не реагировать сам, а посмотреть на реакцию подруги, которой послушно наполняет чашку кофе.
- Твой кофе, Лиз. - Хаффлпаффец протягивает ей чашку, а потом наполняет черным горячим напитком и свою. Кофе слишком горячий и Рик дует на него, так же как в детстве мать дула на горячее молоко. - Конечно, держи - елейно улыбаясь старосте, капитан передает масленку, и тут же отводит взгляд от Зельды. Сейчас она ему абсолютно неинтересна. - Что нового у вас в гадюшнике? - Рик делает глоток кофе, оценивающе рассматривая Дэвенпорт, ожидая её реакцию.

 Отправлено: 02.08.09 20:21. Заголовок: Кто придумал эти ску..

Кто придумал эти скучные и никчемны вечера памяти? Наверное, тот, кто сам никогда не терял. Такой вечер - лишний повод для них впасть в депрессию, вспомнив смерть близкого человека, для других - это самый обычный день, вот только его официальность делает их в принципе нейтральное отношение каким-то отрицательным, неправильным, выставляет их не в том свете, загоняет в полумрак.
Эйден был из тех, кого этот вечер не трогал. Никто в его семье не погиб сражаясь с Темным Лордом, никто не стоял на его стороне, семейство Вейзи эта беда удачно миновала, возможно, потому, что не совсем чистокровные маги не имели большого значения для Волдеморта. Они не обладали ничем нужным ему и не пытались ему противостоять. Выбирая между светом и тьмой, Вейзи опасливо, но вполне разумно выбрали тень, слились с окружающим миром и попытались сделать все возможное, чтобы война прошла мимо них. И им это удалось.
В зал Эйден вошел вместе с Власом. Сложно было сказать, как чувствовал себя лучший друг - отец - Пожиратель Смерти, мать - погибла от рук Орденцев. Для него Орден Феникса вполне мог быть врагом, и дети врагов тоже могли быть врагам. Но Властислав как всегда скрывал свои чувства и эмоции под толстым слоем шуток и издевок, а Вейзи не хотел лезть в душу друга наперекор его желаниям.
Эйден бросает стандартное "Привет" сидящим за столом однокурсникам и однокурсницам, кажется абсолютно не замечает присутствия Эшби, хотя скорее просто не считает нужным зацикливать на этом внимание, встречается недружелюбным взглядом с Макнейром и нехотя садится недалеко от него - они с Власом сегодня припозднились и свободных мест не так уж много, поэтому придется терпеть Кристофера в паре метров от себя.
В отличие от подавляющего большинства студентов, так прочно подсевших на кофе, Эйден наливает себе из заварника чай и бросает в него кусочек лимона и пару кубиков сахара. Он любит, чтобы напиток был сладким и терпким, чай для него такой же наркотик, как для многих кофе, он не может проснуться окончательно, пока не выпьет чашку Эрл Грея. Глоток, и темно-коричневый напиток обжигает глотку, горло и желудок, по телу словно бьет разряд током и в артерии Эйдена начинает поступать жизнь.
- Ты что будешь? - Эйден оборачивается к Властиславу, который то ли еще спит на ходу, то ли залюбовался чем-то. - Чай? Или снова этот свой кофе? - Вейзи буквально выплевывает последнее слово и, ожидая реакции Долохова, берет себе тост и кусочек ветчины.

 Отправлено: 02.08.09 21:59. Заголовок: - Спорю на что угодн..

- Спорю на что угодно, половина гриффиндорского стола заходится в рыданиях, - недобро подшучивает Ариэль, обращаясь к Трейси Дэвис, идущей рядом. Губы презрительно кривятся, Селвин даже и не думала проявлять хоть какое-то уважение к Дню Памяти. Этот день не мог принести ничего хорошего, а значит - был бесполезен. И, конечно, глупо было бы думать, что Селвин примется вытирать идеально накрашенные глаза платочком из-за всеобъемлющей грусти. Наоборот, она старалась всем своим видом показать, что все эти всхлипывания не имеют к ней никакого отношения. Никакой траурной одежды, ни капли скорби на лице - в конце концов, отменили все занятия, почему бы не порадоваться? Большой зал сегодня выглядит мрачно, но родной стол Слизерина явно не поддается общим настроениям. Ариэль хищно улыбается, цепляясь за локоток Дэвис.
- До чего же я люблю наш серпентарий, - чуть ли не мурлычет Селвин, но взгляд непроизвольно притягивает стол Гриффиндора. Там Кай, и выглядит он далеко не так радужно, как сестра. Улыбка Ариэль немного потухла, но девушка решительно отвела от него взгляд. Пожалуй, ей было немного интересно, что с ним, ведь она решительно не понимала, почему мрачными должны выглядеть они - дети Пожирателя. Им ведь ничего не грозит, они могут быть в безопасности. СПАС не тронет их отца, потому что тот - далеко не первая скрипка в оркестре волан-де-Морта, а уж Пожираталей и вовсе бояться нечего. Иногда Ариэль даже казалось, что в этом зале детей Пожирателей гораздо больше, чем детей тех правых, тех благородных, кто является членом СПАСа. Что было и неудивительно. Темная дорожка привлекала многих. Тьма скрывала их недостатки. А эти несчастные светлые все время были в ослепляющем луче. Не спрячешься, не скроешься, вот почему они так стараются оплакать тех, кто умер. Потому что все у них слишком привязаны к друг другу. А вот она идет рядом с Дэвис, и они обе знают, что собственные жизни волнуют их куда больше, чем жизнь, например, какой-то Эшби. Почему Эшби? Потому что хаффлпафка восседала за их столом, а атмосфера вокруг медленно накалялась.
- Что это она здесь делает? - шепнула Ариэль подруге, недобро смотря на Девин. Впрочем, надолго она рядом не задержалась и не стала открыто высказывать свое неодобрение. В конце концов вокруг нее суетился Нотт, наверное, он знал, что делает. Улыбаясь, если бездумное растягивание губ можно было назвать улыбкой, Ариэль нашла свободное местечко.
- Слава Мерлину, меню у нас сегодня не траурное! - ухмыляясь, возвестила Селвин и потянулась за любимыми тостами с джемом. Очень подмывало взять кубок и объявить "за тех, кто не с нами", но она удержалась. Сарказм в таком случае в голосе не скроешь, а провоцировать глупых, но отчаянных гриффиндорцев и прочих не было нужды.

 Отправлено: 02.08.09 22:39. Заголовок: Дни памяти для Ливер..

Дни памяти для Ливерпуля всегда были чем-то странным. С одной стороны, все эти смерти - разве нельзя было не сочувствовать им? Он понимал, что для родственников и друзей погибших этот день был слабой отдушиной, крошечным напоминанием того, что все их потери были или будут отомщены. Но с другой стороны, для Ливерпуля было невыносимо видеть и слышать, как ничего не понимающие активисты кричат о том, что все пожиратели достойны самой страшной смерти из уже изобретенных. Он бы посмотрел на лицо одного из этих прелестных зверюшек, если бы сам подошел к нему и заявил: "Твоя мать - чудовище. Твою мать следует отдать на растерзание драконам". К нему никто не подходил и не говорил подобных вещей, но он чувствовал в каждом внезапно взыгравшую ненависть к "убийцам", "предателям", "подлецам", и прочим не имеющим права на жизнь созданиям, до которых в другие дни им и дела-то нет. Дни памяти вызывали в Ливерпуле далеко не чувство стыда, скорее... желание набить морду всем этим бюрократам, которые не смогли вовремя оградить мир от зла, а теперь думают, что искупили свою вину, объявив всенародный день скорби. Они выставили кучу людей бессмысленными человеческими существами, не достойными жизни, сыграли на человеческом страхе смерти, но не принесли облегчения тем, кто потерял близких. Словом, не любил Джеймс все эти бессмысленные сборища "сочувствующих", из человеческих чувств нельзя делать государственный праздник.
И все же он заставил себя выпутаться утром из одеяла, обрести человеческий вид и спустить в большой зал, в эту ужасную пожирающую его прошлое толпу. Каждый тут мог бы оказаться жертвой, но далеко не каждый мог оказаться на месте Джеймса. Ливерпуль тряхнул головой, отгоняя от себя мысли о глобальной несправедливости. Уж если она и существует, то он вовсе не обязан все время о ней помнить. В конце концов, здесь множество людей, которые совершенно искренне могут посочувствовать и матери Джеймса, и всем ее жертам. Они могут посочувствовать любому, потому что еще не испорчены мыслями о вечном благе для всех - жаль, что все они не старше четвертого курса.
Нвыспавшийся и раздраженный, Ливерпуль занял одно из немногих свободных мест за столом и приготовился выслушивать длинные пафосные речи. Иногда преподаватели мудры, но когда дело касается этого самого гребанного "общего блага", все становятся бездушными машинами. Он постарался не слушать. Он даже старался не слышать ничего из того, что говорят по сторонам, но не мог не прислушиваться.

 Отправлено: 03.08.09 03:00. Заголовок: Soundtrack Она просн..

Soundtrack
Она проснулась от дуновения ветра, в котором был слышен смех Севера и холода. Ушло что - то теплое, что - то родное и вечное, и по всей видимости, Хогвартс готовился к тому, чтобы быть умытым прохладой ветра, быть освещенным ломаными стрелами молнии, и принять пелену дождя. Дождя, за которым вообще не будет видно слез тех, кто будет в этот день вспоминать тех, кто погиб, и кого нынче нет рядом. Она проснулась оттого, что кто - то с вечера не закрыл окно, и теперь темные волосы девушки чуть задевали лицо, немного щекоча его. Поморщившись, Райан села в кровати, и огляделась. Ну что только за день - совершенно не хотелось вставать, видеть скорбь и озабоченность, и знать, что и ты чувствуешь то же самое. Не хотелось переживать, не хотелось думать ни о чем серьезном. Но потом в памяти вдруг словно само собой всплыло лицо Эндрю, и лицо девушки ненадолго просветлело от нахлынувших эмоций. С мая этот гриффиндорец открыл ей свою душу, позволил стать ближе, стал тем, кем он был для нее уже очень и очень долгое время - просто это было лишь односторонней игрой. А теперь он был рядом, теперь мир в ее душе всецело принадлежала ему, а его мир - ей. И резво встав с кровати, девушка убежала одеваться. Ведь не в рубашке же к нему идти, ей - Мерлин, тогда точно велик шанс того, что в Большой Зал они так и не спустятся. А это будет, согласитесь, по меньшей мере свинство.
- Эндрю, - позвала его девушка, войдя в спальню мальчиков Гриффиндора, но ответа не последовало. Как она и думала - вот он, такой родной, такой бесконечно любимый, лежит уткнувшись носом в подушку. Честно признаться, его даже будить жалко - он выглядит таким спокойным и умиротворенным, поневоле начинаешь завидовать. И тогда Райан просто садится к нему на кровать, и запускает пальцы в родную лохматую шевелюру. От волос юноши пахло сном, теплом и счастьем, обычно так пахнут новорожденные дети. И девушка наклоняется чуть ближе, вдыхает такой волшебный аромат. А потом тело под одеялом начинает шевелиться, и она встает с кровати. А когда на нее устремляется еще сонно - туманный взгляд небесных глаз, девушка опускается к его лицу и целует в губы - ночная разлука была такой долгой, особенно для нее - без памяти влюбленной: - Доброе утро, - шепчет она, и отходит к двери, - я в гостиной. И быстро уходит, прижимая палец к губам - словно чтобы не потерять ощущения от этого утреннего поцелуя. Садится на диван, ждет - а когда появляется Эндрю, то успевает лишь чуть приподняться, потому что он сам ее поднимает. Поднимает, убирает пряди темных волос Райан за уши, и целует - после чего, обняв за плечи, ведет на завтрак. Ни на шаг не отходит, словно охраняет. Чудно и даже не верится - но так приятно, слов нет. И невероятно спокойно, как никогда.
Кай, Виктория, Вероника, Дэнни - столько уже родных и любимых лиц собрались за столом Гриффиндора. В шоколадных глазах девушки словно зажигается свет, и ее лицо озаряет улыбка: - Привет, ребят, - садится, и берет чайник с чаем. Рука Эндрю по - прежнему на ее плече, и семикурсница безумно ему за это благодарна. Ведь в такие холодные времена так нужно тепло, особенно если это тепло любимого человека.

 Отправлено: 04.08.09 18:38. Заголовок: Сегодняшнее утро нач..

Сегодняшнее утро началось для Триш, как и множество утр до него. С трудом проснувшись и поднявшись с постели, подгоняемая лишь чувством голода и Селвин, слизеринка собиралась начать новый день. Отчего-то в её полусонную голову не пришла мысль о том, что сегодня, возможно, следовало бы подобрать наряд попристойней, макияж поглуше, и вести себя надо было поспокойней. В отличие от многих слизеринцев, Дэвис не могла думать об этом дне спокойно. Отчего-то ей было грустно, ей было искренне жаль тех, чьи родственники погибли в войне. Семья Трейси никогда не была замешана в войне, во всяком случае, сама слизеринка об этом не знала. Она не знала, откуда в ней просыпается жалость к этим людям, может быть она не столь прогнившая, как хочет казаться? В любом случае никому не следует об этом знать. Может быть только Ноа сможет её понять, но до того как увидеться с Диборном, её еще ожидает завтрак в любимом серпентарии. Привычку называть родной факультет серпентарием, Триш сама и, не заметив, подхватила у Ари.
Ариэль была странным существом, на год младше Триш, но порой она казалась куда более искушенной язвительности и стервозности, чем сама Триш. Может потому, что Ариэль стервой родилась, а Трейси стерву из себя вылепила. Причем лепила она долго и мучительно, придавая образу идеальную законченность. В ней всё должно было быть совершенным, и это требовало огромных усилий. Но Триш хотела всеобщей любви, и считала, что заполучить её можно или за услуги или за внешний облик.
Впрочем, хватит о внешнем виде Триш, пускай это оценивают другие. Сейчас Трейси более волновал тот факт, что за их столом сидела хаффлпаффка. Для Дэвис любой хаффлпаффец казался грязнокровкой или идиотом, никак не больше. Возможно, Диггори был лучше, но и тот бедняка погиб. И что теперь можно сказать о факультете? Одна староста с фамилией Пожирателя Смерти, другой - сын недавно погибших светлых магов, капитан команды по квиддичу - какой-то отморозок. И это лучшие представители факультета. Куда катится мир. Как можно было посадить Эшби за их стол.
-Думаю Нотт не хочет отпускать свою новую игрушку далеко - так же шепчет Триш, склоняясь к уху Селвин и обводя Дэвин взглядом. Сказать что-то громче она не хочет, считайте, что боится Нотта. В конце концов, она сама себе не враг, и если никто еще не возмутился присутствием здесь этой мерзавки, то Триш точно не будет первой.
- А как, по-твоему, выглядит траурное меню, Ари? - Трейси усмехается и садится рядом с подругой, попутно улыбаясь примостившимся недалеко Эйдену, Власу и Макнейру. - Нальешь мне кофе? - девушка пододвигает свою чашку к Ариэль.
Знакомый голос заставляет её встрепенуться, она не ошиблась, возле их стола стоит Диборн, и он разговаривает, разговаривает с Эшби. Триш щурится, словно кошка перед прыжком, сейчас она очень похожа на настоящую ведьму. Ей очень неприятно, что лучший друг общается с такими как Эшби. Ноа заслуживает лучшего, но Трейси не хочется устраивать разборки и давать советы при всех, но и сделать вид, что она не заметила рейвенкловца, Триш не может.
- Доброе утро, Ноа. - Не понятно чего сейчас больше в голосе Триш радости или злости. Она пытается скрасить слова улыбкой, но выходит как-то слишком приторно и неестественно.

 Отправлено: 07.08.09 09:01. Заголовок: Лгать всегда было пр..

Лгать всегда было проще, чем говорить правду. Слова лжи сами по себе складываются в красивые предложения и легко слетают с губ. В какой-то момент к этому легкому пути привыкаешь, и говорить правду становится сложно. Приходится ломать голову, тысячу раз убеждать себя, что так лучше, так правильней, но в итоге снова лгать и делать вид, что так и надо. Что так правильно и в конце концов ты не запутаешься в своих же раскинутых сетях.
Девин всегда лгала. Она лгала матери, что ей не больно. Лгала своим приемным родителям, что они лучшее, что у нее могло быть. Светловолосая лгала, когда попала в Хогвартс, рассказывала всем, что она дочь магглорожденных, когда на самом деле в глубине души гордилась тем, что приходится дочерью пожирательницы смерти. Девин никогда не поддерживала политику того, кого нельзя называть, но считала людей в масках действительно сильными личностями. Темная магия, по мнению девушки, делала их подобным Богам. Но этой лжи было мало, и она увлеклась. Забыла, каково это говорить правду. Она обманывала даже себя, уверяя, что все еще остается доброй хорошей, что все ее жертвы и то, что душа продана самому дьяволу по хорошей цене - это лишь средства, которые оправдывают ее цель. Хаффлпаффка должно быть считала себя, подобной крестоносцам. У нее святая миссия смыть кровь матери, кровью ее убийцы. Только жаль, что глаза покрытые пеленой лжи не видели очевидного, не замечали, что этот самый убийца заботливо наливает ей кофе, протягивает яблоко, зовет везде с собой.
- Он того не стоит. - Тихо отозвалась Эшби, опуская свою ладошку на руку Теодора, которая только что выпустила нож. Она произносит эти слова настолько тихо, что Макнейр сидящий напротив ни за что ее не услышит, а ведь Девин только конфликта с этим безумцем не хватало. Хотя, судя по всему о ее друге такое же мнение, у проходящих мимо Дэвис и Сэлвин. Светловолосая чувствует, как старшая из девушек сверлит ее взглядом, видит, как шевелятся ее губы и готова дать голову на отсечение, что эта змея обсуждает сейчас ее, но никакой реакции. Никакой правды. Очередная ложь и маска самого невинного на этом свете существа, запуганного, чувствующего себя ужасно неуютно в змеиной норе… но Девин не может чувствовать себя уютно как раз за столом своего факультета. Мимолетный взгляд на стол под развивающимся в море черных лент и свечей черно-желтым знаменем и ей снова не по себе. Там все в сборе и ее ночной кошмар Фентон и Джагсон и еще эта гадюка Дэвенпорт, под взглядом которой Эшби чувствует себя очень маленькой и жалкой и тут же отворачивается.
- Конечно. - Быстро отзывается хаффлпаффка, поворачиваясь лицом к Нотту и улыбаясь. Она не сразу обращает внимание на реакцию Тедди, но когда темноволосый одергивает руку и задает свой второй вопрос, светловолосая удивляется. Она смотрит на него, не моргая несколько секунд. Это была ревность? Задает она мысленно себе вопрос. Но больше похоже, на то, что Теодор собственник. Он впервые задает подобный вопрос и он больше похож на упрек. Девин не знает, что ответить. Девушка и не думала идти вечером с другим молодым человеком, ей между прочим и не с кем, но Тедди загоняет ее в тупик. Своим вызывающим тоном. Кажется все друзья что-то отдают и что-то берут в замен, до этого Девин брала и брала много, а теперь Теодор похоже потребовал свою оплату. Девушка согласно кивнула и поспешила добавить после нескольких, таких долгих, минут молчания. - Что за глупости? - Но этот ее ответ показался каким-то особенно лживым, когда рядом с ними появился рейвенкловец и попросил у Девин разрешения поговорить. Ситуация не из приятных. Как объяснить Теодору, что с этим парнем у нее произошло. Чувство необходимости все ему объяснять давит. Девин тяжело дышать. Незаметно для двух парней, опустив руку под стол, она впивается острыми ноготками себе в ногу, стараясь переключиться на что-то другое и не выдавать свое душевное состояние, шторм внутри слизеринцу и рейвенкловцу.
Но что же, если Ноа виноват, пусть расплачивается за ошибки, - у меня нет секретов от Теодора. Если хочешь поговорить, садись…
Стерва. Девин возненавидела себя за то, что только что сделала.

 Отправлено: 07.08.09 09:38. Заголовок: Утро как утро и ниче..

Утро как утро и ничего особенного. Властислав прошлым вечером не пил и поэтому проснулся довольно таки бодрым, первым вылез из постели и занял ванную комнату, нарочно открыв на полную мощь кран, долго сидел и натирал свои ботинки, слушая, как воет под дверью Вэйзи желающий туда попасть. Затем они вместе вышли из своей слизеринской норы и отправились в большой зал отведать траурную еду и попить траурного кофе. Не нужно, наверное, даже говорить, что эта затея с днем памяти казалась Властиславу довольно таки глупой. Естественно Долохов не собирался вспоминать всю горечь своего существования и публично вешать сопли. Но люди странные существа и любят давить на болевые точки. Поэтому, услышав слово «траур» они сразу решают простое уравнение и записывают пожирателей смерти во врагов, а орденцев в святых мучеников. Забывая о том, что иногда ролями меняются. А затем ходят и тыкают пальцем в потомков этих людей обсуждая, какие они бедные и несчастные. Самые смелые, даже пытаются открыть свой рот. Но Долохов дает себе обещание, что если кто-то упомянет его отца, он сломает этому кому-то челюсть и позаботится о том, чтобы наглец не смог больше произнести и звука. И не важно кто это будет ненавистный Ливерпуль, хотя в данном случае у гриффиндорца аналогичная ситуация, и Влас делает заметку в памяти, что нужно его упомянуть в присутствии Джеймса младшего его запятнавшуюся мамашу. Или если это будет какая-нибудь невинная светловолосая хаффлпаффочка. Когда дело касается его личных демонов, Властислав беспощаден. Но люди видимо понимают по взгляду или в них неожиданно проснулось благоразумие, так или иначе, до большого зала слизеринцы добрались без приключений.
Пробираясь между рядами, Долохов кивнул пару раз знакомым людям, но с большим интересом наблюдал за тем, кого Эйден приветствует, а кому корчит недовольную рожу. Он с удивлением замечает, что светловолосую цыпочку с хаффлпаффа - Эшби, друг игнорирует вообще и отмечает еще пунктик в своей памяти, обязательно узнать у друга, как тот может игнорировать такие формы. Но Эшби с Ноттом и разглядывать девушку Долохов не рискует. Зато он засматривается на вырез Дэвис и довольно улыбается, пока друг не выводит его из транса своим вопросом.
- Кофе-кофе. - Поспешно отвечает парень, нехотя отрывая свой взгляд от Триш. - Мы все равно умрем, от кофеина, никотина или от случайного заклинания, так что я предпочитаю не отказываться от удовольствий. -
Поясняет Влас и снова кидает взгляд на Триш, как будто ассоциирует однокурсницу с этим словом. Перехватив ее взгляд, делает невинные глаза и улыбается, а затем отворачивается и облизывает губы.
- Кстати можешь радоваться. В тот вечер в деревушке кое-что прояснилось. Твоя мисс «святая девственница с рейвенкло» уже не в моем списке. - Называя так Тессу Теннант, Долохов даже не задумывается о том, что сидящий неподалеку Макнейр может не так понять его слова и посчитать, что они обсуждают его не совсем святую и судя по рассказам друга совсем не девственницу - сестру. - С ней как-то скучно… ей больше подходит вытирать сейчас сопли сиротке Макмиллану. А я в свободном полете, в поиске и должен тебе золотой галеон.