Отправлено: 28.06.09 22:15. Заголовок: I say I will always love you

[х] Время: 17 июля 1998 года, 02:00 утра;
[x] Место: Особняк семьи Лэйн & маггловский Лондон;
[x] Действующие лица: Archie B. Simpson (Арчи Симпсон) & Alice Lain (Алиса Лэйн);

цитата:

Now that I've lost everything to you And it's breakin' my heart you're leavin' I'm grievin' Oh, baby, baby, it's a wild world And I'll always remember you

 Отправлено: 29.06.09 02:15. Заголовок: 10 июля 1988 года. ..

10 июля 1998 года.

Это была одна из самых лучших вечеринок этого лета - даже этого года. Огромный особняк одного из гордых выпускников "зеленого" факультета школы магии и волшебства Хогвартс, который, как и многие другие, никак не нарадуется тому, что занятия-профессора-банки-склянки-котлы-зелья-книжки-библиотеки-кабинеты-оранжереи-контрольные-экзамены и прочие вещи, так или иначе связанные с усиленной деятельностью мозговых клеток, закончились. А вот все остальные приятные виды деятельности, которые практиковались в школьных стенах и за их пределами, продолжались, и с гораздо большим масштабом. Ведь теперь всё всем можно - 18 лет исполнилось, школу закончили, а что еще нужно для того, чтобы всю ночь до утра отрываться в компании друзей и не очень? Правильно, родители в командировке. Удивительно, но утром этого прекрасного дня случилось очень благоприятное стечение обстоятельств, благодаря которому среди юных волшебников со скоростью ветра разнеслась новость о намечающейся вечеринке в формате "что? где? когда?". И вот довольные-радостные и не очень, пьяные и очень пьяные крики избалованных бывших, но в душе навсегда оставшихся все такими же, слизеринцев сотрясают воздух над лондонским поместьем, да и не только воздух - стены и некоторые предметы роскошного интерьера к двум часам ночи уже успели немного пострадать.
Для некоторых людей вечеринки - как маленькая жизнь под покровом ночи. Во время нескольких часов темноты можно успеть очень многое - разрушить чью-то жизнь или же наоборот, сойтись и расстаться, много смеяться и еще больше плакать, посадить себе печень или поставить новый рекорд по воздержанию от алкоголя. А наутро проснуться и жить дальше, долго и счастливо, сразу после того как пройдет гудящая голова, а тело перестанет качаться при перемещениях и просить, чтобы его как можно скорее посадили, а еще лучше, уложили бы куда-нибудь и не трогали.
Для некоторых пар выпускной бал стал последним – обстоятельства, влияние родителей, морали, обычаев и традиций волшебного мира. А для кого-то, например, для Алисы Лэйн и Арчи Симпсона все только начиналось и окончание школы означало только то, что теперь они смогут быть рядом 24 часа, 7 дней в неделю, не отвлекаясь ни на какие уроки и домашние задания. Эти двое были абсолютно помешаны друг на друге, и не удивительно, что никто уже не воспринимал их по отдельности. Разумеется, на пати они прибыли пафосно и вместе, и обязательно попозировали бы фотографам на красной дорожке, если бы это все там было. Алкоголь в этом доме лился рекой, точнее даже чем-то более похожим на Ниагарский водопад, ведь он помощнее будет. Посему неудивительно, что через часик после прибытия Арчи с Лэйн были уже навеселе, глаза у обоих горели, и не только от алкоголя, а больше от того, что глаза, как известно, – зеркало души, а в их душах вовсю пылал огонь любви.
- Симпсон, я уже говорила, что ты сводишь меня с ума? – улыбаясь, девушка закусила нижнюю губу и закрыла глаза, чувствуя, как самые любимые в мире губы касаются чувствительной кожи на ее шее, обжигая ее своей страстью и нежностью одновременно, а руки вожделенно скользят по ее телу. – Где-то около семисот тридцати раз? Оу, досадно. Но ничего, мне не трудно сказать это в семьсот тридцать первый раз… И еще больше… – они стояли около стены, к которой Симпсон прислонил девушку, прижимаясь к ней все телом. Одна ее ручка скользнула по его спине под сексуально полурастегнутую рубашку (что было дозволено видеть только ей, дабы не соблазнять никого другого), а другая коснулась щеки, очерчивая пальцами соблазнительную линию мужественных скул. Лэйн приблизилась к его губам и впилась в них страстным поцелуем, который закончился довольно быстро, потому что ей взбрело ненадолго покинуть своего сексуального мачо, чтобы потом вернуться и больше не отходить. – Дарлинг, побудешь тут без меня пару минут? – на ушко, чтобы никто не услышал и не успел воспользоваться моментом и украсть ее мужчину во время совсем недолгого отсутствия. – Будь бдителен и не отдавай себя никому, хорошо? Я мигом. – Лис посмеялась над своими же словами о бдительности – Арчи, кажется, столько выпил, что с бдительностью в таком состоянии может быть трудновато, но это ничего – она-то знала, что все будет в порядке и никто не осмелится посягнуть на ее главное сокровище, а главное – само сокровище этого не позволит. Девушка нежно укусила своего боя за мочку и словно испарилась, направившись в сторону «пудреницы», чтобы, простите за тафтологию, припудрить носик и по пути обратно захватить себе какой-нибудь коктейльчик, а то уже половина третьего, а в глазах совсем не двоится.
- When I’m with you baby, I go out of my head. And I just can’t get enough, I just can’t get enough… - весело напевала сию веселую песню Алиса, пританцовывая к месту нахождения Арчи, изящно держа в руке бокал с чем-то непонятно чем, но пахнущим вкусно и намешанным специально для нее. «Ничего не знает, пока поет…» © А теперь забудьте о первой фразе поста. Эта вечеринка - худшая в жизни Алисы Лэйн. Песня продолжалась, а слова застыли у нее на языке, словно она в одно мгновение потеряла дар речи. Непроизвольно открыв рот, девушка зажмурилась в надежде на то, что то, что она только что увидела – всего лишь галлюцинация, порожденная таинственным голубым коктейлем в ее бокале. Открыла глаза – и все внутри у нее оборвалось, упало, прямо как тот самый бокал, выскользнувший из ослабевшей руки и со звоном разбившийся о каменный пол на тысячу мельчайших осколков. Время замедлило свой бег, а сердце словно остановилось, и перед глазами были только они – ее мальчик и какая-то прошмандовка другая девушка в нереально откровенном платье. Их поцелуй, на глазах у Лэйн длившийся всего несколько секунд, казался ей вечным, и было все равно, кто тому виной, кто все это начал и почему никто это не заканчивает… Конечно, Лис могла ринуться к этой «парочке» и показать, что такое настоящая ревность, отчаяние, злость и обида, с силой отцепить эту bitch от Симпсона, чтобы закатить ему скандал, по масштабам сравнимый с 12-балльным землетрясением или со страшным извержением вулкана, не слушать его глупые оправдания, пообещать не прощать его ближайшую бесконечность и гордо покинуть идиотскую вечеринку, поклявшись себе, что она была последней. Но все было не так просто. Жуткая обжигающая боль в районе грудной клетки, там, слева, в горле встал ком, стало трудно дышать, слезы застили ее глаза, и это к лучшему – чтобы больше не видеть того, что разбило хрупкий хрустальный бокал и еще более хрупкое девичье сердце. Отвернуться и бежать, бежать подальше от этого места, плечами сталкиваясь с танцующими счастливыми парочками, от вида которых становилось еще больнее. Бежать туда, где никто не достанет и не станет приставать с вопросами, а просто даст спокойно умереть от разрыва сердца.

Дверь комнаты Алисы Лэйн чуть не слетела с петель после того, как в нее вошла (=влетела) хозяйка, хлопнув так громко, что всем обитателям поместья могло показаться, что дом разваливается, и это удивительно – ведь до этого вроде стоял и даже не шатался. Девушка заперлась на все замки, что были на ее двери, а также закрыла окна, задернула шторы и выключила свет, чтобы ненароком не увидеть в зеркале ту, которой изменили всего за пару минут, пока ее не было. Изменой это назвать было трудно, но она максималистка, поэтому в ее понимании полутонов не бывает. На глаза слизеринке попалась стоящая на прикроватной тумбочке рамка с фотографией счастливо улыбающихся ее и Арчи, которая тут же полетела в противоположную стену, ибо именно ей из десятка других повезло меньше всего. Сотрясаясь от бесконечных рыданий, Лис села на пол рядом с кроватью, закрыв лицо руками. Проверить, все ли в порядке с сестренкой, вызвался Алекс Лэйн, ее любимый старший брат, который на «Hey, sis. Are you okay?» получил довольно ясный и громкий ответ «go to hell. everybody» и решил сегодня ее не трогать. Она уже скучала по Арчи, но когда той же ночью у ее двери снова появился Алекс со словами о том, что к ней пришли, и это было не кто иной, как объект ее скучания, она просила передать следующие слова: «меня нет, скажи, что я умерла». Брат, как никто другой знал об их отношениях, поэтому нахмурился и сразу понял причину сестринского психоза, которая совершенно точно крылась в проблемах с Ним. Ради сестренки пришлось на минуту выключить мужскую солидарность и в общих чертах передать ее слова, своими способами объяснив ему, что в этом доме ему делать нечего. Под дверь Лэйн на следующее утро скользнул лист бумаги, целиком исписанный размашистым почерком, по которому можно было понять, что парень торопился и нервничал. Но вот что он написал, она так и не узнала – не хотела, было слишком больно, поэтому она со слезами на глазах, хлынувшими новым, не менее сильным потоком, разорвала письмо на мелкие кусочки и выкинула их в коридор, тем самым давая родственникам понять, что видеть автора письма она не хочет. Прорыдав всю ночь напролет, Алиса так и не смогла уснуть, привыкшая это делать исключительно в его объятиях. Их нет – есть только застывший перед глазами поцелуй, разбитое сердце и собственная фраза «будь бдителен», над которой она еще и умудрилась тогда посмеяться, глупая наивная девочка.
Понять, как Лэйн выжила, потеряв столько воды в виде слез, не удастся никому. Но прошла уже неделя, и она была жива, но не жила, а существовала, без него, зря переводила кислород, который сейчас может быть гораздо нужнее кому-то еще. Все семь дней она вела пассивный образ жизни – не покидая своей комнаты, целыми днями спала, ела шоколадки из тумбочки, разбрасывая обертки по полу, думала об Арчи и о том, что лучше бы она не видела того, что видела, пусть даже оно все равно случилось бы, но без ее ведома. Слышала, как у порога падает еще одно письмо и снова спала.
17 июля, 2 часа ночи. Очередная шоколадка, уже не кажущаяся ей такой вкусной как раньше. Очередной день без него, без его улыбки, голоса, рук, объятий, поцелуев… А ведь он приходил, по несколько раз за день, и каждый раз он уходил ни с чем. Но когда-нибудь это закончится?..

 Отправлено: 29.06.09 17:53. Заголовок: 10 июля 1988 года. С..

10 июля 1988 года.
Семь лет как одно мгновение. Семь лет как целая жизнь.
Когда Симпсон впервые оказался в стенах Хогвартса глупым, таким же как и все, первокурсником, то выпускной бал казался ему настолько далёким событием, что об этом даже не стоит думать. Но всё случилось быстро, даже слишком. И сейчас, стоя здесь, в Большом Зале и ожидая, когда произнесут твою фамилию, ему казалось, что этот его первый день в этом замке была буквально вчера. Кто-то плакал, кто-то до конца ещё не осознал то, что этот шикарный бал в честь них – последний, что больше никогда они не пробегутся по коридорам, не спрячутся в библиотеке, чтобы робко целовать кого-то впервые, никогда им больше не доведётся спутать ингредиенты зелья, чтобы котёл с грохотом взорвался, никто больше не будет ругать за одежду, выражения и спину «колесом», никто больше не будет заботиться о тебе 24 часа в сутки, ведь сейчас все скучали даже по этому. Арчи тяжело вздохнул. Ни смотря на то, что впереди его ждало светлое будущее и что для них с Лэйн это было не концом, а лишь началом, ему было всё равно немного грустно покидать эти стены, что навсегда стали родными.
Торжественный бал пролетел слишком быстро: слизеринец большую его часть провёл на танцполе, что было совсем ему не свойственно, ведь обычно он приходил сюда с друзьями ради галочки, а потом закатывал приватную вечеринку в которой не было ничего торжественного, а танцевать часы напролёт просто не хватило бы сил. Однако сегодня никто не посмел покинуть Зал, наверное, потому что все понимали, что больше такого шанса не будет. Шумиха стихла ближе к рассвету. Уставшие и потрёпанные ученики вялой толпой расходились по гостиным, чтобы найти в себе последние силы на сборы и через несколько часов окончательно распрощаться со Школой Магии и Волшебства Хогвартс. Именно из-за этого последние слёзные объятия с профессорами вышли крайне вялыми, все очень хотели поплакать у кого-то на плече, но сил не было абсолютно. Всю дорогу Симпсон провёл на груди своей возлюбленной, ласково обнимая её за талию. Это был выпуск 1998 года.
Практически месяц спустя легендарная «зелёная» троица устроила вечеринку. На неё были приглашены абсолютно все выпускники, потому что все ранние дрязги, ссоры, вражда и прочая чепуха уже не имели никакого значения, потому что всё это теперь осталось там, за тысячи миль отсюда. Огромный особняк, что принадлежал дальнему родственнику Арчи, был в полном их распоряжении. Ксандр и Паркинсон, как всегда, позаботились о том, чтобы выпивка пестрила разнообразием и лилась бесконечными реками, а новость о самом грандиозном и антикультурном мероприятии разлетелась со скоростью света и даже вышла за пределы Соединённого Королевства, ведь в Хогвартсе учились и те, что были обручены, а после разъехались по разным странам: Франция, Италия, США, Финляндия, Чехия, Польша. Никакие километры, проблемы, погодные условия не помешали сегодня здесь собраться всем.
(…)
- Ммм, да, говорила где-то около семисот тридцати раз. – Заяц довольно заулыбался, буквально промурлыкав эти слова на ушко Лэйн, властно прижимая хрупкую девушку к стене в достаточно многолюдной гостиной, где приятно пахло благовониями, а приглушённый полумрак скрывал от любопытных глаз всё, что выпускники хотели бы оставить при себе этой ночью. С того самого первого дня, когда они впервые вместе показались в коридорах, трогательно держась за руки и обмениваясь ласковыми поцелуями в щёчку, они везде были вместе, а когда всё же не удавалось быть вместе, то оба безумно начинали скучать и при каждом удобном случае перекидывались короткими записками, иногда и целыми письмами. Сегодняшняя вечеринка не была исключением: они вместе на неё пришли, вместе выпили почти за всех профессоров, хотя Арчи, конечно, выпил больше, но всё равно ни на минуту не расставался со своей девочкой. Как бы там ни было они и сейчас были вместе. Руки Симпсона настойчиво касались мягкой кожи на теле его слизеринки, а губы нагло сводили её с ума жаркими поцелуями в шею. Эта ночь грозилась стать ещё одной прекрасной ночью вместе.
- Нет, стой, не уходи без этого... - он ласково притянул её к себе за ещё одним страстным поцелуем, властно прижимая, а потом, с ужасной неохотой, будто отрывая от себя очень важную часть тела вроде руки, ноги или того хуже сердца, отпустил. Иногда, когда всё идёт просто идеально и даже лучше, чем ты когда-либо этого ожидал, просто обязательно должно случаться что-то плохое. Потом, много позже, Симпсон не раз задумается о том, почему всегда всё так происходит. Потому что счастья должно быть на всех людей поровну или чтобы жизнь не казалась сахаром?
Заяц прижался спиной к прохладной стене довольно закрыв глаза, чувствуя, как горячительное медленно разливается по его венам заставляя расслабится, а холод от каменной стены приятно скользит по горячей коже сквозь тонкую рубашку, которая стараниями Алисы была вот уже на половину расстёгнута. Он не мог знать, что произойдёт буквально через десять секунд. Он не мог знать зачем этой глупой гриффиндорской завистнице это понадобилось и почему всё сложилось абсолютно против него, но разве в его силах было что-то изменить?
Неожиданный глубокий поцелуй коснулся его губ, ласковые руки скользнули под рубашку. Симпсон не стал открывать глаза, скользнув горячими ладонями вниз по спине. Чёрт побери, откуда он мог знать, что такое с ним произойдёт? Откуда он мог знать, что появившаяся из неоткуда девушка – это вовсе не Лэйн? Как он мог избежать этого? Лишь спустя несколько секунд Арчи почувствовал, что что-то не так и резко открыв глаза отпрянул как ошпаренный, яростные восклицания и крики замерли на его языке и так никогда и не были произнесёнными. Одного взгляда на стремительно убегающую Лис было достаточно, чтобы забыть о этой несчастной и ринуться за той, что дороже всего.
(…)
- Ты сукин сын! Убирайся прочь и даже не думай больше приходить сюда, ты и так сделал всё, что мог!
Дыхание Симпсона совсем сбилось, воздуха катастрофически не хватало, голова раскалывалась так, что ему казалось, что на его уши повесили огромные колокола и от каждого тяжелого вздоха они звенели словно гром. Он бежал сюда Бог знает откуда и ему казалось, что он пробежал порядка четырёх (хотя, конечно, ему лишь это показалось) миль в то время как Алиса была умнее и воспользовалась благами цивилизации и магии. Арчи пошатнулся на ровном месте, пытаясь сосредоточить свой взгляд на Алексе, приветливость которого осталась далеко за порогом этой двери, а ведь когда-то они были хорошими приятелями, играли в футбол на заднем дворе и прочие мужские штуки. Однако Заяц не имел право винить его за это, сестра важнее. Старший Лэйн был в гневе, но слизеринец не собирался так просто отступать. Прошло несколько минут прежде, чем он нашёл в себе силы хоть что-то ответить на слова Лекса, он помотал головой в знак отрицания. Уйти? Да куда ему идти, если её нет рядом? Как ему жить, когда он не может слышать её голос? Ему некуда идти, потому его дом там, где есть она. И Симпсон был готов заплатить за это любую цену, чего бы это ему не стоило.
Удар, ещё один… Похоже Алексу совсем не понравился его ответ. Арчи попятился назад, больно врезаясь спиной в колону на которой держалась крыша летней веранды внушительного особняка в котором он провёл ровно половину своего детства, ту самую половину, что была самой лучшей в его памяти. Он не сопротивлялся, потому что точно знал, что заслужил это, пусть и его вины здесь было лишь на грош. Если бы ему хотя бы дали объяснить всё! Симпсон тряхнул головой, которая разболелась пуще прежнего. - Давай, Алекс, не будь тряпкой, разве ты так любишь свою сестру? Слишком слабо! - третий, четвёртый удар со всей огромной братской любовью, который приходился точно в живот, бока и скулы. Тьма.

11 июля 1998 года.
Арчи очнулся из-за назойливого лучика солнца, что светил ему в глаза. Наверное, он смог бы на мгновение представить, что всё, что с ним произошло - это лишь самый страшный сон, который ему когда-либо приходилось видеть в своей жизни. Потерять её было равносильно смерти, равносильно тому, что ему резко перекроют кислород и он будет медленно, словно выброшенный на сушу кит, погибать. Однако резкая боль во всём теле в одночасье напомнила ему о том, что всё это было на самом деле. Тьма.

Позже, Арчи узнает о том, что он потерял сознание почти сразу, пролив немного крови на чистый пол особняка семьи Лэйн, узнает, что Алекс не удосужился отнести его домой, даже ни смотря на то, что это было не так уж и далеко, узнает, что за ним приехал отец и мать, узнает, что именно с их помощью он дома, а не в больнице Святого Мунго, где ему, по хорошему, и надо было быть. Но зачем теперь ему нужна жизнь? Для чего ему стоило беречь себя и не искать бесшабашных приключений с друзьями? Теперь ему совсем не нужна была жизнь. Он начал писать.
(...)
Говорят, что только потеряв что-то или кого-то ты действительно понимаешь насколько это было ценно, насколько оно имело значение, насколько ты любил это. Но вся проблема была лишь в том, что ему не нужно было терять её, чтобы знать, что он не сможет жить без неё, что не сможет думать, есть, пить, дышать, видеть. Он всегда дорожил и ценил то, что имел право называть её своей, он всегда был благодарен за то, что его сердце находится в её хрупких ручках, ведь она единственное, что имеет для него значение, единственная причина для него, чтобы жить. И вот, десятки писем аккуратными стопками покоились у двери её дома, каждый раз он приходил туда с новым, но стопка не уменьшалась, скорее наоборот. Он не сдавался. Содержание его писем никогда не повторялось, в голове Симпсона было столько слов, извинений, обещаний, страданий и боли, что ему не нужно было долго думать над тем, что сказать ей. Стоило только взять в руки перо, как оно само превращало его мысли в слова и длинные связанные предложения размашистым почерком.
Как-то раз, когда Заяц в очередной раз ступил на порог её дома, чтобы оставить ещё один конверт, увесистая дверь неожиданно открылась с характерным и давно ему знакомым скрипом по которому он успел соскучиться. В глазах слизеринца появилась мимолётная надежда, он медленно поднял лицо вверх, но вопреки ожиданиям через порог переступила миссис Лэйн, тяжело вздохнув. На её лице за маской холодности и только ей присущей храбрости скрывалась нестерпимая боль и досада. Арчи точно знал, что не трудная судьба женщины наложила этот убийственный отпечаток, а он. Это он сделал не только с Алисой, но и со всей её семьёй. Сердце Зайца больно сжалось, казалось, ещё секунда, и оно остановится навсегда.
- Всё кончено, да? – хрипло, почти беззвучно произнёс Симпсон, который только сейчас понял, что целую неделю ни с кем не разговаривал, только лишь писал.
- Иди к ней и сделай всё, что в твоих силах, чтобы вернуть её, потому что иначе ты будешь жалеть всю свою жизнь о том, что так и не попытался, не отдал всё, что у тебя есть, чтобы вернуть назад своё счастье. Ты ведь никогда не узнаешь, как это могло бы быть, если сдашься. © – голос Чейси дрожал, она задыхалась от подступавших к горлу слёз, а мгновением позже дверь вновь тихо скрипнула и закрылась.
(…)
Он основательно подготовился и не пытался претендовать на звание самого романтичного или изобретательного парня, который действительно сожалеет о том, чего не делал. По крайней мере о том, чего не хотел делать. Арчи удалось откопать в любимом саду своей матушки множество камней среднего размера, бережно свалить их в мешок и дотащить его до её окна. Раньше ему эта задача показалась бы крайне лёгкой, но сейчас слизеринец совсем выбился из сил, постоянное голодание и бессонные ночи совсем не содействовали здоровью. Добравшись с огромным трудом до нужного места, он начал их кидать в широкое окно девичьей спальни, пытаясь привлечь её внимание. Честно говоря, если бы все камни в его мешке закончились, то он нашёл бы новые, и так до тех пор, пока она просто не подойдёт к окну.
Этого не понадобилось, потому что небеса сегодня сжалились над ним. Слизеринец тут же заметил, как девушка подошла к окну и его лицо исказилось от нестерпимой боли, нижняя губа нервно дрогнула от того ужасного чувства вины, которое его охватило с новой силой при виде этого заплаканного, слегка осунувшегося, но до сих пор прекрасного лица. Он тяжело вздохнул, пытаясь подавить в себе слабость.
Он хорошо знал это место, потому что часто гулял здесь с Лэйн, когда родители приказывали им ложиться спать. Они оба выжидали ровно час и, вылезая из окна, вновь встречались, чтобы побыть вместе ещё чуть-чуть. На этой маленькой полянке возле её окна всегда стоял столб с яркой лампой, чтобы в детстве ей было не так страшно спать. Теперь она, конечно, не боялась темноты, но все в доме настолько привыкли к нему, что не стали убирать. И сейчас этот яркий свет стал для него настоящим помощником, потому что она точно всё увидит. Арчи достал целую увесистую папку больших холстов, которые были исписаны прописными буквами ярким и жирным чёрным маггловским маркером.

цитата:

«Привет... или лучше добрый вечер?» «Я знаю, что ты там и не спишь» «Я знаю, что ты видишь меня!» «Прекрати есть свой шоколад и посмотри на меня!» «Я идиот и всё испортил» «Но, прошу, выслушай меня» «Ты нужна мне как воздух» «И я не могу жить без твоих рук, губ и голоса» «Ты пойдёшь со мной на свидание сейчас?» «Прошу... пожалуйста, дай мне всего один шанс, чтобы объяснить тебе» «Как мне плохо без тебя» «И как я боюсь потерять тебя навсегда» «Без тебя я не смогу больше видеть солнце и понимать, что оно – солнце» «Прошу, Лэйн, пойдём со мной»

 Отправлено: 30.06.09 12:06. Заголовок: Почему? Почему люди ..

Почему? Почему люди не могут быть всегда счастливыми, когда у них для этого есть все – любимый человек рядом, семья, свобода и целая жизнь впереди? Почему обязательно должно появиться что-то, что опускает человека с небес на землю, с силой хватая его за руку и дергая вниз, чтобы падение было быстрым и болезненным, а состояние ужасным до невозможности? Это нельзя предугадать, нельзя предотвратить – нужно лишь найти в себе силы, чтобы не позволить сломить себя и бороться за свое счастье, или же жить с болью в сердце, надеясь на искренность того, кто когда-то сказал, что время лечит.
Алиса не знала, что может быть так больно, так нестерпимо больно, что невозможно никуда от этого деться. Она лежит на кровати и видит тот же потолок, что видела, когда просыпалась рядом с ним; она поворачивается на бок и видит тумбочку, на которой стоят те милые фигурки, что он когда-то ей подарил, причем некоторые он сделал своими руками. Она садится на кровати и повсюду видит предметы, которые напоминают только лишь о нем – из шкафа выглядывает кусочек вечернего платья, которое ему очень нравится, на зеркале красуется надпись «I ♥you», написанная его рукой и ее помадой, воздух, витающий в комнате – он ведь тот же, которым дышит и он… Она закрывает глаза, чтобы хоть на секунду отвлечься от мыслей о нем, – а перед глазами снова он и его ладони, горячими прикосновениями скользящие вниз вовсе не по ее спине. И снова в уголках ее глаз скапливаются серебряные капельки, одна за другой стекающие по щекам до тех пор, пока ее уже совершенно заплаканное личико не уткнется в подушку, сходящую с ума от такого уровня соли в себе. Заснуть девушка не могла очень долго, ведь она видела своего мальчика и во сне, где его измена многократно умножалась и приобретали воистину катастрофические масштабы, что было для слизеринки хуже любого кошмара, отчего она просыпалась в холодном поту – и все начиналось по новой.
Мама и брат Алисы были серьезно взволнованы состоянием и здоровьем своей девочки и то и дело подходили к ее двери, прислушиваясь и слыша только непрекращающиеся рыдания, всхлипывания и шуршание фольги от шоколадных плиток, которых в ее комнате был целый склад, не меньше. Решив первое время ее не тревожить, заботливый и не на шутку обеспокоенный Алекс, со всей любовью избивший нерадивого бойфренда сестры, даже не зная, что у них такое стряслось, через 6 дней самой адской депрессии, которую он помнил в жизни Лис, постучал в дверной косяк и мягко попросил открыть дверь, сказав, что страдания его малышки делают несчастным и его, и что он принес ее любимое сладкое молоко с шелковистой пенкой, чтобы скрасить ее «шокотерапию». Не то, чтобы Лис хотела сейчас кого-то видеть, но дверные замки щелкнули один за другим, и брат медленно приоткрыл дверь, заглядывая в обитель самого несчастного создания на Земле, которым, по всей видимости, и был вот этот свернувшийся под одеялом комочек. Сев на кровать рядом с Алисой, парень поставил стакан с молоком на тумбочку и грустно посмотрел на девушку в одеяле, наклоняясь к ней, обнимая. – Ну, раз уж я уже тут, думаю, придется тебе все-таки поведать старине Алексу о том, чем сама-знаешь-кто провинился перед той, кого своими действиями, или может быть словами, так нечеловечески расстроил? Он по несколько раз за день приходит и бродит под окнами, уже закидал письмами весь порог, скоро дверь перестанет открываться.. Ему определенно есть, что тебе сказать, так что, уверен, есть что сказать и тебе, моя милая.
Лэйн вполне мог рассчитывать на откровенный разговор, ведь он был тем человеком, которому Алиса могла рассказать абсолютно все и быть уверенной в том, что это никогда не выйдет за пределы их разговора. Они всегда были очень близки, ведь в семье, где проблем выше крыши, лучше держаться вместе, а не воевать, как это обычно делают братья и сестры. Брюнетка высунулась из-под одеяла и, не поднимая глаз, обвила руками талию брата, жалостно уткнувшись ему в грудь носом, с намерением «чуть-чуть» намочить его футболку. А ему не жалко – главное, чтобы его сестре стало легче. Нахмурившись, он поглаживал ее ладонью по плечу и слушал ее эмоциональный рассказ о том, как у них все прекрасно складывалось, и как быстро теперь все рушится. – Я не хочу видеть этого изменщика, но и жить без него не могу. Алекс, я постоянно думаю о нем и о том, что случилось.. Что мне теперь делать? Как мне теперь жить? – речь Лэйн была сбивчивой и местами непонятной из-за просто душивших ее слез. Алекс крепче прижал к себе девушку, пытаясь хоть как-то ее успокоить. – Лис, спроси у себя, любишь ли ты его, и делай так, как подсказывает тебе твое сердце. Ему больно, я понимаю, но оно вряд ли сделает тебе хуже. Ты справишься, ты ведь у меня сильная.. А пока выпей молочка, я знаю, ты его любишь. – улыбнувшись, парень по-братски поцеловал ее в макушку, встал и скрылся за дверью. Ей стало немного легче.

Прошло уже семь дней, а вечеринка и то, что стало ее итогом, все еще давала о себе знать. Дверь в комнату Алисы все так же была закрыта, в ней царил устоявшийся полумрак, первые в жизни кажущийся ей нисколько не уютным, а промозглым и чужим. Часы в коридоре пробили два часа, а сна не было ни в одном глазу – лучше видеть предметы и мириться с воспоминаниями, чем остаться наедине с кошмарами. В комнате было тихо, и внезапно тишину разрезал стук в окно. Лис подумала, что это какая-нибудь птица избрала именно ее темные стекла орудием своего самоубийства, ибо они для этого подходили просто идеально. Но нет, стук повторился еще раз и еще, и она догадалась, кто пытается разбить ей окно. Она приподнялась с кровати и глубоко вздохнула, не решаясь подойти к окну и взглянуть в глаза тому, кому всегда верила без оглядки, а он ее предал. Шаг за шагом, и Лис все-таки сделала это, закусив губу, чтобы боль в сердце не была такой сильной. Глаза Арчи были полны боли и отчаяния, и видеть его было труднее, чем она ожидала. Лэйн наблюдала за тем, как он достал стопку холстов с выведенными на ней буквами, и стала читать слова и предложения, обещая себе быть сильной и обойтись без слез, ради чего пришлось включить обиженную и оскробленную злюку, которую не выпустили наружу семь дней назад.

«Очередной злой вечер» подойдет гораздо больше.
Конечно, я не сплю, дурачок. Угадаешь почему?
Глаза у меня, конечно, болят… но я пока не ослепла.
Неужели по мне так видно, что я только шоколадом и питаюсь?
Точно. Ты идиот, и все испортил.
А что, если я не хочу тебя слушать?
Нет, вру, хочу… И, oh my God, как же я скучаю…» - следующие слова растрогали Лэйн до невозможности и она чуть было не забыла о том, что злилась на Симпсона, и почему… Но вовремя взяла себя в руки и, прочитав последнюю табличку, отошла от окна, срочно прикладывая пальцы к глазам и запрокидывая голову назад, чтобы уже в который раз не дать волю слезам, ставшим ее постоянными спутниками. В поисках джинс слизеринка случайно бросила взгляд в зеркало, увидела там совершенно незнакомую ей унылую особу, не обращая на нее внимания, не сильно сейчас заботясь о том, как выглядит, быстро переоделась и спустилась вниз, несколько помедлив на крыльце, собираясь с силами. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она, наконец, дошла до Арчи, уже наверняка потерявшего надежду на то, чтобы увидеть ее внизу. – Вот твой шанс. Я… я тебя слушаю. – Алиса скрестила на груди руки, смотря куда угодно, только не ему в глаза. Она должна быть сильной.

 Отправлено: 02.07.09 19:01. Заголовок: Всё должно быть так,..

Всё должно быть так, как должно быть.
Нельзя поменять день на ночь, даже ни смотря на то, что утром тебе очень сильно хочется ещё немного побыть в сладких грёзах сна. Нельзя сделать дождь, когда тебе слишком жарко и ты нервно облизываешь пересохшие губы покупая очередное мороженое в надежде на то, что оно сможет тебя спасти от этого. Нельзя любить кого-то всем сердцем и ни разу не сделать любимому человеку больно, даже если ты этого хочешь меньше всего на свете. Этого просто нельзя.
Разве Симпсон желал всего этого? Разве он думал когда-нибудь, что может быть настолько трудно без неё? Разве он хотел разрушить всё, что у него было, именно тогда, когда всё казалось таким идеальным? Ответ был очевиден, однако англичанин понимал, что бесполезно смотреть на безмятежное небо и задавать ему вопросы о том, почему всё так получилось. Нужно опустить глаза вниз, на землю, и задать вопрос самому себе: хватит ли у него сил не сломаться и сделать абсолютно всё, чтобы вернуть Лэйн обратно? Сможет ли он бороться до последнего вздоха, до конца своих дней просто за право быть рядом с ней?
По началу ответ был совершенно не очевиден для него, ведь так легко было бросить всё, закрыться в своём маленьком мирке и существовать, надеясь, что когда-нибудь произойдёт чудо и кто-то сможет вытащить его из этого ужасного болота скорби, боли и растаявших словно лёд в чашке горячего чая надежд.
Совсем недавно один очень умный человек сказал ему о том, что нужно бороться и Зайцу хватило всего несколько секунд после этого коротенького разговора, наверное, самого короткого в его жизни, чтобы понять, что чуда не будет. Его не будет до тех пор, пока он сам не сделает что-то грандиозное, чтобы обладать правом творить чудеса самому. Он должен заслужить его, а не ждать.
И вот, теперь он здесь. С ним мешок камней, огромные, исписанные вдоль и поперёк листы и вера в то, что всё будет хорошо, потому что это «хорошо» он сделает сам, прямо сейчас. Кто бы только знал, чего ему стоили эти долгие несколько минут, когда Алиса отошла от окна и больше там не появлялась. Боже! Да он попробовал бы ещё раз, и потом ещё, и ещё, если бы она только подала ему какой-то знак, что он всё ещё нужен ей, что она всё ещё любит и там, в глубине своей прекрасной души, которую она столь тщательно скрывает ото всех, всё ещё может простить его. Было бы крайне бесполезно пытаться пить из стакана воду, которая там уже давно закончилась, а капельки испарились под натиском палящего солнца. Если стакан пуст, то он действительно пуст. Симпсон шумно выдохнул, пытаясь не думать о том плохом, что может с ним произойти, а он ведь прекрасно понимал, что ходил буквально по лезвию острого ножа: неверный шаг чуть левее - конец. Он опустил голову вниз, на мгновение закрыв глаза и каждый раз напоминая себе как дышать. Звук её голоса, такой родной, такой его, заставил слизеринца вздрогнул от неожиданности. По телу словно прошёлся ток в несколько сот вольт, заставляя его вздрогнуть, вдыхая в него жизнь вместе с надеждой. Это всё ещё не конец. - Идём со мной.
Арчи не посмел взять её за руку, хотя и сделал столь опрометчивый шаг вперёд, сокращая расстояние между ними до нескольких сантиметров. Он больно закусил губу и, чтобы не выглядеть глупо с протянутой рукой, плавно указал ей в сторону дороги, приглашая идти впереди. Путь не занял много времени и был ей хорошо знаком, потому что дорога вела к его поместью, что по местным меркам считалось соседским. Они вошли в полутёмную гостиную, которая стараниями его матушки даже при тусклом свете свечей выглядела весьма гостеприимно. Заяц дошёл до огромного камина, и, окинув девушку взглядом, которая за весь путь не проронила ни слова, снова опустил голову, чтобы она не видела насколько ему больно видеть её такой и насколько ему трудно быть рядом и не иметь и малейшей возможности просто взять её за хрупкую ручку, чтобы доказать самому себе, что это не очередной кошмарный сон. - Ты знаешь, что делать, мы идём в Лондон, сейчас. - на лице Лэйн наверняка отразилось полное непонимание, но навряд ли она стала бы ему перечить, ведь если согласилась на свидание, то придётся терпеть его до конца каким бы не приятным оно ни было.
(...)
Улицы города были по-своему прекрасны и практически пусты. Лишь порой мимо них проплывали размытые силуэты людей, которые смотрели вперёд и куда-то спешили, но совсем не пугали своим видом, а наоборот дополняли этот ночной будний день. Фонари ярко освещали дома и статуи, лица прохожих и животных, а так же многое другое, что можно было найти в маггловском мире. По уверенным шагам Симпсона было понятно, что он знал куда и зачем идёт, поэтому каждый раз стремился прибавить скорость, но тут же останавливался, вспомнив, что девушка не ела ничего кроме шоколада уже неделю и, навряд ли, у неё нашлись бы силы на быстрый шаг. Прошло уже пол часа с тех пор, как они впервые встретились, но кроме трёх фраз, которыми они обменялись больше по надобности, чем по желанию, они больше не сказали друг другу ничего. И это вызывало в Зайце бурю тревог, настолько сильных, что его губы слегка скривились от боли, а лоб и скулы были в постоянном напряжении, будто следом за собой он тянул заполненный до отказа людьми вагон. Поворот, ещё один и резкий, почти ослепляющий свет упал на их лица. Это место было ничем иным, как центральным парком города. Здесь была та самая аллея по которой они так любили гулять. Это место Лис знала наизусть, потому что они успели побывать везде, но сегодня здесь было что-то не так. Может быть всё дело в асфальте, который был исписан, казалось, на мили вперёд до боли знакомым ей почерком?
- Прогуляемся? - выдавив из себя улыбку краешками губ, Симпсон делал шаги вперёд по мере того, как девушка прочитывала новую строчку, что была скорпулёзно выведена белой краской на сером фоне.

Это моё последнее письмо тебе. И сегодня я не стану писать о том, что моя жизнь без тебя не имеет абсолютно никакого смысла, ведь ты и сама это прекрасно знаешь. Всё что я хочу сейчас, так это задать тебе всего один вопрос... Ты помнишь ту нашу последнюю вечеринку вместе? Вопрос тебе, возможно, показался насмешкой, но это не так. Я спрашиваю тебя об этом, чтобы ты подарила мне всего одну минуту своего времени, чтобы мы вместе сейчас вернулись туда, где мы оба потеряли что-то, что значило для нас очень много, и чтобы ты увидела всё моими глазами. Это будет больно, но я хочу, чтобы ты знала всё.
Тогда я много выпил и последнее, что мне тогда хотелось делать, так это выпускать тебя из своих объятий. Но ты ушла, и тогда я прислонился к стене и закрыл глаза, представляя, как снова буду целовать тебя, когда ты вернёшься, и что больше я тебя никуда не отпущу. Лис, разве эти мысли похожи на мысли того, кто хотел сделать тебе больно?...
Меня кто-то неожиданно поцеловал, мои руки машинально скользнули «тебе» на талию и всё было превосходно до тех пор, пока я не почувствовал, что моё сердце всё ещё молчит. Смешно, но я тысячу раз говорил как сильно я люблю тебя и ни разу не смог признаться в том, что когда ты рядом моё сердце начинает бешено стучать выбивая какую-то сумасшедшую мелодию. И тебе не обязательно было что-то делать, чтобы оно пело для тебя, достаточно было и того, что ты рядом и держишь мою руку... Но тогда оно молчало и я понял в чём дело, однако было уже поздно.
Остальное ты знаешь лучше меня. Было ли это изменой? Боже! Да зачем мне изменять той, что ежедневно дарит мне целый мир одним только взглядом на такого глупца, дурака, идиота, называй как хочешь, я заслужил это, как я. Всё что я могу сказать, так это лишь то, что я всегда буду любить тебя и помнить, потому что это никто не сможет у меня отнять до конца моей жизни.
Это вечно: без тебя никогда не будет меня.

Они дошли до конца его письма и слизеринец аккуратно остановил девушку, смело заглядывая ей в глаза. - Знаешь, за это могут и посадить, но я тут подумал, что фактически меня здесь нет, нет в этом мире смешных магглов. Так как же могу посадить того, кого нет?
Через неделю, может быть и меньше, по моим словам пройдут тысячи людей, возможно, миллионы. Краска сотрётся и их больше не будет. Кто-то сможет прочесть это до конца, а кто-то свернёт на пол пути, но это всё неважно, потому что сейчас мы здесь, в самом конце моего письма и я хочу знать... сможешь ли ты простить меня? Я готов умолять, просить, принять любое наказание, заплатить любую цену, да всё что угодно, если ты сможешь вернуться ко мне. Лис, поверь, если ты сейчас попросишь меня уйти - я уйду и никогда больше не потревожу тебя, но... Но если в твоём сердце осталась хоть какая-то надежда для меня, если там осталось хоть что-то, скажи мне и я буду бороться за тебя до самой смерти.

цитата:

"И тогда у меня, что-то вспыхнет внутри И не колеблясь, не сомневаясь, попрошу: "Говори", Не жалей, я в долгу не останусь Режь по живому, попробуй достать до самого сердца Хватит молчать! Хватит прощать! Больше соли. Больше перца. Лей не жалей"

Он не мог больше молчать, да и какой был в этом смысл, если, возможно, сейчас это были его последние слова ей. Он не писал свою речь на жалкой смятой и мокрой бумажке, не планировал заранее. Он просто говорил, как есть и не знал, что ещё он мог сделать сейчас, чтобы всё было просто хорошо. К чёрту эту идеальность, к чёрту всё, он будет гореть в аду, совершит любой грех или, напротив, подвиг, чтобы она сейчас просто дала ему надежду, дала ему хоть какой-то знак, что всё ещё есть что спасать. И тогда он обязательно это спасёт, будет бороться, ошибаться, падать, вставать и так столько раз, сколько ей понадобиться, чтобы понять, что он действительно любит и что всё это лишь одно большое недоразумение, которое всё же смогло на целую неделю перекрыть двум людям из 6 миллиардов кислород.

цитата:

"6 billion people in the world, 6 billion souls, And sometimes all you need Is one"

 Отправлено: 24.08.09 17:55. Заголовок: Your heart is a weap..

Your heart is a weapon the size of your fist. Keep fighting, keep loving. ©

По идее, у девочки со сказочным именем должна быть сказочная жизнь, даже лучше. И она такой и была, ведь в ее 18 лет у нее было все, о чем только можно мечтать. Самая лучшая в мире мама и самый классный в мире брат, любимый человек, такой, каких больше нигде не найти. Говорят, что любовь – это и счастье, и страдания. Причем ты никогда не знаешь, когда тебе придется испытать второе, отнюдь не самое приятное. Ты просто живешь, наслаждаясь каждой минутой, каждым мгновением, проведенным вместе, рядом, и надеясь, что так будет всегда, до конца жизни. Но как жить, если без него сердце останавливается, а рядом с ним слишком сильно болит? Ей было тяжело на душе, было неловко молчать, но и сказать что-то еще труднее. Они шли по дороге, и Алисе не нужно было оглядываться по сторонам, чтобы понять, куда Арчи ее ведет, ведь ей были знакомы все ямочки и выбоины на дороге – а вел он ее не иначе как в свое поместье, в гостиную, как всегда такую теплую и уютную, гостиную, в которой они провели немало времени, еще будучи детьми.. – В Лондон? – она тихо удивилась такому плану дальнейших действий – а и правда, что могло понадобиться Симпсону глубокой ночью в Лондоне? Что он не мог сказать ей прямо здесь или у нее во дворе? Все эти вопросы слизеринка оставила при себе, взяв в руку щепотку магического пороха, иметь дело с которым не любила, но обычно хорошо умела, посему через пару мгновений она оказалась там где надо, от небольшого упадка сил немного неудачно приземлившись – Лис пошатнулась и машинально хватаясь за Арчи обеими руками. И хотелось обнять столь любимые плечи, положить голову на любимое плечо и никогда больше не отпускать.. Но опять же, неудобно получилось, и девушка смущенно отстранилась, глубоко вздыхая и стряхивая с себя остатки былой роскоши в виде серого порошка.

Ночной Лондон был прекрасен – темнота и полумрак мягко опустились на город, накрывая его своим мрачным могуществом и наполняя улицы, освещенные тусклым светом симпатичных фонарей, романтикой и страхом, кому что. Мимо изредка пробегали спешащие домой магглы-семьянины, а также праздно прогуливались за ручку влюбленные магглы, и просто грустные магглы… И посреди ночи шли они, Алиса Лэйн и Арчи Симпсон, объединенные взаимным молчанием и желанием хотя бы на пять минуточек стать владельцами машины времени, вернуться на ту вечеринку и сделать все по-другому. Яркий свет заставил девушку прищуриться и закрыть глаза рукой, привыкая к тому, что здесь будет не так темно, как она привыкла, за эту неделю ни разу не выглядывая в окно и не раздвигая плотные шторы в своей комнате. Конечно, эта улица была ей очень хорошо знакома. Они часто гуляли в этом парке, а эта аллея была ее любимой. С ней, как и со многими другими, связано немало воспоминаний – вот здесь они шли и ели один комок сладкой ваты на двоих, как дети радуясь тому, что их лица стали такими же сладкими, как и поцелуй, до которого они дошли одновременно с тем, как закончилась вата. А вот здесь она долго стояла и ныла, проклиная новые туфли, которые до крови натерли ей ноги, а ведь он ее предупреждал, но так и не смог побороть ее «Арчи, ну они ведь такииие красивые!». Все закончилось тем, что он легко и бережно подхватил свою капризную модницу на руки, и инцидент был исчерпан – ведь никакие туфли не могут быть лучше ее доблестного рыцаря, который так и носил ее на руках, пока они не добрались до дома. А вот здесь, на траве, у них был очень милый пикничок, в ходе которого они совсем забыли о провианте, который мирно лежал в корзинке, и просто упивались друг другом, поцелуями, объятиями и тем, что они вместе. Лэйн помнила все их прогулки чуть ли не до самых, казалось бы, незначительных мелочей, бережно храня в памяти каждую из них. Тем тяжелее было сейчас увидеть столь любимое место и быть сейчас здесь рядом, но… не вместе? Улица была все той же, но кое-что в ней явно изменилось, и Лис сразу же это заметила, рядом с мысками своих туфелек увидев выведенные его красивым почерком слова, белые буквы которых убегали далеко-далеко вперед, насколько хватало взгляда, медленно поднимавшегося вверх. Мерлин, сделай так, чтобы без слез… Нельзя забывать о том, что это маггловский Лондон, использование магии в котором очень строго наказывалось, а значит все это он писал без помощи волшебной палочки, от руки, потратив много краски, времени и сил, немало при этом рискуя, как нарушитель общественного порядка и всего такого. Внезапный душевный порыв чуть было не заставил Лэйн схватить его за руку, чтобы сжать ее в своей ладони, вот уже ее ручка дернулась в его сторону, но вместо этого ее тонкие пальчики сжали кусок своей же толстовки.

«Это мое последнее письмо тебе…» - про себя прочитала первое предложение Алиса, закусив нижнюю губу. Перед глазами сразу появилась та стопка писем, что в беспорядке валялись на ее пороге, и маленькие клочки бумаги, на которые она в порыве злости изорвала его первое письмо. Она не прочитала ни одного письма, что он написал, и, быть может, это было большой ошибкой, но теперь ничего не поделаешь. По крайней мере, сейчас она здесь и ей слишком плохо без него.
«Ты помнишь ту нашу последнюю вечеринку вместе?» - глаза Лэйн расширились от удивления, и взгляд, полный непонимания, выражающий немой вопрос «Ты что, издеваешься?» устремился на Симпсона, который мягко кивнул на продолжение письма, которое уже причинило ей боль всего одним словом. Арчи очень хорошо ее знал, часто догадывался о том, что она захочет сделать в следующую секунду, сейчас же практически угадал ее реакцию и предусмотрел это в своем письме. И Лис двигалась дальше, шаг за шагом, медленно, вчитываясь в каждое слово, сильнее сжимая пальцы и совсем не замечая того, как ногти уже впиваются в мягкую кожу на ее ладошке. « Разве эти мысли похожи на мысли того, кто хотел сделать тебе больно?...» – девушка остановилась, незаметно закрыла лицо руками и отвернулась от парня, который наверняка сейчас застыл на месте в полнейшем замешательстве. А ей просто нужно было немного постоять, совладать с эмоциями, с самой собой и с тем, как сильно билось сейчас ее сердце. На асфальте было ровно 338 слов, и она верила каждому из них по отдельности и всем им вместе. Конечно, он не хотел сделать ей больно, не хотел изменять ей, да и не делал этого. Просто так сложились обстоятельства, устроив парочке подставу, сложное испытание, проверку на прочность – это можно называть как угодно, суть от этого не меняется. Она поняла все так, как видела собственными глазами, и не желала слушать никаких оправданий, которых, по сути, и не могло быть, ведь Арчи не в чем было оправдываться – он не сделал ничего плохого, он всего-навсего не успел сразу понять, о чем молчит его сердце. Она должна была сразу выслушать его, дать ему этот первый шанс еще семь дней назад. Но она была наедине со своим горем, поглотившим ее с головой, и никто не вправе ее в этом винить. Все вышло так, как тому суждено было случиться. А теперь… Теперь они дошли до конца его письма, до конца этой аллеи, и вокруг не было никого, только они вдвоем и неразрешенная проблема, повисшая в воздухе между ними, переплетенная с волнением и сильным биением двух любящих друг друга сердец. Взгляд Алисы застыл на последней фразе, написанной рукой того, кого она, несмотря ни на что, любит больше всего на этом свете и менять это не собирается. «Без тебя никогда не будет меня.» Эти слова крутились в ее голове снова и снова, переворачивались, отделялись друг от друга и снова складывались в одно неразделимое целое, нежно отпечатываясь на ее исстрадавшемся сердце. Слизеринка подняла глаза, полные слез, и слушала его, думая о том, как сильно она любит тембр его голоса и как ей жаль, что судьба решила сыграть с ними такую злую, совсем не смешную шутку, от которой они оба порядком потрепали себе нервы.
- Все было так идеально… Я была самой счастливой девушкой на этой вечеринке… в этом мире, во всей Вселенной… - за эти дни она словно забыла, как говорить, поэтому то и дело сбивалась, пытаясь привести порядок в мыслях и в их словесном выражении, что давалось ей с трудом, ибо шоколад – это, конечно, вкусно и хорошо, но в разумных пределах и совместно с другой пищей, необходимой для нормальной работы мозга и всего остального, чем напичкано тело любого человека. – Мое счастье было трудно описать словами – да и зачем, если ты мог это прочесть в любом моем прикосновении, взгляде, движении? Я думала, что так будет всегда, и ничто не сможет этому помешать, ничто, никто и никогда не сможет встать между нами. Знаешь, Арчи, когда я увидела тебя… - сделала паузу, отвернув от него голову и скривившись от не утихшей боли. - с этой… - Лэйн многозначительно набрала полные легкие воздуха, сдерживая в себе разные гадости, которые не было сил и желания говорить. - Я думала, что моя жизнь кончена, что я умру, просто задохнусь, захлебнусь собственным отчаянием. И я хотела умереть. Лишь бы забыть о твоих руках, скользнувших по ее талии и… - вздохнула, тряхнув головой, словно пытаясь выкинуть из нее неприятные воспоминания. - В моей голове не было ни одной мысли, в которой не было бы тебя. Ни одной, понимаешь, Арчи..? – небольшая пауза и сдвинутые вместе брови. Алиса приоткрыла рот, чтобы продолжить, но поняла, что не может больше стоять на месте, так близко и в то же время так далеко от того, кого любит больше всего на свете… Брюнетка буквально в пару шагов преодолела расстояние до своего мальчика, крепко обнимая его за плечи и кладя на одно из них голову, с каждой секундой все сильнее прижимая его к себе, словно в попытке доказать самой себе и всему миру, что он все еще рядом с ней, и что они все преодолеют. Вместе. – Я так сильно тебя люблю, Симпсон.. - Жизнь – она как альбом для рисования. Если на предыдущей странице все было лихорадочно исчиркано черными чернилами, из-под пера выходили исключительно проклятия, бесконечные «почему?» и «за что?!» и грустные лица, расположенные по разным краям листа, щедро сдобренного сверху соленой слезной жидкостью, то почему бы на следующей не нарисовать самые теплые объятия и нежный шепот, льющийся на ушко самому любимому слизеринцу в мире?

 Отправлено: 25.09.09 18:53. Заголовок: Он остановился и пер..

Он остановился и перестал дышать. Замер на месте словно вкопанный, чувствуя как тело пробирает дрожь настоящего страха. Девушка так неожиданно отвернулась от него, а вместе с ней и жалкие остатки последней надежды, что на какую-то долю секунды он так явственно хотел исчезнуть куда-нибудь подальше от этой боли, что от волнения прокусил себе нижнюю губу, которую нервно, сам того не замечая, закусывал при каждом её малейшем движении, что цепкий взгляд слизеринца непрестанно улавливал перед собой. Но она шагнула дальше и он тут же понял, что ведёт себя как полный придурок, Лэйн всего лишь пыталась взять себя в руки, а он уже был готов кануть в неизвестность. Хотя, кто посмеет упрекнуть его в лишней сентименательности, когда распавшееся на мелкие кусочки сердце безжалостно разрывало грудь внутри каждую минуту каждого дня без неё. Арчи отвернулся, тяжело вздохнув. Письма ещё хватит на ближайшие пять минут и если он и дальше продолжит себя терзать из-за каждого её вздоха, то к последней строчке его хватит настоящий удар.

цитата:

"Some things we don't talk about Better do without, just hold a smile We're falling in and out of love The same damn problem. Picture you're the queen of everything As far as the I can see... Don't let me go, Don't let me go"

Вон там за деревом, тем, что чуть правее одинокой лавочки, они прятались от надоедливой старой миссис, что набросилась на них со своим старинным зонтиком из-за того, что её маленькой вредной собачонке от чего-то не понравилась Алиса. Шавка была настолько злобной, что с трудом верилось в то, что она была способна полюбить кого бы то ни было, впрочем, они были очень похожи с хозяйкой и поэтому Симпсон быстро увёл Лэйн подальше оттуда. А там, на милой лужайке они любили загорать даже ни смотря на то, что это было практически бесполезным делом, потому что они не могли долго лежать не подвижно, но как-то раз у него обгорел нос и Лис пришлось впервые в жизни самостоятельно посетить маггловский магазин ради того, чтобы купить ему специальный крем... Да и сколько здесь было таких мест и вещей, что впитали по крохотной частички её? Он выдохнул.
Жизнь дана всего один раз и, слава Мерлину, что она бывает разной. Плохой и хорошей, счастливой и несчастной, чёрной и белой, а ещё зелёной, красной, оранжевой и даже фиолетовой. Порой ты тратишь несколько лет чтобы разглядеть все её многочисленные оттенки, а порой ты видишь их сразу будто смотря в цветастый калейдоскоп. И нельзя точно сказать что лучше: видеть сразу или долго искать, однако что касалось Симпсона, то он увидел эти краски не сразу, но и не искал их. Два года назад, в первый день солнечного и жаркого августа прелестная девушка, что всю жизнь была для него лучшим другом и верным помощником, ласково поцеловала его, а он почувствовал жизнь. С тех пор без неё всё теряло смысл, блекло, становилось не то что чёрно-белым (это ведь тоже цвета), а просто бесцветным и безвкусным. Она околдовала его, забрала его сердце, украла мысли, нагло соблазнила его гордыню, заставила делать вещи которые он никогда раньше не стал бы делать и, наконец, толкнула его в огромное и бездонное море под названием «любовь». Значит ли это, что её имя синоним и смысл всего его существования? Ответ очевиден. Арчи успел научиться у неё многому и столько же знаний подарить и ей, но самым главным уроком для него стало то, что ошибки - это часть этого моря. Его шторм, высокие волны, опасные акулы и подводные скалы. Ошибаться нужно иначе никогда не узнаешь, что действительно имеет для тебя смысл. Они ошиблись впервые, однако что-то внутри его сладко щемило от мысли, что больше таких глупостей они уже не совершат и что потом, если что, терять им придётся слишком многое, чтобы расстаться с этим навсегда.
Стоило ей только прикоснутся к нему, крепко и в то же время ласково сжать в объятиях и так до боли знакомо положить голову на плечо, как в его груди бешено заколотилось сердце, мир вокруг часто задышал вместе с его будто бы первым вздохом за все семь долгих, почти бесконечных дней. Руки Арчи властно обхватили хрупкую талию Лэйн, крепко прижимая к себе с серьёзным намерением не выпускать больше никогда. Он нежно уткнулся носом в её макушку на мгновение закрывая глаза от приятного, такого родного, такого его аромата её мягких волос, что, казалось, голова шла просто кругом словно он разом осушил целую бутылку огневиски или чего покрепче. - Я так сильно скучал по тебе, Лис... - она была будто бы самим Всевышним создана для него: каждый изгиб её тела, вздох, слова - всё его. Если кому-нибудь рассказать эту историю, то её наверняка сочтут несусветной глупостью из-за которой произошла целая катастрофа. Наверное это и правда было ужасно глупо, но стило того, что было у них сейчас. Симпсон ласково взял её ручки в свои, нежно поцеловав маленькие ладошки девушки на которых остались красные следы от ногтей, а потом заглянул в глаза на что-то решаясь.
- Я буду полным дураком, если не сделаю это прямо сейчас. - слизеринец взволнованно сунул руку в карман брюк и, достав оттуда что-то блестящее, медленно и статно опустился перед Алисой на одно колено, нерешительно демонстрируя то, что до сих пор было укрыто от её глаз. Кольцо. Небольшой, но очень дорогой и красивый бриллиант обрамлённый золотом. Оно так красиво переливалось в свете ночного Лондона, что ему до сих пор не верилось в то, что он сейчас должен будет ей сказать. - В этом письме я рассказал тебе почти всё про тот вечер, но кое-что ты узнаешь только сейчас. В тот день утром миссис Симпсон дала мне это потому что после вечеринки я хотел сделать тебе предложение... Ты ушла и мне начало казаться, что мне просто не суждено быть с тобой по-настоящему навсегда. Но я попробую ещё раз, может быть повезёт? - Заяц криво улыбнулся, чувствуя как всё внутри натянулось как струна. Вздох. Выдох. Взгляд.
- Алиса Лэйн, ты выйдешь за меня замуж?

 Отправлено: 18.11.09 13:00. Заголовок: Алиса любила август...

Алиса любила август. За неуловимую свежесть ветра, за теплое солнце и приятно холодящие кожу проливные дожди, за лужи и озорные брызги под ногами, за тягучее время и за то, что лето почти закончилось, но осень, кажется, будет еще так нескоро. Но больше всего в августе ей нравилось то, что домой возвращался Арчи. Каждое лето он уезжал в Нью-Йорк, к своему дедушку, заставляя этим очень сильно скучать свою лучшую подружку Лэйн, которой в этом году было сложнее всего просыпаться по утрам и знать, что если она, по излюбленной привычке, придет к Симпсону с утра пораньше просто чтобы пожелать ему доброго утра, его дома не будет. Это лето было особенно сложным… и просто особенным. Потому что утром перед его отъездом произошло нечто совершенно волшебное - то, что в корне изменило их жизни. У них было всего полчаса на то, чтобы попрощаться и наобниматься на целое лето вперед. Лис всенепременно взяла с него обещание писать каждый день, пыталась (как всегда) уговорить его остаться, заставить его представить как сильно они будут скучать друг по другу и как здорово будет, если это лето будет принадлежать только им, а не Статуе Свободы вместе с Джоном Кеннеди. Ласковые объятия, грустные улыбки и такое тихое «не уезжай, Заяц…» Одно мгновение – и воздух между ними наполняется волшебством, которое притягивает их друг к другу, кружа голову и заставляя судорожно вспоминать, что это такое – дышать. Они друзья, но что поделать, если от того, как его дыхание касается твоих губ, все внутри так неожиданно сладко сжимается? Ты смотришь в его глаза, подаешься чуть вперед и чувствуешь, что он делает то же самое, невероятно нежно касаясь твоих губ. Это был их момент, их тайна, которую никто не смел… которую все же посмели прервать, оставив им на двоих одно молчание, недоговоренность и всего лишь краткий поцелуй в щеку. С того момента Арчи Симпсон занял все ее мысли, которые она так затейливо превращала в тонкие намеки в своих многочисленных письмах. Брат Лис в шутку спрашивал «Ты, что, влюбилась в Симпсона?», подмигивая ей и незамедлительно получая улыбающийся ответ в таком же тоне «По уши, Алекс!» Как там говорят – «в каждой шутке есть доля… шутки»?
Дни тянулись как сгущенное молоко, стекающее с ложки, облизать которую без него теперь совсем не так вкусно и весело. Но все, в конце концов, имеет свой конец – так и эта поездка должна была закончиться уже завтра. Лис лежала на кровати, слушала музыку и думала о том, что уже завтра Симпсон будет дома. Думала о том, как обнимет его и скажет все-все, что накопилось в ее голове за эти два месяца, как… Энергичное, нетерпеливое «тук-тук» в дверь = лихорадочное, взволнованное «тук-тук-тук» в ее сердце. Сорвавшись с места, девушка чуть ли не побежала к двери, открыв которую чуть не сошла с ума – потому что за порогом стоял не кто иной как Арчи. Долю секунды стоял, в следующее же мгновение крепко обняв Лэйн, даря ей самый невероятный поцелуй, который она только могла представить в самых голубых, розовых и прочих радужных мечтах…

Belief, makes things real.
Makes things feel, feel alright.
Belief, makes things true.
Things like you - you and I.

Это было год назад. Тогда, когда они оба поняли, что между ними существует нечто гораздо большее, чем дружба, но такое же крепкое. Как это часто бывает в романтических комедиях, они осознали, что счастье – оно ведь совсем рядом, стоило лишь приглядеться и слушать, о чем стучит сердце. Счастье не постоянно, но оно определенно есть – и за него нужно бороться. Иначе зачем тогда жить?
Лис сильнее прижимала к себе Симпсона, словно боясь, что он может куда-то пропасть, исчезнуть, испариться – оставить ее одну, совсем одну в этом городе, где ничто не нужно ей так сильно, как его любовь. Он так знакомо ткнулся носом в ее волосы, и ей стало так тепло и уютно, словно они сейчас не стояли на ярко освещенной улице маггловского Лондона, а сидели в огромном кресле в его гостиной, закутавшись в один плед на двоих. Она снова чувствовала себя живой, и причиной тому был только он. – Не сделаешь что? – спросила Лэйн, сначала не поняв (что логично), о чем он говорит.
Все, что было дальше, происходило как во сне – прекрасный рыцарь Арчи благородно опустился перед своей принцессой на одно колено, доставая из кармана вещь ослепительной красоты, при виде которой у Алисы по-настоящему перехватило дыхание. И нет, не из-за того, что она как сорока испытывает благоговейный восторг при виде всего красивого и блестящего. Казалось, что свет всех фонарей специально был направлен в центр этого бриллианта в золотой оправе, чтобы девушка поняла все правильно. Это было просто невероятно! И без того вся растроганная, Лис готова была просто потерять сознание от переизбытка эмоций, которые наполняли сейчас все ее существо. Слизеринка в изумлении открыла рот, закрывая его обеими руками, заодно пытаясь сдержать слезы, которые предательски блестели в уголках ее глаз. Глаз, которые улыбались и смотрели на Симпсона с такой непередаваемой нежностью, что могли бы своим искрящимся теплом растопить насквозь все слои вечной мерзлоты. «Алиса Лэйн, ты выйдешь за меня замуж?» – и широкая улыбка появляется на лице той, что не верила своему счастью. Разумеется, за кадром сейчас могли бы раздаться скептические голоса, перебивая друг друга твердящие о том, что это несусветная глупость, что еще слишком рано, что им всего по 18 лет и что это будет самая большая ошибка в их жизнях, о которой они потом будут очень жалеть. Знаете что? А не пойти бы всем тем, кто так считает, поплакаться в подушку на тему того, что им в жизни не повезло в столь юном возрасте найти человека, с которым хочешь прожить всю жизнь и даже больше, и быть уверенными в этом желании!

I'm going to yell it from the rooftops.
I'll wear a sign on my chest.
That's the least I can do, it's the least I can do.

Ей хотелось закричать ответ на самый важный в ее жизни вопрос так, чтобы ее звонкий крик услышали все люди на планете, хотя чего уж там – и за ее пределами тоже, чтобы на космических кораблях, чьи внутренности освещаются тусклым холодным светом звезд, стало хотя бы немного теплее от того, что там, на Земле, одна девушка стала самой счастливой во всей Вселенной. Она могла прокричать это так, что по всей округе начнут раздаваться ворчливые голоса людей, которым придется проснуться и порадоваться за нее и за него. За них. Но нет, Алиса не будет так делать. Чего слизеринка хочет сейчас больше всего – так это чтобы Арчи был единственным, кто услышит ее ответ и будет знать, как много это для нее значит.
Она обхватила его руки обеими ладошками, нервничая почти как он сам, чувствуя, что сердце готово просто выпрыгнуть из груди (и прямо ему в руки), и мягко потянула их на себя, заставляя его встать. Алиса коснулась его щеки одной рукой, а другую положила ему на плечо, медленно приближаясь к его уху, выдыхая. - В печали и в радости, в болезни и в здравии… Пока смерть не разлучит нас… Навсегда… - заворожено шептала Лэйн хорошо известную всем клятву, до сих пор не веря в то, что все это происходит на самом деле. Пауза. Секунда, две, три. Глаза в глаза. - Да. – довольная улыбка: - Да, Арчи Боб Симпсон, я выйду за тебя замуж.

 Отправлено: 24.11.09 23:23. Заголовок: "В печали и в ра..

"В печали и в радости, в болезни и в здравии… Пока смерть не разлучит нас… Навсегда…"
Жизнь такая забавная штука, никогда не знаешь, что может произойти в следующую секунду. Ведь всего пару слов назад он был абсолютно свободным человеком, несчастным, но свободным. А теперь он - жених?
Да, забавная штука жизнь. Невозможно недооценить её и невозможно оценить до тех пор когда что-нибудь действительно важное, невероятно серьёзное, непременное плохое, что-то, что будет резать твоё сердце на части, беспощадно бить твоё смазливенькое личико огромным кулаком, не жалея сил на каждый удар наконец на обрушится на твои плечи словно неподъёмная штанга в облезлом спортзале. Только тогда ты, наверное, сможешь понять, что порой бывает больно, что приходиться падать, терять, жалеть, болеть, терпеть и многое другое, однако каждый раз вставать и идти дальше. Верить в каких-то призраков надежды, сильно цепляться за них из последних сил, ловить каждый вздох и ценить его по-настоящему, бороться, верить, любить. Здесь хороши все средства и никто не посмеет тебя обвинить в том, что ты не старался. Лишь безразличия, полной апатии, серости стоит бояться в мире миллиардов цветных оттенков, бесконечного и подчас жестокого движения в одном направлении в будущее стоит боятся. Всё что вокруг тебя никогда не остановится: люди со временем всё забывают, потому что совсем не виноваты в том, что не могут даже при помощи магии перенять ту боль, что сжимает твои кости до неприятного, мерзкого хруста, средства вроде алкоголя помогут, конечно, но не вылечат, а закрыть на всё глаза означает потерять бездарно и бесцельно драгоценное время своей короткой жизни. Ничто не вечно, в особенности человек.
И он боролся, выбрал тот вариант, что ему никто не предложил. И было трудно, невыносимо больно, опускались руки, хотелось перестать дышать, блекли краски, на его улице было пасмурно, лил проливной дождь словно из ведра, холодный северный ветер хлестал по лицу, а день был похож на ночь, ведь его небо было затянуто чёрными тучами. Казалось, что в мире бывают проблемы и поважнее, вроде глобального потепления или, быть может, холодной войны, голода в Африке, загрязнения окружающей среды, да много чего, чёрт побери, но в его мире потерять её означало потерять себя, исчезнуть будто бы никогда и не было, кануть в никому ненужную лету. Ему не было хуже всех, ему было плохо. И сейчас эти слова были равносильны солнцу, ключу к решению всех проблем, ответом на все вопросы, новым песочным пляжем, спокойным голубым океаном и белой парусной лодкой, что виднелась где-то там, ближе к горизонту. Они крутились в его голове снова и снова, её голос, такой ласковый, такой для него был самым лучшим, что Заяц когда-либо слышал. Другим это было невозможно объяснить, они бы просто не поняли и это тоже ему нравилось, потому что всё, что сейчас произошло было только в их честь. Понятные только друг другу взгляды, прикосновения, улыбки - никто никогда не знал и не узнает потом, как это было сейчас у них.
- Моя... - слизеринец мягко обхватил руками щёчки девушки, которые в одночасье покрылись живым, приятным румянцем, смотря прямо в её глаза. Они не могли врать, не могли так подкупно счастливо переливаться в свете лондонских ночных огней. - Только моя девочка. - Арчи нетерпеливо притянул личико Лис ещё ближе к себе, коснувшись её губ чувственным, долгожданным поцелуем, чтобы секунду спустя скользнуть руками вниз по её спине, сильнее прижимая к себе так, как, наверное, не прижимал ещё никогда раньше. И не хотелось больше ничего, лишь бы как можно дольше чувствовать сладкий вкус её губ, вдыхая ванильный аромат её волос, прислушиваясь к трепетной дроби её сердца.

"And I'd give up forever to touch you
Cause I know that you feel me somehow
And all I can taste is this moment
And all I can breathe is your life
And I don't want the world to see me
Cause I don't think that they'd understand"