Отправлено: 09.08.09 02:31. Заголовок: Рок-н-ролл семейного скандала

 Отправлено: 22.08.09 02:36. Заголовок: Август в этом году б..

цитата:

внешний вид: белое короткое платье с пышной юбкой, с узором из алых маков, белые лодочки.

Август в этом году был поразительно жаркий, даже душный. К полудню солнце висело высоко в небе, и деревья в саду становились золотистыми, оптическая иллюзия превратилась во внезапно ворвавшуюся в мир осень. В гостиной на первом этаже все окна были распахнуты, будто бы кто-то надеялся, что сейчас подует северный ветер и принесет с собой прохладу. Впрочем, к вечеру обещалось небольшое похолодание.
Прозерпина гордо восседала в гостиной на диване, бегло изучая какой-то совершенно-глупый журнал и бросая порой вопросительные взгляды на вазу с фруктами, пытаясь решить – хочет она то соблазнительно-спелое яблоко или нет. Потом взгляд её снова возвращался к очередной статье про новые способы завивки волос («Метод Медузы Горгоны. Осторожно – иначе вместо соблазнительных кудрей у вас на голове будут виться очаровательные змеи») или очередному самопальному рецепту приворотного зелья, присланного кем-то из вдохновленных читательниц («мешать ольховой ложкой строго по часовой стрелке три раза в тринадцатый день убывания луны»). К подобным изданиям темноволосая относилась скептически – у их составителя явно были проблемы с умственным развитием. Ну, кто, кто в здравом уме будет использовать ольховую ложку в приворотном зелье? Правильно, только полнейший идиот, который в Зельеварении знает только одно – как пишется название дисциплины.
Читая все эти стать про «как заставить его сойти с ума с помощью одного взгляда», Прозерпина только довольно хмыкнула, вспоминая вчерашний вечер и миловидного молодого англичанина, ловца английской сборной по квиддичу, который в буквальном смысле носился здесь вчера весь вечер, принося ей то яблоко, то книгу, развлекая девушку беседами, прогуливаясь с ней по окрестностям. В общем, делал все, чтобы понравиться ей. В конце концов Борджин проявила несвойственную ей доброту, приподнялась на мысках и поцеловала его – в щеку, как хорошего друга, после чего скрылась на втором этаже поместья, довольная произведенным эффектом. Куда там модным журналам «для прогрессивных ведьм» – в них пишут откровенную чушь.
Когда журнал ей надоел – все статьи одинаковые, ничего того, что могло бы её заинтересовать, - темноволосая девушка брезгливо его откинула, протягивая руку и беря злополучное яблоко, которое, видит Мерлин, дразнило её с полчаса. Перекидывая его в тонких пальцах, девушка словно примеривалась, одновременно прикидывая – пойти ли наверх, где в библиотеке сидела Элейн, или найти Долорес, сотрясти скучный дом небольшим скандалом. Можно, конечно, было провести время в тишине библиотеки, подобно сестре что-то изучая, но на это у Прозерпины не было никакого настроения.
Ей хотелось сейчас, чтобы Робби сегодня снова пришел сюда с каким-нибудь славным игроком в квиддич, которого очаровать можно было взмахом пушистых ресниц да парой комплиментов. Было бы весело, если бы с кузеном появился например, Робертс. Или Вудс. Или – но это уже совсем из разряда фантастики, - Маркус Флинт, который вообще был детской мечтой слизеринки. Главное – чтобы не появился снова Девлин, Джейсон, конечно, вчера был очень мил, но видеть его сегодня Прозерпине совершенно не хотелось. Жаль, что в команде по квиддичу всего семь человек, причем один из них – её кузен. Шесть человек – это слишком мало для одной Прозерпины Борджин.

 Отправлено: 22.08.09 22:52. Заголовок: Ненависть всегда под..

Ненависть всегда подталкивала Данна сильнее, чем любовь. И чувство мести не выветривалось, не уходило, нет, оно нарастало, и Роберт хотел убивать. Приступы неконтролируемой ярости случались редко, но если уж случались, то это было опасно - это понимала даже бездушная мать. Когда Роберт влетал в дом, то её не было видно, как не было видно и сестры, и других обитателей дома. Но Данн не сомневался, что та тварь, которая нужна ему сейчас, абсолютна спокойна. В ней были сильны все женские начала, кроме интуции, потому что она была неоправданно уверена в себе. Фамильная черта. И Данн сейчас не сомневался в себе тоже - знал, что кузине непоздоровится, потому что это была ещё одна фамильная черта - все они не прощали обид, а обида у Роберта была серьезная, можно сказать, смертельная. Когда он выбивал из ловца своей команды, где тот был во время игры, то сломал об его голову всю мебель, находящуюся в дома, пока не выбил правду. Но если же ловец был виноват лишь отчасти, то дражайшая родственница Прозерпина Борджин явно была задумщицей этого коварного плана. И Роберт даже мысли не допускал, что она ошиблась, что не знала об этом товарищеском матче. Нет, ведьма всё знала, и больше всего бесило то, что Роберт всегда выполнял просьбы двоюродной сестрицы - она была умна и никогда не требовала много, не выпускала из клетки таящегося внутри Данн зверя. И он знакомил её со своими друзьями из сборной, с молодежной сборной по квиддичу, с другими коллегами, но чем отплатила ему эта тварь! Это из-за неё и только из-за неё они вчера проиграли. Команда без ловца - что за глупости?! Сколько бы Данн не забивал голы в кольца противника, но снитч всё равно оказался в руках шотландского ловца. Пусть матч товарищеский, пусть не имел огласки, но это был проигрыш. Данн ненавидел проигрывать. Он просто не мог себе этого позволить. И она заплатит, дорого заплатит. Пинком распахнув входную дверь, Данн влетел в дом и шваркнул той же дверью о косяк. Дом загудел. Он нутром чувствовал, где Борджин. Гостиная была совсем рядом. Он даже палочку не достал, благо и без палочки был силен, а потом - он хотел прочувствовать всю месть.
- Отдыхаешь? - вполне мирно спросил Данн, облокачиваясь на косяк. Он был вполне безмятежен на вид. Несколько секунд. В следующее мгновение Данн схватил тяжелую тарелку мейсенского фарфора - всё равно она ему никогда не нравилась! - и блюдо разбилось в считанных сантиметрах от головы Прозерпины.
- Тварь! - разнеслось на весь дом, а Роберт тигриным прыжком подлете ближе к ошарашенно сидящей на диване Борджин. Он не сомневался, что она очнется от ступора уже через секунду, но не отказал себе в удовольствии пнуть прямо на неё низкий кофейный столик. Тонкое стекло разбилось о ноги кузины, изрезало обивку дивана, журналы упали на пол.
- Трахалась с Джейсоном на протяжении всего матча, чтобы он не попал на игру? И кто же тебя подкупил, кузина? - прорычал Данн, наклоняя к ней лицо, на котором буквально было написано, что сейчас он собой не владеет и скоро вцепится в глотку Прозерпине.

 Отправлено: 30.08.09 03:32. Заголовок: Робби был хорошим бр..

Робби был хорошим братом и замечательным кузеном, отрицать этот факт невозможно. Именно благодаря ему Борджин была знакома не только с большей частью английской сборной, причем не только основным её составом, но и знала нескольких шотландцев и даже одного жутко забавного ирландца, знавшего огромное множество анекдотов про англичан и их чувство юмора. Более того, Прозерпина несколько раз попадала на тренировки английской сборной, восседала на трибунах с гордым видом, а потом рассказывала подружкам всякую несуразицу, наблюдая за тем, как они кусают губы от зависти. Мало кто из женской половины Хогвартса не думал хотя бы о том же Джейсоне Девлине, и если бы была возможность – всеобщий «любимец» Ричард Фентон был бы выменян хотя бы на английского ловца, причем единогласно по результатам тайного голосования.
Вот и сейчас, стоит Роберту появиться в гостиной, Борджин даже не двигается, все так же задумчиво изучая яблоко, задаваясь поистине шекспировским вопросом сейчас – есть или не есть? Со стороны темноволосая похожа на мраморную статую, в которую вдохнули жизнь, такой только подношения приносить, а не называть её тварью.
Внимание на Роберта она обратила только в тот момент, когда кузен запустил в стену какую-то тарелку, тут же разлетевшуюся об осколки, но не это важно – она пролетела совсем рядом с очаровательной темноволосой головкой девушки, и это повергло её в состояние шока. Прозерпина удивленно перевела взгляд с яблока на Данна, ошарашено хлопая длинными ресницами. У него что, крыша поехала? В ту же секунду Робби назвал её «тварью», а потом – Борджин вовремя успела убрать ноги, слава Мерлину, - резко толкнул стол, на котором лежали журналы, газеты и прочая чушь, непригодная в хозяйстве, и тот, с оглушительным звоном ударился об пол, брызнуло стекло, попадая на бледную кожу темноволосой ведьмы и вынуждая девушку нахмуриться от не сильной, но неприятной боли.
- Ты с ума сошел? – прошипела Борджин, тут же теряя все намеки на ошарашенность или очарование, и превращаясь в самую настоящую ведьму, разве что волосы не трансформировались в шипящих змей, готовых в любой момент укусить Данна побольней.
Прозерпина резко поднимается с дивана, плавно обогнув английского охотника и делая пару шагов назад. Валлийка уже успела сменить тактику, и теперь изображала оскорбленную невинность, оставив амплуа злобной ведьмы до следующего раза.
- Научись отвечать за свои слова, Роберт Данн! – нахмурившись и кусая тонкие губы, достаточно громко произнесла девушка. Несмотря на то, что взгляд её был направлен на кузена, она мысленно просчитывала пути к отступлению – можно было быстро добежать до лестницы, подняться по ней и спрятаться в комнате у той же Элейн. Или в библиотеке, пока Робби не успокоится и не придет в себя. Конкретнее – на ближайшие пару-тройку часов. Или суток.
- Я не трахалась с Джейсоном, как тебе такое вообще могло в голову прийти? - не говорит - выплевывает слова, как пули, как какой-то яд. - Какая ещё, бладжер тебя тресни, - сама того не замечая, Прозерпина вложила в эти три слова много, слишком много искреннего желания, - игра? С какого дерева ты рухнул, Робби? О, нет, я знаю – это тебе все-таки угодил в голову бладжер, да? – тонкие губы изогнулись в усмешке. Бежать катастрофически было некуда, и темноволосая слизеринка решила перейти в нападение. Не самая лучшая идея, но Борджин подумает об этом потом.

 Отправлено: 10.09.09 17:32. Заголовок: Когда красный туман ..

Когда красный туман застилает глаза, то лучше не вставать на пути - человек в ярости может совершить невозможное, а тут всего лишь хрупкая девчонка с отвратительным характером, которую можно сжать одной рукой, как тюбик с зубной пастой, и из неё выдавятся все жизненные силы. Роберту очень хотелось сделать - он просто не видел смысла Прозерпине жить после того, как она собственноручно опозорила команду своей страны, и ладно страны - они же все сами по себе, Данны и Борджины, выше всех стран и народов - но Прозерпина опозорила своего кузена, опозорила ребят, с которыми неоднократно веселилась вместе после очередной победы английской сборной - по блату, так сказать, потому что на эти сабантуи допускались лишь избранные. И этого Данн простить не мог, даже не просите. Он вообще прощать не любил и не умел. За свои слова надо отвечать. Кажется, это его маленькая кузина сейчас повторила один из важнейших принципов Данна? Ну да, у неё этот принцип впитан с молоком матери, урожденной Данн. Только вот не к месту, темноволосая, не к месту и не вовремя.
- А ты научишься отвечать за свои действия, продажная тварь? - прорычал Роберт, раздраженный ещё больше тем, что она посмела отвечать, посмела оправдываться и посмела сделать шаг назад. Потому что он был уверен в том, что её купили за проигрыш этого товарищеского, неважного для Турнира, но безумно важного для поднятия морального духа, матча, а раз он был уверен - то ей следовало молчать в тряпочку и смиренно просить прощения. Которое она, конечно бы, не получила. Только если бы заслужила.
- А чем же ты удерживала нашего падкого на ведьм ловца так, что он забыл об игре? Я не слепой - Джейсон ходил за тобой хвостом, ну а ты будто упустишь ещё одного члена английской сборной? - грязные намеки, но Роберт был на пределе, да и какие уж тут намеки - он был готов прямым текстом орать ей, что она шлюха, и не просто шлюха, а подкупленная с потрохами девка без фамильной гордости.
- Бладжер меня не треснул, благодаря тому, что Флинта и Андерсона ты ещё не позвала в свою постель...а может, они отвергли твои прелести, скинув тебя Джейсону, кукла? - не ласковое "куколка", как иногда называл свою прекрасную кузину Данн, а отрывистое и брошенное "кукла". Иногда вроде бы приличные слова жалят куда больнее ругательств. Скоро змеиная усмешка сойдет с её лица - если не замрет навсегда, ведь Роберт был очень, очень зол, а Прозерпина, ещё, кажется, намеревалась строить из себя святую невинность и искреннюю незнайку. От немедленного взрыва пола вокруг неё, чтоб провалилась эта кузина, Борджин спасла сова, влетевшая в дом с очередным номером "Ежедневного Пророка" и получившая чувствительный пинок вместо пяти кнатов в кожаный мешочек, привязанный к ноге.
- Какой матч? Ладно, поиграем, - процедил Роберт, будто скаля зубы, как дикий зверь. Он швырнул Прозерпине "Пророк", где на первой же полосе был изображен торжествующий шотландский ловец со снитчем в руках - как всегда, Рита Скитер умудрилась попасть со своим фотоаппаратом и Прытко Пишущим Пером даже на закрытый матч: "ШОТЛАНДИЯ РАЗГРОМИЛА АНГЛИЮ НА ТОВАРИЩЕСКОМ МАТЧЕ. Что же будет дальше?" - гласил заголовок, который невозможно было не заметить. Роберт не сомневался, что статья была, что называется, скандальная, и, смотря на быстро читающую Прозерпину, понимал, что ярости, оказывается, нет предела. Она бесконечна.

 Отправлено: 19.09.09 20:41. Заголовок: Можно было долго игр..

Можно было долго играть в пай-девочку, удивленно округлять глаза и отнекиваться, а можно было пойти путем Роберта и выпустить свою змеиную сущность. Для порядка бросив на кузена пару удивленных взглядов, Прозерпина тут же заскучала, а потому уверенно перешла ко второму пункту. Она не собиралась слушать гневную тираду Робби, полную грязных намеков, и пусть в этом было что-то правдивое, Прозерпина не для того сюда приезжала летом. Полных гнева тирад ей хватало и дома – мать была вечно чем-то недовольна, и, если под рукой не находилось отца или Элейн, выплескивала гнев на любимую старшую дочь. В такие минуты Прозерпина ненавидела её больше обычного, и, забиваясь потом в угол в собственной комнаты, размазывала слезы по щекам и шептала, что убьет эту подлую тварь, задушит ей собственными руками. О, если бы кто-то только узнал такую Прозерпину Борджин, если бы кто-то из её однокурсников или знакомых игроков в квиддич увидел её в тот момент, когда сама она себя видеть не могла, - он бы, конечно, был шокирован. Потому что обычная Прозерпина если и плакала, то только от смеха. И уж тем более не забивалась она в угол слизеринской девичьей спальни – крошки-эльфы при всем своем упорстве углы вычищали плохо, и там скапливалась пыль.
Роберт, к счастью, не имел на неё такого же влияния, какое имела мать, а потому – на его слова Прозерпина могла отвечать бойко, гордо вскинув подбородок и зловеще сощурив глаза. Единственное, чего мог лишить её Робби – это знакомств с игроками в квиддич, и тогда пришлось бы довольствоваться уже имеющимися знакомыми либо школьными товарищами, которые неплохо держались в воздухе и были зачислены в сборную своего факультета.
- Мы... – она на секунду запинается, но потом все тем же тоном – полным праведного возмущения – продолжает, - гуляли. Представь себе, красивая девушка и красивый парень могут не только спать друг с другом, а ещё и гулять и разговаривать! Хотя кому я это говорю, все знают, что ты пень в вопросах отношений, - она раздраженно фыркнула, опускаясь обратно на диван. Разговаривать с Робертом – вот ещё. Порой Прозерпину поражало мужское упорство, и тогда она искренне верила в то, что все мужчины происходят явно от ослов.
Делать вид, что она не понимает его намеков, было сложно – за словами, брошенными в запале, скрывается то, что лучше бы не озвучивать Роберту. Можно ругаться бесконечно много, но есть такие слова, после которых любые отношения – между влюбленными, друзьями или близкими родственниками – будут окончательно похоронены. В словах Роберта явно читается – «шлюха», но если он скажет это, отчеканит, как он умеет, по слогам, все закончится. После урагана можно отстроить город заново, но бури не забыть, и она будет преследовать – в ночных кошмарах, в глазах выживших да в надгробиях погибших.
- Да все потому, Робби, что Флинт и Андерсон – настоящие мужчины, и я не вижу им смысла общаться с таким ходячим недоразумением, как ты! – на одном дыхании выпалила Прозерпина. Выпалила, а потом только поняла, что произнесла только что что-то из разряда тех самых «опасных слов». Робби откровенно злился, если кто-то намекал ему, что он ведет себя не так, как подобает настоящему мужчине, уж кто-то, а Прозерпина эту особенность кузена знала хорошо – видела, как он сжимает зубы, а в глазах появляется что-то такое опасное. Как сейчас.
Видимо, от расплаты за все грехи её спасло только появление в комнате совы с очередным номером «Пророка». Или же оно просто отсрочило казнь, поскольку Данн тут же швырнул газету в лицо кузины. Прозерпина не успела поймать её, и та достаточно ощутимо ударила её по лицу – радуйся, Роберт. Когда темноволосая ведьма смогла сфокусироваться на огромном, просто таки кричащем заголовке, она на пару секунд замерла. Кажется, Джейсон что-то такое говорил про матч, а она не слушала. А, точно, когда Прозерпина переодевалась, а незадачливый воздыхатель стоял под дверью и терпеливо её дожидался, он сказал, что ему надо идти. И они пошли... в сад, где долго гуляли и разговаривали ни о чем.
- Я не знала, - коротко произнесла валлийка. – Это клевета, чушь, ересь. Ну да, я провела день с Джейсоном – но это он виноват! Я его не насильно здесь держала, он сам. Я вообще за Уэльс болею, - непонятно зачем добавила ведьма, поднимая глаза на Роберта и запоздало подумав, что, быть может, ещё не поздно вернуться к тактике с пай-девочкой.

 Отправлено: 07.10.09 10:58. Заголовок: Играть они все умели..

Играть они все умели - разные роли, в разное время, разными способами, но делали они это непревзойденно. Они - эти змеи с какой-то своею душой, но душа эта так запрятана в ворохе бесконечных обманов и притворств, что кажется, будто её нет. Это не так, но никто из них не спешит переубеждать других в этом. Даже перед друг другом они были скрыты, как Роберт сейчас почти обнажил всю свою сущность, но всё же оставался ещё один слой, под которым скрывалось хорошее(это была Эсме, это хорошее), как Прозерпина сейчас примеряла одну маску за другой, пытаясь найти брешь в Роберте, переменить его поведение. Ха! У Роберта у самого был целый арсенал масок, не счесть, уловки Прозерпины были понятны ему так, как были бы непонятны кому-либо другому, не принадлежащему к славному обществу змей. Пусть ярость клокотала в нем и не давала сосредоточиться, но какой-то частью сознания Роберт замечал эти переходы от агрессии к покорности и поддаваться он им не собирался, но Борджин знала его слабые места, и если он мог ещё вытерпеть её наглую ложь насчет Джейсона, то тонкие нити, сдерживавшие Данна от шага, после которого грань убийства останется позади, безудержно рвались от удара в самую больную точку, от слов Борджин про "настоящих мужчин".
"Если бы ты знала, мать твою и всех родственников туда же, даже меня, каких трудов мне стоит сдерживаться, то бежала бы на край света, но ты ведь, так же как и я, не чувствуешь страха, пока смерть не нависнет перед тобой; если бы ты знала, какая боль таится там, внутри, где похоронены улыбки и счастье, а всё в угоду тому, чтобы быть мужчиной, не таким, как отец, то упала бы на колени, не в силах выдержать этого урагана воспоминаний и боли, боли, боли; если бы ты знала, как Флинт и Андерсон легко убивают, то пожелала бы, чтобы я не был таким мужчиной, как они, но это не в твоей власти; если бы ты знала хоть что-нибудь, если бы ты думала о ком-нибудь, кроме себя, то не сказала бы этих слов, не навлекла бы на себя эту ярость, которая, всё-таки, бесконечна, потому что я не знаю, как существо моё может выдержать такую злость и такое желание убить, и сдерживаться я больше не хочу, и твоя это вина, дорогая кузина", - теперь он не дрожал от ярости, не хватал воздух ртом, пытаясь успокоиться, нет, теперь краска отлила от его лица, и это было зрелище куда более ужасное, чем прежний его вид. Он сделался похожим на камень, и это было несоизмеримо страшнее. Кто хочет стереть в порошок от обиды, от предательства, тот ещё живой, его можно переубедить, успокоить, но если леденеет всё, то растопить решимость в причинении боли может только что-то экстраординарное, что-то столь непохожее на всё, бывшее рядом, что лед растает. Но вокруг был Бристоль, и на весь Бристоль не было ни одной души, способной удержать Робби от ужаснейшего шага, да и по правде такая душа была всего лишь одна - душа черноволосой американки, которая никогда уже не окажется рядом, лишь её осколки хранятся в ящиках, запертых внутри Данна.
- Конечно, он виноват, Прозерпина. Виноваты все, кроме тебя. Но в том, что сейчас ты перестанешь дышать, я виноват не буду, и хоть раз в твоей жизни - первый и последний раз - ты ответишь за свои слова и действия, как положено, - Данн шагнул вперед, по-кошачьему мягко, по-змеиному стремительно, сильные пальцы схватили Борджин за плечо, другая рука схватила её за шею, сжала, будто змеиные кольца обвились вокруг хрупкой белой шейки, на которой держалась красивая голова, где глаза сейчас были расширены от ужаса. Теперь не было красного тумана перед глазами Данна, теперь было только всеобъемлющее желание убить ту, которая посмела перечить ему, которая посмела его оскорбить, посмела знать его самое больное место и посмела ударить в него.
- Тебе наконец стало страшно, не правда ли? - едва уловимо шепчет Роберт, его глаза не безумны, но внушают понимание того, что это он серьёзно, что кончились шутки, что он больше не милый кузен Робби, что это настоящий Данн, каким он всегда стремился быть - человек, который не прощает. Эта истина отражалась в глазах Прозерпины, которые медленно подергивались мутной пеленой от того, что Данн душил её, обеими руками, с каменным выражением лица, с прищуренными глазами. Он вполне отдавал себе отчет в том, что сейчас убьет свою кузину, что его первым убийством будет убийство члена семьи - и он не жалел. Он всегда считал, что за всё надо платить.
Внутри всё было недвижимо, и только чудилось, что тонкий голосок кричит что-то, но Данн отмахивался и не слышал. Что это, совесть ли, любовь ли? Нет, у него не было совести, и он не любил Борджин, но голос становился всё настойчивее и громче, и Роберт уже узнавал в нём знакомые черты, и осознание того, что это её голос, будто выбило все преграды, сдерживающие жизнь в нем, которая одна и могла противиться от отнятия жизни у другого человека. "Роберт, не надо, заклинаю тебя", - голос был то умоляющим, то нежным, то строгим, но он звучал, звучал сотнями переливов и отдавался в самых потаенных уголках души Данна, под всеми слоями и масками. Руки Данн разжались, голос Эсме исчез. Прозерпина, кажется, сползала по стенке, то ли потеряв сознание, то ли не в силах стоять. Данн сел рядом на корточки, побил её по щекам. Он действовал машинально, стараясь не давать волю чувству омерзения к себе и жалости к Борджин. Она очнулась. Роберт внимательно посмотрел на неё. Кажется, девчонка всё поняла. Она же неглупая. Она же его кузина. Роберт быстро встал и стремительно двинулся к двери, изо всех сил сдерживая огромную боль внутри, возвратившуюся от её голоса. Дверь за ним захлопнулась, в гостиной стало тихо, а по другую сторону двери Данн съехал по стене вниз, запустив руки в волосы и чуть не вырвав их с корнем. Пальцы проехались по щекам, оставляя царапины - до крови. Ниже, по груди, раздирая рубашку - вот уже кровь будто идёт из сердца. Руки остановились, когда натолкнулись на волшебную палочку. Данн вскочил, сделал шаг и исчез в завихрениях мантии.