Отправлено: 06.12.09 21:22. Заголовок: о тех, кто уже не придет никогда, — заклинаю, — помните!

 Отправлено: 06.12.09 22:30. Заголовок: Они шли по пляжу, и ..

Они шли по пляжу, и волны лизали песок у их ног. Ветер заставлял белокурые волосы девушки плясать в смертельной агонии, то кидая их вперед, то перекидывая за спину, то касаясь ими тела Билла, то отшвыривая в пустоту. Ветер не мог их разлучить. Они держались за руки крепко, и смеялись в лицо тем, кто говорил, что любовь не вечна. Они то всё про неё знали.
Хотелось просто идти по пустынному пляжу, изредка обращая взгляды на дом, виднеющийся вдалеке, молчать и говорить одновременно, то ускоряя, то замедляя шаг, чувствовать ежесекундные прикосновения друг друга, обжигающие на холодном ветру. Флер мечтала идти здесь вечно, чувствуя этот холодный мир вокруг и руку Билла - рядом, и не спешить на собрание СПАСовцев, забыть о войне, о жертвах, обо всём. Те, кто спасают мир, поверьте, очень не хотят его спасать. Они просто хотят жить.
Смех Флер гармонично вписывается в этот тихий мир со звуками моря и брызгами холодной воды. И только ветер не даёт расслабиться, подстёгивает к миру смертей и боли, зовет в темноту, не обещая вернуть их в свет.
- Я не хочу, никуда не хочу, - говорит она, прижимаясь к плечу Билла, приподнимаясь на мысочки, чтобы мимолетным поцелуем коснуться его щеки, она - как балерина, качается на ветру, не борясь с ним, двигаясь с его порывами из стороны в сторону, и кажется, будто только рука мужа удерживает её от того, чтобы полететь с этим ветром, как невесомое перышко. Она как та балерина, которая танцует на краю сцены, не зная, что оркестровая яма слишком близко.
- Мы должны, ты же знаешь, правда? Всё это кончится, - шепчет Билл ей, как маленькой, убеждая её в том, что заведомо неправда. Но им так хотелось верить в счастливое будущее, им так хотелось знать, что у них есть будущее.
- Конечно, кончится, - кивает Флер, и они оба знают, что врут, но так легче, так есть надежда. Она, эта надежда, хрупкая и невесомая, словно серебряная нить, и она постоянно дрожит, издавая хрустальный перезвон, и она всё время натянута, она всё время на пределе, потому что весь мир ополчился против этой маленькой и нужной только двоим надежды. Но Флер и Билл знают, что она есть - они видят её в каждом луче света, свою надежду.
Тонкие руки Флер обвили шею Билла, он крепко держит её за талию, и его жена кажется совсем тоненькой, будто сейчас переломится от его сильных рук. И ветер затихает на то время, что длится их поцелуй, и море плещется тише, и только чайки кричат и кричат, и в их крике невысказанная боль, ужасное горе. Белые птицы выше ветра, выше моря, выше Флер и Билла, они видят то, чего не видит никто. Они видят волшебницу, которая совсем рядом с мужем и женой, они видят её кривую улыбку, тяжелую корону черных волос, волшебную палочку, что убивала и мучала. И ветер ударяет с новой силой, он ликует, и море тревожно вздымает волны, и Флер вздрагивает всем телом, отстраняясь от Билла. Она чувствует тепло мужа, и она чувствует усилившийся холод мира, она чувствует опасность, и губы, ещё помнящие поцелуй, теперь открываются в недоуменном беззвучном крике, и лицо искажается гримасой, и ей хочется кричать "за что?!", ведь секунду назад они были так счастливы вместе.
Билл реагирует мгновенно, и Флер беспомощно кусает губы от бессилия, когда они пытаются трансгрессировать, и воздух вокруг сгущается, не давая им уйти - всё против них, весь мир и Беллатриса Лестрейндж. Билл резко поворачивает жену, они словно танцуют, но танец теперь смертельный, и они стоят спина к спине - чтобы враг не застал их врасплох, они всё ещё думают, что вырвутся отсюда и, если повезёт, лишат сторонницу Темного Лорда силы. Они верят. Они всегда во что-то верили. И тонкая нить надежды отчаянно дребезжит на сильном ветру. И чайки плачут всё громче и громче.

 Отправлено: 08.12.09 18:37. Заголовок: Внешний вид: черный..

Внешний вид: черный запахнутый плащ, капюшон откинут, волосы распущены.

Мягкие волны бились о песок, оставляя на нём морские ракушки и мелкие водоросли. Свежий бриз ласково щекотал бледную кожу. Где-то надрывно кричали чайки, что пытались поймать мелкую рыбешку в морских волнах. Иллюзия мирной жизни. Глупая насмешка судьбы. Мираж прохладного источника посреди пустыни, который видит отчаявшийся путешественник. Он бежит со всех ног к зеленому оазису, а достигнув вожделенного уголка, находит все такой же песок. Желтый, сухой песок. Сейчас Билл и Флёр напоминали Беллатрикс отчаявшихся путешественников, которым так хочется верить, что они попали в свой оазис, нашли свой рай на полчаса, где их не смогу коснуться печали и горести, где нет времени и нет других людей. Маленький изолированный мирок, как те искусственные пляжи в хрустальных шарах, встряхнув которые можно поднять песчаную бурю. Но всё лишь обман, обман и ничего более.
Белла и сама так обманывалась. Глядя на молодых людей, Пожирательница не может не вспомнить свою юность, прогулки с Рудольфусом по парку фамильного поместья, ласкающий ветер, пьянящие запахи ярких цветов, мелькающие бабочки, трава ярко изумрудного цвета, приятно касающуюся голых ног. У них тоже был свой рай, рай в который они вырывались из суматохи дней, из постоянных охот, из гонок за неугодными, побегов от властей. Но их маленький рай оказался такой же иллюзией, как и этот мирок Уизли. Всё что их ждало - это голые стены, жесткие нары, и расстояние между ними не более метро, и расставание на долгие 15 лет. Прошлого уже никогда не вернуть. Никогда не вернуть их ушедшее счастье. Сейчас всё было по-другому. Темноволосая женщина крепко сжимает древко палочки, невидимой тенью следуя за молодыми светловолосыми волшебниками. Они так погружены в себя, в свою любовь, полную одержимость друг другом, что не замечают её, не слышат поступи смерти, что идет её ногами, не слышат голоса смерти, что завывает ветром. Их поцелуй заставляет Беллатрикс скривиться, ей противно смотреть на них, противно и больно. Она не знает где её муж, он не рассказывает где проводит так много времени последнее время. Кажется за годы проведенные в Азкабане между ними все же выросла большая стена стекла - они видят друг друга, но не чувствуют, не могут прикоснуться. Они слишком далеки.
Они замечают её слишком поздно, резкий порыв ветра развевает черные локоны ведьмы, крик чайки возвещает о недобром. Попытка трансгресии проходит не удачно, Трикс все предусмотрела, все продумала. Темный Лорд будет доволен. Очень доволен ею, она снова станет главной, станет важной. Она поможет ему вернуться к власти и будет вознаграждена как тому и полагалось.
- От смерти не уйдешь - выкрикивает женщина, и ветер, подхватив её слова, разбивает их о скалы, заставляя эхом, разносится их по пляжу. - Конечно, жаль, что я нашла Вас, а не свою дорогую племянницу, но Темный Лорд все равно будет рад. Конечно же, он будет рад. - Эхом повторяет Белла последнюю фразу не для них, а для себя, уверяя себя. И пока светлые слушают её и ветер, ведьма успевает сделать взмах палочкой и применить невербальные чары, заставив Билла вскрикнуть от резкой боли, пронзившей его тело. - Тебе понравится это...Лонгботтомам понравилось - Пожирательница жутко смеется, неестественно сильно открывая рот, неестественно громко, с изощренным любопытством наблюдая за мучениями Уизли под чарами Круциатоса, за мучениями его жены, наблюдающей за этим.
А волны уже не лижут песок, нет, они с грохотом набегают на берег, разбиваясь о песок, а на небе сгущаются тучи, ночь приходит в мир. В их мир приходят Сумерки.

 Отправлено: 13.12.09 13:37. Заголовок: Высокий голос Беллат..

Высокий голос Беллатрисы бьет сильнее ветра, заставляет Флер морщиться и закрывать на миг глаза - чтобы открыть их и снова увидеть черноволосую убийцу, свою убийцу. Очень страшно смотреть в глаза своей смерти. Очень страшно с ней говорить. Билл и Флер молчат, вроде бы сильные, вроде бы смелые, а у белокурую так бьёт дрожь, что муж, прислоняющийся к ней спиной, наверняка чувствует этот страх, который она не может унять. Всё это похоже на сцену из кино, какого-нибудь боевика, и кажется, что вот-вот откуда-то из-за угла выйдет режиссер, такой толстый деятельный человечек, махнет рукой, и всё это закончится, а Беллатриса хлебнет зелья и превратится в кого-нибудь знакомого и совсем не опасного. Но никто не машет рукой, и Флер понимает, что муж, который упал на песок под заклятием Круциатус - вовсе не притворяется, ему больно так, что он предпочел бы умереть. Флер знает, что такое Круциатус, она ненавидит Лестрейндж всем своим сердцем и боится её, безумно боится. Резкий взмах палочкой, хлесткий удар заклинанием по Беллатрисе - нет, девушка не выбила из её рук палочку, она лишь спасла мужа от невыносимой боли, на несколько секунд или минут. Беллу не остановить. Флер видит это по безумному блеску в её глазах - она не боится смерти, ей плевать на всё, кроме одобрения своего Лорда, и это не оставляет им шансов, потому что Билл и Флер боятся смерти, потому что они хотят жить вместе, потому что они любят друг друга не той безумной слепой любовью Беллатрисы к Волдеморту.
- Не смей произносить имя Лонгботтомов, - рычит Билл, уже оправившийся от боли, и его палочка выпускает заклинание, окутывающее Беллу всполохами огня, но за спиной рыжего кричит Флер, кричит исступленно, от настигшего её Круциатуса, и он опускает палочку, поворачиваясь к ней. Вот на чем она их подловила, эта Лестрейндж. Они просто не могли сражаться с ней на равных, потому что их было двое - и они не могли оторваться от друг друга больше, чем на пару мгновений, они вечно искали друг друга взглядом, и это отнимало у них те секунды, в которые они могли бы обезвредить Беллатрису. Если бы они были двумя аврорами, работающими в паре, если бы были спасовцами, регулярно ходящими на задания вместе, только тогда они смогли бы действовать без оглядки на страх, у них была бы цель - убить Пожирательницу Смерти. А сейчас их единственное желание было - спасти друг друга.
- Билл! - Флер кидается к мужу, который сумел опять отбить заклятие Беллатрисы, они хватаются за руки, и это ещё один момент, который приближает их смерть. Теперь свободна только одна рука у каждого - с судорожно зажатой в пальцах волшебной палочкой. Это можно вписывать в руководство по борьбе для авроров, красным цветом, в знак того, что оплачено кровью (той самой, из раны Билла на щеке, которую метким заклинанием открыла Беллатриса), но никто не станет. Ни у кого не откроется рот, чтобы сказать, что Билл и Флер действовали неумело, будто не они десятки раз участвовали в разных операциях по поимке Пожирателей, никто не обронит, что "так делать не надо". Потому что они любили, и по сравнению с этой любовью меркли все правила. Они просто не смогли превратиться в хладнокровных спасовцев, в орденовцев - они навсегда уже останутся мужем и женой, потому что призрачная надежда на "выжить" ускользает, растворяясь в соленом воздухе, грохочущих волнах и безумном смехе Беллатрисы.

 Отправлено: 17.12.09 11:37. Заголовок: Пой песню, поэт, Пой..

Пой песню, поэт,
Пой.
Ситец неба такой
Голубой.
Море тоже рокочет
Песнь.
Их было
26.
26 их было,
26.
Их могилы пескам
Не занесть.
Не забудет никто
Их расстрел
На 207-ой
Версте.

Беллатрикс завораживает то, как извивается Уизли под действиями её чар, как ломается его тело, она лишь единожды ощущала ту боль, что сейчас на кусочки пронзает тело рыжего предателя крови. Она лишь раз почувствовала на себе гнев Темного Лорда, лишь один раз её пронзили сотни острых игол, раздирая её на кусочки, разрезая на части, выворачивая суставы, дробя кости, разрывая легкие. Эта боль длилась для неё не больше 15 секунд, но вряд ли женщина когда-нибудь теперь сможет забыть её, забыть тот факт, что Лорд нельзя разочаровывать и расстраивать. Память её не повредилась за годы исключения, о нет, она лишь сильнее окрепла, ибо все, что оставалось делать Блэк в заточение это вспоминать. Ей было о чем вспоминать, в том числе и об этой боли. Но Уизли вспоминать будет не о чем, он вообще больше не сможет вспоминать. Мертвые не помнят. Белокурая бьет её по рукам заклинанием, но все что удается француженке - это лишь прекратить на пару мгновений боль супруга, пара вырванных мгновений жизни, несколько вздохов, несколько взглядов. Это всё что у неё получается. Трикс безумно улыбается, сталкиваясь взглядом с Флёр, женщина держит белокурую на прицеле, им отсюда не уйти.
- Да зачем тебе дались эти Лонгботтомы. Какие же вы глупые, вместо того, чтобы молить меня о спасение, о возможности бежать, вы пытаетесь за кого-то мстить. Вы глупцы - выкрикивает Белла, и её голос смешивается с криками чаек и начинающимся громом. Сама природа приготовилась к смерти, она ждет. И птицы кружат над ними. Лестранг не рассматривает их, но наверняка там есть и стервятники. Они знают, что скоро здесь произойдет убийство. Они ждут крови. И они её получат. Беллатрикс направляет на Билла палочку, оставляя на его щеке несколько порезов, заставляя вместо мужа вскрикнуть от боли француженку.
- Что ты в нем нашла, Делакур? Зачем испортила свою жизнь? - Трикс говорит довольно серьезно, она и правда не может понять выбора девушки. Почему она, чистокровная волшебница из уважаемой семьи, выбрала себе в мужья нищего предателя крови. Еще одно заклинание и вокруг супружеской пары разгорается огненный круг что медленно, но неумолимо сужается. Живыми отсюда им не уйти.
-И они жили счастливо и умерли в один день - смеясь, выкрикивает Беллатрикс и делает пару шагов к Уизли, готовясь произнести последнее заклинание.

 Отправлено: 16.01.10 20:53. Заголовок: И никогда, никогда о..

И никогда, никогда они не стали бы молить кого-то о спасении. А особенно - её, стерву с тяжелой короной волос, королеву убийств и боли, беспощадную Беллатрису, которая сегодня не пощадит и их. Но неужели у неё хватило глупости предлагать им такое?
Эй, Беллатриса, ты же видишь: такие - не просят жалости, такие - не падают на колени, такие - не ждут покорно конца, они - как Лили и Джеймс Поттер, встретившие смерть лицом, они - как все влюбленные мира, бессильные перед последним ударом и встречающие его с огнем в глазах, они - перед тобой и несоизмеримо выше тебя, палач Темного Лорда. Выше всех своим нежеланием быть выше, своей способностью пожертвовать, своими мечтами о свете. А ты - ниже, ниже, Беллатриса, склони голову, пади на колени, не обожги то, что осталось у тебя от души! Ты никогда не поймешь их, но неужели зависть, единственное доступное тебе чувство, которое ты можешь сейчас испытать (не умиление, не преклонение, не восхищение!), не заставит твою руку дрогнуть хоть на миг? Ты же видишь своими черными злыми глазами, как почему-то от порезов на щеке Билла кричит Флер, как любовь в её взгляде мешается с яростью, и как взгляд Билла безумно меняется, обращаясь то к светлой красавице, то к темной убийце - он то отчаянно-ласков, то ненавидящ. Но они и ненавидеть толком не умеют, эти добрые, светлые, чистые... Они ничего не умеют, кроме как любить - у кого хватит смелости сказать, что этого недостаточно?
- Я люблю его, люблю, люблю, поняла ты, ведьма?!
Флер, хрупкая маленькая Флер, цветок с надломанным стеблем, не кричи так, тише, девочка, тише, милая. Ты не хочешь плакать, правда? И не будешь, да же? Да, ты так сказала, ты обещала Биллу, что он никогда не увидит твоих слез, осталось потерпеть совсем немножко, из мертвых слезы не льются. Ну же, белокурая, пена морская, за тебя покричат чайки, они всё выплачут, а ты только возьми его за руку покрепче, уже близко то темное, мрачное, но единственное, что вас теперь ожидает. Только не смотри по сторонам, слышишь, не смей, только в глаза смотри, только в глаза!
- Мы правда жили счастливо, моя девочка, мы жили.
Билл, высокий и сильный, ты всё-таки мальчик, поэтому улыбнись, хороший, улыбнись так, как только ты умеешь, чтобы на лице твоем осталась эта улыбка, а не скучная, смертная. Ну не смотри так на черноволосую яростно, забудь про неё и не злись сейчас, не надо этого, добрый наш. Оставь все надежды выжить, это пустое, у тебя есть несколько мгновений, не растрать их, касайся губами, будто в первый, но теперь в последний раз, прижми крепко. И не отпускай её, ни в коем случае не отпускай, понимаешь, не отпускай!
- Я ничего не вижу кроме тебя, представляешь? Мне кажется, что вокруг все замерло, и только где-то на краю сознания зеленый луч рассекает воздух... и мне не страшно.
- Ты у меня храбрая, и будет совсем не больно, я только боюсь - я первый раз в жизни так боюсь - что больше никогда тебя не увижу, не почувствую, не услышу.
- Ну смотри на меня, чувствуй меня, слушай меня! Я знаю, осталось совсем немного, эта вспышка уже близко, но ты только не отпускай...
- ...ты только смотри...
- ...не отпускай...
- ...смотри...
- ...отпускай...
Один луч сумел захлестнуть два тела, это не заслуга Беллы, они просто были одним и целым, они - счастливые и несчастные, они - воспрянувшие и умирающие, они - Билл и Флер Уизли, они, они, они. Короткий удар, никакой боли, никакого унижения, и тела падают медленно - морской песок взлетает маленькими песчинками и опускается на полураскрытые губы, неестественно изогнутые тела, разметавшиеся волосы. За них будет больно чайкам, за них поплачут птицы - вольные, бессмертные.

Истошно будет кричать на могиле Молли Уизли, падая на колени, в черную разрытую землю, двух шагов не дойдя до ямы, куда опустят белоснежный гроб. Будет хвататься за легкие Рон - страшно, надрывно хрипя, будто его умерший брат забрал с собой весь воздух. Молча встанет на ветру прямая бледная Джинни, не издавая ни звука и ни стона, только царапая себя до крови - всё лицо в шрамах, видите? А ещё столько их внутри - незаживающих, кровоточащих, вечных. Фред и Джордж судорожно вцепятся в памятники, оставаясь старшими сыновьями у матери, их теперь у Молли пятеро вместо восьми, а если не брать в расчет Перси, то и вовсе - четверо. Четверо - четверо, выдержавших самые сильные удары, ещё не сломавшихся!
В их маленьком мире воцарилось самое страшное, самое ужасное - отчаяние и непрекращающаяся боль. А они ещё поживут - с ужасом в глазах, с шрамами, поживут, вы не думайте. Потому что это было последнее, что Билл и Флер загадали перед смертью - жизнь.