Отправлено: 22.11.09 20:53. Заголовок: say what is wrong?

 Отправлено: 22.11.09 21:59. Заголовок: внешний вид: серое ш..

внешний вид: серое шерстяное платье-кофта, коричневые сапожки без каблуков, коричневая кожаная куртка, волосы распущены.

Они трансгрессировали прямо ко входу в кафе, и первые капли начинающегося дождя лишь пару раз попали на волосы. Кэрри на секунду остановилась на пороге, оглядываясь назад с предвкушением буйства природы, чтобы услышать гулкий звук воды, столкнувшейся с асфальтом, увидеть предгрозовое прекрасное небо, но рука Джорджа мягко увлекла её внутрь "Трёх звёзд" - в тепло и тишину, к запаху кофе и свежих круассанов. Не оборачиваясь, Кэрри шла к любимому столику около окна, в самом углу (он стал одним из тех самых мест, про которое говорят люди, звоня друг другу и договариваясь о встрече: "встретимся на нашем месте"); Джордж шел за ней, она не сомневалась - будто охранял, не выпуская из виду. Он явился за ней аж на самые задворки Лондона, в глухой переулок, где Кэрри стояла в задумчивости, не зная, как выйти (а трансгрессировать не хотелось, вокруг ещё было столько неизученных тихих двориков), явился - и забрал, крепко схватив за локоть и повернувшись вокруг себя. Он так и не сказал ни слова. А Кэрри не привыкла слышать его молчание. Голос у Джорджа был потрясающий - с его стороны было просто преступлением не говорить, давить молчанием на Кэрри. Вряд ли он сознательно хотел её наказать. Джордж был очень добрый - он даже пытался запомнить имена всех кошек и котов Кэрри. Джордж, кажется, был лучший.
Кэрри села в мягкое кресло и робко улыбнулась ему, одновременно рассердившись на эту неуверенную улыбку. Пока Джордж шутливо отвечал на вопросы официантки, Кэрри запустила руку под куртку и через секунду в её руках появился маленький серый котёнок. Она нашла его в одном из этих колоритных переулков, как находила практически всех своих кошек. У неё дома была целая кошачья выставка - поэтому она нечасто оставалась в квартирке над магазином Уизли (но там ещё был Фред, а Фреда, точнее, его внешности, Кэрри боялась).
- Принесите молока, - тихо попросила Кэрри официантку, уже собравшуюся отойти за заказом. Потом она достала палочку и направила струю теплого воздуха на котенка. Тот зажмурил глаза и прижал уши, явно пребывая в блаженстве. Кэрри аккуратно положила его к себе на колени и, еле слышно вздохнув, подняла глаза на Джорджа, исчерпав все отвлекающие маневры.
- Почему ты не на работе? - Кэрри заправила длинные волосы за уши слегка дрожащими руками. Вопрос был с продолжением, которое Кэрри бы не озвучила никогда "как ты узнал, что я не дома? как ты меня нашел я-сама-не-знаю-где?". Ей не нравилось сидеть напротив него. Она не любила эти столики с креслами на одного, а кресла - напротив друг друга, разделенные мраморной поверхностью. Обычно через несколько минут после начала разговора и первой чашки горячего чая Кэрри перебиралась на колени к Джорджу, не обращая внимания на окружающих.
Вот и первая чашка - Кэрри сжала её озябшими ладонями, чувствуя, как холод потихоньку уходит из кончиков пальцев. Она одновременно и хотела доказать Джорджу, что не он будет указывать ей, где ходить, и мечтала, чтобы он просто взял её за руку и ничего не сказал, и - больше всего Кэрри не хотела признаваться себе в этом - чтобы он запер её в квартире, никуда не пуская и ежечасно наведываясь с шутками и поцелуями. Но Джордж, конечно же, был Джорджем, поэтому Кэрри не знала, что он сделает. Она просто наклонилась поближе и смотрела на него.

 Отправлено: 23.11.09 02:20. Заголовок: внешний вид: черное ..

внешний вид: черное пальто, темно-синий джемпер с воротником, джинсы, шарф.

Идем по жнивью, не спеша,
С тобою, друг мой скромный,
И изливается душа,
Как в сельской церкви темной.

Осенний день высок и тих,
Лишь слышно — ворон глухо
Зовет товарищей своих,
Да кашляет старуха.

На улице было пасмурно и довольно холодно. Типичная английская осень, где каждый день похож на предыдущий. Когда город размывается мелким дождем, сливаясь с серыми домами на улицах и серыми людьми, спешащими по ним на работу. Это особенно заметно утром. Спешащий тебе на встречу поток людей с совершенно одинаковыми лицами. Они все идут куда-то, смотря себе под ноги, даже не замечая, что на улице пахнет дождем, который прошел прошлой ночью, и что сегодня солнце вышло на пятнадцать минут раньше, чем вчера.
Они с громким хлопком трансгрессировали прямо к входу в кафе «Три звезды». В Лондоне оказывается много таких кафе, которые скрыты по всему городу и видны только их постоянным посетителям, которые, однажды найдя их, влюбились в эту теплую атмосферу и горячий кофе. И они когда-то влюбились в это кафе. И теперь, когда просто хотелось еще раз увидеть её, он просто приходил в это кафе, как будто зная, что встретит тут её.
Они прошли к столу, который уже можно было считать их собственностью. Самый дальний, в углу у окна. Сидя за ним, казалось, что меньше людей тебя видят, что ты скрыт от их любопытных глаз и ушей. И тогда он мог слушать только её. Её истории, которые она рассказывала. Они были похожи на сказки. Даже самые будничные события она представляла в новом волшебном свете, превращая их в веселые небылицы. Волшебная девочка Кэрри Уальд. Сегодня он нашел её в одном из тупиков Лондона. Она стояла там в таком рассеянном и одновременно забавном состоянии, как будто получасом назад не сама туда зашла. Она даже не сопротивлялась, когда он взял её за руку и трансгрессировал. Молчала, пока они шли к столу. Как будто боялась рассердить его. А ведь она действительно сердился. Ну, сколько раз ей можно было говорить не ходить в неизвестные уголки города одной. Сейчас война, а она, как ни в чем не бывало, разгуливает по эпицентру боевых действий, как по весеннему Парижу. Странная и до ужаса любопытная девчонка. И ведь все равно сколько раз он ей еще раз скажет, чтобы она была осторожней. Она все равно все сделает по-своему. Улыбнется ему, скажет, чтобы он не был занудой, пообещает, а потом забудет. Сама посредственность. Как теплый весенний ветер – он мягко треплет тебя за волосы весной, но зачем тебе пытаться поймать его? Чувствовать, как он ускользает от тебя сквозь пальцы? А он не хотел чувствовать, как она ускользает. Он хотел, чтобы она всегда была рядом, держала его за руку, смеялась, тащила неизвестно куда, прыгала под дождем по лужам, приходила в его магазин и расспрашивала обо всем на свете. Но главное, чтобы она была рядом.
Они молча сели за столик, и к ним тут же подошла официантка – девушка, о которых очень часто говорят «милашка», чьих имен не помнят, и лица которых сливаются с толпой. Заказав, как обычно, два кофе, он оглядел кафе. Сколько уже чашек кофе они вместе выпили? Трудно сказать. Холодным зимнем утром – кофе. Что будем пить сегодня? Кофе. В парке, сидя на скамейке, снова чувствуешь эту горячую жидкость. Кофе. А ведь он раньше не любил его. Ел кофейные конфетки с Фредом, если нужно было всю ночь не спать. А теперь привык к нему, как и к Кэрри.
А она сейчас сидела напротив и достала еще одного котенка. Мерлин, сколько же у неё их? Много-много, разноцветных, пушистых. Которые мяукают и сворачиваются клубочком у тебя на коленях. Милые создания. Этот был серый. Теперь он нежился под струей горячего воздуха, сидя на коленях Уальд. Она подняла глаза и посмотрела на него. Светло-коричневые, совсем не такие как у него, они напоминали осень. Не раннюю, с яркими листьями и красками, а позднюю, такую чудесную и тихую.
- Во мне там пока нет надобности. Там Фред, а народу у нас сейчас, знаешь, не очень много. Да и мы сами углубились немного в другой профиль. К тому же, если что, там всегда есть Верети, которая поможет, объяснит все покупателям и закроет магазин, – он взглянул на девушку и тут же озвучил свои мысли – Знаешь, я ненавижу себя за то, что смотря в твои глаза я не могу долго обижаться на тебя.
Принесли кофе. Тот самый, который они чашка за чашкой пили тут, сидя и разговаривая часами обо всем. О людях, школе, о том, какой вкусный шоколад стали делать и о том, сколько книг в городской библиотеке. Отхлебнув глоток, Джордж чувствовал, что октябрьский холод окончательно отступает. Чашка была белая, с плавными круглыми краями и её было очень удобно крутить в ладонях. Она наклонилась ближе и посмотрела на него. Он часто думал, чего он хочет больше? Боится ли смотреть в ответ или наоборот страстно ждет каждого её взгляда? Пальцы смокнулись на её ладонях, крепче прижимая их к чашке. Они опять холодные, но так приятно было всегда греть их в своих.
- Как ты назовешь этого котенка? – тихо спросил он, кивая в сторону серого комочка, который скрутился у неё на коленях.
Кэрри сама была похожа на котенка. Такая же пушистая, беззаботная и вольная. И такая же беззащитная. Но этот факт её, похоже, нисколечко не пугал. Она каждый день с упорством игнорировала опасность вокруг себя, смело заходя в самые неизвестные переулки столицы. И это-то наверно и любил в ней Джордж. А вообще, черт его знает, что он любил в ней больше. Он любил все, начиная от тихого голоса и заканчивая кончиками светлых волос.

 Отправлено: 23.11.09 13:02. Заголовок: Кэрри всегда очень ч..

Кэрри всегда очень четко ставила себе рамки. Странно, такая свободная и дикая (какой подходящей бывает фамилия), вроде бы нелогичная - она всегда пыталась определить для себя, когда, например, влюбилась в Джорджа. Она делала свою жизнь похожей на повесть, где точно известно, где кульминация, где завязка, а где развязка. Пусть это было известно одной ей, но когда она вела себя необычно или спонтанно, то за секунду перед этим успевала подумать "я поведу себя так и так, наверняка случится что-то хорошее", и хорошее случалось. Неважно, что после торжественного отлета близнецов из школы Кэрри успела потанцевать на день Святого Валентина с каким-то отличником (он не выдержал вечной кошачьей шерсти), когда они с Джорджем первый раз поцеловались, Уайлд заявила, что именно тогда, под аплодисменты учеников и вопли Амбридж, она то и влюбилась в рыжеволосого. Кэрри старалась решать всё раньше, чем решат за неё. Вот только с Джорджем так не проходило - и она не знала, нравится ей это или нет, но думать об этом не хотелось, ей было так хорошо рядом с ним, и она никогда не думала о будущем. Её вечная поговорка - "я подумаю об этом завтра".
- Теперь и вы хотите дать народу побольше средств от Темных Сил, - покачала головой Кэрри. - Если так пойдет и дальше, Джордж, всё наше существование превратится в унылую темную дыру, где каждый будет ждать нападения и смотреть на другого с опаской, - поморщилась Кэрри, чувствуя как на лбу на секунду появляются маленькие морщинки. Но её вечный механизм пришёл в действие, и надо было не говорить о будущем, надо было перейти на другие рельсы, оставляя неизбежные размышления на потом, всё дальше и дальше. Кэрри неслась вперёд, потому что не знала, что там, впереди. Она останавливалась только рядом с Джорджем, успокоенно сворачиваясь в клубочек в его руках, недвижно сидя часами рядом и наблюдая за тем, как он работает. Однажды она видела, как сестра Джорджа и Фреда, Джинни, смотрит на пылающий огонь. В тот момент она узнала в ней себя - только Кэрри смотрела так не только на огонь. Она могла замереть и изучать взглядом малейшую черточку лица Джорджа, сидеть так долго, как художник изучает свою модель, разве что в его глазах не светится такой неподдельный интерес и даже - удивление ("почему ты не отворачиваешься как другие?").
- А я тебя не ненавижу, - улыбается Кэрри. - Не обижайся. Никогда. Пусть это делает твой брат - он должен не любить меня за то, что я постоянно краду тебя из магазина, - да, она любила забегать в разгар рабочего дня, чтобы утащить Джорджа в зоопарк, где появились маленькие волшебные птички, или вечером, уже в какой-то балетной пачке, появиться на стойке магазина, схватить Джорджа за руку и трансгрессировать вместе с ним в первый ряд театра, а самой взлететь на сцену, потому что сегодня первый балет в её жизни. - У него есть девушка? Или он занят важными делами СПАСа? - она шутливо сложила руки в молитвенном жесте ко лбу и поклонилась, якобы в уважении к их вечной теме для обсуждений, к их ночным дежурствам. Пальцы снова сомкнулись на кружке, и теплые руки Джорджа легли поверх. Кэрри наклонила голову набок, слишком серьезно для прошлого шутливого тона глядя на него, потом быстро прижалась щекой к ладоням Джорджа, потерлась носом, как эскимосы где-то далеко, где снег и вечная ночь. Она замерла в таком вроде бы неудобном положении, закрыв глаза и щекоча ресницами кожу Джорджа, и только шевеление котенка около её живота заставило Кэрри сесть нормально. Мягко высвободив одну руку, так уютно зажатую между ладонью Джорджа и чашкой, она подняла пушистика на ладошке (он был такой маленький ещё, что умещался на ней) и задумчиво посмотрела в светло-серые любопытные глаза.
- Я бы назвала его Джорджем, но Джордж у меня только один. Придумай ты, - она резко вытянула вперед руку, повернув её так, что котенок и Джордж чуть не столкнулись носами. - Только чтобы это не касалось этой раскрученной слухами войны, что-нибудь доброе, - пробормотала Кэрри, не сомневаясь, что он услышит. Вряд ли поймет. Может быть, Джордж знал что-то, что неизвестно ей, но раз поставив себе рамку, что война не так страшна, как все её боятся, Кэрри уже не могла заставить себя думать иначе. У неё не было времени думать по-другому. У неё была стремительная жизнь, и Джордж.

 Отправлено: 23.11.09 20:15. Заголовок: Странная жизнь сейча..

Странная жизнь сейчас наступила. Ты все так же живешь, холишь на работу, слышишь крики ругани соседей по утрам. Но при этом появляется маленький нюанс – ты никого не наешь. Все то, что ты узнал о людях за прошедшие годы – пуф! – испаряется. И вроде тот самый приятный дядечка, который еще вчера торговал книжечками в своей лавке, оказывается на самом деле матерым преступником! А ведь ты изо дня в день на протяжении лет здоровался с ним по утрам и покупал у него книги. Вот такая штука. Жизнь стала двоякой. Хочешь, понимай так, а хочешь вот так, а хочешь вообще по-другому. Поэтому лучше всего, наверно, было вообще никак не думать и не понимать. Кэрри, наверно, правильно делала. Меньше думаешь – меньше проблем сам себе находишь. Фред тоже так всегда думал. «Живи сегодняшним днем, братишка! Кто знает, может мы с тобой завтра тоже проснемся мертвыми!» - весело и с энтузиазмом сообщал ему старший брат по утрам. Они смеялись, а потом наступал еще один новый день.
- Знаешь, у меня опять появляется это ужасное ощущение déjà vu. Где-то я это уже слышал…- с улыбкой ответил он, чувствуя, что разговор снова начинает плавно переходить в их любимую тему. – Это, смотря как посмотреть на это. Все равно, что тебе сломали ногу: можно расстроится и свести все к тому, что ты неудачник, я кстати частенько так делаю, а можно просто принять это как долгожданную возможность без суеты дочитать книгу. Ведь толком ничего не изменилось: мы до сих пор продаем наши товары в магазине. И я не изменился. Просто, как это не удивительно будет казаться, я довольно серьезный человек.
Он неопределенно пожал плечами и снова уставился на девушку. Что бы он сейчас ей не говорил, подлинная истина была в том, что товары более «серого и серьезного назначения» расходились быстрее, потому что никому не хотелось совершить ошибку. Потерять близкого. Хотелось защитить их, даже от того, где магия бессильна. И Джорджу довольно горько было осознавать, что такое может случиться и с Кэрри. Не уберег. Вот что первое принесется в голову и ужасным камнем вины ляжет на плечи. Позволил, не защитил, не предупредил, не обезопасил, не запретил. Хотя, еще глубже в душе, он понимал, что все предыдущие глаголы не действуют по большей части на Уальд. Она, как исключение, которое есть в каждом правиле. Да и чаще всего, мысли такого рода быстро блокировались и летели в глухой ящик с надписью «до востребования».
- Я рад. Не знаю, чтобы было, если я сейчас услышал, что ты терпеть меня не можешь, - он улыбнулся ей в ответ, про себя отмечая, что жутко не желал бы такой альтернативы, - Весь ужас в том, что я этого не умею делать. А надо бы иногда и практиковаться. Знаешь, он, наверно, благодарить тебя должен – каждый раз вот так спонтанно уводя меня с работы, ты даришь ему кучу возможностей пошутить надо мной, когда я возвращаюсь.
Что тут говорить, Уальд была пока единственной девушкой в его жизни. И, скорее всего, таковой и останется. Когда первый раз о рассказал о ней Фреду, то тот сразу сделал это главным поводом для шутки. «Мерлинова борода, неужели мой братец наконец-то решил закончить холостятскую жизнь?» За что получил по своей рыжей голове первым, что попалось под руку.
- Знаешь, это даже здорово, что ты так делаешь. Ты как ветер перемен в Калифорнии – рушишь все планы и вносишь новый поток воздуха в жизнь. Это служит чудесным аргументом для моей совести – ничего не планировать, потому что всегда существует такое форс-мажорное обстоятельство, как Кэрри Уальд. Поэтому, я даже должен тебе отчислять какие-то проценты…
Он шутливо поднял брови, пытаясь вспомнить, когда в последний раз это «обстоятельство» появлялось в его жизни. Трудно сказать… Наверно в прошлую субботу, да. А может в пятницу. В любом случае, это сейчас не имело особого значения. Потому что речь зашла о Фреде. О его пассиях. Тут, конечно, злой человечек с рогами, сидящий на левом плече Джорджа мог пуститься во все тяжкие. Уизли рассмеялся, после вопроса Кэрри.
- «Занят слишком важными делами» - это не про Фреда. – он покачал головой, - А девушки, дайка подумать, - он с нарочитостью сделал вид, что упорно что-то вспоминает, - Тебе огласить всю его картотеку или последние двадцать?
Он вскинул бровь. Да, девушек у Фреда было великое множество. Каждый день новая, как будто он выходил на улицу и подбирал новую, под цвет своего шарфа. Всех пород и мастей: от «клубничных» блондинок, до экзотических девушек Дальнего Востока. Уследить за ними было очень сложно, поэтому очень скоро Джордж просто перестал открывать рот при каждом новом появлении брата с очередной его девушкой, а просто принял это как должное. Все равно, что привыкнуть к тому, что каждое утро ты встаешь и идешь в ванну.
- Запомнить все их имена так же невозможно, как и запомнить всех твоих котят. Хотя, последнюю вроде звали Меган. Но ничего не обещаю.
Кэрри наклонилась и прижалась щекой к его ладони. Ей нельзя было так делать. И вообще, ему нужно было держаться за сотни километров от неё, жить в другой стране, потому что с каждым её словом он все больше привязывался к ней. А что будет, если она вдруг решит уйти из его мира? Все равно что однажды утром ты проснешься без одного легкого.
Из размышлений его вывел котенок, который вдруг оказался прямо перед его носом. Он посмотрел на него с секунду, а потом взял за спину и положил к себе на ладонь.
- Его нельзя называть Джорджем, - он категорично покачал головой и поджал губы, - Он же серый! Вот если бы он был рыжим, то тут другое дело. Знаешь что, назови его Гарри Поттером – по-моему, это очень добрый фактор, который есть у нас. Мы наденем ему очки на нос, и он будет очень похож на него. К тому же не каждая девушка может похвастаться тем, что у неё есть кот с таким именем.
Он осторожно почесал пальцем за ухом у котенка. Тот вытянулся на ладони и закрыл глаза. Чудесное существо.

 Отправлено: 24.11.09 01:10. Заголовок: Кэрри была наркоманк..

цитата:

Все волшебные сказки завершаются одной и той же фразой: "Они жили счастливо и народили много-много детей." Точка, конец. Но никто не расскажет нам, что было дальше, а было так: прекрасный принц, узнав, что дети не от него, начинает пить мертвую, потом бросает принцессу и уходит к молоденькой любовнице; принцесса пятнадцать лет кряду посещает психоаналитика, ее дети балуются наркотой, старший кончает жизнь самоубийством, а младший торгует собой в садах Трокадеро.

Кэрри была наркоманкой - она жить не могла без голоса Джорджа. Если бы он решил наказать её, он мог бы просто перестать с ней разговаривать. Уайлд обожала такие моменты, когда они говорили - обо всём на свете, шутя и говоря какие-нибудь милые вещи, просто сидя в этом кафе или любом другом, просто вместе.
- Проценты? - цепляется за шутку Кэрри. - Это очень, очень плохо с твоей стороны, Уизли, ты ведь и так даёшь мне всё, что нужно, ну что я ещё могу у тебя попросить? - она не знала, правда не знала. Он был добрым волшебником, любимым человеком, идеальным, и иногда Кэрри казалось, что это слишком неправдоподобно - что она может запросто прийти в магазин братьев Уизли и не прятаться за стойкой с какими-нибудь карликовыми пушистиками, где обычно стояли маленькие фанатки и пытались различить Фреда и Джорджа, а пройти через весь зал, встать на цыпочки и закрыть Джорджу глаза руками, одновременно легко целуя в щёку. Добрая сказка, а сказка всегда длится до слов "и жили они долго и счастливо". Может, поэтому Кэрри и не хотела что-то менять, доводить всё до этого конца, до поздравлений родителей и прочих сочувствующих. Ей нравилось, что она здоровается с Молли Уизли, когда встречает её в Косом переулке, как с доброй знакомой, что улыбается братьям и сестрам Джорджа, как людям, которых знала в Хогвартсе, или с которыми просто шапочно знакома. Она боялась этой большой и дружной семьи Джорджа. Она боялась быть лишней. Она боялась, что их, он, конечно же, любит больше неё. А она этого просто не переживёт, маленькая собственница. Она ненавидела, когда он приобнимал кого-то за плечи, пусть даже сестру, и улыбался своим знакомым девушкам (они все считали близнецов Уизли гуру или что-то в этом роде), она терпеть не могла, когда над шутками близнецов смеялось полмагазина или где там они оказывались, она писала себе на клочках бумаги "глупо, глупо, глупо", развешивала их по квартире, а потом судорожно взмахивала палочкой, убирая напоминания, когда появлялся Джордж. Была бы её воля, пусть Фред встречается хоть со всеми девушками мира, только оставьте ей Джорджа.
- Двадцать? За последнюю неделю? Он подает плохой пример, - хмурится Кэрри, забирая из рук Джорджа котенка. Новоиспеченный Гарри Поттер очутился возле миски с молоком, а Кэрри задумчиво чертила на столе пальцем круги, так и не переставая хмуриться.
- Вот почему я выбрала тебя. Ты не смотришь на поклонниц, - тихо говорит она, а потом резко вскидывает взгляд. - Ну что я говорю, Джордж, Мерлин! Ты же не думаешь, что я такая плохая? - Кэрри резко встает, честно отсидев свою первую чашку напротив него. Забираясь к Джорджу на колени и поуютнее сворачиваясь, Кэрри похожа на маленькое, но очень решительное животное, которое обязательно встанет на пути у самого большого противника. Уйалд обняла Джорджа за шею, поджала ноги и прислонилась носом к его щеке.
- Я тебя выбрала, потому, что ты добрый и дал мне тогда галлеон, когда я забыла дома деньги. Ты ведь тогда не знал, что именно этого галлеона мне не хватало, чтобы купить платье для проб в театр. Ещё ты не дарил этих дурацких огромных букетов, которые дарят всем примам в нашем театре, ты мне дарил по цветку, одному, и я их берегла, я даже вазу очень высоко ставила, чтобы Феликс не стряхнул. И ты мне улыбался, и ты пошел на мой первый спектакль, хотя знал меня всего несколько дней, а мне так важно было, чтобы в зрительном зале был хоть кто-то знакомый. А мои кошки тебя не испугались, когда ты первый раз пришел, и ты выпил всю чашку кофе и не сказал, что не любишь его. У меня на полке лежат кассеты с нашими дурачествами перед камерой, и когда ты на каком-то своем дурацком дежурстве ночью, то я пересматриваю это всё и улыбаюсь, потому что там, на экране, улыбаешься ты. А ещё... - и Кэрри могла наговорить ещё много всего, вспомнить каждую секундочку, каждое действие, но, наверное, это всё было не надо. Просто ей вдруг захотелось ему сказать - и она сказала. Шепча это всё еле слышно, сбивчиво, глядя на стекло, в которое уже барабанил дождь. Кэрри подняла глаза на Джорджа, не отстраняясь от него.
- А вообще, это не я тебя выбрала. Это всё ты, - и взгляд у неё совсем детский, открытый, и даже немножко робкий, каким он бывает редко. Кэрри покрепче прижимается к Джорджу, вновь опуская глаза - туда, к стеклу, в которое бьётся уличный ветер. Белокурая головка поудобней устраивается на плече Джорджа. Кэрри обожает смотреть на плохую погоду - она смеётся над ними в душе, повторяя "у вас нет моего Джорджа, у вас нет ничего кроме серости и слез, вы не вместе, вы просто рядом".

 Отправлено: 29.11.09 19:43. Заголовок: Du bist sehr schen B..

цитата:

Du bist sehr schen But we haven't been introduced. ©

Такой серый дождь. Внешнее олицетворение Лондона. И лишь горожане могут оценить весь шарм английской осени. Услышать симфонию в тяжелых грустных каплях, глухо падающих на ароматную землю. Разглядеть гениальные пейзажи в расплывчатых очертаниях мутных высоток. А вы бы смогли наслаждаться тонким запахом осени, ощущая её холодное и печальное дыхание на своем лице?
- Не называй меня по фамилии, - нахмурился Джордж, - Я не люблю быть одним из Уизли. Ты же знаешь, лучше называй меня по имени.
Конечно, она знала. Она все про него знала. Знала, как облупленного. Он был открыт перед ней. Сколько ложек сахара он любит в кофе, и какой его любимый запах; что нужно сказать ему, если у него раздраженное настроение, а может лучше вообще ничего не говорить и просто взять его за руку. Он печально улыбнулся ей. Сам не знал зачем. Наверно, чтобы она знала, что ему тоже от неё ничего не нужно. Просто, чтобы она была рядом. Чтобы он слышал её дыхание, видел её точеный силуэт в лондонском тумане и провожал взглядом каждый вечер.
- Попроси у меня, чтобы я никуда тебя не отпускал, - тихо, совсем шепотом просит он. Так тихо, наверно потому, что просто озвучил свои мысли вслух. Тихие мысли, которые часто приходили к нему, когда он закрывал магазин в конце дня. Или те мысли, которые приходили к нему, когда, пожелав Фреду спокойной ночи, он переворачивался на другой бок и эти мысли полностью захватывали его. Вспоминал те тихие прогулки по парку, чтение книг в самой большой библиотеке города. Мерлин мой, Джордж потащил девушку в библиотеку! Из этих мыслей вытащило прикосновение пальцев, которые медленно, но верно забирали теплого котенка из его пальцев. Он медленно и как-то равнодушно выпустил его из рук. Остекленевший взгляд снова стал живым, разум стал воспринимать слова Уальд.
- Возможно. Но он мой брат, и я люблю его. Вот так, ужасно просто и странно. В какой-то мере я понимаю, что я, наверно, от части на него похож, ведь я его вторая половина - брат-близнец.
Он сделал паузу, осознавая только что сделанный вывод. Он глотнул еще раз из своей чашки, которая опустела уже наполовину. Но следующее утверждение полностью спорило с только что выведенным Джорджем утверждением. Он не смотрит на поклонниц. Да только были ли они? Ведь его может принимали лишь за метаморфу Фреда, и любили его же. Так что, собственных поклонниц он врятли когда-либо имел. Они были лишь тенью поклонниц брата. Да, скорее всего все именно так и было. Мысли выстраивались в странные цепочки, порождая новые ветвления, которые красивой паутинкой расходились по мозгу. Все то, о чем о не мог нормально подумать в магазине, когда с улыбкой объяснял отчеканенный ответ про порошок мгновенной тьмы, теперь с ужасающей скоростью выливалось в мозг, делилось и размножалось с ужасающей скоростью. Одна мысль настолько шумно ворочалась в мозгу, что казалось как будто их тысячи.
- Тут ты, возможно, ошибаешься. Хотя, может это и к лучшему для нас обоих. Не думаю, что у меня были когда-нибудь поклонницы, поэтому обращать внимание мне не на кого, - он виновато улыбнулся, пожав плечами, - Меня это иногда разочаровывает, кажется, что я какой-то...не такой.
Странное обоснование, но других слов почему-то не шло на ум. Не такой. Ведь они совершенно одинаковые внешне, так почему они так различаются в поклонницах? Ведь для большинства тех смазливых девчонок вовсе не важно, что внутри. Главное, чтобы ты сказал пару красивых слов, которые сразят её наповал. Тогда он действительно бы какой-то не такой. Но ведь у него есть Кэрри. И если очень много выпить, то он сможет назвать её своей поклоннице и стать хоть и пьяным в стельку, но счастливым.
И вот она встает и перебирается к нему на колени. Так всегда было после первой чашки кофе. Нет, звучит как-то не так. Обычно говорят, после первой рюмки она полезла танцевать на стол. Поэтому перефразируем. Так было всегда после окончания темы для разговора "на одну чашку".
Забралась на колени, сворачиваясь, как котенок минуту назад. Далее последовали слова. Такие тихие и простые, которые щекотали ухо. Да, столько всего было, что связывает людей. О чем однажды, сидя дома, можно вспомнить со словами «а вот со мной однажды такое случилось!..» Она все шептала. Тихо, но её дыхание приятно щекотало ухо.
- Знаешь, ты так щекотно разговариваешь, - весело шепнул он ей, - И камера… Да, знаешь, я даже уже позабыл о том, что мы с тобой на неё записывали… Надеюсь, ничего противозаконного?
Её глаза так близко. Светло-коричневые… Кажется, я начинаю повторяться. И носы почти касаются, как это бывает в голливудских фильмах. Только там это все заканчивается слезами и поцелуем. Тут немного другой фильм.
- Вполне возможно. Знаешь, это был мой самый удачный выбор за всю мою жизнь, - честно признался он, крепче прижимая девушку к себе. Она осторожно кладет голову ему на плече и прядь волос спадает на уши. Осторожно убирая прядь, он осторожно прикасается губами к её уху, чтобы на одном дыхании шепнуть
- Ты моя гриффиндорская осень.

 Отправлено: 09.12.09 18:29. Заголовок: По сердцу больно цар..

По сердцу больно царапнуло "моя вторая половина", но Кэрри всегда одергивает зарвавшееся чувство собственности. Это ведь она сама убегала от штампов, от "дорогих", "вторых половин" и от всего прочего. И не ей было забирать Джорджа у всего мира, у его родных, которые являются образцом родственников. Ей повезло не так, но ведь она сама, всё сама... И родители не виноваты, и брат ни при чем. Это она сбежала, подняв хвост трубой, туда, в неизвестность, Лондон и волшебный театр. Её счастье, что на пути встретились эти глаза и эти рыжие волосы. Её счастье, что кто-то может обнять её, пока нерастраченный запас слов вырывается наружу. Ей просто по-вез-ло.
- Ты, наверное, неправильно прочитал аннотацию к товару, я ужасна в быту, - вздыхает Кэрри, чувствуя себя такой маленькой и удивительным образом защищенной. Но ей уже не хочется спорить и шутить друг над другом, ей больше не хочется говорить - она всё сказала, ей нравится просто слышать голос Джорджа и чувствовать какое-то спокойствие каждой клеточкой тела, а ещё - мурашки, бегущие по коже от каждого его прикосновения, да что там, от каждого вздоха. Но Кэрри была девочкой-настроением, и внутри зрела уверенность, что ей будет хорошо с Джорджем не только здесь, но везде, и холодная улица манила её, и ей хотелось проверить, не покинет ли её это тепло там, под дождем и порывами ветра.
- Пойдем, пойдем, - дергает она рыжеволосого за руку, тянет к выходу, пока он кидает галлеоны на стол, хватает котенка, сажая его в карман пальто (такой он маленький) и ловко лавирует между столами, взлетает по ступенькам и на миг застывает перед дверью на улицу, чувствуя дыхание налетевшего на неё от неожиданности Джорджа. Но это только миг - и тонкая рука толкает дверь, они оказываются под дождем, и почему-то совсем не холодно, Кэрри поднимает носком сапога воду, вокруг разлетаются брызги, везде вода. Они то обнимаются, то бегут по лужам, налетая на редких прохожих, и дождь кажется совсем не дождем, а просто ещё одним средством дать Кэрри убедиться в том, что ей так хорошо, как никогда не было.
"Я люблю тебя" - проносится в голове, но губы заняты смехом, поцелуями и холодными каплями с неба.