Отправлено: 29.09.10 19:14. Заголовок: You don’t have to be broken

 Отправлено: 29.09.10 20:45. Заголовок: Внешний вид: теплая ..

Внешний вид: теплая темно-серая кофта, накинутая на плечи поверх белой блузы, на которую нацеплена брошь-герб факультета Рейвенкло, серая юбка-тюльпан. Темно-синие туфли на высоком каблуке. Волосы завязаны в высокий куколь.

Когда хотелось побыть одной, то Мораг шла в башню, смотреть на звезды. С ними можно было бы поговорить обо всех своих проблемах, переживаниях и радостях. Они поймут, молчаливо и понимающе мерцая. Даже когда уже совсем грустно, не ощущая себя частичкой этого мира, то обязательно что-то обрадует, даже почудиться, как упадет яркая точка и сочтешь, что это звезда - не успеешь загадать желание, улыбнешься, и как-то все остальные мысли уйдут на второй план. Просто почувствуешь себя счастливее.
МакДугал нравилось чувствовать себя в этом эпицентре тишины – ничто не могло нарушить ее уединение с мыслями, даже когда и мыслей-то не было. Лишь представление туманностей в своей голове.
Она частенько разговаривала сама с собой, шутила, говорила серьезно и обижала себя. В ней еще находился тот самый ворчливый внутренний голос, который определенно не понимал такого образа жизни хозяйки, который она вела. Дело касалось об одиночестве, а даже когда Мораг находилась в чьем-то обществе, то случайно обижала людей цепкими фразами, холодностью. Определенно, голос все замечал, старался все исправить, но не получалось. Уж лучше казаться холодной, не дружелюбной, чем показать слабость в чем-то, что могло бы впоследствии дать наводку на ее «несовершенство», на ее больное место.
Мораг МакДугал уже второй час продолжала с упоением смотреть на звезды, туманности, лишь бы не затрагивать ту тему, струны души от которой начинали печально звенеть, почти также как и мелодии расстроенного рояля, на котором играла мама. Ей нравился этот звук и, как она говорила, показывал состояние ее души. Изабель играла на рояле лишь только тогда, когда она слишком устанет от реальности, от суеты и ей захочется просто окунуться в мир своих грез. Где-то там были слышны неуверенные шажки ее дочери – Мораг нравилось слушать эту «искривленную» музыку, например, по нотам Шопена или Бетховена. И девочка ничего не упускала: ни скрипа сидения, ни приятных, а иногда и жестоких, касания клавиш и даже ошибки замечала. И только потом, в конце, видела, как мать плачет, роняя слезы на рояль, но продолжая играть. Тогда Мораг и уяснила для себя одну простую истину – живи, танцуй, но когда становится больно – не останавливайся, никогда и ни за что.
Присев за парту, и взяв зеленое яблоко, которое она прихватила из Большого Зала, и Мор решила, что стоит отдохнуть, съесть яблоко, а затем можно и идти в гостиную, или в библиотеку. Мадам Пинс обещала показать новую газету с важными исследованиями о созвездиях и дать несколько книг по Травологии.
Девушка посмотрела на место около себя, пристально и внимательно, будто бы чувствовала, что рядом кто-то сидел. Улыбнулась, склонила голову чуть в бок. Улыбка медленно сползла с губ и уже Мор печально смотрела на место около себя. Резко замотав головой из стороны в сторону, так, что из кукля выбились прядки волосы, МакДугал встала и стремительно направилась к телескопу. Посмотрев на часы с волшебной кукушкой на руке, девушка оглянулась на дверь, явно ожидая кого-то в это время, кто обычно приходил и проводил с ней добрую половину вечера. Почему-то сегодня он или задерживается, или возможно не приходит, как нарочно сбегая от того, о чем и сама не хочет говорить Мораг.
Почувствовав ощутимый сквозняк, МакДугал не спешила оборачиваться, всем телом чувствуя дрожь и страх, что там, возможно, кто-то хотел ей причинить боль. Резко выпрямившись от телескопа и оборачиваясь, представляя какой-то ужас.
А это всего лишь Финн.
Стоило глубоко вздохнуть, чтобы привести себя в обычное состояние, потому что в глазах начало затуманиваться и темнеть.
— Ты меня пугаешь. Почти каждый раз.

 Отправлено: 30.09.10 17:39. Заголовок: Внешний вид: темно-с..

Внешний вид: темно-серые брюки, рубашка с коротким рукавом, поверх одета толстовка песочного цвета; на ногах спортивные кеды.

Финн никогда не думал, что звезды и, правда, могут быть такими очаровательными. Его никогда не интересовал какой-либо учебный предмет кроме квиддича, а Астрономия казалась предметом совсем не нужным, абсолютно непонятно каким образом, затесавшимся в список магических предметов, изучаемых в Хогвартсе. Все эти планеты, звезды, созвездия. Порой Кэдволладеру было жутко интересно узнать отличаются ли хоть чем-то их учебники от учебников магглов? Астрономия всегда была слишком скучным предметом для слишком активного хаффлпаффца, которому на этом уроке хотелось спать столь же сильно, как и на лекциях профессора Бинса по Истории Магии.
Но последнее время что-то в нем немного изменилось. Мораг любила Астрономию, много времени отдавала ей, и Финну приходилось поначалу тоже притворяться в том, что ему интересен этот предмет. Хотя, Мерлин, ну что МакДугал в нем нашла? Или может быть это была врожденная любовь всех рейвенкловцев к наукам в принципе? Парень этот факультет откровенно не любил. Он не понимал всех этих людей, как правило, помешанных на учебе, слишком умных, слишком самоуверенных, ему представители синих казались даже куда более мерзкими и противными, чем слизеринцы. Исключения Финн делал редко, в исключительных случаях, так сказать. Например, Чэмберс. Хаффлпаффец искренне считал, что Аллану просто не повезло попасть на факультет Равенны Рейвенкло. Но Мораг, она и правда была рождена для Рейвенкло, настолько до жути правильной и умненькой она была. Порой, разговаривая с ней, Финну казалось, что он какой-то неразумный первоклассник, а она - жутко умная преподавательница, настолько высокопарной бывала речь рейвенкловки, хотя нельзя было при этом и сказать, что белокурая стремилась его унизить. Рейвенкловка просто была такой. Как будто закинутой из прошлого тысячелетия в их время, словно где-то во вселенной произошел масштабный сбой, и эта девочка появилась не в том времени. И в глазах Кэдволладера сейчас это придавало девушке лишь определенный шарм. А ведь еще месяц назад он лишь посмеивался над этой девочкой, как и над много другими, который были абсолютно в его вкусе и могли привлечь его внимание только в том случае, если бы на них вылили стакан тыквенного сока, чтобы развеселить окружающих, или вырядили в пух и перья. Причем настоящие - куриные. Но сейчас Финн смотрел на белокурую рейвенкловку уже совсем другими глазами.
- Тебе уже пора привыкнуть ко мне - Кэдволладер закрывает дверь, ведущую в комнатку с телескопом. Еще одна привычка, которая появилась у него за последнее время - смотреть вместе с ней на звезды, которые раньше его совсем не интересовали. Слушать, как она увлеченно рассказывает истории про созвездия, планеты, туманности и черные дыры. Пожалуй, из всех небесных тел, черные дыры - единственное, что могло претендовать на какой-либо интерес со стороны хаффлпаффского капитана. Было в этих телах с огромной плотностью нечто настолько мистическое, что даже побудило Кэдволладера потратить несколько часов своего драгоценного времени чтению нескольких статей о черных дырах. Никто не знал, что случается с теми, кого поглощает черная дыра, ни магглы, ни маги. Все строили свои теории, но никто не мог сказать наверняка. Черные дыры напоминали юноше любовь - ни когда не угадаешь, что случится с твоей жизнью, когда ты влюбишься. Никогда не угадаешь в кого ты можешь влюбиться.
Мораг была совсем не той девочкой, с которой Финн хотел бы встречаться, она вообще была не тем человеком, который мог бы привлечь его внимание. И поэтому он был поражен в самое сердце, когда сегодня утром, болтая с Дерриком и Чэмберсом об их пари, понял, что полюбил рейвенкловку на самом деле.
- Что ты мне расскажешь сегодня? Кажется, прошлый раз мы говорили про Туманность Андромеды? - парень чуть приобнимает Мору, немного склоняясь, чтобы коснуться губами её виска. - Ты прекрасна, Мораг. Ты ведь знаешь это?

 Отправлено: 01.10.10 23:05. Заголовок: Она никогда не сможе..

Она никогда не сможет привыкнуть к его внезапным появлениям, не говоря уже о таких часты. Это очень приятно, что есть такой человек, который заботится о твоем сохранении, о том, как ты одет, не болеешь ли, не холодно ли, да и в какой точке замка сейчас находишься. Но Мораг все еще было не привыкнуть к тому, что кому-то действительно интересна эта обыденная часть ее жизни. И ее интересы стали с кем-то общими, что также разделяют ее интерес, счастье. Что не смотрят на нее, как на умалишенную, когда она прыгает и тихо хлопает в ладоши, застенчиво улыбаясь. И это только потому, что заметила, что у кого-то началось продвижение в астрономии, что понимают, как отличить падающую звезду от метеорита, например.
— Привыкнуть? — удивленно вскинув брови и неуверенно улыбнувшись, произнесла Мор. Это как раз из тех случаев, когда стоит принять за остроту с подтекстом «с чего бы это? Кто ты мне вообще такой?». Именно в этот момент люди фыркали, отворачивались и уходили прочь, сочтя МакДугал некультурной и всех ненавидящей. - Сам понимаешь, что сложно привыкнуть к внезапному появлению, когда ожидаешь совсем другого. - Она нахмурилась, потому что почувствовала что-то подозрительное. Вторая реплика, после некоторых неумелых эмоций, должна была бы исправить положение, но почему-то подлила большего масла в огонь. - В смысле, кого-то «другого», - последнее слово она произнесла шепотом настолько нервно, что самой стало страшно от этого чужого голоса, этого звука, в котором было вложено очень много страха. В каком-то сильном наваждении, девушка потерла руками свои плечи, обняв себя, будто бы защищая. От чего-то. Кого-то.
Ей на самом деле было страшно, что возможно еще кто-то знает о том, что Мораг проводит здесь большую часть времени. Все об этом уже догадывались, знали, - сокурсники, преподаватели. Неудивительно, что все было известно и другим - Министерству Магии, с первого же дня, скорее всего. И Пожирателям Смерти, для которых МакДугал была легкой жертвой. А этого она боялась больше всего, что в один момент ее может и не стать.
— В прошлый раз я даже не успелa что-то рассказать про нее. — Несколько нравоучительным тоном выдала Мораг, глубоко вздыхая и пытаясь сорвать с себя внутреннее напряжение, и эти самые тиски неуверенности, обхватывающие и сдавливающие, но от чего защемило только сердце и дышать приходилось чаще и не слишком глубоко. — Ты был несколько другим увлечен, — мечтательно улыбнувшись, девушка почувствовала на виске прикосновение необычайно горячих губ, какие именно были у Финна. Вне зависимости от погоды, холода в астрономической башне, времени суток, дня недели - они все равно оставались такими горячими, такими зовущими, что Мор, от длительного взгляда на губы, слегка краснела и невольно наклоняла голову в сторону, будто бы любовалась каким-то произведением искусства. Кэдволладер на самом деле был похож на что-то бесценное, идеальное, чем можно восхищаться, вдохновляться. И иногда даже хотелось спрятать его, чтобы любоваться одной.
Мор облокотилась на торс Финна, облегченно вздыхая. Цепь, сковывающая грудную клетку, сразу ослабилась, боли у сердца не было, как только она вдохнула вместе с холодным воздухом родной запах парня. Все еще обнимая себя за плечи, Мор как-то и вовсе забыла о насущей проблеме, серьезным разговором, который у нее был задуман, который она, даже, репетировала, но останавливалась на половине мысли, садилась в кресло и долго смотрела на яркие языки пламени, чувствуя себя совершенно опустошенной. Сейчас недобрая мысль вернулась и девушка резко опустила руки и сделала пару шагов назад, от Финна, по наитию зная, что как раз там будет парта, а там и яблоко. Ей нужно сейчас было что-то потеребить в руках, чтобы не показывать дрожь белых пальчиков.
— Как прошел твой день? — Дрожащим голосом спросила она, явно предпочитая задать совершенно не тот вопрос, но так и не смогла. Она приоткрыла рот, делая вторую попытку, но нужных слов в голове, в которой на данный момент был ветер, так и не нашла, лишь опустила голову, словно сделала что-то не поправимое, и теперь придется просить прощение. — Мой просто плохо, — выдала наперед Мораг, поворачиваясь спиной к Финну, настолько медленно, что можно было увидеть на ее лице грусть.

 Отправлено: 02.10.10 01:51. Заголовок: Если и есть в рейвен..

Если и есть в рейвенкловцах, а точнее рейвенкловках черта, которая нравилась Кэдволладеру - так это их способность всегда и везде острить. У рейвенкловцев был просто особый дар, в любой самой безвыходной ситуации они умело использовали сарказм, а когда все становилось совсем плохо, они становились настолько циничные, что даже слизеринцы с их змеиными мозгами могли только завидовать тому, как умело, студенты синего факультета разделываются с неприятелями. И его Мораг была абсолютно такой же, удивительно мягкая порой она становилась крепкой словно сталь, и тогда, подобно острейшему клинку, разила наповал, не оставляя никаких шансов собеседникам.
- Конечно, привыкнуть, Мораг - юноша делает вид, что не замечает, как меняется выражение лица. Иногда лучше делать вид, что ты не замечаешь, потому что порой лишние сомнения могут привести к катастрофе. А МакДугал не из тех девушек, в которых стоит сомневаться хотя бы на мгновение. -Кто-то еще приходит к тебе каждый вечер, чтобы вместе с тобой полюбоваться на звезды? Может быть мне стоит подкараулить своего соперника и как следует вмазать ему, чтобы знал, что не стоит приставать к чужим девушкам? - Финн крепче прижимает к себе белокурую девочку, потому что на миг ему становится и правда страшно, что у неё есть кто-то другой. Кто-то, кто намного лучше его, кто смелее, красивее, кто относится к ней лучше. И, что самое главное, кого любит она. - Скажешь мне сама его имя или мне придется и правда караулить его у дверей твоей спальни? - Хаффлпаффец чуть хмурит брови, практически точь в точь повторяя те же самые жесты, что недавно совершила Мора. При этом юноша вовсе не копирует её, просто за то недолгое время, что они довольно тесно общались, он, сам того возможно и не желая, стал перенимать у рейвенкловки некоторые черты, а порой ему казалось, что и она берет что-то от него - манеру говорить то или иное слово, или корчить рожицы. Потихоньку медленно, шаг за шагом, словно два молодых деревца, которые растут рядом и сплетаются кронами, начинали сплетаться и их судьбы. Пока что еще связующие их нити были очень тонкими, их было мало, и со стороны могло показаться, что они все еще два отдельных человека, у которых очень мало общего. Но стоило лишь приглядеться, стоило открыть глаза по шире, и можно было увидеть, как две вселенные медленно перетекают в друг друга, чтобы однажды слиться в одну.
- Ну что ты, Мор, я слушал тебя тогда очень внимательно. - Финн улыбается уголками губ, и возможно Мораг даже чувствует это, когда он касается её виска в легком поцелуе. А может быть она уже просто знает, что он всегда улыбается, когда обманывает её. Но это ведь такая мелкая ложь, которая на самом деле совсем и не ложь то. МакДугал умненькая девочка и понимает, что на самом деле хаффлпаффский капитан ходит в Астрономическую башню вовсе не для того, чтобы на звезды смотреть и слушать про туманности. А для того, чтобы целовать светловолосую девушку, влюбленную в ночное небо.
- Ты для меня ярче всех ночных светил, Мора - юноша с нежностью обнимает рейвенкловку, которая на секунду превращается в самое ранимое и нежное существо на свете. Сейчас она так невинна и мила, что он невольно чувствует себя обязанным защищать её ото всех бед, начиная от мелкой простуды и заканчивая концом, когда он может дать погибнуть всей планете, но обязательно должен спасти её. Но минутная слабость проходит, и его сильная девочка покидает его объятья, заставляя хаффлпаффца ощутить ноющую пустоту, словно вместе с Мораг от него отделилась и какая-то часть его самого.
- Мой день? Как обычно, только мне так и не удалось добиться поля для тренировки команды, но я попробую еще завтра. В конце концов, они не могут запретить нам вообще тренироваться. - Горячо замечает юноша, которого даже сейчас волнует проблема квиддича, тем более, если Мораг сама спрашивает его об этом. Но весь пыл опадает, когда девушка говорит, что у неё был плохой день, а затем поворачивается к нему спиной. Что она хочет этим сказать? Почему закрывается от него? Кэдволладеру казалось, что они уже миновали этот этап и теперь Мораг была с ним откровенна, пыталась быть с ним откровенной настолько, насколько могла быть с чужим человеком, который еще только становился частью её жизни. - Что случилось? - Юноша делает пару шагов вперед и рукой касается плеча МакДугал, мягко предлагая ей, вновь повернутся к нему лицом и все рассказать.

 Отправлено: 02.10.10 17:50. Заголовок: — Приходит. Иногда. ..

— Приходит. Иногда. — Серьезно пробормотала Мор, складывая руки на груди и наслаждаясь этим самым зрелищем, которое только что перед ней предстало. Она почти впервые испытывала самые разные чувства, которые преподносил ей Финн, и каждый раз будто по-новому. Будто бы они еще только вчера в первый раз заговорили, и Кэдволладер спросил про дополнительные занятия по Астрономии. В Большом Зале, подошел к ней и заговорил. Где-то неподалеку сидело еще несколько человек, девушек и юношей, но он подошел именно к ней, зная ее имя, приветливо улыбался и бархатистым голосом задал пару вопросов. МакДугал растерялась, и вместо того, чтобы выдать на щечках яркий румянец, она говорила с ним холодным и неприветливым тоном. Любой бы на его месте просто бы уже сбежал, но Финн стоял и улыбался, хотя, определенно, ситуация его раздражала, но отчего-то он уходил. Ему очень важен был этот предмет?
Определенно, это ее минутное молчание наводило на не слишком приятные мысли, как, в общем-то, стремление Кэдволладера подраться из-за нее. И не нужно, чтобы кто-то пострадал, надо положение было менять.
Мораг рассмеялась, прикрывая рот ладошкой и отворачивая голову в сторону, будто бы на данный момент ее интересовал телескоп, а не Финн. Но она боковым зрением продолжала на него смотреть, все так же улыбаясь.
— Это Борджин. — Теперь она открыто рассмеялась, прикасаясь руками к своему прохладному лбу, чтобы убрать выбившуюся прядку волос из кукля. Мораг никогда не врала - она недоговаривала. Но почему-то сразу, по крайней мере, с Финном, девушка говорила сразу все, настраиваясь на свою привычную частоту. У нее не получалось быть такой коварной, как, к примеру, считают Элейн. Ее один вид говорил о многих секретах, о закрытости и приходящем желании узнать о ней все, максимально все. Наоборот, вид МакДугал внушал доверие: с виду, светловолосая рейвенкловка, которая обязательно придет на помощь с учебой, да, возможно и вообще. Все таковым оставалось до первой реплики с ней, даже когда к ней косвенно обращались. Это пристальный взгляд, походящий на МакГонаггл, леденил душу. По сути дела, Мораг хотелось бы узнать, что о ней сказали бы, но скрываться и прятаться она не умеет. Вместо того, чтобы занять себя чем-то и осторожно подслушивать - МакДугал смотрела на собеседников с интересом, но они пугались, неправильно воспринимая всю ситуацию.
— Поэтому ты меня совсем не слушал. — Настойчиво повторила Мор, — с этого и нужно было начинать, вот так вот. Я иногда не понимаю твоих метафор и разных увиливаний. — Уже глухо звучал ее голос. Чтобы не выдавать свою нервность, приходилось дышать глубоко, размеренно. Но не получалось. Всегда, делая пару глотков воздуха, у МакДугал кружилась голова, а сейчас она и без того ходила кругом, что даже ноги подкашивались. Откатив надкусанное яблоко, Мор ясно поняла, что сегодня его не съест. Или вообще не съест его, пока не задаст волнующий душу вопрос. А это уже сложная часть, на которую она толкала себя все то время, что здесь был Финн.
— Да, сегодня Рейвенкло должен тренироваться, — сказала Мораг бесцветным тоном, будто бы не являлась ученицей этого факультета. Большинство говорили, что ее место на Слизерине, но никак не на других трех. Или это можно было счесть за субъективное мнение не слишком важных и близких людей? — Я надеюсь, что у тебя все получится, — не оборачиваясь, но чувствуя на своем плече руку хаффлпаффца, решительности предалось больше, как и отчаяния. — Даже не совсем плохо. Просто поучительно, очень, — с глубоким вздохом выдает Морри, невольно дернув плечом. Тело, было несогласно с тем, что Финн положил руку ей на плечо, да и сама почему-то МакДугал не хотела этого прикосновения. Она могла бы молчать обо всем еще некоторое время, полностью смирившись, но просто это не давало покоя. — Когда ты мне собирался сказать о своем споре? Или бы ничего не сказал, а тихо бросил? — И тут она оборачивается, и на лице видна не гримаса боли, которая была как раз за минуту до поворота и пристального взгляда глаза в глаза, а безразличие, пустота. Словно что-то внутри оборвалось, какой-то шарик счастья, держащий в воздухе, а теперь он лопнул, и девушка, будто бы, летит вниз, навстречу к асфальту, чтобы разбиться вдребезги и перестать существовать. Она почти и так перестала существовать, услышав это от кого-то другого. Не от Финна.
— Это ведь и вправду было ложью? Все-все? — Она всматривается в синие глаза, отыскивая надежное «нет, все по-настоящему», но не находит. Только фальшь, которую она не видела и теперь отчетлива видна. И Мор не может ненавидеть его за свершенное деяние.
Она слишком его любит — она слишком его.

 Отправлено: 03.10.10 13:52. Заголовок: Надо сказать, что юн..

Надо сказать, что юноша испытывает определенное облегчение, когда место тайного поклонника, навещающего Мораг в Астрономической башне, пока Кэдволладер занят, занимает всего лишь её подружка - Элейн Борджин. Борджин она ведь не будет пытаться увести Мораг у хаффлпаффца, и, во всяком случае, сам Финн на это очень надеялся, не будет пытаться их рассорить, ведь к чему это было бы ей нужно? Сам Финн считал, что лучшим друзьям всегда следует желать только благо и не стоит вставать на пути у их любовных увлечений, на сколько бы неудачными они не были. Любовь, влюбленность - это тот случай, когда нельзя полагаться на чужой опыт или что еще хуже - на советы доброжелателей. Тут следует самому прожить каждое мгновений, каждый взгляд, каждый жест, каждую буковку в таком долгожданном "я тебя люблю". До МакДугал у Финна уже было несколько любовных увлечений - чувства легкие, будто крылья бабочки, это было приятно - просыпаться утром с мыслями об объекте твоей сегодняшней влюбленности, мило держаться за ручку и урывками получать поцелуи в коридорах Хогвартса, пока никто не смотрит. Но все эти отношения заканчивались так же легко, как и начинались - без взаимных обид и обвинений. Несмотря на то, что Кэдволладер любил женское внимание и легко переключался с одного объекта флирта на другой, он никогда не ставил себе цель стать, покорителем женских сердец, разбивая их одно за другим словно хрустальные бокалы.
- Я не увиливаю, Мор - возмущенно произносит хаффлпаффец. Он и правда не увиливает, МакДугал его определенно с кем-то путает. Финн не умеет притворяться, во всяком случае, не так уж хорошо он это умеет делать, и если у него и правда выходило обманывать Мораг, то только потому, что ей хотелось в это верить. А звезды, что ж, с этой девочкой они и правда стали ему немного интереснее и ближе что ли. Во всяком случае, он перестал считать Астрономию самым глупым предметом на свете, а за это профессору Синистре уже стоило сказать большое спасибо рейвенкловской семикурснице.
- Энвайстли, чтоб он следующий раз не смог отбить бладжер и наконец-то ему бы размазало его смазливое личико, может хотя бы тогда у него поубавиться спеси. - Юноша сжимает ладони в кулаки, ему не раз и не два хотелось как следует начистить лицо Энвайстли, который самым удивительным образом вызывал у него миллион отрицательных эмоций, и не совсем спортивную злость во время матчей для квиддича. И дело тут было не только в самом виде спорта, в котором Кевин был хорош, сам образ Кевина Энвайстли, растиражированный в последнее время не хуже Поттера (правда пока что всего лишь в пределах Хогвартса) заставлял его скрипеть зубами от злобы, и прятать глубоко внутри не утихающее желание убить его. Но сейчас стоило отделаться от мыслей об Энвайстли и вернуться мыслями снова к Мораг, вид которой внушал юноше не слабое беспокойство.
- Поучительно - удивленно переспрашивает хаффлпаффец и получает тут же удар по дых. Нет, Мораг вовсе не превращается на глазах в первоклассного бойца, просто от сказанных ею слов, Финну становится так же плохо, как от ударов, которые получаешь во время обычной драки, без применения волшебства. Мор сбрасывает его руку, а Кэдволладер так потрясен, что даже и не знает как ему себя вести и что говорить. - Кто тебе рассказал? Чэмберс? Деррик? Я убью этих придурков. - Хаффлпаффец со злостью пинает парту, заставляя вздрогнуть белокурую девушку. Конечно, ей ведь еще никогда не приходилось видеть его таким, но стоило чему-то пойти совсем не по плану, как Кэдволладеру, будто крышу срывало, он становился невыносимым, злым, агрессивным, мог сломать стул или запросто ввязаться в драку. Но ведь где-то внутри он понимал, что убивать ему стоит вовсе не приятелей, которые сыграли с ним злую шутку, а себя самого, за то, что не рассказал ей все раньше.
- Позволь мне всё объяснить, Мораг. - Юноша смотрит ей в глаза, он уверен, что увидит там испуг, страх, возможно застывшие слезы, от того, что он так посмел с ней поступить, играл её чувствам. Но сейчас Мораг холодна, словно айсберг, который заставит пойти ко дну ни один корабль еще. Ему кажется, что его рейвенкловка, которую он еще пять минут назад крепко прижимал к себе, внезапно покрылась корочкой льда, почти не заметной, абсолютно прозрачной, и кажется, что ничего и не изменилось вместе, да вот только от неё теперь веет холодом, а слова, словно снежная вьюга кружат вокруг хаффлпаффца, морозя его сердце. - Это был спор только с самого начала, лишь тогда когда я подошел тебе в Большом Зале. И возможно потом всего пару дней. Но с каждой проведенной с тобой минутой, с каждой строчке в письме, которое я писал тебе, я все больше понимал, что сам попал в ловушку, которую тебе приготовил, согласившись на это ужасное пари.Мораг, ты мне очень дорога, это все не было ложью, вся эта неделя с тобой, она была настоящей. Самой настоящей. - Кэдволладер резко притягивает заледеневшую рейвенкловку к себе, крепко обнимая, все еще надеясь растопить её синий лёд теплом своего тело.
Только бы она смогла оттаять и понять его. Смогла простить.

 Отправлено: 03.10.10 16:00. Заголовок: — Неважно, кто мне с..

— Неважно, кто мне сказал. Совершенно не важно. Ведь не ты. — Теперь она горько усмехается, понимая, что все, что сказанное сокурсницей было не ложью. И Деррек, и Чемберс, и он, Финн, - были в этом замешаны. Спор, игра на чувствах. А, что уж там, чтобы посмеяться, следя за ходом событий, чтобы просто посмеяться над Финном, взяв его на «слабо», а потом и вместе над Мораг, над «клушей», которую оставили у разбитого корыта, с расколотыми мечтами, оголенными чувствами и потрепанным сердцем. Это ведь смешно, никакого другого развлечения не найдешь в этом скучном Хогвартсе.
А что Финн теряет? Ровным счетом ничего. От ее слов не зависят мнения других, поэтому ничего и никому она не сможет сказать про него, да и не захочет вовсе. Да и все знают, что девушки от него без ума, и каждая надеяться на внимание со стороны хаффлпаффца, когда, как и ей досталось в Большом Зале. Но все же, Мор и захочет рассказать о своей пустоте своей подруге. Осталась теперь только Элейн. Она никогда не предаст, никогда так не пошутит, воображая, что все чувства это пустой звук. И МакДугал покажет свою пустоту, ту, которая не болит, не ноет, а тревожит, которая вместо туманности в груди превратилась в черную дыру и даже она не выполняет никакие свои свойства - она не затягивает внутрь, а просто... она есть, но она не существует.
Внезапный и громкий звук рядом и Мор вздрогнула, широко распахивая глаза и чувствуя, что они ужасно болят и слезятся. Ей сначала показалось, что это не Финн, а, возможно, и она сама вдарила в парту ногой, а может вовсе и не она. Но это был Кэдволладер, на лице которого сейчас изображалась злость и МакДугал с неподдельным интересом, как губка, впитывала в себя все его движения, все эмоции. Она видела его таким впервые, и это было внушительно и поразительно. Ей и так сейчас было страшно. Мор не знала, что делать, как поступать, что говорить. Хотелось сбежать в спальню факультета, и чтобы никто не трогал, но это породит еще больше вопросов у нее и Финна... Нет, и нет, такого не нужно. Лучше сейчас расставить все точки, но не многоточия.
— А что объяснять? Это разве что-то изменит? — Она спокойно смотрит на волнение хаффлпаффца, не чувствуя совершенно ничего. И Мор услышала то, что хотела услышать. Что это только первое время казалось спором, а впоследствии все стало по-настоящему, что он был счастлив, как говорил, что ему хорошо с ней. Но она не могла получить второй удар в спину, а затем и следующий, другой, третий, пятый... И все лишь из-за того, что давала еще один шанс, доверяя, что все получится.
А может это еще один набор слов, выданный автоматически, чтобы не проиграть пари, данное слово друзьям. У Финна был азарт, ему нравились соревнования и даже не только, когда квиддич. И ему было неприятно, когда его считали в том или ином случае «слабым», что он не сможет сделать что-то. А Кэдволладер сейчас доказал, что сможет, потому что все идет как по маслу, как задумывалось этой троицей.
Она ведь даже ненавидеть их не могла. Ни их, ни его. Его особенно не могла, потому что... Все относились смехом к спору, потому что суть этого и заключалась в них. Мор попробовала выдавить из себя улыбку, но даже движение губ перекосила масса отчаяния и ненависть только к себе.
— Мы ведь и вправду разные. Я теперь понимаю твою улыбку, культурно благодарящую, такую искусственную. Ты мне ею улыбался, а другим - искренне. Может даже и счастливо. А мне дарил ее, словно дань, должное. — Она выставила руки ладонями вперед, но так, чтобы если и Финн захотел ее обнять - обнял, но теперь и он четко понял этот контур, стенку, разделявшую их. — И, знаешь - ты не виноват. Это шутка. А ребятам можешь сказать, что порвал со мной, что твоя конечная цель выполнена. — Мор легонько оттолкнула парня, но смотря в пол и уже не встречаясь с его пронзительно-синими глазами. Рейвенкловка знала теперь, что он так не скажет, отчего-то это казалось ей признанием слабости, что не он порвал с ней, а она успела расколоть весь замысел. А может и скажет все так, как и она неуверенно предполагала.
Теперь она ведь совсем его не знает.

 Отправлено: 04.10.10 19:51. Заголовок: Финн не знает, что е..

Финн не знает, что ему делать, его разрывают на части сотни эмоций, разум заполняет гнев, вперемешку с желанием самоуничтожиться. А где в глубине сознания бьется мысль о том, что это вовсе не Аллан с Клайвом постарались донести мысль о пари до белокурой девушки. В конце концов, зачем им нужно было это? Пари он все равно у них выиграл, и на этих выходных приятели должны были ему выпивку. Но нужно ли ему это было теперь? Нужны ли ему были эти маленькие радости жизни, когда сама жизнь уходила у него из рук, расстворяясь в белом шелке её волос, превращаясь в снежинки, в льдинки, в иней.
- Кто это сделал, Мор? - Юноша спрашивает с тяжестью в голосе, словно на него давит невообразимый груз, подобный тому, который лежит на плечах Атланта, подпирающего небеса над землей. Он не знает, кто мог желать им зла, или может быть этот доброжелатель спешил открыть глаза МакДугал на происходящее за её спиной. Но только кто бы это ни был, он жестоко посмеялся над ними обоими, заставив взглянуть в глаза своим самым большим страхам. А что если это испытание они не смогут преодолеть? Ведь что есть между ними сейчас? Зарождающаяся любовь, которая подобна маленькому огоньку, любовь, которую надо лелеять и оберегать от ветров потерь и разлук, защищать от нападок, поддерживать её свет. Но что если налетит сильная буря, налетит и потушит огонек, которому еще не дали разгореться. Исчезнет ли тогда любовь навсегда или же подобно Фениксу возродится из пепла? Кэдволладер не хотел думать о том, что их любовь погаснет от первого порыва ледяной стужи, что огонь, который полыхает внутри его может превратиться в льдинку, навеки отучив его любить.
- Это всё меняет, Мораг. Это же всё меняет - Хаффлпаффец просто поверить не может тому, как легко сдается МакДугал, как быстро опускает руки, словно ей даже приятен тот факт, что чувства к ней были всего лишь фарсом, ролью, которую он безупречно отыграл, за что заслуживал аплодисментов. Вот только он и, правда, уже не играл, он жил этой любовью.
Мораг выставляет ладошки, слегка отталкиваясь от парня, совсем немного, может быть пара миллиметров, но сильнее чем этим жестом, она отталкивает его словами, нанося точные удары, полосуя сердце, ударами хлыста, выцарапывая на нём каждое произнесенное слово. - Я не улыбался тебе так, Мораг. Ты придумываешь это всё - Финн выпускает светловолосую из своих объятий, позволяя ей наконец-то свободно вздохнуть. Она ведь не будет думать, что он будет держать её силой? Прикует к себе наручниками, свяжет чарами? Он не будет до этого опускаться. Теперь, когда все карты открыты, он не собирается вновь играть ни своими чувствами, ни её. - Порвать с тобой никогда не было моей конечной целью. Это не было даже целью спора, Мораг. И видит Мерлин, я хочу быть с тобой. Я не могу сказать, что хочу провести с тобой всю жизнь, потому что это будет ложью. Я еще вообще ничего не знаю о своем будущем. Но я могу сказать, что сейчас я хочу быть с тобой. И не потому, что это продолжение спора, а потому что так мне говорит моё сердце. Мне кажется, я люблю тебя Мораг. - Финн внимательно смотрит на белокурую рейвенкловку, которая сейчас похожа на хорошенькую куколку - светлые волосы, собранный в пучок, точеная фигурка, аккуратная одежда и фарфорово-нежная, белоснежная кожа, словно из тела девушки разом откачали всю кровь, оставив лишь пустую оболочку. Она сейчас слишком походила на куклу, на неживое существо.
Он чувствовал себя убийцей.

 Отправлено: 05.10.10 22:05. Заголовок: Ее терпению, может, ..

Ее терпению, может, мужеству или даже глупости, - позавидовал бы любой. Очень сложно сейчас было находиться в хрупком равновесии, чтобы не сорваться и не заплакать, бесшумно повторяя «контуры» имени последнего оставшегося для нее родного человека, который останется с девушкой всегда – бабушку, Гризельду, чтобы та вновь поставила ее на ноги. Она умела, как морально, так и физически, когда к горлу подкатывал предательский комок, мешающий говорить, а к глазам – слезы. Даже когда с флейтой не получалось, если не брала сразу начальные ноты – бабушка сбивала спесь со своей обожаемой внучки, но все еще ученицы. Первые занятия были ужасающими, потому что из большого зала, предназначенный специально для игры на музыкальных инструментах, Мор выходила со слезами и истерикой. Дальше она уже научилась справляться с бабушкиным «профессионализмом», но все так же это младшая МакДугал переносила нервно. Слез, может, уже не было, а комок в горле оставался, мешая играть на флейте и этим самым зля бабушку.
Мораг лишь упрямо покачала головой, затем подняла серо-зеленые глаза на Финна, умоляюще прося, чтобы он не требовал от нее ответа на этот вопрос. Она все равно не скажет, кто открыл ей глаза на происходящее. Ведь кроме нее уже знало половина сокурсников, или меньше. Но они знали. Мор, находясь в центре этих событий, узнала об этом чуть ли не самая последняя.
— Пусть я и плохо разбираюсь в людях, ужасно плохо, но я не могла не заметить с твоей стороны эту любезность. Да, пусть в письмах ты писал мне искренне, я в это верю, пытаюсь верить, честно, но может ты и не мне писал? Может и не ты мне вовсе писал? — Теперь началась такая стадия, когда уже мало в чем Мор была уверена.
Мысль о том, что возможно перо для письма не он брал в руки, не он писал ей письма, а сам, сидя на диване, рассматривал подарки поклонниц, ужаснуло МакДугал, заставив передернуться, тяжело выдохнуть холодный воздух и начать смотреть куда-то на плечо Финна, а не в глаза, чтобы не видеть, не дай Мерлин, фальши. Или искренности и того, что возможно это она ошибается, а не он.
— А что было твоей целью? — Жалобно произнесла девушка, с каждым словом уменьшая звук своего голоса, доходя и до шепота. В голове промелькнуло много вариантов, как раз от того, чтобы получить «Превосходно» по Астрономии и, заканчивая тем, что было скучно. — На что спорили?
По спине прошел ощутимый холодок, а Мораг удивленно уставилась на Финна, ища какой-то подвох в «той-самой-фразе». Теперь девушка не смогла сдержать слез, которые медленно катились из глаз. Сжав руки на груди в замочек, что было сил, МакДугал закусила нижнюю губу, чтобы та так нервозно не прыгала.
— Зачем ты так со мной? Чем я это заслужила? Ведь я никому и ничего не сделала, всем пыталась помочь, может, случайно кого-то обидела, но я не хотела, я не специально, правда…
Мор хотела еще что-то сказать, но внутреннее «Я» все повторяло голосом хаффлпаффца последнюю фразу, явно надеясь, что она отпечаталась в памяти навсегда, на долгие годы.
— … Что же я натворила? Что я сделала? — Хриплым шепотом вторила рейвенкловка, все еще разыскивая ответы на свои вопросы. Она все еще не могла найти причину этой злостной и несчастной шутки, которую с ней сыграла судьба, но между тем, МакДугал была ей благодарна, отчего-то. «Если на то велено Мерлину, то так оно случится при любых обстоятельствах – но случится», - говорила Гризельда, отвечая на многочисленные вопросы внучки.
— Пожалуйста, не надо, не говори такого, Финн, - Мораг закрыла уши, обращая затуманенный слезами взор на парня. Было подозрение, что это лишь галлюцинации, на худой конец, сон, но не явь. «Пожалуйста, не надо, мне страшно». Но чего она боялась? Наверное, того чувства, что находилось внутри, что росло каждый день, любовно поливая росток ее Любви к нему. Цветку нужно было лишь солнце – оно у нее было.
Мор была благодарна ему за то, что научилась любить. Научилась чувствовать, как и счастье, так и горечь. Перед ним, перед его появлением в жизни, девушка все воспринимала нейтрально холодно. Она старалась все явления пропускать через сито, чтобы к ней приходило только важное, только результат: получив, к примеру, свою первую «Удовлетворительно», она знала, что ей нужно усерднее заниматься, намного усерднее, чтобы таких обидных промахов никогда не было. МакДугал и сейчас старалась пропустить все через «сито», но чувства вылезли на первый план, потому что здесь они важны, без сомнения, это ведь… Чувства, самые теплые, самые яркие. Будто бы ее белый лист жизни, где были только серые наброски засохшим пером, а теперь его располосовали разными красками, насыщенными.
Он стал ее «красками».
Он был ее солнцем.

 Отправлено: 06.10.10 09:29. Заголовок: – Мораг – устало гов..

– Мораг – устало говорит юноша, позволяя себе сделать один шаг по направлению к рейвенкловке, но тут же вновь отступая назад. Ситуация в которую они оба попали, в которую он попал, больше похожа на глупый шарж – насмешку судьбы. Он всегда любил играть в игры, он всегда считал, что это люди играют в игры. А выходит вон оно как, наоборот, это игры играют людьми. Это его чувства под контролем высших сил, это её сердце теперь разбивается вдребезги из–за чьей–то правды. И ему хочется взорвать к чертям этот мир, обложив никчемную планетку взрывчатым веществом. Да что там планетку, всю вселенную. Все эти звезды, туманности и черные дыры. Превратить все в хаос, вернуться к первоисточнику. И верить, что жизнь после смерти и правда есть и что всевышний, кем бы он ни был, даст им второй шанс. Даст второй шанс ему, потому что он, дементор его побери, достоин этого шанса. Он привык выигрывать, привык быть победителем, завоевателем, лидером. А теперь он был словно бездомный щенок – обозленный на весь мир, но от того не менее беззащитный перед всеми проблемами. И раз за разом ему мысли крутились только вокруг него самого. Он был самовлюбленным, надменным, горделивым. Он был.
– Что ты говоришь, Мор? Что ты такое говоришь? Ты надумываешь лишнего, прошу тебя, посмотри на эту ситуацию трезвым взглядом, отбрось пелену. Послушай меня сейчас. Поверь мне. – Финн крепко сжимает плечи Мораг, легонько встряхивая её. Может быть, это вернет ей рассудок и заставит перестать на ходу выдумывать проблему за проблемой. Выдумывать его ложь, словно упиваясь этим фактом. Как будто ей так легче, так приятнее знать, что с ней играли, как с мышкой, подкладывая кусочки сыра один за другим, пока она не попала в мышеловку и дверка не захлопнулась.
Злость по капельке заполняет его, начиная с кончиков пальцев и поднимаясь все выше и выше, стремясь собой заполнить всю его сущность, дойти до сердца, а затем затуманить сознание. Это была одна из его худших черт – он не умел держать себя в руках, когда ему казалось, что весь мир провоцирует его, когда в нём просыпалась животная агрессия, спавшая, пожалуй, в каждом мужчине, не считая каких-нибудь тщедушных маменьких сыночков, как Лонгботтом или Хопкинс. Хотя, пожалуй, даже такие как они могли в какие–то моменты своей жизни превращаться из беззащитных хомячков в оружие массового поражения. Финн же был смертником. Убивая всё вокруг, он уничтожал себя. Но откуда эта тяга к саморазрушению была у МакДугал?
– Начать с тобой встречаться. – Резко рявкает Кэдволладер в ответ на робкий вопрос рейвенкловки, которая теперь ужасно раздражает его своим поведением. Она сейчас такая нерешительная, такая мягкая, а его злость так сильна, что ему хочется как следует встряхнуть её, схватить её тоненькую фигурку, сжать посильнее, сломать эту оболочку, чтобы перед ним вновь появилась та, что заставляет его сердце биться так, будто в груди у него взрывной механизм замедленного действия. – Никто и не говорил, что потом я должен был тебя бросить. И знаешь, Мор, я был бы может и рад взять и вот так вот просто уйти от тебя, оставив один на один с телескопом и звездным небом. Но поздно, милая. Я влюбился в тебя сильнее, чем смог бы влюбиться в кого–либо другого. Ты украла мое сердце, мой сон, мой покой. И я не позволю тебе просто так уйти – Финн берет её за ладони, отводя тонкие руки Мораг от ушей. – И тебе придется меня слушать, чтобы потом не было между нами недоговорок. – Хаффлпаффец мягко подталкивает Мораг к парте, заставляя её опереться на неё, а сам в лучших правилах жанра, расставив руки по бокам от рейвенкловки, склоняется к неё, вовсе не стремясь её напугать, а просто в попытке быть ближе. Он, правда, хочет быть к ней ближе. – Я хочу быть с тобой, Мораг. Хочешь ли ты? – Юноша губами касается губ Мораг, приглашая её к поцелую, но, оставляя выбор ей – продолжать или нет. Быть им вместе или не быть.

 Отправлено: 09.10.10 20:20. Заголовок: Мораг была слепым ко..

Мораг была слепым котенком, который еще не мог правильно различать правду и ложь, не умела видеть ее, как видят другие. Они уже ясно осознают, где подвох, как подозрительно ведут себя другие. А она - нет. Мор слишком мало общалась с людьми, чтобы понять их натуру. Правильно говорят, «обожжешься об одного - будешь не доверять всему миру». Так и она почувствовала себя самой одинокой в этом мире, с черной дырой внутри, которая с каждым мгновением, с каждым словом и движением сердца, расширялась. А она ничего не могла поделать. Или просто не знала «как».
— Я уже поверила тебе, Финн. - Девушка откашлялась, словно это могло помочь ей вернуться из забытья. Отчасти и Кэдволладер в этом помог, встряхнув ее осторожно, но уверенно, поверив в это, что сможет вернуться все в круги своя. Она вытерла слезы с глаз, глубоко, судорожно вздыхая и оглядываясь на вещи, лежащие в классе, лишь бы хоть как-то отвести мысли от той темы, потому что она вновь и вновь затрагивала струны души, и Мор не могла сдерживать слезы. — Уже поверила. - МакДугал поворачивает голову вновь к Финну, осторожно убирая его руки с плеч и не отпуская их, пока те не коснутся его боков, будто бы если сейчас она их отпустит, то руки сами по себе не отпустят МакДугал. Или просто не хочется его отпускать, его теплые руки, которые, по сравнению с ее, были словно обжигающими. И сейчас это особенно чувствовалось.
— Это не страсть ли? - С сомнением и неподдельным интересом спросила девушка, словно она на Травологии или даже на Астрономии, когда рассказывали те мельчайшие сведения, ставшие для нее новыми. Но она поняла, что сейчас не урок, а жизнь и теории тут нет, а сразу практика. Но она бы стала без сомнения лучшей, знай все наперед, а тут все непредсказуемо, все по-новому.
Как и сейчас, Мор не поняла, что происходит, когда Финн подталкивает ее к парте и она, как загнанный кролик, не знает, куда отступить, в какую сторону отпрыгнуть от этих синих глаз, в которых видно неподдельное сожаление, которым хочется еще раз довериться, зная, что обожжешься еще раз. Теперь МакДугал понимала, почему большинство девушек смотрела на нее враждебно. И эта речь, эти слова, за которыми искренность. Девушка не знала и сейчас, верить или нет. Видимо, произошедшее на нее никак не повлияло, и это было каким-то «закреплением материала, который прошли».
Мораг испугалась. Она не раз видела такие отношения между людьми, когда один супруг боится другого, и поэтому страдает и мучается, не разрывая «публично» отношения. Но последующая реплика просто выветрила из головы все лишние мысли и заставляя желанно отдаться поцелую, продолжая его. Но подозрительное чувство, которое не оставляло ее с того пронзительного взгляда Финна, заставивший пробежать мелким холодком по спине. Она до сих пор оставалась его половинкой, все еще под его влиянием, и, ей казалось, что после него, после вот этого разрыва, она не сможет совсем существовать, что не будет в жизни второго шанса. Возможно, так оно и будет. На все есть свои ответы, на правильно заданные вопросы.
Мораг сильно сжимала платье, лишь бы не сделать ошибку, не прикоснуться к нему, не сказать чего-то лишнего, что было противоположным к ее мнению. Она просто не могла этого сделать, сделать что-то неправильно. А все, в данном случае, она считала таковым.
— Между нами больше не будет недомолвок, недоговорок. - МакДугал бы хотела улыбнуться, чтобы можно было бы счесть за надежду с ее стороны, но это было не так, не нужно было, чтобы он неправильно ее понял. — Потому что ничего уже не будет так, как прежде. Ничего. Не. Будет. - Последние слова она произнесла тягуче долго, но четко, словно ставя три большие точки, прямо-таки огромные. Вместе с тем, она опустила белокурую голову вниз, слегка оттолкнула хаффлпаффца от себя и выскользнула, как можно осторожнее от него, не стараясь его задеть.
«Придется вернуться в обратный мир: пить чай в одиночестве, читать книги себе, ходить в совятню в одиночестве. И… И, не плакать, пожалуйста, только не плакать».

 Отправлено: 11.10.10 20:14. Заголовок: Финн ликует, когда с..

Финн ликует, когда светловолосая отвечает на его поцелуй. В эти мгновения ему кажется, что все возможно исправить, ведь они оба этого хотят. Раз, два, три, несколько сладких мгновений, когда она снова такая близкая родная, Когда он чувствует тепло её тело, слышит, как бьется её сердечко, когда она верит ему. И обрыв. Словно кто-то порвал струну, словно оборвался голос певца. Обрыв. И её холодные слова, её отстраненные движения. Она маленькая пугливая лань, которая теперь сторонится его, она девочка, которая больше не хочет быть жертвой. И ему ли не понимать, какую боль он ей причинил? Финну не хватает мужества посмотреть на неё теперь. Кажется, все мосты сожжены уже и ничего не остается им как лишь разойтись. Ей уйти в своей серый мирок, ему вернуться к приятелям, смеяться, пить сливочное пиво, улыбаться девочкам. Забыть вообще друг о друге. Во всяком случае, ему лучше забыть о ней, потому что она его слабость, она его провал. Он же привык всегда выигрывать, а она всего лишь досадная ошибка. Просто ошибка. Но убедить себя в этом, отчего то не выходит. Такие девушки как Мораг не могут быть ошибками, такие девушки появляются в жизни лишь раз, а он как последний идиот не смог её удержать.
Финн лишь слегка поворачивает голову, чтобы видеть её профиль - белокурая головка опущена, словно на Мор давит тот же груз, что и на него. Он хочет сделать шаг к ней, но Мораг выпрямляется, и Кэдволладеру кажется, что от неё веет неимоверной силой. Силой, с которой ему сейчас не совладать.
- Я уверяю, Мор, ты еще изменишь свое решение. Скоро изменишь, потому что ты это знаешь не хуже чем я - мы принадлежим друг другу, и нельзя от этого убежать. - Хаффлпаффец говорит тихо, но на площадке их только двое и нет сомнения, что она слышит каждое его слово, каждый звук, который вырывается из груди. - А сейчас, позволь оставить тебя один на один с галактикой - Юноша уверенно подходит к белокурой рейвенкловке, ему хочется коснуться её щеки, но он знает, что сейчас просто не может себе такое позволить. А потому, он лишь улыбается ей, искусственно, потому что на искреннюю улыбку ему просто не хватает сил сейчас, слишком много внутри печали и злости, которую хочется выплеснуть на первого встречного, но он знает, что это всё только усложнит, а потому старается подавить порывы гнева, оставляя их для ближайшей квиддичной тренировки, чтобы вложить всю злость в удары, раз за разом отбивая бладжеры. Если бы так же легко можно было отбить с пути все проблемы.
Всего один взмах битой...