Отправлено: 09.04.10 17:40. Заголовок: Almost

 Отправлено: 10.04.10 20:50. Заголовок: Дафна просыпается не..

Дафна просыпается необычайно рано утром для себя. Еще не открывая глаз, она ощущает, что что-то вокруг неё изменилось, изменилось и что-то в ней. Она чуть приоткрывает один глаз, и губы сами расплывается в сладкой улыбке, когда она видит то, что видит. Рядом с ней, крепко обнимая её тело, лежит Итан, сама же Дафни почти упирается носом в его грудь, и кажется между ними абсолютно нет никакого расстояния. Между ними наконец-то нет никого и ничего лишнего. И Дафне совсем не хочется разрывать эту сказку, её не хочется выскальзывать из его объятий, не хочется будить его, только лежать вот так вот рядом, может быть только еще чуть сильнее прижавшись к нему (ведь все потом можно будет списать просто на сон), и, закрыв глаза, каждой клеточкой своего тело, ощущая тот неоспоримый факт, что теперь она принадлежит ему, он наконец-то её обнял.
Она закрывает вновь глаза и ей снятся на удивление красивые и яркие сны. Впервые за последние две недели этой ночью она вообще видела сны, а не привычно отрубается, чтобы проснуться уже только утром. А все только по одной причине. И имя этой причине было - Итан Ургхарт. Впрочем, не будем забегать вперед.

Craving

Время после их с Итаном разговора в квиддичной раздевалке тянулось, словно сосновая смола. Казалось, что прошло не несколько часов, а несколько лет, с момента его последних слов, после того как стихли его шаги. Лишь один раз оно сделало скачок - в тот день, когда им сообщили о незапланированных каникулах длительностью в две недели. Ну что ж, старшая Гринграсс тогда лишь облегченно вздохнула, наивно поверив в то, что этот отдых пойдет ей на пользу. Ведь ей предоставлялась замечательная возможность вдали от школы внимательно, возможно даже с лупой или в микроскоп, рассмотреть еще раз все то, что случилось в ее жизни за неполных два месяца. Калейдоскоп из событий, произошедших в ее жизнь был, пожалуй, слишком уж ярким. Но более всех иных чувств (разочарования и вины) девушку мучила странная скука, ожидание чего-то волнительного, что словно должно было произойти, но все еще не произошло. А еще буквально на третий день вне школы Дафни поняла, что скучает по Итану. Она то уже привыкла, что после ее очередного расставания, Ургхарт всегда был рядом, чтобы показать ей, что готов поддержать, она привыкла видеть его, ощущать на себе его взгляд, иметь случайную возможность соприкоснуться с парнем рукавом. А сейчас его не было. А в голове, словно столпы мироздания стояли его слова, и вовсе не его жестокое замечание про чужую постель - это Дафни не восприняла близко к сердцу, словно знала, что Итан хочет не уколоть ее, а предупредить новую ошибку. Он сказал, что обнимет, когда она будет его. И его слова прозвучали так уверено, словно он точно знал число и время того момента, когда это случится. Дафна же пока жила лишь предчувствием того, как сильно все может измениться за эти выходные, пока в Министерстве Магии решают судьбу Хогвартса.
Она скучала без него, ныло сердце в груди, но Итан не появлялся в их доме, словно специально наказывая ее. Дафни боялась заговорить с сестрой об ее друге, словно опасаясь, что малышка Тори поймет ту простую истину, которая от самой Дафны была еще скрыта. Приближалось день рождения. Дафне должно было исполниться 18 лет, не такая уж особенная дата для волшебного мира по чьим законам Гринграсс и так уже было совершеннолетней. Но самой девушке этот рубеж казался куда более важным и решающем, ведь именно на 18-м году жизни ей предстояло закончить школу и попасть во взрослую жизнь. К сожалению, этот день рождения обещал быть куда грустнее всех предыдущих, Дафна даже не была уверена, что Арчи придет ее поздравить - кузен все еще не мог простить её измену своему лучшему другу, и девушка очень переживала из-за той стены, что возвела между ними сама. Этот день рождения обещал быть одним из самых скучных. И Дафна знала человека, который возможно захотел бы ей помочь, обрадовать. Уж она то, точно бы была рада его визиту.
Записка, набросанная на небольшом пергаменте, состояла всего из пары предложений с приглашением на праздничный ужин и упоминанием Тори, как дополнительной подстраховки. Хотя в данный момент младшенькую Гринграсс скорее волновал предстоящий визит своего жениха, а не расшатавшиеся нервы старшей сестры. Но ничего не подействовало. Он не пришел ни в шесть, как гласило приглашение, ни в пол седьмого. Он не пришел к десерту, не появился и во время чаепития. Видимо он просто предпочел выкинуть Дафну из своей жизни, осознав ее никчемность. Слизеринка поднялась в свою спальню уже за полночь, до последнего удара часов, ожидая, что внезапно, как всегда, он все же появится. Она так и заснула в праздничном платье на постели, уткнувшись носом в подушку. То ли мама, то ли Астория заботливо прикрыли её пледом, чтобы девушка не замерзла. Но к сожалению ни одна из них не могла спасти её от того холода, что появился у неё внутри, от этого ужасного страха, что он теперь никогда не придет.
А утром она прикинулась больной, сказала, что плохо себя чувствует и попросила домовика принести ей завтрак в комнату, а следом за завтраком обед, и пару чашек чая. Она не хотела говорить даже с Тори, которая пару раз заходила в ей комнату, чтобы осведомиться о здоровье сестры. А Дафна не могла набраться смелости, чтобы признаться младшей сестре, что вся её "болезнь" от недостатка его внимания. И что лекарство от этой болезни только одно.

And consequences in the future
And feel it as now
And now I can't feel the future
But I can be there for you now

 Отправлено: 12.04.10 23:00. Заголовок: Она так ничего и не ..

внешний вид: белоснежные лакированные высокие кроссовки на плоской чёрной подошве, тёмно-синие низкие джинсы, белая рубашка с чёрными пуговицами, которые застёгнуты все до единой, поверх светло-серый кардиган и расстёгнутое короткое пальто тёмно-серого цвета;

Она так ничего и не поняла, или, быть может, это он чего-то не понимал.
Есть слова, которые люди слышат так, как хотят слышать, потому что другой вариант слишком трудный. Он хотел её навсегда, её всю, не только тело, но и то, что внутри: сердце, душу, мысли. Но Гринграсс не хотела вслушиваться в его интонацию, не видела его взгляда и отказывалась думать головой, забыв о том, что если бы всё дело было в сексе, то он бы не тратил на неё столько своего времени, не дрался бы за неё и, тем более, не останавливал себя в порыве сжигающего изнутри желания - он бы уже давно обладал ей. Она не слышала и не хотела слышать его, а значит, им, наверное, и правда не нужно быть вместе. Дафна боялась трудностей, боялась той ответственности, которая легла бы на её плечи не вбей она себе в голову всю эту чепуху, потому что слизеринцу казалось, что в Хогвартса она и первокурсники, которым на всё плевать, не знали о том, как бьётся его сердце. Иногда, ведь и правда кому-то не суждено быть вместе, да?
У него было достаточно времени, чтобы сделать ревизию своих чувств. Он пытался выбросить лишнее, разложить всё по полочкам и ещё раз прокрутить в голове их последнюю встречу, потому что ему казалось, что там, в раздевалке, произошло что-то, что не было похоже на то, что было между ними раньше. И дело было даже не в том, как он с ней себя повёл и разрешил себе выпустить самую худшую частичку наружу, чтобы проучить. Дело было в её словах и взглядах, в её желаниях которые она впервые в жизни не пыталась скрывать или отрицать – она хотела его обнять, и где-то в глубине души он точно верил в то, что вся эта дружеская подоплёка и для неё тоже стала полной хренью. Слизеринец устало положил руку на край гладкой лакированной поверхности своего чёрного рояля и, опустив голову вниз так, чтобы упереться лбом в свой локоть, тяжело вздохнул. Сам того не замечая, набирая свободной рукой бессмысленный ряд нот, он впервые в жизни пытался залезть в себя и разобраться во всём, что происходило. Он занимался самокопанием, и в этом снова была виновата Гринграсс – его Вселенная теряла свою оборону, медленно, но верно начиная крутиться только вокруг этой чёртовой ирландки, предавать свои же принципы и рушить постулаты, разрывать на мелкие части то, чем он жил все эти годы.
Уже следующим утром на краю его кровати лежал конверт, который был бесшумно, в страхе разбудить своего хозяина, оставлен домовым эльфом. Итан не сразу заметил его, потому что вставая утром, нечайно смахнул на пол, а когда наконец нашёл – было уже поздно. Приглашение написанное таким ему знакомым почерком заставило его искренне улыбаться от удивления. После всего что между ними было, слизеринец не рассчитывал на то, что Дафна захочет его снова увидеть в ближайшее время, однако совсем скоро его скулы были напряжены, а брови сдвинуты вместе. Глупый домовой не посчитал нужным на всякий случай предупредить его о том, что утром пришло письмо, а теперь глядя на часы, Ургхарт с какой-то странной горечью понимал, что безвозвратно опоздал.
Случайности не случайны и случайности случаются, к сожалению или к счастью – это как повезёт, но по чьей-то воле он упустил тот свой идеальный шанс, когда можно было бы снова попробовать завоевать её сердце, а если нет, то хотя бы в очередной раз убедиться в том, что её тело всё так же одолевает крупная дрожь, стоит только начать высчитывать расстояние между ними сантиметрами. И внутри почему-то не было никаких сомнений, даже разочарования, лишь горечь, что он мог чувствовать на кончике своего языка, только и всего. Сейчас шотландцу не нужны были ничьи советы, в этот раз он не нуждался и в какой-то причине для того, чтобы надеется на то, что ещё не поздно всё исправить, потому что он ни на секунду не сомневался в том, что исправит. Таким он был рождён – победителем.
Вечно прилежный для своего строгого отца, он не счёл нужным предупредить его о том, что эти каникулы проведёт в Белфасте, если не как гость Дафны, то как гость Тори – точно, да и если честно, то детали его волновали мало. Мать, кажется, так до сих и не поняла, что в Хогвартсе объявили вынужденные каникулы: привыкшая жить по своему расписанию, она утопала в бомонде и дружеских визитах, и Ургхарт не мог винить её за это, потому что жизнь с его отцом могла покалечить человека и не так, так что, можно сказать, она ещё легко отделалась. Остальное могло подождать до тех пор, пока он не разберётся с тем, что не давало ему покоя вот уже который месяц. Сегодня он кое-что понял – у каждой книжки есть конец, и если судьба не могла написать его сама, то ей нужно было помочь, поэтому на этот раз он сделает всё, что сможет, чтобы потом, если что, знать, что по крайней мере старался. Пришло время поставить какой-то знак на их последней странице, и уже было не так важно, каким он будет. Точка или многоточие.

В их доме везде пахло ей – тонкий аромат ванили он давно научился выделять среди множества других запахов, потому что именно ванилью пахли все те чувства, что будто отделившись от него, жили своей жизнью и постепенно, словно не смертельный яд, подчиняли каждую его мысль, а позже и само сердце. Ещё несколько часов назад, поздно ночью, когда стрелки уже как два часа назад перевалили за двенадцать, указывая на то, что её День Рождения закончился, Итан осмелился написать младшей Гринграсс письмо в котором просил, чтобы она смогла на какое-то время сохранить в тайне его приезд и, встретив его в назначенное время, дала ему пару часов форы прежде, чем ему придётся пройти традиционную процедуру приветствия родителей. Ему жизненно необходимо было какое-то время на то, чтобы без лишнего шума исправить свою случайность с приглашением и взять себе то, зачем он сюда приехал.
Слизеринец старался ступать по лестнице почти бесшумно, даже ни смотря на то, что в этом не было абсолютно никакого смысла – навряд ли девушка услышала бы его шаги, а если даже и так, то ни за что бы не догадалась, что они принадлежат ему. Его рука нервно скользила по широким перилам до тех пор, пока неожиданно не провалилась вниз, только так он понял, что почти пришёл. Ургхарт глубоко вздохнул, внимательно скользнув взглядом по коридору, и, выцепив нужную дверь, шагнул в её сторону.
Иногда тебе приходиться сделать очень важный выбор: постучать в эту дверь или нет. Он постучал.

"I'm giving up on everything, because you messed me up
Don't know how much you screwed it up. You never listened.
I'm moving on. I won't forget - you were the one that was wrong.
I know I need to step up and be strong, I told you what I wanted,
But I was forgotten... I won't be forgotten. Never Again"

 Отправлено: 14.04.10 13:15. Заголовок: 27/10 внешний вид: ..

27/10

внешний вид: темно-фиолетовое свободное платье без бретелей на груди, чуть ниже талии прихвачено тонким веревочным пояском. Волосы завиты в крупные локоны. В ушах крупные серьги с сапфирами, подарок родителей на 18-летие. Босиком.

Утром она просыпается с тяжелой головой и пустым сердцем, пьет много-много чая и что-то рисует в бесконечных альбомах, которые отличаются то цветом обложки, то жесткостью бумаги. Какие-то абстрактные рисунки, что-то абсолютно не похожее на обычную Дафну, слишком четкие линии, слишком сильный нажим на бумагу, так, что даже карандаш не выдерживает и ломается. И снова чай, на этот раз с тонким тостом с ветчиной, и снова ломаные линии на белых листах её альбомов.
Она ждет, ждет с самого утра, когда ей лишь стоило прочесть его письмо, Да не письмо даже, так записка, несколько коротких ёмких фраз, озвученная просьба не разглашаться о его визите. Дафна даже нелепо улыбается, когда читает эти строчки, звучит все так будто Итан придет к ней на тайное свидание. Ну не смешно ли? В записке нет объяснений, почему его не было, и Дафне даже кажется, что лучше их и не знать, мало ли что могло стать причиной его отсутствия, мало ли зачем он собирается посетить её сегодня после обеда. Ведь может быть все лишь для того, чтобы раз и навсегда сказать "все кончено", и, развернувшись к ней спиной уйти из её жизни абсолютно полностью, а не только в качестве друга, как он это сделал тогда в гостиной Слизерина. Девушка поправляет одеяло, укрывающее её ноги и делает очередной набросок, на неё с листов бумаги смотрит какое-то абсолютно незнакомое лицо, какой-то собирательный образ всех тех мужчин, что она ранее видела. Для неё это не свойственно, для неё это ново. Она всегда рисует кого-то определенного, она всегда точно знает, кого хочет изобразить на чистых листах. Она знает это и сейчас, но Дафни слишком рьяно отгоняет прочь тот образ, что сидит в голове, подтирает ластиком любые черты лица, приближающие её рисунки слишком близко к тому, к кому приближаться, пока не стоит. Наконец девушка просто откладывает очередной эскиз в сторону, тянется к чашке с уже заметно остывшим чаем, но обнаруживает что она уже давно пуста. А значит, придется вновь вставать и звать домовика, чтобы он принес ей еще чашку с чаем, на этот раз побольше и погорячее, а значит, может, придется вновь столкнутся с матерью или малышкой Асторией, которая сейчас так тяжело переживает её ссоры с Арчи, а тут еще и новость о её помолвке, абсолютно выбившая из колеи, как сама Тори, так и её старшую сестру. И Дафни понимает умом, что должна сейчас быть с малышкой, должна ей улыбаться, должна поддерживать хрупкую девочку, которой является Астория, но она сама слишком эгоистична, и, зарываясь в свое горе, в свою печаль, лишь как-то нелепо улыбается сестре. Лишь в тот день, когда девочка рассказала ей о помолвке, Дафна проявила себя как старшая сестра, попыталась с ней поговорить, даже немного соврала про свое отношение к Роулу, сказав, что его историю слишком приукрашаю лишними слухами. Мерлин. Дафни. ну, сколько же можно врать своим близким людям? Сколько можно причинять им боль лживыми пустыми фразами, надеясь на то, что они глухи. И как же стыдно ей всегда было врать Астории. Даже если эта ложь, как тогда, была лишь во благо младшенькой.
Дафна нехотя поднимается с кровати, в которой так тепло, уютно и абсолютно спокойно. Она поправляет складки, образовавшиеся на платье во время сидения, сначала было думает одеть замшевые туфельки, подготовленные к его приходу, но потом решает, что оденет их потом, когда он все же придет. По пути, мельком заглядывая в зеркало, чтобы поправить крупные локоны (малышка Тори заразила её любовью к завитым волосам) подходит к двери, чтобы спуститься на кухню. Она берется за дверную ручку, как раз в тот момент, когда раздается тихий стук в дверь. Даже не догадываясь, кто там стоит, слизеринка открывает дверь.
- Итан - на лице расплывается улыбка, а в глазах появляется странный блеск, девушка даже не сразу догадывается предложить парню войти. А затем, как-то суетливо оглядываясь по сторонам, делает шаг в сторону назад. - Заходи.

"you make me act a little insane.
you impair my judgment,
you affect my brain like a
hallucinogenetic amphetamine.
you really know how to get to me!"

 Отправлено: 19.04.10 18:32. Заголовок: Какой должна быть ре..

Какой должна быть реакция на долгожданную (или не очень?) встречу после долгой разлуки? Что должен он сейчас чувствовать и как себя вести? Нужно ли ему улыбаться или, наоборот, стереть с лица ухмылку и быть предельно серьёзным, презентабельным? Сморозить смешную чушь или…
Пока мысли словно огромный лев загоняли его в клетку, заставляя каждое мгновение в ожидании того, как откроется заветная дверь, сомневаться в том, насколько это было правильным: прийти к ней и под предлогом невинного поздравления расставить все нужные знаки между ними, внутри самого себя ему было тесно и слизеринец понимал, что просто накручивает себя, но не мог остановиться. Он ещё не был точно уверен в том, как на самом деле должен быть расценен его визит. Очередная слабость перед одним только её именем или, напротив, акт бескорыстного милосердия, а может быть всё даже намного проще – дружеский визит. Иногда ему и правда начинает казаться, что они просто друзья с преимуществами, потому что Гринграсс настолько часто об этом говорила, так трогательно его просила быть ей другом, так каждый раз расстраивалась, когда в ответ получала бесповоротное «нет», что ему становилось её жалко. В конце концов, что ему стоит, если у него действительно нет ни единого шанса, чтобы заполучить её, согласиться хотя бы на это, в тайне ото всех поступиться своим самым главным принципом, – всё или ничего – и довольствоваться тем, что действительно может быть его.
- Итан.
Всё моментально становиться на свои места, мир вокруг них заливается нужными оттенками красок и мысли, эти глупые мысли, которые заставляют воображение слизеринца рисовать дурацкие картинки того, чего на самом деле нет, подталкиваемые попутным ветром разлетаются в разные стороны, и, оседая где-то в самых дальних уголках его сознания, таят словно снежинки не оставив после себя ровным счётом ничего. В который раз он убеждается в том, что всё, что было до неё – это не правда, или правда, но какая-то неправильная, потому что всё, чему успела научить его жизнь рядом с ней переставало работать, ломалось, и тогда приходилось импровизировать на ходу, ощущать кожей новые чувства, такие, о которых раньше даже и не догадывался. Вопреки всем тем вариантам хорошего поведения, которые он успел прокрутить в голове за какие-то ничтожные мгновения и вопреки соблюдению канонов этикета высшего общества, Ургхарт достаточно свободно, без лишних стеснений или неловкостей, опёрся плечом о дверной косяк, внимательно окинул Гринграсс взглядом и задумчиво закусил нижнюю губу. Малышка Тори предала его, но шотландец не спешил на неё злиться, потому что с самого начала должен был догадаться о том, что она не сможет что-то скрывать от своей любимейшей сестрёнки, более того, ему следовало бы ближе к вечеру заказать ей огромный букет цветов из своего сада в благодарность за невольно оказанную услугу. Если бы она не проговорилась Дафне, то он никогда бы не узнал о том, что девушка ждала его. Взгляд серо-голубых глаз скользнул по шеи слизеринки, ещё чуть правее, и он позволил себе быть немного невежливым, нагло рассматривая её комнату. Раньше, когда он навещал Асторию, ему не удавалось здесь побывать, однако интерьер шотландца волновал мало - его привлекло огромное множество рисунков, разбросанных по постели. Она действительно его ждала, убивая время на абстрактные эскизы и чай - это, пожалуй, всё, что ему хотелось бы знать, чтобы быть уверенным в том, что он приехал не зря, в том, что он приехал за ней и этот по-детски смешной предлог влечёт за собой что-то действительно важное. Итан снова мельком заглянул ей в глаза и, склонив голову немного на бок, внимательно всмотрелся в её платье. Какова была вероятность того, что зная заранее о его приезде и питая к нему исключительно дружеские чувства, она оденет именно то платье, что ненавязчиво будет подчёркивать её фигуру, вынуждая слизеринца фантазировать о том, что под ним, провоцировать на очередную ложную надежду на то, что затерянное под его кроватью приглашение не просто акт вежливости.
Наконец, после минутного молчания, Ургхарт выпрямился и, плавно расправив плечи, добродушно улыбнулся девушке, непроизвольно обнажив белоснежные клыки, что моментально сделало его улыбку больше похожей на оскал. - На самом деле я хотел тебя пригласить на прогулку… Окажешь мне такую честь? – он не считал нужным извиняться за ошибки, которые не совершал и его опоздание на День Рождения – не его вина, всё, за что ему сейчас стоило бы извинится, так это за то, что слова слетели с его губ сами собой и он не успел вставить в свою речь даже подобающего празднику тона, не намекнул и словом о том, что всё ещё помнит о её восемнадцатилетии. Но вместо этого промолчал, понимая, что соскучился и сделает её счастливой.

"I can't forgive the things that I can still remember.
Could you bathe my soul and wash it all away?
I've been searching through my books to try and find some truth, say that I'b be alright,
And I'm banging on your door, so, come on and let me in."

 Отправлено: 20.04.10 23:02. Заголовок: Она была всего лишь ..

Она была всего лишь восемнадцатилетней девушкой. Она была, в сущности, еще подростком, ребенком, которому как кислород нужны были чувства, нужно было знать, что тебя любят, что тебя ждут. Она уже разбивала свое сердечко несколько раз, но вновь была готова преподнести его на блюдечке с голубой каемочкой и серебреными вилкой и ножиком. Новые чувства пока еще толпились в прихожей, Гринграсс не решалась впустить их внутрь, но она наверняка знала, что понадобится куда меньше времени, чем может показаться, чтобы она вновь позволила открыть себе сердце. И на этот раз она собиралась его открыть не просто для кого-то, кого, как это бывало у неё до этого, заносило в её жизнь попутным ветром, а для кого-то особенного, для того, кого она сама уже выбрала.
- Я рада, что ты пришел - ко мне. Она улыбается и неожиданно и для себя и для рассматривающего её слизеринца, приподнимаясь на носочки, касаются его щеки губами, оставляя след от фруктового блеска на его щеке. Смущенно улыбается и тыльной стороной ладони вытирает его с лица Итана. Не хватала еще, чтобы он из-за неё ходил весь в блестках.
Дафни ведет себя так глупо, неуместно. Это поведение ей абсолютно несвойственно, это какой-то почти невесомый флирт, легкое заигрывание с объектом своей симпатии, а не просто с симпатичным мальчиком. Итан ей и правда слишком нравится, она уже не первый раз ловит себя на этой мысли. Сначала она его просто хотела, это было настолько приземленное, настолько ужасное животное желание, что Гринграсс гнала его от себя прочь, даже не желая допускать мысли о том, что между ними и правда может что-то быть. Затем она узнала его как друга, и Итан мог всегда отрицать саму возможность дружбы между ними, но старшая Гринграсс все же продолжала считать, что летом, находясь у н6их в гостях, Ургхарт стал ей именно другом, тем, кто всегда может поддержать и выслушать, тем на кого можно было положиться. А с началом учебного года, с неудавшимся поцелуем в пустой гостиной глубоко за полночь, где они случайно столкнулись, с этого самого времени внутри кареглазой девушки стали пробуждаться к нему еще и романтические чувства, которые она душила, уверяя себя в том, что подменяет симпатию любовью. Она даже решилась на разговор с Кроу, начала с ним встречаться, предпочитая принимать страсть за любовь, ей тогда казалось, что так правильнее. А сейчас, разглядывая Итана, слизеринка понимала, что все время только и делала что ошибалась, набивала себе один за другим синяки, отмахиваясь от однокурсника, принимая предложения других парней. А он ведь всегда был рядом. Сейчас, рассматривая его девушка не была еще до конца уверена в своих чувствах, она знала, что между ними что-то особенное, что-то слишком крепко связующее их, но еще не могла сказать, что это именно. Хотя малышка Тори уже наверняка догадалась, а иначе, зачем бы было Астории приносить ей эту записку? Кажется прошлым летом сестренка не торопилась предупреждать Дафну о приезде своего друга, да и сам Итан тогда первым делом пришел ни к ней. А сейчас, тут... Дафна даже не сомневалась, что он пришел именно к ней, и его улыбка абсолютно точно не может предвещать ничего плохого.
- Прогулку? - переспрашивает девушка, а затем, оглядываясь через плечо, заглядывает в окно. На улице светит солнце, лучи которого уже не греют воздух, но кажется, почти не ветрено, и нет дождя. А значит вполне можно прогуляться. Тем более если Итан так хочет. - Подожди секундочку, я только обуюсь - Дафна присаживается на краешек кровати, спиной к слизеринцу и спешно обувает бежевые туфли, предназначенные, несомненно, не для прогулок по саду, а для каких-нибудь приемов (Дафна сегодня старается выглядеть лучше, чем всегда, старается выглядеть такой для него). Она на пару мгновений исчезает за дверьми гардероба, торопливо выискивая плащ, пугаясь, что Итан мог передумать и уже ушел. И на ходу одевая его и подпоясываясь кожаным поясом, подходит к Итану, чтобы вместе с ним тихонько покинуть свою комнату (аккуратно, не хлопая дверью, чтобы мать не решила проверить, куда вышла старшая дочь). Она ведет его к черному выходу, как-то даже не задумываясь о том, что Ургхарт, скорее всего именно через него и попал в дом, а, уже оказавшись на улице, нерешительно берет его за руку и ведет вглубь сада - Здесь нас не будут искать - поясняет она. А внутри все бешено сжимается от того, что может быть все это и правда зря, что Итан пришел ни к ней, что она устраивает какой-то цирк, что излишне самоуверенна в том, что в его сердце еще есть немного места для неё. Но она имеет право на эту последнюю надежду, на последнюю ошибку. - Я скучала.

"You know when you give your love away
It opens your heart,
Everything is new.
And you know time will always find a way
To let your heart believe it's true."

 Отправлено: 24.04.10 15:08. Заголовок: Ургхарт делает глубо..

Ургхарт делает глубокий вдох, чтобы вобрать каждой клеточкой своего тела аромат её волос. Одного короткого, секундного мгновения ему вполне достаточно, чтобы оставить у себя в памяти и этот её аромат, нагло украсть и забрать себе, не попросив разрешения. Его удивление быстро сменилось каким-то странным удовольствием не от её непривычных жестов, а от неожиданно охватившего его чувства, которое с каждым вздохом вселяло в него всё больше уверенности в том, что сейчас она хочет быть к нему ближе, чем когда-либо. Но наученный горьким опытом, шотландец не спешил кидаться в омут с головой, запретил своему воображению рисовать привлекательные картинки того, что будет дальше – он достаточно часто обжигался о её благосклонность, чтобы и в этот раз попасться в одни и те же сети. Он не считал Гринграсс не искренней, просто был склонен полагать, что она девушка настроения и то, что сейчас может ей показаться таким правильным и ясным, в следующее мгновение неминуемо может обернуться очередной ошибкой. А с него хватит её ошибок.
Она аккуратно, почти ласково касается его щеки тыльной стороной своей маленькой ладошки под предлогом стереть следы блеска. Уже не впервые, но каждый раз с каким-то странноватым замираем сердца он чувствует бархат её кожи, однако не спешит прижаться к её тёплой руке, стоя неподвижно и внимательно смотря ей в глаза. Итану действительно хочется увидеть там что-то, что могло ему подсказать как вести себя дальше. Считать это всё очередным дружеским жестом или верить в то, что за то время, которое они не виделись, что-то внутри неё перевернулось и открыло глаза на то, кому всё это время если не самой душой, то своим телом она принадлежала. Дафна без промедлений соглашается на его предложение и, как всегда не многословный, но умеющий общаться совсем на другом языке, он улыбается ей в ответ: искренне, заразительно. Он кивает ей, чтобы она была уверенна в том, что слизеринец будет ждать её столько, сколько понадобиться только ради того, чтобы провести несколько часов наедине с ней. Взгляд шотландца медленно скользит по изгибам её спины, отмечая аристократическую осанку и привлекательность фигуры девушки. Он не опасается теперь того, что она может это заметить, ему хочется, чтобы она знала о том, что он до сих пор мечтает о ней и, наверное, всегда будет.
Глухой хлопок дверью, по лестнице вниз, аккуратно вдоль по коридору в котором он уже успел побывать сегодня, снова глухой хлопок и лицо тут же ласкает прохладный ветер, забираясь под одежду, глаза приходиться щурить от яркого для такого времени года солнца, но всё это его сейчас волнует меньше всего на свете. Ургхарт чувствует, как внутри его всё сжимается от такого знакомого ему чувства победы. Он не может объяснить откуда оно взялось и как долго пробудет с ним, однако его вкус был настолько сладок и долгожданен, что он закусывает щёку, чтобы стереть со своего лица тщеславную ухмылку. На этот раз выбирали не его, а выбирал он и, возможно, не будь он тем, кем он был, то тут же позабыл бы все обиды и отказы, всю ту борьбу с собственной гордостью и время, что он так щедро тратил только на неё. Но он всё ещё Итан Ургхарт, потомственный слизеринец, завоеватель с королевскими замашками, и всё ещё не может забыть ту боль, что причиняли её слова, поцелуи для других, дружеская жалость и постоянное, разрывающее всё внутри его и сводящее с ума желание с которым приходилось бороться, топить в алкогольных парах и внимании других. За всю свою жизнь он никогда не совершал столько противозаконных действий как перед лицом Министерства, так и перед лицом Мерлина, сколько ему пришлось совершить ради того, чтобы где-нибудь и как-нибудь, хоть на сколько-нибудь усмирить свою жажду. Теперь он будет придумывать им сценарий, подпускать её к себе ближе настолько, чтобы сделать шаг назад, держа её на расстоянии. Шотландец с небывалой покорностью шёл рядом с девушкой в глубь сада, ласково переплетясь с ней пальцами, пускай по-детски, но уже не по-дружески.
- Сильно? – с лёгкой, почти скромной улыбкой лишь краешками губ, интересуется Итан, внимательно рассматривая её лицо. Когда бесполезно скрывать то, что эти слова заставляют твоё дыхание сбиваться от того, что даже в самых смелых мечтах он не мог представить, что она так быстро сможет признаться вслух о том, что провела не один день, думая о нём, оставалось только одно – не оправдать ожидания девушки. Но это было не со зла и совсем не специально, потому что его серо-голубые глаза переливаясь в ярком свете радостью.
- У меня есть для тебя подарок. – неожиданно произнёс слизеринец, только сейчас посмев выпустить её руку из своей, чтобы добравшись до внутреннего кармана своего пальто, выудить оттуда сосуд прямоугольной формы с перевязанным нежно розовой лентой горлышком. Наверное, это был самый ужасный подарок из всех тех, что ей приходилось получать на протяжении своей жизни. Самый ужасный и самый такой, какой она бы в жизни не ожидала от него, обладателя превосходного вкуса почти во всём. Но и на это тоже у него были свои мотивы: Ургхарт был абсолютно уверен в том, что на свой День Рождения Дафна получит всё о чём мечтает, и даже больше этого. Избалованная вниманием и подарками, потерявшая любую надежду чему-то искренне удивляться, он подарил ей то, что понравилось бы ему. Эгоист. - Я очень много знаю о тебе, Даф. Знаю, что ты предпочитаешь пить, какой твой любимый фрукт и десерт. Знаю, когда ты злишься и когда пытаешься врать, но что ты знаешь обо мне? Было бы глупо сейчас тебя поздравлять, потому что это не самый лучший подарок… Но я хочу, чтобы ты узнала меня, и начала с этого. Я ненавижу шампанское, каждый раз когда приходиться его пить, мне становится плохо, зато я люблю хороший виски. Как этот. – чёрная этикетка и белые, необычные буквы. Итан ни за что на свете не признался бы в том, что Томас достал ему эту бутылку из маггловского мира, потому что там жили одни идиоты, но эти идиоты знали толк в том, как себя вкусно убивать – это был лучший виски, что он когда-либо пробовал в своей жизни.

 Отправлено: 25.04.10 18:44. Заголовок: Ей это всё безумно н..

Ей это всё безумно нравится, даже легкое опасение, мучавшее её с того самого момента. Как Астория принесла полученное письмо. Всё абсолютно точно не может быть так уж плохо, а иначе бы Итан просто напросто не увел бы её из комнаты. Скорее даже не так, он бы в её комнату даже не поднялся, скорее, наоборот полностью игнорировал бы сам факт существования старшей Гринграсс. А он был с ней, ждал пока она оденется, улыбался ей этой своей самой самоуверенной улыбкой, переплетал невинно пальцы, когда она брала его за руку, и шутил. Всё было просто прекрасно, и слизеринке не хотелось ничего лишнего даже говорить. Она не знала о чем сейчас думает юноша, но ей уже и не хотелось об этом знать, ведь главное было то, что он тут. И он вряд ли причинит ей боль, просто потому что нельзя так смотреть на неё, а потом делать больно. Это будет абсолютно нечестно, а Ургхарт всегда играет по правилам.
- Ну не так уж сильно, чтобы думать о тебе днем и ночью - выкручивается девушка, задорно улыбаясь юноше. Ему ведь вовсе не зачем пока знать, как безумно сильно она по нему скучала, как быстро набирало обороты её желание видеть его. Ему не стоит знать, что на этих каникулах он побил все рекорды по появлению в её снах. А уж сколько раз она в разговоре с Асторией как бы невзначай касалась его личности. Нет-нет, это все абсолютно лишние. А то ведь Итан может еще решить, что она теперь за ним будет бегать и выпрашивать поцелуи, а Дафна этим заниматься абсолютно не собирается. Больше никаких первых шагов с её стороны, только ответные. Она ведь уверена, что все еще не безразлична Ургхарту, а значит рано или поздно юноша предпримет еще одну попытку, и на этот раз ему не придется услышать в ответ холодное "нет" или увидеть какой-то страз и недоверие в его глазах. Она готова открыться ему, готова пойти на встречу, но она будет ждать, пока он сделает первый шаг по направлению к ней. Возможно, на этот раз им будет лучше идти медленно, шаг за шагом, чтобы быть уверенными, что все идет правильно, что они оба наконец-то на правильном пути.
- А ты? - девушка останавливается чуть впереди слизеринца и смотрит на него через плечо. Её вопрос выглядит очень даже невинно, и тем более логично после вопроса заданного самим Ургхартом. Ведь если она имела смелости признаться, что скучала, то и он мог хотя бы ради вежливости, сказать, что тоже успел соскучиться. Впрочем, это же Ургхарт, он из вежливости ничего не делает. - Подарок? - на губах расплывается улыбка от осознания того, что Итан не забывал о её дне рождения. Ей даже не хочется узнавать, почему он не пришел вчера, ведь главное, что он тут все же именно ради неё. И он принес ей подарок. Охотница полностью разворачивается лицом и телом к однокурснику и внимательно смотрит на него, ожидая обещанный подарок. Она понятия не имеет что мог придумать юноша, но в одном она уверена точно, он как всегда её удивит, а не ограничиться подобно многим очередным дорогим украшением или флакончиком духов. Или все же ограничится?
Гринграсс пристально рассматривает темную бутылочку, которую Ургхарт достает их кармана. Надо признаться это отдаленно напоминает флакон духов, но вот только весьма странный флакон, излишне грубый, даже не красивый. Не может это быть духами, но что же тогда? Девушка не успевает даже рта открыть, а меж тем Итан уже изрекает свою речь, а когда он называет таки своей подарок, Дафна начинает смеяться. Она зажимает рот ладошкой, но смех все равно рвется наружу, она отворачивается от юноши, её ведь всегда учили, что смеяться в лицо очень не красиво, наконец, закусывая нижнюю губу, чтобы вновь не рассмеяться она поворачивается к немного растерянному от такой реакции однокурснику.
-Прости, правда, прости. Твой подарок, он просто чудесен. Даже не представляю, чтобы еще кому-то в голову пришло подарить мне бутылку виски. - Девушка принимает из рук Ургхарта подарок и рассматривает бутылочку. - Хотя бутылкой это и не назовешь. Сколько тут? На пару глотков, наверное. Знаешь, когда я последний раз пила виски, все закончилось весьма плачевно. Ну, то есть в какой-то мере плачевно. Впрочем, ты наверняка уже понял, о чем я говорю. - Оглядываясь по сторонам, дабы удостовериться, что рядом никто не объявился, Гринграсс делает пару шагов навстречу к Итану и, поднявшись на носочки, опираясь свободной рукой на его руку, шепчет юноше - Закончилось все разрывом с Кроу. - Девушка, чуть качнувшись, делает шаг назад и как бы невзначай, но меж тем откровенно заигрывая, добавляет. - Надеюсь, ты не думаешь, что от этой дозы я опьянею и тебе удастся соблазнить меня?

«You lift my feet off the ground
You spin me around
You make me crazier, craizer
Feels like im fallin'and I
Am lost in your eyes
You make me crazier, crazier, crazier»

 Отправлено: 02.05.10 20:36. Заголовок: Он не станет отвечат..

Он не станет отвечать на её вопрос.
Просто улыбнётся краешками губ улыбкой, которая ничего не значит – она не сможет быть абсолютно уверенной в том, что он безмолвно намекает на положительный ответ. Сейчас ему хотелось, чтобы между ними всё перестало быть так просто, хотя, наверное, это не самое подходящее слово для той, которая считает своим другом человека, который совсем не годиться ей в друзья из-за того, что влюблён в неё. Итан хотел, чтобы она перестала быть настолько уверенной в том, что он всегда будет ждать её, всегда будет где-то рядом и, если что, станет идеальной заменой. Он бы никогда не позволил сделать из себя какой-то жалкий запасной вариант, пожалуй, даже пожертвовал бы всеми своими усилиями и бросил девушку, потому что ему нужно либо всё, либо ничего. Сейчас для слизеринца не было ничего страшнее того, чтобы все её чувства оказались простой фальшивкой, временным наваждением из-за того, что старшая Гринграсс навряд ли привыкла быть одна. Он не хотел торопиться даже ни смотря на то, что стоит прямо здесь, в саду, где их никто не видит и не потревожит, властно притянув её за талию к себе неприлично близко и впившись в губы таким откровенным, таким долгожданным поцелуем – ему не откажут, он всё равно будет терпелив, не зная наверняка о том, что всё это по-настоящему. Иначе эти каникулы обернутся для него самой большой в жизни ошибкой.
Ургхарт удивлённо нахмурился, сдвинув брови вместе, но спустя несколько секунд заразительный смех девушки перестал его смущать, и шотландец не удержался, засмеявшись вместе с Дафной. Она была абсолютно права в том, что это был чудесный подарок – мало кто дарил ей то, что может быть и не было чем-то недоступным, не претендовало на восьмое чудо света и не переливалось при любом, даже самом плохом, освещении всеми своими многочисленными каратами, зато запомнилось бы надолго. Кому как не Итану знать о том, что такое фальшивые восторги и учтивые благодарности за подарки на День Рождения, которыми у тебя уже забит весь шкаф и которые один похож на другой. Без помощи какой-либо магии ты с невероятной лёгкостью по форме коробки можешь определить что внутри, порой даже распаковывать не хочется из-за того, что порядком устаёшь изображать радость. Кому как не Итану в конце концов знать о том, что когда не можешь подарить ей целый мир, то единственное, что заставит её искренне улыбаться – это впечатление. Наверное, именно поэтому его выбор пал на такой эгоистичный подарок, который обошёлся ему в сущие копейки, однако с бантом он провозился целый вечер, задавшись целью самостоятельно красиво его завязать на горлышке. На пальцах, кажется, до сих пор остались маленькие порезы от острых краёв бумажной ленты. - Оу, значит во всём был виноват виски? А я всё это время думал, что тебе просто стало скучно с этим… – слизеринец хотел уже было сказать «придурком», но вовремя сдержавшись оборвал предложение так и не договорив, но при этом многозначительно взглянув на девушку. Даже сейчас, находясь с ним наедине она почему говорит о нём. Значит ли это, что где-то в глубине души у Гринграсс остались какие-то чувства к Ксандру или даже нечто большее? Шотландец снова улыбнулся ей, на этот раз сдержанно.
Прежде чем девушка успела отстранится от него, Ургхарт ловко перехватил её руку так, чтобы аккуратно схватиться за тонкое запястье и властно притянуть охотницу обратно к себе. Его губы слегка коснулись лба Гринграсс и он медленно склонил голову на бок, чтобы поймать её взгляд: - Мне не нужен виски, чтобы соблазнить тебя. – между ними повисло какое-то странное молчание, он слегка прищурил глаза и резко выпрямился во весь рост, выпуская её руку из своей, попутно делая шаг вперёд, снова аккуратно, чтобы не задеть плечом, обходя девушку под предлогом получше рассмотреть сад. - Ну, разве мой подарок не самый лучший?

"The stars, the moon, they have all been blown out
You left me in the dark
No dawn, no day, I'm always in this twilight
In the shadow of your heart"

 Отправлено: 08.05.10 21:25. Заголовок: Просто удивительно к..

Просто удивительно как быстро Дафна готова наплевать на все свои принципы, закрыть глаза и позволить себе в легком порыве коснуться его слишком соблазнительных губ, которые сейчас так не позволительно близко. Но её принципы сильно, на этот раз она ковала их из лучшей стали, закаляла в печах, наделяла заклятьями. Она просто улыбается, немного хитро с капелькой грустинки, но все же улыбается ему. Улыбается его словам, его жестам, его «почти поцелую» в лоб, тому, как он пытается шутить, скрывая раздражение (она уверена, что Ургхарта не слишком то радует тот факт, что она сейчас вспоминает о Ксандре, да вообще то, что она вообще вспоминает о своем бывшем парне, отношения с которым сама можно сказать, и разорвала), улыбается повисшей тишине, после произнесенной им фразы. Она не считает нужным отвечать ему, они оба уже давно знают, как невыносимо сильно физически их влечет друг к другу, им даже не надо прикладывать силы для соблазнения, хватит и одной искры, чтобы у них разгорелось пламя. Но пока что ни Итан, ни Дафна высекать искру не торопятся. Осторожничают или набивают себе цену? А может просто бояться очередного разочарования, которое уже постигала каждого из них? Но важно ли это все сейчас? На улице светит солнце, и ветер шумит в деревьях, в воздухе еле заметно пахнет прелой травой, а кое-где еще даже слышны трели птиц, не улетевших на юг. У них не так много времени на двоих, времени до того, как придется вернуться в дом и представить Итана родителям, сообщить, что к них гость, выпить всем вместе чая с пирожными. А затем попрощаться, не имея возможности даже оставить поцелуя на его щеке, она ведь не Астория, они ведь не друзья.
Сердце сжимается от мысли о том, что Ургхарт совсем скоро покинет их. Да наплевать Гринграсс на всех остальных, он покинет её, оставив один на один со своими тяжелыми думами и бесконечными рисунками, исчезнет как глоток дорогого виски - что он ей так символично подарил сегодня - предварительно оставив ожог на сердце. И еще почти неделя останется до школы. Целая неделя до новой, вполне закономерной для Хогвартса встречи с ним, неделя до следующего шага, если они все же решатся оба его сделать. Но Дафна вполне согласна пока еще ждать (даже если будет в какой-то мере больно), она не хочет торопиться с ним, уж если у них с Итаном что-то и получится, то пусть оно случится само, пусть их словно магнитом притянет к другу в объятия. А сейчас он просто гость их дома, он ведь даже не её гость.
- Твой подарок лучший - оборачиваясь, произносит девушка, упираясь взглядом сначала в его спину, а затем, переводя взор на голые ветки яблочных деревьев, последние плоды с которых сняли еще пару недель назад, до приезда сестер из Хогвартса. Ни к чем Итану чувствовать на себе её взгляд. Так же как и ни к чему знать, что лучшим подарком для Дафны является вовсе не его виски, а сам приезд Итана, тот факт, что он вспомнил о её дне рожденье. Она делает пару шажков вперед и теперь стоит слева от Итана, на одном уровне, поворачивает к нему голову и с большой неохотой произносит те слова, что ей по всем правилам следовало сказать еще тогда, когда она встретила его на пороге своей спальне. - Думаю надо сообщить маме с папой, что ты приехал, скоро время чаепития, они будут рады твоему визиту. - Хотя ты же знаешь, Итан, кто в этом доме больше всех рад тому, что ты приехал?

 Отправлено: 09.05.10 00:35. Заголовок: внешний вид: тёмно..

[ночь]

внешний вид: тёмно-синие, слегка потёртые, порванные на левом колене и кое-где с тёмными пятнами воды джинсы; волосы мокрые, в ужасном беспорядке; босиком

- Прекрасно… – тяжело выдохнул в полумраке коридора шотландец, а потом тихим злым шёпотом выругался с ужасным северным акцентом, который просачивался в его словах только в те моменты, когда бранная речь сама собой вырывалась из груди. Только в его родных краях могли ругаться так, что всем вокруг было понятно, что с этим парнем лучше не шутить, но сейчас дело было совсем не в этом. Сейчас некому было заламывать руки доказывая свою правоту, напротив, он затаился прислушиваясь к тишине дома.
Было очень поздно, и уже вошедшая в постоянную привычку бессонница не давала ему покоя. В Хогвартсе Итан убивал время походом в гостиную и холодным чаем, а здесь, в чужом доме ему даже не хотелось спускаться вниз в поисках чего-нибудь холодного, потому что он был практически абсолютно уверен в том, что в такое время в нормальных гостиных навряд ли найдётся вечерний остывший чай или хотя бы стакан воды. Скорее всего подобные источники прохлады нужно было искать где-то на кухне, а это было бы уже действительно странно и не вежливо с его стороны. Проворочившись в широкой и удивительно мягкой постели пол часа, Ургхарт всё же вскочил на ноги и уже изученным маршрутом мимо комнаты Дафны, дверь в которую была закрыта и свет не просачивался в щели, прошмыгнул к лестнице, чтобы позже через чёрный ход попасть прямиком в сад. Он решил скоротать время за тем, что любил больше всего: в одной белоснежной борцовке и светло-серых спортивных штанах, в лёгких кроссовках, которые он брал всегда с собой, вечно нетерпеливый шотландец ринулся вдоль сада бегом.
Он любил бег за то чувство свободы, которое ощущал каждый раз набирая скорость или наоборот держа определённый темп под звук собственного пульса в ушах, потому что в такие моменты ты действительно чувствуешь, что живёшь. Он полюбил бег с того самого момента, как перед поездкой в Хогвартс отец пытался открыть в нём скрытые спортивные таланты на квиддичном поприще. Лестеру казалось, что если вдруг из сына не выйдет величайшего адвоката, то хотя бы так, не столь благородно, но вполне достойно он сможет себя реализовать после окончания школы. Однако игрок из Итана вышла весьма и весьма посредственный, не самый плохой и даже потенциальный, но такой, который совсем не хотел летать на метле в погоне за снитчем. Но было кое-что в этих отцовских тренировках, что ему действительно нравилось и что получалось лучше, чем полёты – бег. Сначала в качестве разминки, а потом и уже на долгие годы в качестве образа жизни.
Слизеринец совсем забывал о времени, наворачивая вот уже который круг по тропинкам семейного сада. В какой-то момент он почувствовал усталость, но не от быстрого ритма или нехватки воздуха, а от верного признака того, что его время сна уже совсем близко. Бесшумно, почти не дыша, Ургхарт вернулся в свою комнату и раскидав на ходу одежду, скрылся за дверью своей ванной комнаты. И вот, сейчас он снова стоял в полутёмном, освещённом лишь редкими старинными свечами, коридоре и ругался на громоздкий комод стоящий здесь скорее всего в качестве украшения, нежели для вещей. Он старался идти как можно тише, на свет исходящий из комнаты старшей Гринграсс, которого не было в прошлый раз, так старался, что не заметил комода, зацепился джинсами за его ручку, полетел вперёд с характерным треском ткани, но, к счастью, вовремя уперся руками о столешницу этого чёртового коридорного никчёмного украшения.
Итан был почти что уверен в том, что вместе с порванными джинсами заработал себе и царапину, но точно знал, что новое полотенце было куда важнее джинс. Кажется, каждый человек хотя бы раз попадал в такую ситуацию, когда после душа замечал, что крючки свободны и что нигде нет полотенец. С ним такое впервые приключилось сегодня, и только после долгих поисков он вспомнил о том, что полотенца отдал домовым ещё днём, чтобы утром они снова занесли чистые. Мысль о том, что сейчас придётся будит этих шумных существ приводила его в ужас, поэтому, не долго думая, слизеринец натянул джинсы на мокрое тело с твёрдым намерением вежливо разбудить только Тори, чтобы попросить у неё об одолжении. Но, выглянув из двери своей комнаты, ему на глаза попался тусклый свет исходящий из приоткрытой двери в комнату Дафны. Это означало лишь одно – никого будить не придётся, если он, как можно скромнее, без задней мысли, попросит об этом старшую сестру, которая, кажется, тоже мучается бессонницей.
- Даф? – тихо позвал Ургхарт с некоторым сомнением протиснувшись в дверную щель. Он от части понимал, что поступает ужасно не вежливо, однако почему-то был спокоен на этот счёт: если что, она его обязательно простит. Девушка стояла у окна к нему спиной и взгляд серо-голубых глаз невольно, вот уже в который раз, скользнул по её спине. Он тихо закрыл за собой дверь, не отрывая взгляда от девушки, и наконец решился заговорить: - Прости, что я так ворвался к тебе и в такое время… – шотландец как-то неловко закусил левый край своей нижней губы и тряхнул головой, смахивая со лба чёлку с которой всё ещё тонкими струйками катилась по его щекам, бровям и носу вода. - Но тут такое дело… Не могла бы ты мне одолжить полотенце?

"Couldn't cross the line, it was black and white"

 Отправлено: 09.05.10 13:43. Заголовок: внешний вид: ночная ..

внешний вид: ночная пижама из тонкого хлопка розового цвета – майка на тонких бретельках с неглубоким округлым вырезом, расшитым кружевом, длиной чуть ниже середины бедра, коротенькие свободные шорты. Волосы заплетены в свободную косу.

Гринграсс честно пыталась уснуть. Она выпила стакан теплого молока с медом, она проветрила комнату перед сном, прочла несколько глав незамысловатой книги, пытаясь мысленно отвлечься на хитросплетения жизней героев произведения, а не её собственных, она погасила свет и легла в постель, она даже закрыла глаза. И вот тогда она поняла, что зря - пока глаза были открыты, взор вылавливал смутные очертания предметов в девичьей спальни, вырисовывал ножки стола, ручки комода, дверь в ванную комнату или в гардероб, а стоило лишь закрыть глаза, как весь окружающий мир погас, а перед глазами заплясали яркие картинки, будто Дафни заглянула в детский калейдоскоп. События закончившегося дня, начиная с того самого момента, когда Ургхарт оказался на пороге её спальни и заканчивая ужином, когда родители предложили Итану остаться до конца каникул, а юноша согласился. Старшая сестра даже и не знала к кому следует кидаться на шею с объятиями - к маме с папой или к Итану. Ей то, конечно больше хотелось к Итану, да вот только сомнения, словно маленькие паучки, заползали в её прелестную головку, а что если Итан к ней остыл? Она гнала мысли прочь, это ведь просто глупое наваждение, не могу Ургхарт к ней так быстро остыть, подрастерять все свои чувства, она ведь чувствовала это тягучее притяжение между ними, он ведь тоже его чувствовал? Конец дня они провели втроем - Дафна, Итан и Астория; и, о Мерлин, Дафна впервые в жизни ревновала кого-либо к младшей сестре, ей казалось, что Ургхарт смотрит на Тори с какой-то нежностью, с которой никогда не смотрел на Дафну. Она хмурила брови, когда была уверена, что однокурсник и сестра не смотрят на неё, и улыбалась, когда ловила их взгляды. Она пыталась быть дружелюбной и в меру открытой, но Тори то уж точно поняла, что с Дафной не всё в порядке. Конец дня - кажется, так долго, а на самом деле чуть более получаса, и в глазах Астории грусть, и на самом деле это лишь Итан говорит с ней, а светловолосая все больше молчит, и все же Дафни ревновала. Сестры ушли в свои комнаты вместе: стоило Астории сказать, что она уходит, как Дафни тоже подхватилась, как будто опасаясь сейчас оставаться с Итаном наедине. Комната встретила старшую сестру необычной холодностью, разбросанными листами с рисунком и какой-то абсолютно лишней теплотой. Охотница открыла настежь окно и направилась в ванную.
Сон совсем не шел. Не получалось закрыть глаза и провалиться в объятия Морфей. Слизеринка ворочалась с бока на бок, с живота на спину, все было тщетно, все попытки тщетны. Её мысли были слишком наполнены неожиданным, но столь долгожданным гостем. Дафна решила, что дальше так не годится, так не уснет, а лишь измучается, а потому, откинув одеяло, она поднялась в постели и соскользнула на мягкий бежевый ковер, покрывающий холодный каменный пол. На столике стоял небольшой чайничек с наверняка уже холодным чаем - Дафна попросила домовиков принести ей чай еще перед тем, как отправилась ко сну. Но пить чай не хотелось, Дафне сейчас на самом деле ничего вообще не хотелось. Охотница, нащупав палочку на прикроватной тумбочке - какая радость, что ей уже можно колдовать за пределами школы, - заклинанием зажгла несколько подсвечников, чтобы хотя бы немного осветить спальную комнату, а затем подошла к окну. На этот раз она не решилась его открывать, ночная рубашка была слишком тонкой, а ветер ночью был слишком промозглым, а Дафна не горела желанием слечь с простудой, и тем самым полностью лишить себя возможности общения с Ургхартом.
Голос выдернул её из мыслей. Сначала Дафна решила, что ей просто, кажется. Стрелки на часах уже наверняка показывали глубоко за полночь, а значит, в этом доме все уже давно спали. А что если не все? Голос вновь зазвучал, и Гринграсс осторожно обернулась, все еще не до конца осознавая тот факт, что Итан решил навестить её среди ночи. Девушка напряглась как струна, когда, повернувшись спиной к окну, убедилась в том, что перед ней стоит живой Итан Ургхарт. Её взгляд бессовестно скользнул по его джинсам, по слишком низкой линии посадке, это было так... обжигающе, что щеки девушки тут же залил румянец, и она, минуя его обнаженный торс, тут же встретилась взглядом с его глазами. Вновь вспыхнула. И испуганно закрутилась в поисках какого-нибудь халата, она ведь была одета, пожалуй, столь же легкомысленно, как и её полуночный гость. Как назло халата нигде не было видно, а убегать в гардероб, искать этот предмет одежды там, а потом уже вернуться и все для чего? Итану ведь надо только полотенце, всего лишь полотенце. Взгляд девушки все же опускается на его торс, и она замечает капельки воды, которые слабо поблескивают в тусклом свете свечей.
- Итан - сделать глубокий вдох, делать вид, что тебя вовсе не смущает ни твой внешний вид, ни его. - Полотенце? - удивленный взгляд карих глаз, направленный прямо в его глаза. Остановка сердце, а затем с новой силой тук-тук-тук, словно хочет вырваться из груди прямо в его ладони. Шаг назад к высокому комоду, второй ящик снизу, чистые полотенца лежат тут. - Держи - девушка подходит к Итану, с трудом сдерживая дыхание, радуясь тому, что в комнате не так уж светло, чтобы Ургхарт смог разглядеть в её глазах предательский блеск, а на щеках румянец. Ну вот, Дафни, ты умница, теперь просто стоит дать ему уйти и лечь спать. Лечь спать. - Мучает бессонница? Меня кажется тоже. - Дафна переводит взгляд на кровать, а затем вновь на Итана, она не знает какой ответ хочет услышать от него, какую реакцию увидеть. Просто понимает, что дать ему уйти просто так, она просто не могла.

Maybe we're friends
Maybe we're more
Maybe it's just my imagination
But I see you stared just a little too long
And it makes me start to wonder
So baby call me crazy
But I think you feel it too
Maybe I, Maybe I
Just got to get next to you

 Отправлено: 21.05.10 22:34. Заголовок: В такие моменты ему ..

В такие моменты ему хотелось провалиться сквозь землю. Просто исчезнуть, чтобы не жалеть о каждой минуте проведённой не с ней, чтобы не думать о том какой он идиот, что до сих пор стоит на месте и следует своим непоколебимым принципам, приписанным постулатам, что не признаёт исключений и отчего-то борется со своим желанием, которое выжигает в нём дотла самообладание, а вместе с ним и уверенность в правильности своего настырного решения дотерпеть до конца. До какого именно он ещё не решил.
В такие моменты ему хотелось бросить всё и пройти эти пять шагов до неё. Властно обхватить её осиную талию руками и не спрашивая разрешения украсть с её губ поцелуй, а потом ещё один, и ещё, ещё, ещё… Приходилось заученным месяцами ожидания чего-то призрачного повторять одни и те же слова про то, что если он так сделает, просто поддастся животному порыву, то станет таким же как и все они, те, которых она знала всю жизнь и наверняка успела изучить каждую повадку, не ожидая от этих отношений и толики того, о чём мечтала будучи ещё совсем маленькой девочкой. Слизеринец так сильно хочет подарить ей пусть крохотный, но всё же кусочек той сказки, что мама читала ей перед сном, и для этого нужно быть сильным, нужно глубоко вздохнуть и перестать думать только о себе.
В такие моменты он понимал всех тех, что были у неё до него. И быть сильным, поступать правильно казалось практически невозможным, а ещё было немного смешно думать о ней как о своей. Итан мимолётно ловит себя на мысли о том, что ни сейчас, ни когда-либо ещё он не думал о Гринграсс как-то иначе. В каком-то смысле она всегда была его. Сначала та, которая посмела отказать, позже та, которая завладела всеми его мыслями, та, которая каждую короткую ночь становилась его сном, теперь та, за которую он решил бороться, наверное, до самой смерти. Но каждый раз кем бы она не была, она была только для него.
Переступая порог её комнаты так спешно, даже не дождавшись разрешения, чтобы избежать какого-нибудь скандала или потревожить чей-то покой, шотландцу и в голову не пришло, что, возможно, Дафна совсем не ждала к себе ночью гостей и что, возможно, вылезла из тёплой постели только лишь за водой, не затруднив себя лишними заботами по поводу халата. Но он не станет лукавить о том, что рад своей небывалой грубости, рад, потому что так девушка выглядела намного лучше. Слизеринец закусывает краешек нижней губы и медленно перенося вес на левую ногу, обводит взглядом охотницу, чтобы неожиданно столкнуться с ней глазами. Только сейчас он понимает, что ему не стоило так расхаживать в чужом поместье, в котором по соседству проживают две очаровательные сестры, а он всего лишь напросившийся на их гостеприимство гость. Серо-голубые глаза слегка сужаются в наглой ухмылке: его ночной мовитон окупился самой лучшей похвалой – взгляд Гринграсс весьма бессовестно блуждал по его фигуре, нежные девичьи щёки тут же заливались розовым румянцем. Ему не нужен был свет, чтобы понять её смущение. В такие моменты он верил в то, что судьба есть.
- Спасибо. Я помешал тебе? – Ургхарт совсем не хотел слышать ответь на свой вопрос, потому что задал он его лишь для того, чтобы не казаться грубым мужланом, который готов пользоваться благосклонностью не давая при этом ничего взамен. Он хотел ей помешать для того, чтобы она выделила ещё несколько минут, быть может даже часов, своего драгоценного времени для него. Никогда раньше он не хотел, чтобы кто-нибудь согревал его в лучах своего повышенного внимания. Наверное, никогда раньше он не влюблялся по-настоящему.
Привычным жестом Итан накинул на мокрую голову полотенце, чтобы назойливые капли перестали ему мешать говорить. - После одного неудавшегося поцелуя бессонница стала моей привычкой. – его голос не изменился. Он говорил об этом так, будто продолжал разговаривать с ней о чём-то совершенно бессмысленным, о чём-то, что заполняло неловкие паузы и не имело под собой и толики откровенности. Аккуратно повесив уже влажное белоснежное полотенце себе на плечи, слизеринец вновь внимательно заглянул охотнице в глаза. Его тон не изменился лишь потому, что он не видел ничего предосудительного в том, чтобы говорить правду. Эти слова давно осели где-то в глубине его души как обида, остались в ней до такого момента как сейчас. Сколько ещё он должен молчать о том, как это на самом деле трудно проглатывать каждую её ошибку и всё равно идти дальше?
В комнате повисла неловкая пауза за которую в нём не изменилось ничего, потому что с тех пор прошло, как ему казалось, слишком много времени, чтобы до сих пор чувствовать хоть что-нибудь. Нужно было что-то сказать или сделать, но и это тоже казалось невозможной задачей. Трудно что-то говорить и что-то делать, когда она считает тебя другом. Шотландец слегка пошатнувшись подошёл ещё ближе к Гринграсс и доброжелательно улыбнувшись ей, с невероятным участием поинтересовался: - А тебя почему?
Что ещё он мог сказать, чтобы ей не было так неловко? Перевести тему, наверное извинится, пошутить или, развернувшись, поступить максимально благоразумно, уйти. Но он так не умел, не хотел уходить и задал, пожалуй, самый нелепый вопрос, который только можно было придумать. Дурак?

 Отправлено: 27.05.10 19:51. Заголовок: Он не уходит, и Дафн..

Он не уходит, и Дафна радуется этому словно пятилетняя малышка новой кукле. Он её вновь не оставил, хотя казалось бы всё вокруг именно к этому и подталкивало. В конце концов, даже тот факт, что он всегда отличался воспитанностью и сдержанностью, он всегда умел сделать шаг назад, умел остановиться. Неужели он не видел, что сейчас делает слишком опасный шаг. Хотя может быть это только Дафне кажется, что ситуация в которую они оба попали, выглядит слишком уже двусмысленно. Глупости всё это, ведь ей богу, что может быть двусмысленного в том, чтобы увидев свет, идущий из-под двери зайти именно к ней за полотенцем? Не звать же на весь дом домовика, который по природной глупости забыл доставить в гостевую комнату банные принадлежности. Так что ситуация была довольна терпима, вполне терпима, они ведь взрослые люди в конце концов и оба умеют держать себя в руках.
- Ну не скажу, что я ждала твоего визита, но все же нет, не помешал - Дафна внимательно смотрит в глаза юноши, а затем переводит взор на полотенце, покоящееся на его плечах. Дафна все то хочет забрать у однокурсника его, ей самой не совсем понятны причины такого желания, но она словно не хочет, чтобы Ургхарт уносил с собой хоть что-нибудь, что принадлежит ей, она пытается сохранить собственную целостность, нерушимость внешней оболочки, а её комната, её вещи, это всё её внешняя оболочка, её защита. - Позволь, заберу - Гринграсс сама стягивает полотенце, ощущая еле заметную тяжесть, появившуюся в нём от влаги, а еще тонкий аромат, которым пахнет Итана. Надо же, буквально пара минут и полотенце уже пропитано насквозь этим сладким запахом. Следующая фраза Итана застает её врасплох, Дафна замирает, наверняка даже тусклый свет не скроет того факта, как напряглись все черточки на её лице. И эта повисшая на пару мгновений тишина позволяет расслышать ей то, что услышать в прочих условиях просто бы не получилось. Тихий звук шагов. Дафна прикладывает указательный палец ко рту и на носочках подходит к прикроватной тумбочке, чтобы задуть свечи, а затем возвращается к Итану, лишь для того, чтобы взять его за руку и поманить за собой, подальше от двери. Шаги становятся чуть слышнее, затем на пару секунд замирают где-то совсем под дверью, и ночной гость удаляется. Даф выжидает еще с минуту, а затем, все еще не отпуская руки слизеринца, шепчет ему - Надеюсь, ты выключил свет в своей комнате, когда пошел на поиски полотенца? Не хватало еще, чтобы у мамы закрались подозрения по поводу наших взаимоотношений. - В голосе у девушки нет и капельки иронии или заигрывания, она, правда, очень волнуется, что мать может решить, что её отношения с Итаном выходят за рамки дружеских. В конце концов, это ведь не правда. - Боюсь снова зажечь свечу я не смогу, да и выходить из моей комнаты сейчас тебе, пожалуй, нельзя. Раз мама приходило проверять всё ли у меня в порядке, значит, её мучает бессонница. А это еще минимум полчаса, пока она проинспектирует дом и вернется в свою комнату. И эти полчаса из моей комнаты не должно быть слышно ничего громче, чем дыхание. - Да уж вполне интересная перспектива - провести как минимум целых тридцать минуты в компании не совсем одетого юноши, который испытывает к тебе чувства, и к которому, что намного хуже, испытываешь чувства ты. И при всём при этом никакого света.

 Отправлено: 29.05.10 13:52. Заголовок: Тихий хруст деревянн..

Тихий хруст деревянных полов режет слух, сотрясая заснувшие стены поместья. Итану кажется, что он настолько громкий, что способен разбудить весь дом, но он быстро понимает, что это не так, просто он – неожиданный. Их скромное уединение и тихий разговор, больше похожий на беседу за чашечкой классического английского чая где-нибудь на белоснежной летней веранде ранним солнечным утром, нарушает кто-то третий и поэтому по телу пробегает неприятная дрожь из-за мыслей о том, что им могут помешать и летняя веранда тут же превратится в тёмную комнату, где нельзя говорить.
Слизеринец тяжело вздыхает, предпочитая ничего не отвечать на слова Гринграсс, она и так ясно дала понять, что ближайшее время им не стоит привлекать к себе внимание, «чтобы у мамы не закрались подозрения по поводу наших взаимоотношений». От этой фразы его губы в темноте дрогнули в кривой усмешке – она была хороша, ему придётся признать это. Находит в себе силы придумывать очень умные и в меру резкие отговорки для того, чтобы попытаться скрыть неровный стук сердца в груди и нежный, по-детски милый розовый румянец на щеках. Снова, как и всегда раньше, рисует между ними жирную линию дозволенности, старается спрятать очень глубоко все свои чувства, потому что не хочет говорить о них первой. Эта такая новая игра на выдержку и самообладание, проигрывает тот, кто первый скажет правду. Но можно ли было назвать этого человека проигравшим, если у него получилось собрать всю силу и волю вместе, чтобы поставить на карту всё: их встречи, общение, так называемую дружбу, чтобы взамен получить нечто гораздо большее, по-настоящему грандиозное или остаться ни с чем? Он не станет молчать, по крайней мере не под таким предлогом, Дафна ведь совсем его не знает.
Шотландец делает шаг вперёд, так чтобы чувствовать дыхание девушки на своей шее, его горячая ладонь ложится на хрупкое плечо ирландки, медленно скользит вверх по тонкой шее, чувствуя как отчаянно бьётся её пульс, будто пытаясь вырваться наружу. Он касается её щеки и властно притягивает лицо Гринграсс ещё ближе, заставляя её слегка потянутся к нему, Ургхарт склоняет голову чуть на бок и еле заметно, всего лишь из-за кромешной темноты, задевает губами её щёчку, добираясь до уха. - Боишься, что я не понравлюсь твоей маме? – свободной рукой он находит ладошку Дафны, аккуратно её сжимая и резко отстраняясь, чтобы повести охотницу следом за собой. Если ему не изменяет память, то отсюда и до окна всего несколько шагов и на пути не стоит ничего, обо что можно было бы споткнутся. Им нельзя было говорить в доме, но за его пределами им ничто не закон. Несколько шагов вперёд, выпустить её руку, чтобы открыть окно и перешагнув через невысокий подоконник, почувствовать прочную черепицу плоской крыши веранды, на которой можно было бы прогуливаться не хуже самого Бродвея. Он поворачивается к девушке и, улыбаясь, снова протягивает руку. Он знал об этом месте достаточно давно, потому что они с Тори сами отыскали такую приятную особенность поместья и частенько, свесив ноги вниз, проводили часы напролёт за разговорами здесь. Крыша была настолько длинной, что на неё можно было попасть не только из комнаты Дафны, но и из других.
- Здесь не нужны свечи.

 Отправлено: 30.05.10 13:44. Заголовок: Дафна напряженно зам..

Дафна напряженно замирает, когда Итан, дождавшись того, чтобы стихли любые намеки на жизнь за пределами её спальни, касается её кожи теплой ладонью, скользя вверх по плечу, а затем к шее, и вот его ладонь уже касается её пылающей щеки. Гринграсс не может сказать, что заставляет её потянуться к Ургхарту - его прикосновения, темнота, окутавшая их или её желание, которое с каждым мгновением всё сложнее скрыть. Его губы, такие теплые, мягкие, касается на пару мгновений её щеки, но это даже не поцелуй, или попытка оного, всего лишь маленькая неточность в его движениях из-за того, что в комнате кромешная темнота, и юноше крайне сложно в ней свободно ориентироваться. Возможно, Дафне сейчас и хочется, чтобы в темноте, Итан чуть сильнее промахнулся и их губы наконец-то встретились, возможно, она даже лелеяла эту надежду, когда гасила свечи и брала его за руку. Но то ли судьбе, тог ли Итану угодно, чтобы пока между ними была проведена четкая линия. Они уже ходят по самому краю, и с каждым шагом эта линия становится всё тоньше, расстояние между ними все меньше, но все еще страшно каждому из них сделать шаг, оба считают, что еще слишком рано. Итан не дает ей времени на раздумья, не дает времени для того, чтобы она успела ответить на его вопрос, просто сжимает её ладошку как можно крепче и ведет прямо к окну, чтобы распахнув его настежь, выбраться на крышу. Дафна в нерешительности замирает у подоконника, но затем решительно подает юноше руку и вслед за ним выскальзывает на крышу. Всего пара шагов в сторону от окна, и Дафни замирает в какой-то нерешительности, словно не знает с чего начать разговор.
- Надеюсь я тебя не разочарую, если скажу что ты уже нравишься моей маме - возможно, эта фраза и является немного запоздалой, да что уж там немного, её следовало сказать сразу, как только Итан задал свой вопрос, но тогда Дафна была вся погружена в чувственные ощущения от его прикосновений, а сейчас, когда холодный ветер не давал расслабиться и на пару мгновений, все что им оставалось, так это только говорить. - Ты ведь не думаешь, что в противном случае она пригласила бы тебя остаться у нас на каникулы? - девушка, конечно, немного хитрит, отвечая на вопрос юноши. Она то ведь понимает, что он, задавая свой вопрос, имел ввиду не тот факт, что он нравится или не нравится миссис Гринграсс как друг Астории и Дафны, а сможет ли он понравится матери девочки, как парень старшей сестры. Но Дафна и с ответом на этот вопрос не долго бы колебалась. Конечно, сможет. Когда-нибудь, и Гринграсс, несмотря на свое желание не торопить события, надеялась, что довольно скоро, Итан будет представлен её семье не просто как друг младшей дочери.
- Да, свечи тут точно не нужны - замечает девушка, переводя взгляд на небо, усыпанное мелкой россыпью звезд, конечно не так светло как в августе, но в такой полумраке, она хотя бы может рассмотреть Итана, и может не бояться промахнуться в своих движениях, которые следует выверять до миллиметра. - Мне холодно - карие глаза встречается с серо-голубыми, а Дафна, словно маленькая девочка, делает малюсенький шаг вперед, преодолевая лишние сантиметры между ней и Итаном, и обнимает юношу, прижимаясь к нему крепко всем телом, надеясь найти в его объятьях тепло. И ведь, Моргана ей свидетель, ей и правда холодно, и хочется согреться, и это же ведь просто чудо как прекрасно, что сейчас рядом с ней именно Итан, ведь от одной мысли о нем, становится тепло.

«In a moment like this
I wanna know, wanna know, wanna know what you're looking for
I wanna know, wanna know, wanna know if you'll ask for more
Oh, in a moment like this
I wanna know, wanna know, wanna know what I have to do
I wanna know, wanna know, wanna know how to get to you
Oh, in a moment like this»

 Отправлено: 11.06.10 23:19. Заголовок: Сильные руки ирландц..

Сильные руки ирландца крепко обхватили стройное тело девушки, чтобы прижать к себе ещё ближе, так, чтобы не осталось ни одного лишнего миллиметра, чтобы точно знать, что назойливый ветер не сможет проскользнуть между ними. Он ласково прислонился щекой к её макушке, внимательно всматриваясь в звёзды, которые мерцали уже не так ярко, казалось, что они постепенно таят, растворяясь в тлеющем полумраке неба. Почему-то вспомнилось как тогда, в пустой женской раздевалке она так же тянулась к нему ища тепла, но в ответ не получила и толики того, чем сейчас он так щедро её одаривал, больше не боясь того, что они друзья. Теперь уже нет, потому что им никогда не было суждено ими быть и просто дружба – не их счастливый конец долгой истории.
Она так ему подходила, будто бы кто-то создал её только для него. Итану казалось, что он чувствовал каждый изгиб её тела, и кончики пальцев моментально холодели от того, что они идеально подходили к нему. Никогда раньше он не чувствовал себя настолько глупым и настолько довольным. Будто бы вечная гонка с её парнями наконец-то закончилась, стало неожиданно так спокойно и мысль о том, что ему больше не нужно никуда бежать, ничего и никому доказывать заставляла что-то внутри неровно биться от сладкого, таящего на кончике языка словно ванильное мороженное ощущения свободы. Свободы после долгожданной победы.
Возможно, она ещё ничего не знала об этом, но уже была только его. Ургхарт улыбнулся её словам – всё ещё кротко обходит стороной любой разговор о том, что он здесь не просто как друг младшей сестры. Ему это нравилось, потому что каждый раз вводило её в замешательство, покрывая щёки румянцем и делая её всё больше похожей на миловидную первокурсницу, которой очень сильно нравится семикурсник, но совсем не хватает смелости признаться в этом.
- Твоя мама очень даже ничего. – слизеринец задумчиво закусил нижнюю губу, стараясь не улыбаться. Он с самого детства молитвами своей заботливой мама был абсолютно уверен в том, что очень привлекательный, и, как любила говорить сама Мари, «если не выйдешь умом, то завоюешь их своими глазками». Когда он был ещё совсем маленьким, миссис Ургхарт любила таскать его с собой практически на все рауты, любила выводить в самый центр зала и показывать всем как игрушку, с возрастом пристрастия видавших виды светских дам переросли из простого умиления в нечто не совсем законное. Однако пристрастия остались лишь мимолётными грёзами, всё, что смогли добиться эти леди, так это щедрые вклады в его самомнение: он с самых малых лет знал, что нравится чужим мамам. Поэтому возможность того, что ирландец импонировал миссис Гринграсс именно на уровне таких пристрастий никогда нельзя исключать.

Удивительно как быстро может лететь время, когда за разговорами об ужасной чепухе не замечаешь, как мгла постепенно сменяется оранжевым цветом рассвета. Итан неожиданно прервал её рассказ о Тори, кивнув в сторону разноцветного небосвода. Его руки всё ещё крепко сжимали хрупкую талию Дафны, и он совсем не хотел её отпускать. Она должна ему ещё много таких разговоров и тепла за всё то время, что тратила на побеги в чужие объятия, будто боясь что между ними что-то может быть по-настоящему.
- Доброе утро, Даф. – он лучезарно улыбнулся ей, совсем не чувствуя усталости. Здесь, на краше её веранды было намного лучше, чем там, за окном. Стены дома диктовали совсем другие правила, которые они были обязаны соблюдать просто потому, что так устроен мир. Но здесь могло всё быть по-другому, потому что кроме них некому было рисовать рамки за которые нельзя заходить.

"New names and numbers that I don't know, address to places like «Abbey Road»
Day turns to night. Night turns to whatever we want.
Got this feeling that you can't fight, like this city is on fire tonight"

 Отправлено: 14.06.10 12:42. Заголовок: Дафне казалось, что ..

Дафне казалось, что она попала в какой-то абсолютно безумный водоворот дней и ночей, когда всё перемешалось случайным образом. Всё перемешалось и внутри самой слизеринки, все чувства, ощущения, эмоции, - всё закрутилось в безумном торнадо, в эпицентре которого находился один единственный человек - Итан Ургхарт. Они играли днём в друзей, появлялись в компании Астории, которую оба пытались расшевелить. Даже обедали вместе с её женихом, новость о котором была для старшей сестры столь же неожиданна, как и для младшей; они пили чай с миссис Гринграсс и совершали прогулки в сад. Но стоило им остаться вдвоем, как что-то надламывалось в мироощущение Дафны, словно кто-то переворачивал мир с ног на голову. Они с Итаном становились более откровенными друг с другом, их прикосновений, вроде бы случайные касания рук, соприкосновения тел, его шепот, когда он склонялся к ней так близко, что Гринграсс чувствовала легкую дрожь по всему телу, её улыбки, которые, пожалуй, говорили слишком много. И это всё только днем, в те минуты, секунды, когда им удавалось остаться одним, вырвавшись из-под опеки матери или компании Астории. Но нет, нет, Дафна вовсе не жаловалось на то, что слишком мало времени проводит с ним наедине днём. Честно говоря, будь у них времени побольше, слизеринка просто бы не знала как себя вести. Они оба уже точно знали что то, что между ними сейчас, это вовсе не дружба, это совсем не дружба. То, что между ними сейчас это будто ожидание чего-то большего, чего-то важного. И это ожидание с каждой секундой становилось для старшей Гринграсс все сложнее и сложнее. Она просто не знала, как уже реагировать на происходящие в её жизни события. Особенно тяжелой ей приходилось ночью. После той первой ночи вдвоем, на крыше, когда они умудрились проговорить всю ночь до рассвета, даже не заметив как начался новый день, с того самого момента они все ночи проводили вдвоем. Итан тихонько проскальзывал в её комнату, дверь в которую Дафни специально не закрывала, ожидая ночного гостя. Они болтали обо всем на свете в тусклом свете одной единственной свечи, полушепотом, чтобы случайно не привлечь чье-либо внимание. Они лежали в одной постели - Дафна, полусидя оперевшись на подушки спиной, Итан, поперек кровати, положив голову ей на колени. Они говорили обо всем на свете, кроме себя и своих отношений. Иногда впрочем, проскальзывали опасные фразы, иногда, когда их взгляды встречались, Дафне казалось, что вот он этот момент, настал. Но ничего не было, Итан лишь вновь отводил взор и продолжал свой рассказ. А однажды и сама Дафна пришла к Итану, зашла, чтобы что-то уточнить, во всяком случае, сама она себя именно в этом убеждала, да так и осталось. Это была единственная ночь, которую Ургхарт провел в специально отведенной для него комнате. Но и эту ночь он провел с Дафной.

30/11
Внешний вид: темного-синего цвета шелковая ночная рубашка длиной чуть выше колена, с V-образным вырезом на груди на плотных бретелях. Волосы распущены.

Обычно, встретив рассвет, они все же расставались, посвящая несколько часов сну, ведь им просто необходимо было выглядеть бодрыми целый день, чтобы ни у кого не возникло никаких сомнений. Но эта ночь всё изменила, эта ночь заставила Гринграсс взглянуть правде в лицо. Потому что этим утром она проснулась в своей комнате, но в его объятьях. Сегодня он уйти от неё не смог. Она улыбнулась своим мыслям, когда чуть приоткрыв глаза, увидела Ургхарта. Она была уверена, что вот именно сегодня случится то, что должно было произойти еще в пустой гостиной Слизерина в полуночный час, когда она, испугавшись чувств, опутавших её, сказала "нет". Но сейчас она снова закрыла глаза, сильнее прижавшись к юноше всем телом, не желая даже на мгновение разрывать ту нить, что так крепко их связала. Ей сейчас было хорошо, и ей совсем не хотелось прерывать эту негу, это прекрасное утро в объятиях любимого человека.

 Отправлено: 16.06.10 19:06. Заголовок: "Та полоса совсе..

"Та полоса совсем не свет зари,
А зарево какого-то светила.
Поговорим? Ещё не расцвело"

Он не был железным человеком из маггловских детских комиксов, у которого есть волшебный костюм с кучей наворотов на все случаи жизни, он вообще не был похож на супергероя. Но он мог попробовать создать такое впечатление позаимствовав у этого героя не постоянную борьбу со злом и сломанную личную жизнь, и даже не красивый костюмом, а всего лишь талант держать всё в себе, не подавать виду когда нервы на пределе, чтобы не прослыть слабым. Если бы она только знала насколько трудно всё это ему давалось, ведь у него не было суперкостюма с железной маской, которая могла бы скрыть все его эмоции и не здоровый блеск в глазах. Иногда хотелось плюнуть на всё и перестать быть таким упёртым бараном, сдаться в её ласковые объятия, так и не узнав насколько сильным можно быть, если подождать ещё чуть-чуть.
Он ненавидел ждать. Приходилось постоянно смотреть на время, нервно закусывать нижнюю губу, которая уже начинала болеть, пытаться чем-то себя занять, чтобы не заснуть от скуки. И скучно было не потому, что было мало дел, а потому, что все мысли крутились исключительно вокруг ночи. Уже давно их день - это долгие, тягучие словно плавленый леденец часы до заката солнца и ужина по всем традициям аристократического общества: куча вилок, миллионы правил, которые приходилось выполнять совершенно машинально, почти бездумно, белоснежные салфетки для красоты, плавная поочерёдность блюд и самый крепкий напиток на столе - красное вино многолетней выдержки. Это сводило Итана с ума.
Когда удавалось вырвать из бешеной скачки постоянных прогулок и прочих семейных развлечений несколько свободных минут наедине, которые казались по-настоящему жалкими в сравнении с тем томлением, что снедало изнутри, напрочь отключая любую усталость и чувство такта, то он уже ничего не мог с собой поделать. Её запах, нежная словно самый дорогой шёлк кожа, тёмные глаза в которых плескалась недосказанность вперемешку с желанием, которые пьянящим коктейлем вливали в кровь горячий словно жидкий воск адреналин, придавая её щекам такой уже любимый румянец. Каждый раз ему казалось, что земля уходит из под ног, он молча брал её за руку и уводил туда, где было совсем темно: на этой мрачной территории работали только их правила. Мягко, не прикладывая никаких усилий нетерпеливый шотландец прижимал её к стене, горячее, тяжёлое дыхание обжигало её белоснежную шею, губы еле касаясь скользили по её щеке и он что-то шептал ей на ушко по секрету, так правильно, так аккуратно обнимая за талию. Он боялся касаться её не из-за страха очередного отказа и не из-за опасений разрушить её красоту, а из-за того, что ходил по самому краю своего самообладания, балансировал там словно маятник и в такие моменты всё чаще склонялся в самую слабую сторону. Сторону искушения.
Ургхарт вёл себя идеально, и между ними по-прежнему не было ничего кроме долгих разговоров и коротких перерывов днём. Он ни разу не поцеловал её и почти гордился этим, потому что видел как её каждый раз подталкивает вперёд решимость вперемешку с любопытством, и то, как она каждый раз останавливалась на пол пути к нему, не желая проиграть. Всё труднее становилось отказать и сделать вид, что ничего не происходит, иногда бывало настолько трудно, что от напряжения он прокусывал себе губу и морщился от ненавистного металлического привкуса во рту.

внешний вид: белые шорты на ладонь выше колена и светло-серое поло без воротника;

Наверное, он успел вымотаться за все эти дни без сна. Слизеринец просто не задумывался о том, что иногда нужно отдыхать независимо от желаний. Нескольких часов после рассвета не хватило для того, чтобы и в эту ночь найти в себе силы сменить её тёплую постель на свою вечно холодную и одинокую. Итан частенько задумывался о том, что раньше чужие кровати были далеко не для разговоров, он всё ещё никак не мог привыкнуть к тому, что с ней всё по-другому, даже это.
Девушка сильнее прижалась к нему и решимость просыпаться пропала вовсе. Когда в твоих руках нежится такая девушка как Дафна, то мысль о том, что нужно куда-то идти и делать вид, что тебе всё равно казалась дикой, почти что аморальной. Но всегда было это чёртово «но», и приходилось находить в себе немного воли и остатки уверенности на то, что делать совсем не хотелось. По телу шотландца скользнула неприятная прохлада, заставляя его сползти ниже, оказываясь аккурат на уровне её лица, нос к носу. Щурясь, Ургхарт наконец открыл глаза, окончательно убеждаясь в том, что сейчас действительно утро. Он встретился с её взглядом и проклял всё на свете: свои принципы, свой характер и весь мир заодно.
- Я плохой. – шотландец выдавил из себя улыбку и уткнувшись носом в шею Гринграсс, аккуратно подался вперёд, уперевшись руками о кровать по обе стороны от её плеч, чтобы нависнув сверху склонить голову чуть на бок, внимательно скользнув взглядом от её глаз до губ. - Если твоя мама найдёт меня здесь, то может подумать что между нами что-то есть. – если честно, то Итан сам себе не верил, но чувство такой сладкой, почти пьянящей мести за все её отказы и попытки стать друзьями придавала ему уверенности и природной, такой ей знакомой упёртости. Он сильнее прижался к девушке и, прислонившись на мгновение своей щекой к её, тяжело вздохнул, закатив глаза. Удивлять самого себя ему приходилось не так уж и часто, зато как. Резко отстранившись слизеринец поднялся с постели и, обернувшись на Даф, нервно потёр шею рукой, закусив щёку. Серо-голубые глаза скользнули по вырезу на её ночной рубашке, и он уже был готов просить у неё прощения, вернувшись обратно в тепло её простыней. Но.
- Увидимся на завтраке.

 Отправлено: 17.06.10 21:07. Заголовок: Ты забудешь вопpос, ..

«Ты забудешь вопpос, но я помню ответ,
Дpуг без дpуга мы не умpем.
Светом утpенних звезд наш последний pассвет
Позовет нас и мы начнем ...»

Еще чуть-чуть, еще немножко и, казалось, их губы сольются в чувственном таком долгожданном поцелуе, наконец-то исполнится не совсем невинное желание Дафны, терзающее её днем и ночью, и на задний план отойдут все перипетия их отношений до этого момента. Итан открывает глаза и утыкается в её шею, Дафна тоже позволяет теперь себе окончательно проснуться. Её тело бьет легкая, незаметная дрожь. Её тело ждет. Она улыбается Итану, точнее её губы сами расплываются в сладкой улыбке, которая так откровенно призывает слизеринца к действиям. Внутри Дафна нарастает дикое напряжение, когда Ургхарт склоняется к ней, касаясь е щеки, когда она чувствует как близко его тело к её, когда ощущает это тягучее томление в низу живота, животное желание, смешанное с какой-то почти детской необходимостью в его поцелуях. Кажется, её губы даже чуть приоткрываются, и вот он тот самый момент, когда главный герой целует героиню, и они живут долго и счастливо в вечной любви друг к другу. Итан явно такие фильмы не смотрел и книги не читал, он понятия не имел кто такие герои, и как очаровать прекрасную даму. Ах, как же Гринграсс хотелось стукнуть его по голове подсвечником, мирно покоящимся на прикроватной тумбочки, как же ей хотелось разрыдаться и высказать Ургхарту всё, что она о нём думает. Но нет. Дафни смогла себя сдержать. Она совсем не собиралась показывать этому мерзавцу, как глубоко он задел её ранимую душу. Ее всего-то надо сейчас ему улыбнуться, а уж это то, что она замечательно умеет. Где там маска снежной королевы с медовой улыбкой?
-Надеюсь, никто не заметит тебя выходящим из моей комнаты. Мне не нужен пустой компромат. - Слова произнесены необыкновенно четко, голос ровный и не дрожит. Дафна вся буквально излучает уверенность и спокойствие. Раз этот сукин сын хочет поиграть в "я тебя не понимаю" то, что же, Дафни с радостью примет правила его игры.
- Увидимся за завтраком - кивок головой и Дафна встает с примятого одеяла, чтобы, не дожидаясь ухода юноши, отправиться в душ. Пару минут её голову раздирают порочные мысли, вроде той, чтобы стянуть рубашку еще у входа в ванную комнату. Но она блокирует их, не позволяя мозгу даже не пару мгновений задуматься о том, чтобы соблазнить Итана Ургхарта. Теперь пусть он её соблазняет, а она пока поиграет в "Не пойму о чем ты", невинно хлопая глазками.
Для Дафны и правда никогда не составляло особой сложности скрывать свои чувства, надо было только поставить себе цель и тогда у неё все получалось, она могла быть милой с тем, кто ей неприятен, холодной с тем, кто симпатичен, могла играть послушную и умную девочку для преподавателей и знакомых родителей, и уж Дафна точно научилась игнорировать симпатичных ей молодых людей, если они сами не выказывали знаков внимания. И это совсем не означало, что охотница перестала в принципе общаться с Итаном, она всё так же мило ворковала с ним во время обеда, или когда они втроем гуляли в парке или пили какао в малой гостиной. Просто сегодня у них отчего-то так и не вышло остаться наедине, а значит не было никаких двусмысленных ситуаций и запутанных мыслей, не было его дыхания на её коже, и её ладонь не покоилась на его спине. А вечером, поднявшись в свою спальню для сна, Дафна и вовсе закрыла дверь на замок. Не стоило Ургхарту приходить к ней этой ночью, вообще ему не стоило к ней приходить. Ничего хорошего из этого не вышло и вряд ли уже выйдет. Если только спонтанный секс в последнюю перед его отъездом ночь, если они переберут алкоголя. Но с мисс Гринграсс спонтанного секса хватило на всю жизнь. Возможно правильным шагом будет сейчас вернутся к Кроу, извиниться и всё такое, любви конечно уже никакой нет, зато это хотя бы позволит доказать этому ублюдку Ургхарту, что он потерял. А может быть вообще стоит остаться одной, да, определенно, до конца школы, и не прийти на выпускной бал. Бросить вызов всем правилам, бросить вызов этому абсолютно наглому серо-голубому взгляду, пронзающему её насквозь. Дафна переодевается в ночную рубашку, которая еще еле заметно пахнет Итаном, гасит все свечи кроме одной, что стоит у туалетного столика, за который Дафни присаживается, чтобы, распустив волосы, расчесать их перед сном. До школы две ночи, и эти ночи она проведет одна.

 Отправлено: 17.06.10 22:48. Заголовок: День какой-то сегодн..

День какой-то сегодня выдался скверный. За ужином тучи совсем сгустились над поместьем и начало лить как из ведра, вечерняя прогулка отменялась и все поспешили разойтись по своим спальням, и первой бежала подальше из столовой старшая Гринграсс. Губы шотландца сами собой растянулись в какую-то странноватую хищную ухмылку, оголяя его клыки. Он так и не проводил её взглядом, решив удостоить своим вниманием Асторию и миссис Гринграсс, ему кажется совсем не терпелось рассказать им невероятно забавный случай на охоте с его отцом, когда ему было лет десять, не больше.
Сегодня она стала той самой стервой в которую он влюбился однажды и это чувство не смогло отпустить его до сих пор. Она великолепно умела играть на публику, каждая улыбка заставляла поверить в искренность, каждый взгляд и то, как она подбирает слова буквально на ходу - она очаровывала людей, и в этом была её сила. Итан тоже умел притворяться и быть невозмутимым, внимательно наблюдая за Дафной и подыгрывая ей в такт: они работали по давно отлаженной схеме, поддерживали друг друга, если кто-то оступался, и, в общем-то, из них получилась отличная команда. В конечном итоге она решила лишить его возможности остаться с ней наедине, и, честно говоря, это было вполне ожидаемо после всего, что он успел наговорить утром. Но слизеринец всё равно немножечко расстроился, ему нравились эти короткие перерывы между вежливым чистоплюйством и этой милой игрой под названием «дружба». К концу дня он даже успел соскучиться по её маленькой ладошке на своей спине и улыбке, которая принадлежа совсем не той миловидной праведной маминой дочке, которая сладко нахмурив носик пару секунд назад спорила с папочкой по поводу летних каникул. Но всё это того стоило, и он наслаждался каждым мгновением своей мести, прокручивая в голове это утро, когда её тело так податливо прогнулось навстречу ему, а губы жаждали того, чтобы их коснулись чужие в сладком утреннем поцелуе, который бы раздал всем в этом доме новые роли. Задумывалась ли когда-нибудь своенравная охотница, что будет так откровенно хотеть ласк от того самого парня, что словно верный пёс сражался за неё с тупым дружком и в награду получал строгое «нет», чтобы вновь вернуться к её ногам завтра. Рано или поздно жизнь всегда сравняет счёт, и иногда ей нужно немного помогать с правосудием.
Ургхарт отвесил учтивый поклон дамам, когда те решили собираться ко сну. Мистер Гринграсс уже давно покинул их, наверное, совсем позабыв о том удовольствии, которое можно получить от общения с близкими, а, может быть, ему за всё это время уже не о чем было с ними говорить. Он тяжело вздохнул, резко поднимаясь с кресла, чтобы добравшись до небольшого столика у стены без зазрений совести выбрать из щедрого ассортимента бутылку хорошего виски. Налив себе чуть меньше половины хрустального стакана, слизеринец не потрудился добавить туда льда и в один глоток мигом осушил стакан, небрежно всучив его поджидающему домовику. Итан на мгновение закрыл глаза, чувствуя как горячая жидкость медленно расплывается по всему телу и, смешиваясь с кровью, заставляет сердце биться чаще.
Он небрежно кинул свой чемодан на кровать и, открыв его, начал по очереди выкидывать через плечо всё содержимое, пока в его руки не попала нужная рубашка. Ему почему-то казалось, что в этом деле очень важно правильно выбрать рубашку, эта была одна из его любимых: нежно-голубая с чёрными пуговицами, сшитая на заказ точно по его фигуре с инициалами на внутренней стороне воротника. По привычке натянув на себя белые шорты, которые до сих пор сохранили тонкий аромат ванили от её простыней, слизеринец настежь распахнул окно и, переступив через подоконник, тяжело вздохнул чувствуя под ногами мокрую черепицу крыши.
Это стоило ему не малых трудов. Ветер будто бы назло направлял острые капли в его сторону, было ужасно скользко и пару раз он чуть не потерял равновесие. В голове крутились мысли о том, что в таких случаях не помешали бы цветы, но чёрта с два он сейчас повернёт назад на пол пути и полезет обратно в поисках цветов. Палочка ему этой ночью тоже казалась лишней, только лишнего веса в карманах добавляла и с волос текло словно над ним сейчас был кран из душа. Наверное, это тоже того стоило, по крайней мере настырный шотландец очень сильно хотел в это верить. Он чувствовал себя долбанным маггловским киногероем до конца не понимая, что в этом может быть такого романтичного, но Мари говорила ему что девочкам такое нравится.
Ургхарт не стал стучаться, ему казалось, что лишние минуты ожидания просто невыносимы, когда сердце так неистово грозит переломать все рёбра. Ещё тогда, встретивши рассвет на крыше из-за того, что в комнате было слишком темно, он не закрыл за собой засов, и сейчас это ему сослужило верную службу. Слизеринец нетерпеливо распахнул окно в её спальню, чтобы спрыгнув с подоконника впустить следом за собой ветер и дождь. Девушка вздрогнула от неожиданности и он мог поклясться, что слышит отсюда как бешено стучит пульс в её тонких венах. Уже никаких мыслей в голове и слов почти не осталось, но кое-что давно вертелось у него на языке ища идеального случая быть произнесённым. Быстрыми размашистыми шагами пересечь её комнату и оставить после себя тёмные разводы воды на тёплом полу, чтобы властно взяв Гринграсс за руку заставить подняться со стула и так же, как и прошлым утром, оказаться с ней нос к носу. Ещё пару секунд глаза в глаза, чтобы вместе с воздухом вобрать в себя последние капли уверенности.
- Я хочу тебя себе. – уже ей в губы выдыхает подлый шотландец, обхватывая тонкую талию девушки сильными руками и делая шаг вперёд, чтобы прижав её к краю хрупкого столика, не дать ей что-то возразить наглым, глубоким, самым настоящим поцелуем.

"Maybe I need some rehab or maybe just need some sleep.
I got a sick obsession: I'm seeing it in my dreams, I'm looking down every alley, I'm making us desperate 'cause I'm staying up all night hoping
I think about it all the time, I'm all strung out, my heart is fried, I just can't get you off my mind
Because your love is my drug"