Отправлено: 02.02.10 23:40. Заголовок: I always knew that you'd come back to get me

 Отправлено: 03.02.10 19:21. Заголовок: "I tried to hold..

сказать: "Апарекиум!"

"I tried to hold on but it hurts too much. I tried to forgive but it's not enough to make it all okay You can't play our broken strings. You can't feel anything that your heart don't want to feel I can't tell you something that ain't real. The truth hurts and lies worse. How can I give anymore when I love you a little less than before?"

внешний вид: чёрное поло с расстёгнутыми пуговицами, чёрные джинсы и лакированные кроссовки;

Ему хотелось мести. Он чувствовал как это чувство постепенно разливается подобно смертоносному яду по тонким венам, заполняя всё его тело, перекрывая в лёгких кислород, заставляя его задыхаться, медленными потоками добираясь до сердца, сжимая его словно в стальные тиски, заставляя его до дрожи в теле отчаянно биться только лишь для того, чтобы всё ещё жить в слабых попытках уберечь своего хозяина от роковой ошибки. Он никогда ей не простит то, что она посмела сделать и нет такого оправдания, которое будет достаточно правдивым, чтобы заставить его начать думать прежде, чем что-то делать. Образ Гринграсс словно тонкий лёд разлетался на миллиарды маленьких кусочков в его глазах и резал кожу, резал беспощадно, резал так, чтобы он запомнил об этом навсегда. Итан видел в ней только лучшее, не оправдывал её в опрометчивых поступков, но привык списывать их в ту самую обычную категорию человеческих глупостей, которые свойственны абсолютно всем, он ценил её ум и воспитание, любил её улыбку и цвет глаз, и всё это ради того, чтобы в конечном итоге разочароваться настолько, что чёрный зрачок глаз заполнил собой весь серо-голубой цвет. Разочарование.
Слизеринцу впредь казалось всё это подделкой, какой-то предельно идеально продуманной маской, которая, увы, не оберегла Дафну от настоящей натуры, что в самый неудобный момент просочилась сквозь пальцы и заняла главенствующую роль, позволяя ей делать всё, что взбредёт в голову. Свобода для неё – чужая постель в объятиях врага.
Найти девушку не составляло большего труда, ни смотря на все свои грехи она была последовательна и в меру предсказуема. Выбить из ошарашенной и не знающей, как ей нужно было себя вести в такой ситуации Астории, куда пошла её сестра и пойти следом. Теперь ему плевать, чтобы быть может ей тоже больно от содеянного, ему плевать на её раскаяния, плевать, что она ему скажет. Её слова стоят не больше, чем дешёвый шоколадный кекс в захолустном кафе где-нибудь на узкой тёмной улице города.
Ургхарт медленным шагом переступил порог квиддичной раздевалки, чувствуя запах сырости вперемешку с каким-то сладковатым ароматом мыла или быть может какого-то шампуня. Тусклый свет в нужной мере освещал помещение больше похожее на сарай нежели на приличное место для подготовки, возможно, будущих звёзд магического спорта. Он на мгновение замер на пороге, как всегда не закрыв за собой дверь, чтобы мельком оглядеться в поисках женской части раздевалки.
Они снова здесь одни, снова из-за случайности, снова без надежды на хороший конец. Шотландец медленно шагал вдоль одного из двух длинных рядов со шкафчиками, он понимает что ещё один поворот и они встретятся взглядами, а от того его дыхание в момент сбивается в очередном приступе необузданной ярости. Если тогда в гостиной ему казалось, что злее быть просто невозможно, то сейчас все те эмоции представлялись слизеринцу какой-то лёгкой дымкой от почти потухшего костра. Он протягивает руку в сторону, чтобы кончиками пальцев провести по железной глади шкафчиков, приближаясь с каждым шагом всё ближе к заветному повороту. Неожиданно его рука натыкается по какой-то детской неаккуратности на незакрытую дверцу и будто подхватываемый какой-то силой он со злостью врезается в неё кулаком, разнося в дребезги былую тишину этого места. Итан хмурится не чувствуя боли и, ускоряя шаг, наконец-то сталкивается с девушкой, которой наверняка стало интересно, что здесь происходит.
Глубокий вздох раскалённого от жара его злости воздуха, резкий взгляд и он грубо хватает её за плечи, делая несколько шагов вперёд, чтобы словно бесчувственную вещь прижать к соседней от них стене. - Как… – уже знакомая ей дрожь пронзает его голос, Ургхарт с силой врезается рукой в стену всего лишь в нескольких сантиметрах от её лица. - Как ты могла сделать это!? – его тело охватывает редкая судорога, шотландец напрягается скулы, при этом отдёргивая другую руку от её плеча словно боясь за то, что пальцы сами начнут сжиматься оставляя красные следы на нежной коже.

 Отправлено: 03.02.10 21:15. Заголовок: Внешний вид: бежевое..

Внешний вид: бежевое платье длиной по колено в греческом стиле. На ногах закрытые туфли. Волосы распущены.На скамейке лежит мантия.

Сегодня Дафне было мучительно больно и мучительно стыдно, как никогда в жизни прежде. Утренний шок от пробуждения в постели с врагом, в прямом смысле этой фразы, позже заменился щемящим чувством, что с Александром теперь все кончено. Ведь промолчать Дафни о таком не могла, это было бы слишком не честно. Разговор был коротким, и острым как лезвие опасной бритвы. Его разочарованный и полный боли взгляд и вот Кроу уже удаляется в даль, а все что остается Дафни это молча сесть на пустую скамейку, перевести дыхание и вернуться в школу, где ждут еще двое людей, скрыть правду, от которых ей не по силам. Симпсон остается холоден, но Даф видит в его глазах презрение, словно только что она предала не только его друга, но и самого Зайца. В то время как Астория смотрит на неё ошарашенными глазами, не веря до конца, что это её любимая, чуть ли не святая сестра, переспала с другим. А Дафни не плачет, она не может плакать и не хочет плакать. Она попадает в какой-то абсолютный вакуум, сотканный из её мыслей о причинах этого поступка. Конечно же, можно оправдать себя выпивкой, равно как и Властислава, но противный голос внутри твердит, что дело не только в этом, далеко не в этом. И Гринграсс с огромным трудом наконец-то признается себе в том, в чем меньше всего сейчас хочется - их путям с Александром суждено было разойтись, как только бы стихла страсть между ними, и кажется всё вело к этому: её случайные реплики про чистоту крови, его обиды на её слова, абсолютное нежелание слушать друг друга с первого и до последнего дня. Дафни с большой неохотой, лишь из-за усердного желания Астории, идет на ужин, в глубине души молясь, чтобы случайно не столкнуться с Александром в дверях гостиной или Большого Зала. И хоть в чем-то боги благоволят ей. Дафна словно в легкой дремоте, медленно помешивает вилку в тарелке, а потом лицо искривляет очередная гримаса отчаянья. Отложив столовый прибор, девушка поднимается со скамейки, и, склонившись к Тори, чтобы объяснить причину, по привычки обводит взглядом зал. Все они вряд ли когда-либо узнают, почему расстались Кроу и Гринграсс (Дафни не сомневается, что Долохов и Кроу будут молчать об этом), но добрая половина будет только рада этому, в то время как другой половине будет попросту плевать. Дафни ведь прекрасна, знает, что как бы не выглядела сейчас печально и ошарашено малышка Тори, она внутренне рада тому, что сестра наконец-то рассталась с этим недостойным.
Гринграсс аккуратно открывает дверь квиддичной раздевалки и медленно закрывает за собой - один из её детских страхов - незакрытая дверь. На прошлой тренировке она забыла здесь книгу по Истории Магии, а завтра занятия с профессором Бинсом, именно эту историю и рассказала девушке сестре. И почти не соврала. Книга ей и, правда нужна, но еще нужнее ей сейчас в глухой тишине и почти полной темноте, осознать, что теперь все кончено навсегда. Она снова выбрала не того парня, или может быть это он выбрал не ту девушку. Кто из них был виноват в разрыве, или народная мудрость права и в проблемах двоих людей виноваты оба? Дафни присаживается на низкую скамейку и, закрывая лицо ладонями, опирается локтями на колени. И снова не может заплакать, словно кто-то перекрыл краники её слез, или может она просто недостойна того, чтобы плакать?
Резкий шум заставляет её вздрогнуть, и сильно перепугаться, она пытается себя успокоить, что это ветер, или просто кому-то еще понадобилось зайти в раздевалку, чтобы забрать вещи. Впрочем, какой ветер может быть в помещение с закрытой дверью. Дафни медленно поднимается, забывая книгу на скамейки и аккуратно движется в сторону железных шкафчиков, уверенная в том, что именно там раздавался удар, ей страшно идти, она боится увидеть там Кроу или Муна, а может быть это вообще какой-то маньяка. Внутри девушки все холодеет от воспоминаний о неудавшемся насильнике с Рейвенкло, ведь надежда что здесь будет случайно проходить Арчи больше похожа на фантастику.
Но тот, кого она видит, заставляет её вздрогнуть от внезапных чувств и эмоций. В своей печали она совсем забыла об Итане, хотя надеется на то, что слизеринец забыл о ней было бы крайне глупо. Она не успевает отреагировать раньше, чем парень, крепко сжимая её плечо, прижимает её к стене, выкрашенной в персиковый цвет. Внутри Дафны настоящий ураган эмоций, с одной стороны она знает, что он не причинит ей боль, с другой стороны Итан смотрит на неё так, словно хочет убить. - Откуда ты знаешь? - Дафна в ужасе округляет глаза, она даже не сомневается о чем спрашивает Ургхарт. - Можешь не говорить. Астория - Даф печально улыбается, думая о том, какая же все-таки глупышка её сестра, она ведь даже не ведает, что сотворила. Итан теперь не держит её за плечо, но свобода Дафны обманчива, она знает, что Ургхарт не даст ей уйти, пока все не будет выяснено до конца. И почему же Дафне кажется, что она и правда обязана объяснить ему все. Словно это ему она изменила этой ночью, словно его предала. - Итан... - Даф набирает побольше воздуха в грудь, словно этот воздух даст ей сил и смелости, чтобы повторить свою историю еще раз для того, кто является для неё не просто другом, - это была нелепая случайность. - Ну, да, конечно, все так просто объясняется. Случайность. Как еще можно было это назвать?

Show me what it's like
To be the last one standing
And teach me wrong from right
And I'll show you what I can be
Say it for me
Say it to me
And I'll leave this life behind me
Say it if it's worth saving me

 Отправлено: 05.02.10 03:55. Заголовок: Он имел право на каж..

Он имел право на каждое своё грубое движение, на каждое её слово и такой жалостливый взгляд. И они оба это знали. Теперь уже не важно, что единственная связь между ними - это череда глупых ошибок и километры недосказанности, неважно и то, что он ей никто, потому что Дафна всё равно будет перед ним оправдываться, он заставит её просить у него прощение, заставит раскаиваться так, как она ещё никогда и ни перед кем не раскаивалась. Кроу было больно и на деле он казался хуже любой первокурсницы, просто грязной тряпкой для полов: самое последние, что он мог сделать для неё в меру своей эгоистичности, так это развернуться и молча уйти, даже не попробовать добиться от неё хоть каких-то угрызений совести. Это она называет любовью, да? Девушка решила не откладывать на потом свои никчёмные оправдания и не осыпать его миллионами идиотских вопросов в попытках состроить из себя глупую овечку. Гринграсс оказалась совсем другим человеком, которого он когда-то в порыве очередной тупой ошибки придумал себе, но она никогда не страдала легкомыслием, тем более, если дело касалось её собственной безопасности. Все люди любят себя, а она, возможно, даже больше, чем следовало бы и он заставит её ненавидеть себя за каждое прикосновение к Долохову, он заставит её плакать даже если внутри не осталось ни одной лишней слезы, потому что уйти в себя, взять тайм аут у жизни, переждать бурю, а потом словно феникс восстать из пекла и так ничему не научится было бы слишком мало для мести. Ему почему-то неожиданно стало интересно, почему она так уверена, что он не сможет причинить ей боль и что не представляет из себя никакой опасности. Что она вообще знала о нём?
Затянувшиеся допоздна разговоры, лёгкие улыбки, постоянное ощущение мягкого приятного покалывания электричества его симпатии уже так знакомо каждый раз ласкало ей кожу, но ведь шотландец точно знал, что всё это словно побочный эффект от его подкупно настойчивого желания добиться её. Эти разговоры не несли в себе какого-то глубинного смысла и уж тем более какой-либо личной информации, пожалуй, они затрагивали все известные и не очень аспекты жизни человека кроме самого главного – их. Итан хотел стать её привычкой – он ей стал, но за всё это время она даже не узнала о том, что его любимый цвет чёрный, а кофе он просто ненавидит, пожалуй, так же сильно, как и шампанское. Он для неё никто даже ни смотря на то, что она почему-то смогла стать для него всем. Какая-то проклятая ирония и из-за этого только хуже, потому что с каждым вздохом становится всё труднее жить, теряется какой-то очень важный смысл, меняется мир вокруг, но не меняется он. - А с чего ты взяла, что мне нужны твои оправдания? Ты думаешь всё так просто: ты говоришь мне, что это случайность, а я тебе верю? Знаешь, я подумал, что мне надоела эта игра. Хочу по-другому.
Дрожь в голосе унять так и не удалось, кажется, от её слов она лишь становились более заметной. Случайность! Он то имел наивность полагать, что случайность – это когда ты одел белоснежную рубашку, а какой-то козёл на тебя пролил клюквенный морс или когда двое людей сталкиваются с друг другом в самых неожиданных местах, при этом не договариваясь о встречи заранее, да мало ли какие ещё мелочи в жизни можно было бы обозвать случайностью, чтобы потом с какой-то задумчивой улыбкой припомнить это в разговоре. Случайности лишь маленькие мелочи, и ему почему-то отчаянно казалось, что переспать со своим врагом не тянет на «мелочь». Это жалко. Количество алкоголя в крови, подавленное настроение из-за какого-то пустяка лишь нелепая зацепка для того, чтобы смягчить неминуемое падение вниз, в глубокую пропасть своих грехов и списка тех вещей за которые всегда, до самой смерти, будет стыдно.

"Just let me say one thing: «I've had enough!»
You're selfish and sorry. But you make good use of it
As your world disassembles better keep your head up
Your name, your face is all you have left now"

До этой самой секунды Ургхарт до конца не верил сам себе, что способен на это, но слепая и бесчувственная ярость полностью поглотила его. Горячая ладонь слизеринца уверенно скользнула по её колену вверх к стройному бедру, так откровенно и преднамеренно оставляя после себя красные следы на белоснежной коже. Он чувствует кончиками пальцев немного грубоватую ткань подола её платья, и пора бы уже остановиться пока ещё есть шанс сделать шаг назад, одуматься, ему ведь даже не нужно будет просить за всё это прощения, но… Шотландец уверенно минует до боли знакомую грань её платья, которую она так старательно вырисовывала между ними в гостиной. Свободной рукой он небрежно смахивает с шеи Гринграсс ласковый шёлк её волос, чтобы лишь лёгкими прикосновениями губ скользнуть по нежной коже вверх к губам. – Хочу поступить с тобой так же, как все твои дружки добивались от тебя взаимности… Им всем можно, а мне нельзя?
Он резко хватает её за руку, рывком притягивая к себе, чтобы больно сжать в крепких объятиях тонкую талию. Ему и правда не нужны никакие оправдания. Итан с лёгкостью приподнимает её над полом, делая несколько размашистых шагов в сторону узкой лавки. Что все её неудачные попытки вырываться и сделать ему больно против того, кто в несколько раз превосходит её в росте и силе, а сделать больнее чем сейчас уже просто невозможно. Он склоняется над грубой, выкрашенной в тон стен деревянной гладью, чтобы легко оттолкнув девушку от себя, кинув её на лавку как какую-то ненужную вещь. Слизеринец ловко ставит своё колено между её ног, скользя руками вверх по животу Дафны, даже через платье чувствуя её страх и сбившееся дыхание. Он так на удивленнее аккуратно кусает её за нижнюю губу, склоняется правее к уху, чтобы сквозь зубы шепнуть: - Неужели, Гринграсс, я единственный, кто уважает тебя?
Ургхарт резко отстраняется от неё, чтобы выпрямившись в полный рост расправить плечи и, развернувшись, сделать несколько шагов назад точно по тому же пути, которым он пришёл сюда. Казалось, что он вот-вот уйдёт от неё и больше никогда не вернётся, найдя какой-нибудь хитроумный способ избежать любых возможностей случайных встреч, но вместо этого он бессильно, словно кто-то в одно мгновение забрал у него все силы, попросту выкачав их, опирается рукой о шкафчик, устало склонив голову вниз. Может быть он и правда был последним, кто всё ещё, ни смотря ни на что питал к ней такое трепетное чувство уважения даже тогда, когда сама она ничего подобного не чувствовала к себе. Итан не хотел взять силой Дафну, он хотел бросить ей в лицо то, как все вокруг с ней обращались и к чему это, в конце концов, её привело. Он даже не посмел её поцеловать, не посмел зайти дальше… И до сих пор, чёрт побери, был рядом с ней.

 Отправлено: 06.02.10 02:02. Заголовок: Кто-то говорил, что ..

Кто-то говорил, что будет легко? Дафни облизывает пересохшие губы, заглядывая в глаза Итану. А глаза его сейчас чернее ночи, словно черные дыры в космосе, они затягивают и губят все живое вокруг. Хотя Дафна не уверена что в этой комнате сейчас есть хоть что-то живое. Абсолютно каменный Итан с лицом, искаженным злобой, холодная, как и стена, которая чувствуется сквозь ткань платья, Дафни, и лишь деревянные скамейки и металлические шкафчики. Каждое мгновение, проведенное с ним наедине превращается в бесконечно длинный затяжной прыжок с огромной высоты. Дафни еще не ведает, что Итан стал её наркотиком, человеком, без которого она уже и не представляет фактически свою жизнь. Ей все еще хочется считать, что он всего лишь друг Астории, и, конечно же, именно поэтому они общаются, несмотря на то, что Кроу откровенно ей несколько раз выговаривал, что не хочет видеть Ургхарта рядом с ней. Это именно поэтому она иногда целует Итана в щеку, лишь на секунду касаясь его кожи, словно боится чего-то, и не задерживает никогда свою ладонь в его руке, когда они здороваются или Итан помогает ей преодолеть последнюю ступеньку лестницы. Рядом с Итаном ей всегда как-то по особенному жарку, словно кто-то включает обогреватели помещение, и Дафне отчаянно не хватает воздуха. Гринграсс всегда списывала это на то, что в помещениях правда было тепло. Вот только почему-то находясь рядом с кем-то другим, её в жар не бросала. Даже Кроу не всегда вызывал в ней это ощущение.
И вот сейчас Дафне снова было жарко, настолько близко было лицо Итана от нее. И его рука, буквально в паре сантиметров. Она видела, как тяжело он дышит, и как от напряжения у слизеринца сводит скулы. Внутри него что-то закипало, и Дафне, как вовсе не дружелюбно настроен сейчас был Итан.
-А что же ты хочешь Итан? - выпаливает Дафни, она ведь и правда надеялась, что Итан прямо сейчас её поймет и просто отступит, давая ей свободу, позволяя спокойно уйти. А завтра будет новый день и у них снова будет все как прежде. И так пройдет еще несколько недель, она снова предложит ей встречаться, она по привычке откажет и найдет себе нового парня, с которым вновь разойдется из-за глупого поступку, который совершит один из них. И снова будет разбитое сердце, и слезы, и пустота внутри. И этот пылающий злостью взгляд Ургхарта. Но зато сам Итан все равно будет рядом, а не исчезнет как все прочие в утренней дымке.
Дафна почти не двигается, чувствуя как его горячая ладонь скользит вверх по ноге, грубо, будто ему доставляет удовольствие доставлять ей легкую, еле заметную боль, она крепко сжимает зубы, когда парень задирает подол её платья, все еще, будучи уверенной, что сейчас он уберет руки, и уйдет. А она забудет про его маленький грязный поступок, просто потому, что на самом деле готова многое ему простить и забыть, и потому, что ей приятны его прикосновения. Но резкие слова и грубый рывок заставляют Дафны вскрикнуть от легкой боли в предплечье, а все тело девушки напрягается, словно гитарная струна, когда слизеринец почти до хруста сжимает её талию. Александр и Райан были игроками в квиддич и обладали прекрасным телосложением, явно, как и силой, даже Крейгу ничего не стоило поднять её на руки. Но Итан был, кажется куда сильнее их всех, или просто так казалось обессиленной Дафне. К тому же Ургхарт в отличие от Кроу был намного выше её, и поэтому в его сильных руках Гринграсс чувствовал себя словно в заточение.
-Что ты творишь - только и успевает сказать девушка, перед тем как оказывается на деревянной скамье, а Ургхарт довольно откровенным жестом показывает ей свои намерения. Ей определенно страшно, хотя она даже и не хочет думать о том, что слизеринец может решиться изнасиловать её. Итан никогда такого с ней не сделает, как бы он не был зол. Дафна вздрагивает от прикосновения руки парня к её животу. Но вздрагивает не от удовольствия, а от какого-то глубинного страха. - Итан - имя парня тонет в его прикосновение к её губам, такой нежный укус, если укусы бывают нежными, но кожа на засохшей губе лопается, образую маленькую кровоточащую трещинку. Хотя вряд ли это замечает сам Итан, который больно бьет её словами и покидает.
Дафни медленно поднимается на скамейки, взглядом цепляясь за Ургхарта, который стоит на расстоянии не более 10 метров, склонившись к одному из шкафчиков. А Дафне хочется смеяться и плакать от того как же прав Итан. Кто уважает её? Кто её уважал. Каждый из её парней считал её своей собственностью, а она позволяла, ей то что, ей было не жалко, ведь она правда думала, что это всё чувства, это всё любовь. А уж после Долохова, который утром даже смотреть на неё не захотел, Дафна и сама не уважала себя, считая себя падшей женщиной. А вот Ургхарт кажется, думал по-другому. Дафна смеется, как смеются сумасшедшие, но через несколько секунд её смех переходит во всхлипывания. Почему именно Итан смог выбить из неё слезы, почему именно у него ей теперь хочется просить прощение, извиниться, почему она чувствует, что предала его. - Прости - вытирая слезы, девушка подходит к Ургхарту, застывая в паре шагов от парня, борясь с каким-то почти детским желанием обнять его, прижавшись к крепко грудью к его спине. Но она все еще не уверена, что Итану нужны её извинения и её оправдания. - Я не знаю, как это объяснить. Это выше моих сил. Просто я слишком низко пала. - О, да, Дафни, шляпа никогда не ошибается. И не зря ты попала на Слизерин. Несколько лет почти ангельской репутации теперь бесповоротны были выброшены на свалку под гнетом глупых поступков и беспечных связей. Ты и сама Дафни была выброшена на свалку. Потеряна, прежде всего, для себя.

Is there somebody who still believes in love?
I know you’re out there
There’s got to be somebody
I search around the world
But I can’t seem to find
Somebody to love

 Отправлено: 08.02.10 15:28. Заголовок: Вместе с силами из е..

Вместе с силами из его тела постепенно ускользал яд ярости, становилось не много легче, но всё равно чертовски погано. Он только сейчас заметил, что содрал кожу с тыльной стороны руки, наверное, когда по собственной глупости выплеснул первую волную злости на дверцу шкафчика. Пожалуй, с его поразительным талантом всегда и везде оказываться крайним и виноватым пора было привыкать к подобным травмам, потому что с каждом годом вопреки всем законам логики их становилось только больше. Силы возраста и опыта не могли уберечь Ургхарта от постоянных проблем из-за того, что его взгляды на мир не разделяет ни один человек в Хогвартсе, а кто прав или виноват было уже не так важно в тот момент, когда приходилось давать сдачи. Учится выживать не игнорируя то с чем ты не согласен было дело весьма не благодарным, но разве ему кто-то мог объяснить, что можно жить по-другому, не заслуживая у других уважения поступками и не доказывая никому свою правду.
Рано или поздно ему пришлось бы обернуться и снова заглянуть ей в глаза, ему пришлось бы что-то ей сказать, пришлось бы убедиться усвоила ли она свой урок или предпочла как и раньше оставаться слепой к миру и к тому, как с ней в нём обращались, но отчего-то ему отчаянно хотелось как можно дольше оттянуть этот момент. Итан с самого детства в отличие от своих друзей не верил в доброго Санту и чудеса, поэтому ожидать от неё каких-то перемен даже не ради его собственной выгоды, а просто ради самой себя было крайне глупо с его стороны, однако он всё чаще начинал замечать, что слово «глупо» было самым ключевым в их отношениях. Слизеринец медленно достаёт из кармана белоснежный платок, который он носит не сколько для практического применения, сколько для того, чтобы отдать дань привычки и манерам, которые так старательно в него вкладывал отец не скрывая своих планов на юного наследника. Аккуратно замотав руку он слегка поморщился от того, что кожу ужасно неприятно щипало, чувствуя, как хрупкая фигура девушки оказывается за его спиной буквально в нескольких шагах. Тишину раздевалки нарушало только его тяжёлое дыхание до тех пор, пока она не заговорила, терзая каждым своим словом всё плохое, что с такой лёгкостью вырвалось наружу, буквально убивая его.
Шотландец не спеша развернулся к ней лицом сокращая одним размашистым шагом расстояние между ними до нескольких сантиметров, в воздухе повисла пауза, но не та, что влечёт за собой неловкость и судорожные попытки начать с чего-то разговор, а та, что была нужна им обоим, ведь сейчас в голове крутились тысячи, нет, миллиарды слов которые можно было бы друг другу сказать, но все они абсолютно бесполезны против того, что уже сделано. Здоровой рукой Ургхарт так ласково, так нежно касается её щеки, чувствуя соблазнительную мягкость её кожи, чтобы лишь слегка коснуться большим пальцем её нижней губы, бережно смахивая с неё кровь. Это он виноват в том, что так случилось, хотя, сожалеть о содеянном ему не приходилось даже сейчас – он поступил правильно, поступил так, как должен был поступить Кроу, кажется, у последнего входит в привычку то, что всю грязную работу приходиться выполнять Итану. Он опускает рук вниз не смея более касаться её, устремляя свой взгляд куда-то выше головы Гринграсс.
- Ты и так прекрасно знаешь, что завтра я всё равно тебя прощу.

"But if you wanna leave, take good care
Hope you have a lot of nice things to wear
But then a lot of nice things turn bad out there
It's hard to get by just upon a smile"

 Отправлено: 08.02.10 23:55. Заголовок: Странное чувство люб..

Странное чувство любовь, почему то люди привыкли, что его всегда сопровождают сложности, боли, потери, неудачи и крах. Отчего то и милая Дафни считала, что её любовь не может быть простой. Пожалуй, легким исключением была лишь первая влюбленность в Муна, а затем каждое любовное увлечение, даже Крейгом во второй раз, неизменно сопровождалось новым витком боли, шрамом на душе, слезами. Чувства старшей Гринграсс к Итану были абсолютно другими. Рядом с ним было спокойно, и сердце вовсе не стремилось вырваться из груди, рядом с ним Дафни не замечала, как течет время, и порой даже не слышала, как её звали. За это лето он стал ей близким, стал почти родным, возможно именно поэтому Даф даже мысли о том, что чувства испытываемую к Итану это и есть любовь, не приходили в голову, ведь слизеринка точно знала, что любовь такой простой не бывает. Любовь должна нести страдания. А иначе как же?
Дафна слышит тяжелое дыхание Ургхарта, с замиранием сердца ожидая, когда же парень обернется, чтобы сказать ей хоть слово. Ведь он не может вот теперь её просто бросить и уйти, оставив одну абсолютно раздавленную, опустошенную и даже в какой-то мере униженную, хотя, казалось бы, унизить Даф было уже невозможно. Дафне вовсе не кажется, что мир замирает, о нет же, наоборот время ускоряет свой ход, и кажется, будто проходят не минуты, а часы, дни, месяца, перед тем как Итан медленно оборачивается, и раньше чем Дафна успевает с облегчением выдохнуть из легких воздух, делает всего один шаг, чтобы вновь оказаться с ней рядом, всего то в паре каких-то смешных сантиметров. И теперь тишина не давит уже на слизеринку, она ласкает слух, потому что теперь Дафни твердо уверена, что он её одну не оставит, он снова рядом когда ей плохо, и снова поддерживает, теперь так как никогда ранее.
Его легкое прикосновение заставляет Дафну чуть запрокинуть голову и на пару секунд закрыть глаза, словно она кошка, которую гладит любимый хозяин, затем следует его такое невесомое прикосновение к губам, чтобы стереть кровь, которую Дафни, пожалуй, сама бы и не заметила. Дафни облизывает губу, и чувствует на языке такой его вкус, его запах витает вокруг, и ей кажется, что теперь и её одежда пропахла им. Удивительно ли какая тонкая, но прочная связь существует между ними. Словно ниточки паутины, которые не так то легко порвать, как кажется на первый взгляд.
- Я хочу чтобы ты простил сегодня - Дафни пытается поймать его взгляд, но безуспешно, Итан избегает смотреть ей прямо в глаза, словно чего-то боится. Девушка чуть ежится, она раньше и не замечала как тут холодно, хотя наверняка всему виной, оставленная на распашку Ургхартом дверь, сквозь которую с улицы и попадает ветер. Платье слишком легкое для промозглого октября, а школьная мантия одиноко лежит на скамейки, что кажется, сейчас так невыносимо далеко. А может вовсе и не ветер виноват в том, что она продрогла до самых костей и, кажется уже чуть синеют губы, просто ей самой вдруг стало холодно, внутри. Как если бы что-то внутри растаяло, и снежная королева поняла, что она тоже всего лишь человек. Как же жаль, что Арчи сейчас так неимоверное далеко в Хогвартсе, ей бы так хотелось, чтобы кузен обнял, Симпсон умеет согревать. Впрочем, захотелось бы сейчас Зайцу отогревать душу девушки, изменившей его лучшему другу? Но рядом ведь еще был он, Итан. И Дафни точно знала, что Ургхарт тоже сможет её согреть, наверняка ему это не будет стоить большого труда. Да и потом разве не именно этого хочет Гринграсс, глядя сейчас на слизеринца? - Обними меня - Дафни говорит тихо, каждое слово сквозь силу, с легким надрывом в голосе. Она не уверена что может просить его об этом, и не уверена, что он её обнимет, потому что она сама его слишком часто отталкивала. А сейчас ей так нужны были дружеские объятья.

«I want to thank you
For giving me the best day of my life and
Oh, just to be with you
Is having the best day of my life»

 Отправлено: 10.02.10 20:47. Заголовок: - А я хочу, чтобы.....

- А я хочу, чтобы... – слизеринец неожиданно осекся, опустив голову вниз и нахмурившись.
Чтобы что? Чтобы она его не отвергала? Чтобы она перестала совершать ошибки и наконец поняла простую истину о том, что ей никто кроме него не нужен? Чтобы она смогла каким-то образом вернуть время вспять и, возможно, он нашёл бы какое-нибудь лекарство против своей нездоровой одержимости… Против любви? Итан не чувствовал неловкости из-за того, что так резко оборвал свою ошибочную фразу произнесённую сквозь зубы, ведь он ничего ей не должен и оправдания не самая лучшая сторона его редкого красноречия. Если до конца оставаться честным с самим собой, то причины по которым он находился здесь, настоящие причины его визита, кроятся слишком глубоко под такой привлекательной оболочкой ревности. Обида. Не та, что бывает между двумя лучшими друзьями и таят в течении нескольких секунд подобно сладкой вате и не та, что заставляет людей чувствовать себя униженно и не в своей тарелке, не та, что возможно простить только потому, что она извинилась перед ним, осознав всю глубину собственной безрассудности. Почему даже враг был ближе ей, чем он? Ответ на этот вопрос он не узнает никогда, потому что не посмеет спрашивать у неё о таком, но разве в силах слизеринца было сейчас просто взять и выключить все чувства словно выключатель на настольной лампе – щелчок, и комнату окутывает кромешный мрак. Никогда раньше и никогда в будущем ему не будет так больно, как было сейчас. Это давит тяжёлым стальным грузом на самое сердце, угнетает и делает каждый его поступок максимально непродуманным, будто ему и вовсе плевать на те последствия, которые неизбежно настигнут его потом. Ему всегда казалось вполне реальным при каждом падении снова подниматься на ноги, расправлять плечи и идти дальше, идти на пролом не смея сдаться на пол пути до цели, а сейчас у шотландца сами собой опускались руки. Он смотрел на неё, вдыхал аромат её тела, желал понять и пытался простить, но при этом впервые за всё это время не чувствовал ничего. Пустота, и становилось очень жаль что его внутренний мир не имел ничего общего с примитивностью механизма настольной лампы.
Дафна что-то говорит ему, но смысл сказанного доносится до него лишь спустя несколько секунд, Ургхарт только сейчас чувствует как у него раскалывается голова вопреки тому, как её просьба словно ласковое прикосновение скользит по его коже. Девушка хочет его тепла, думает, что всё так просто и никогда не поверит в то, что любовь без боли тоже существует. Одна её просьба и он уже готов бежать за ней на другой конец света только ради того, чтобы получить в ответ благодарную дружескую улыбку… Наверное, он слишком её избаловал. Впервые услышав от Астории эту новость воображение, без его ведома, само начало рисовать грязные, мрачные картинки того, как Долохов увлекает её за собой в постель, жадно касается её тела будучи абсолютно уверенным в том, что имеет на это право. Вот и сейчас он заново прокручивал в голове эти кадры, чувствуя как постепенно учащается пульс и всё тело пронзает еле заметная дрожь. Шотландец по-прежнему не чувствует к ней ничего похожего на отвращение, напротив, в нём уже в который раз вспыхивает желание уничтожить собственными руками этого мерзкого ублюдка и единственное, что останавливает его в этом – страх огласки, ведь из-за его вспыльчивости пострадает прежде всего сама Гринграсс. «Обними меня» и всё, что он может сделать ради неё, так это ослушаться, сделать вид, что не расслышал. Ему не нужна её симпатия из-за собственной жалости, не нужна подделка чувств только потому, что ей сейчас так невыносимо плохо.
Слизеринец нервно скользил взглядом по раздевалке, пока не заметил в тусклом свете мантию, что словно спасительный маяк мирно лежала на лавке. Он резко дёрнулся в сторону, аккуратно обходя девушку и, небрежно ловким жестом схватив весьма тёплую ткань для такого времени года и прохладного помещения, бережно накинул её на хрупкие плечи Дафны. Горячие ладони Итана ласково скользнули вниз по тонким рукам девушки к запястьям, чтобы мельком взглянув на её затылок, будто решаясь на что-то, медленно склониться к её ушку, так интимно, почти что тайно шепнув ей: - Я обниму тебя тогда, когда ты будешь моей. – и будто бы не могло быть других вариантов и возможностей, будто бы он точно знал, что сегодня всё измениться раз и навсегда, ведь ему всё равно не нужны были жесты её дружбы – они никогда не дружили.
- Не задерживайся, а то мало ли в чью постель ночью можно попасть. – отстранившись, достаточно громко произнёс шотландец, выпрямившись в полный рост и не торопливым шагом направившись в сторону выхода. Ему здесь больше нечего было делать.

"I wish you never told me. I wish I never knew. I wake up screaming.
It’s all because of you.
So real these voices in my head, when it comes back you won’t be
Scared and lonely"