Отправлено: 13.06.09 19:09. Заголовок: Мир иллюзий сгорает [A]

участники: Esme Reed & Robert Dunn
место действия: какой-то заброшенный маггловский завод
время действия: 1998 год
события: его руки по локоть в крови ее родного брата, тут нет места любви, одна сплошная ненависть
current music: слушать

цитата:

Боль это боль как ее ты не назови Это страх там где страх места нет для любви Я сказал успокойся и рот закрой Вот и все до свидания черт с тобой

 Отправлено: 14.06.09 18:35. Заголовок: Это было его первое ..

Это было его первое убийство и первая кровь. Кто же знал, что этот парень, лежавший в луже крови где-то там, на севере, окажется ни кем иным, как Честером? Честер Рид. Ее брат. Близнец.

- Хочешь, я познакомлю тебя со своим братом, Роберт? - спрашивала Эсме своим нежным голосом. - Он мой брат-близнец, у нас очень тесная связь...поэтому ты ему понравишься, - хихикает она и чмокает Роберта в нос.
- Любимая, ну зачем нам еще какой-то брат?.. Ты же знаешь, ревную тебя даже к столбу, а тут еще мужчина, у которого на тебя такие же права, как и у меня. Хочешь нервного срыва от бедняжки Роберта? - ухмыляется Данн.

Ох, не знал Роберт, не знал, что первое его убийство, знак зрелости в среде Пожирателей Смерти, знак того, что он может убить, что все это вдруг окажется совсем не таким, как он ожидал. Что Данн захочет повернуть все вспять.
Он ведь готовился, знал, что в последний момент может отступить и тренировал себя, добивался того, что заклинание выходило на автомате, учился забывать все чувства, задвигать их в самый дальний ящик и закрывать на замок(что неплохо у него получалось, один ящик с любовью к Эсме был надежно заперт), Роберт сделал все, что мог, чтобы выполнить это задание с честью, но он не учитывал, что убьет копию Эсме. От одного этого воспоминания его начинало колотить.

Парень стоит спиной около окна, Роберт появляется бесшумно, застает его врасплох. Из палочки вылетают шнуры, парень даже не успевает среагировать.
- Что, предатель, не ожидал возмездия? Думал, ты самый умный? - шепчет Роберт, стоя позади него и не поворачивая парня к себе лицом, чтобы тому было еще страшнее, ведь когда не видишь опасности, не знаешь, что твой противник сделает в следующий миг, то все существо наполняется ужасом перед неизвестностью.
- Думал, что твой СПАС спасет тебя? Как же ты забыл, что мы, Пожиратели, убиваем? - вопрошал Роберт, стоя уже так близко к парню, что чувствовал его прерывистое дыхание.
- Не буду ждать оправданий, ты ничего не успеешь сказать. Но знай, за что ты умрешь, знай, что смерть твоя будет назиданием всем шпионам, что твои родные получат приглашение в Пожиратели Смерти, а если не согласятся - а они не согласятся - мы убьем их... Круцио! - тело парня задергалось, из губ его вырвался стон. Роберт не был сторонником насилия, но этот человек шпионил на Пожирателей - такое не прощалось и не отдавалось легкой смертью. Данн опустил палочку.
- Давай посмотрим в твои предательские глаза, - прошептал Роберт и развернул его к себе. Это был удар. Черты лица - знакомые! Губы - те же! Но в глазах он никогда не видел такого выражения, и сквозь ужас и боль понял, что это не может быть Эсме - это мужчина, это наваждение, это кошмар из снов!.. Роберт потрясенно отступает на шаг, срабатывают рефлексы - он готовился, палочка взлетает, от непонимания надо избавиться...
- Авада Кедавра!

Сидя на полу старого заброшенного завода, Роберт обхватил себя руками, как маленький мальчик, пошатнулся, застыл и едва слышно застонал. Пусть он не убил Эсме, но она узнает, непременно узнает, что это был он, она почувствует.

- Говорят, что близнецы остро чувствуют боль другого, это правда? - пытливо спрашивает Роберт, глядя на сидящую на его коленях Эсме.
- Да, конечно, - улыбается она, - это бывает даже у магглов, а уж у нас - чувствую даже когда он падает. Немного колет - вот здесь, - Рид прижимает руку к сердцу.
- А меня - почувствуешь? Я так люблю тебя, что какая-то связь должна же быть между нами, - Роберт задумчиво кладет подборок ей на голову.
- Только хорошее, - шепчет Эсме и целует его.

Роберт не хотел, чтобы ей было больно. Но он это сделал. И жизнь его перевернулась, как всегда, когда соприкасалась с Эсме. Он услышал шаги. И готов был поставить свою жизнь на то, что она пришла убить его, как он убил ее брата.

And if I only could,
I'd make a deal with God,
And I'd get him to swap our places

 Отправлено: 18.06.09 14:54. Заголовок: Больно. Никогда деву..

Больно. Никогда девушка еще не испытывала такой боли. Эта была особенная. Другая. Не такая, как от удара, и совсем не похожая на боль горла, при простуде. Она была душевная. Но даже боль разбитого сердца, которую ей приходилось испытать не могла сравниться с тем, что девушка сейчас чувствовала.
Тревожно. С раннего утра девушка не могла найти себе места. Что-то мешало ей. Какие-то дурацкие предчувствия. Сердечко отчаянно билось в груди, отбивало лишние удары. Оно видимо, хотело предупредить, что что-то не так, что что-то неладно и что после сегодняшнего дня уже ничего не будет как прежде. Но со всеми этими предчувствиями с девушкой ничего не произошло. У нее был обычный день, обычный пока не защемило в груди и сердце не стало останавливаться. Эсме чувствовала каждой клеточкой своего тела ту боль, которую испытывал ее брат от заклинания круциатус. Она ощутила и судороги и тот панический страх перед смертью. А когда его сердце остановилось, она тут же это поняла. В тот момент Эсме даже показалось, что и ее сердце прекратило биться. За какую-то долю секунды какая-то часть в ней просто умерла. Пропал контакт. Пропало это ощущение постоянного присутствия кого-то совсем другого, но в тоже время такого же в ее голове, в ее жизни. Девушке захотелось завыть волком. В момент, когда Честер умер, она уже понимала, что тревожно ей было не за себя, а за него и хуже было от того, что она никак не могла противостоять этому.
С официальными известиями о смерти брата к ней пришел Харвей. Аврор ничего не успел сказать, а Эсме уже все поняла. Единственное, что она хотела знать, это место, и уже в спину ей были брошены не имевшие для девушки никакого смысла фразы о том, что "они" найдут убийцу, "они" обязательно отомстят... подумать только вроде добрые, а мстят, но эта самая готовность мстить отличала спас от старого ордена феникса.
Добравшись до места убийства со скоростью молнии, Рид узнала, что тело брата уже передали магглам, которые разыскивают родственников, чтобы переправить его в Америку. Больницу в Лондоне, в которую увезли тело Честера, Эсме нашла без труда, ворвавшись в здание, она тут же потребовала его увидеть, а когда ее допустили, попросила дать минуточку наедине. Только когда люди в белых халатах закрыли за собой дверь, она дала волю слезам. Соленые капли, смешавшись с тушью, стекали по ее лицу. Разбивались об его бледную кожу. Врачи сказали Эсме, что давно такого не видели. Они сказали, что он был абсолютно здоров, но просто взял и умер. Они не нашли физических повреждений способных привести к смерти, не внешних не внутренних, но Эсме то знала, что его убило. Девушка знала, что зеленая вспышка была последним, отразившимся в его пустых, таких похожих на ее, глазах. Взяв брата за холодную руку, девушка прижала ее к себе. Захотела прикоснуться к нему в последний раз, но взгляд зацепила надпись на внутренней стороне ладони. Это был их выдуманный код. Они так баловались в детстве. Писали друг другу записки, чтобы никто не мог их прочитать. Сейчас они был выведены неровно, будто Честер писал в спешке... говорил он о том, что его вычислили, что за ним идут, и что это... Роберт... прочитав это имя и не поверив своим глазам, Рид прочитала его еще раз, а затем еще и еще. Прикрыв глаза, она раскрыла их и прочитала снова. Честер никогда не врал. И не стал бы врать ей даже перед смертью. Даже зная, что правда ранит, он всегда ее говорил. Он не мог соврать, это была привычка, хотя лучше бы он попытался
Это сделать. Он не мог, хотя наверняка хотел. Честер знал, что Эсме захочет мести. Он также знал, что за него она даже убьет. Даже если убить ей придется последнего любимого человека на земле.
Когда врачи вернулись в помещение, оно было уже пусто. Рид трансгрессировала на старый маггловский завод, где знала, что найдет Роберта. Это было место, о котором он ей когда-то рассказывал. Место, где он предпочитал скрываться от окружающих в трудные минуты. Интуиция не подвела. Он был здесь. Должно быть по шагам, которые выдали ее присутствие, Данн уже знал, что это она пришла. Должно быть, он также догадывался, что для того, чтобы его убить. Но тем не мене он даже не обернулся. Не шевельнулся. Все также сидел, обхватив себя руками. Ему было плохо, но Эсме было хуже, и этим она себя оправдывала.
Пока еще не доставая волшебную палочку, девушка обошла своего бывшего любимого со стороны и стала перед ним. Глаза ее были полны слез, а черные дорожки на лице говорили о том, что пролито их было не мало. Кроме того в глазах девушки читалось отчаяние, а это говорило о многом. Как, например, о том, что ей теперь нечего терять и о том, что ее ничего не остановит. Ей было очень больно и в тоже время страшно. А сердце, в котором поселились эти чувства, уже не может любить. Сейчас, Эсме уже не чувствовала той теплоты к бросившему ее человеку. В прочем, она не чувствовала ничего кроме лютой ненависти к тому, кто убил ее брата. Ее родную кровь.
- Я знаю, кто меня убил. - Хрипло проговорила девушка как будто даже произносить эти слова ей больно. Она не смотрела сейчас на Роберта, она смотрела куда-то в пустоту над его головой. - Я думала, что разбираюсь в людях, думала, что хорошо знаю тебя, но оказалось, что тебе удавалось дурачить меня до самой смерти... ты убил не только Честера, но и меня вместе с ним. Больнее быть не может... – замолчав, Рид прикрыла глаза и по ее щекам вновь потекли слезы.

 Отправлено: 18.06.09 23:56. Заголовок: Причинить ей боль - ..

Причинить ей боль - возвращающийся старый кошмар. Он сделал это один раз. Он уже причинил ей душевную боль, а теперь же она страдала и физически, и душевно. Он любил ее, но в то же время ранил сильнее, чем кто-либо. Что за издевка судьбы, что за карма? В прошлый раз Эсме не верила Роберту, хотя он говорил правду, а в этот раз она поверила в то, что он сделал это специально, сразу, и не нужно было никаких объяснений. Роберт знал, что оправдаться - нереально. Это его вина целиком и полнстью, пусть он не знал, что мишенью его был Честер, но она права - он убил ее. Он должен, должен был догадаться, что убивая каждого, кого ему поручит истребить Темный Лорд, он может убить ее, его любовь, его сердце, его душу! Он бежать должен был, взаперти сидеть только из-за малейшего процента, что она может пострадать от любого его вздоха. А Роберт существовал - не жил, но ходил по этой земле, выполнял поручения Лорда, закрывал любовь к Эсме на замки, а теперь все каменные стены оказались кирпичными, разрушились, как картон, и теперь он знал - если любишь, то чувствуешь боль. Он чувствовал ее каждой клеточкой тела. Проклятая магия. Его душа была связана с ней, неразрывно переплетена, вот почему он сидел здесь и умирал. Данн хотел встретить дементора, чтобы и на том свете не знать этой муки.
- Я не хотел, - глухо произнес Роберт, не поднимая глаз. Он все еще держался. Он не кричал, он только слегка раскачивался из стороны в сторону, его держала гордость, но запасы ее иссякали. Ему нужна была подпитка. Если Эсме будет так стоять и плакать дальше, то он умрет, и неважно как. И Роберт знал, что Эсме будет стоять рядом, живой укор, живое воплощение любви, и ничего не сделает, потому что они любят друг друга. В этом Данн был уверен, но разве любовь могла принести облегчение? Она причиняла ужасные муки. Быть любимым ею оказывалось куда сложнее, чем быть ей безразличным.
"Я не хотел! Я не знаю, как это сделал, понимаешь ты или нет, любовь моя?! Я не мог, Мерлин, я - не мог! Я не хочу этого знать! Я не хочу ничего, ни прошлого, ни будущего, я не хочу знать тебя, чтобы ты жила, и эта боль тебя не касалась! Чтобы меня не было никогда на свете, и я не знал этой любви и этих невыразимых страданий", - так кричала душа. А Роберт держался. Но он ускользал. Его пальцы дрожали, он не мог встать, и звук ее падающих слез казался ему самым тяжким звуком на свете. Эти слезы создавали вокруг него океан, вселенную воды, а он тонул, опускался на самое дно, не видел этого высокого, бесконечного неба, он просто исчезал и не сопротивлялся. И она не будет сопротивляться. Она ничего не сделает. Она ведь уже на дне.

 Отправлено: 19.06.09 18:17. Заголовок: Она могла убивать ег..

Она могла убивать его медленно своим бездействием. Просто продолжать стоять здесь рядом с ним и беззвучно плакать, лить черные слезы, чтобы он их видел, чтобы ему было больно. Также больно, как сейчас ей. Она могла бы убить его таким образом. Это смерть, которой он достоин, медленная и мучительная, но Эсме мешало то, что она хотела умереть сама. Она всегда была слабой девушкой, хотя думала, что героиня, что сильнее любого человека на этой земле. Она думала, что ее любовь может сделать этот мир лучше, спасти хотя бы одного человека, а в итоге этот человек утянул ее за собой на самое днище ада. Дал ей туда бесплатный билет.
Смотреть, как он расшатывается из стороны в сторону, прячет взгляд, укоряет себя, проклинает себя мысленно, было невыносимо. Сложно. Также сложно, как и поверить в то, что он действительно хочет расстаться. В то, что он ее "не любит". В то, что он убийца ее брата. Ее точной копии. Ее самой.
- Глупое оправдание. - Поднимая голову, говорит Эсме. Она достает из заднего кармана потертых джинс свою волшебную палочку, и долго рассматривает ее в руках. - Что еще ты не хотел делать, но сделал? - Она говорит холодно, совсем по чужому. В ее голосе он вряд ли узнает знакомый ему, не услышит тех добрых ноток. Из-за Роберта Эсме больше не сможет смеяться. Никогда даже не улыбнется. А что уже говорить о звонком смехе подобном колокольчикам так радовавшем всех.
- Может быть, ты не хотел со мной расставаться? Не хотел целовать, издеваться, а затем бросать мне в лицо, как грязную тряпку, эти твои "мы расстаемся". Может быть... - добавляет она, делая шаг назад, принимая более удобную позицию. - Может быть, ты не хотел становиться Пожирателем Смерти, нет... - быстро исправляет себя девушка, поджимая губы, демонстрируя свое презрение к этим омерзительным словам. - Нет! Пожиратель Смерти - слишком гордое название для таких как вы, на самом же деле ты стал жалким падальщиком. Предпочел лишать жизни героев, настоящих героев, талантливых, смелых, коим никогда бы не смог стать... как там говорят, несчастна страна, в которой нет героев, не смог стать героем, так стань злодеем... ты этого добивался? Или же снова скажешь, что ты не хотел. Скажи Роберт, - называет она его по имени, но не так, как прежде. Ее "Робби" умер вместе с ней, а этот "Роберт" вызывает лишь отвращение. Слабый. Он даже не осмеливается посмотреть ей в глаза и признаться. - Ты этого не хотел? - Повторяет она свой вопрос и направляет на Данна волшебную палочку. Заклинание слетает с ее губ так легко, будто Рид очень долго тренировалась. В этот момент злоба переполняет ее и девушке кажется, что причинить боль любимому человеку проще, чем рассказать детскую считалочку. Ступефай ударяет его по плечу, он не сильный, она не хочет лишить его сознания.
- Ну же трус, посмотри мне в глаза и скажи, что ты этого не хотел. - Сама не замечая, Эсме на него кричит.

 Отправлено: 28.06.09 15:55. Заголовок: Когда утешают - ты р..

It doesn't hurt me.
Do you want to feel how it feels?
Do you want to know that it doesn't hurt me?
Do you want to hear about the deal that I'm making?
You, it's you and me.

Когда утешают - ты рыдаешь в два раза сильней, когда жалеют - тебе еще больнее, когда молча сидят рядом - ты захлебываешься в горе, но когда тебя вышибают, выводят из твоей реальности - тогда и только тогда ты живешь дальше, через боль и муки, но ты живешь, потому что ты реагируешь, ты борешься. Умел ли Роберт бороться? С тех пор, как он расстался с Рид, это было единственное, что он умел. Он всегда был гордым, его гордость ломала людей и ломала его, но эта гордость его и держала, ведь он победитель, победитель себя и других. Неважно, что он сейчас делает и чем дышит, он будет пить яд, умирая от жажды, лишь бы продержаться еще и еще, чтобы никто на свете не назвал его слабым. Он был готов к смерти, но Эсме не дала ему вечного покоя, и теперь это было не из-за любви. Неужели так важно, что держит тебя на этом свете - любовь или ненависть? Нет, конечно, нет, и Роберт сможет встать, потому что она не смеет кричать на него. Она - чистая, непорочная, знать ли ей его положение? Нет, конечно, нет, она лишь в своем горе, потому что чувствовать боль куда легче, чем причинять ее. Она может мстить, а он не может. Данн не убьет себя, а больше убивать некого, и он готов был сдаться под ее молчаливые страдания, но зазвучал голос, и этот голос вытащил из умирающей души то единственное чувство, что не причиняло боли, это было - желание победить, невозможность сдаваться. Что делать, когда любовь, радость, сочувствие тебя больше не связывают невидимыми нитями? Нормально ли это? Нет, конечно, нет, но теперь не важно чем жить, теперь важно лишь существовать, потому что Роберт не уйдет побитой собакой. Это ведь Роберт, а не ее Робби. И Ступефай не причиняет боли, что может быть сильнее, чем боль внутри, но заклинание - это последний толчок, что поднимает Роберта с колен, в нем взмывает холодная ярость, и глаза - эти мертвые глаза - больше не недвижимы. Она просит посмотреть в глаза? Он с радостью сделает это. Она посмела его ударить. Она посмела кричать на него. Кричать, хотя не знает ничего. Она никогда ничего не знала до самого конца. И даже если потому, что он ей не говорил всей правды, то все равно - все в Данне кричало "она не имеет права".
- Не смей кричать на меня и называть меня трусом, - рык раненого зверя, тихий и холодный, потому что ушла жизнь, но смерть тоже умеет звучать, ох как умеет. Его губы искривлены, глаза прищурены, и он - стоит. Прямо и гордо, и палочка в руке - Роберт напротив Эсме. Что за ужас, что за проклятие? Этот кошмар поможет выстоять, только и всего.
- Молчи, лучше молчи, ты ведь умеешь это, ты это любишь, и ты просто не сможешь не замолчать, - уже не шепчет, а шипит Роберт.

 Отправлено: 11.07.09 20:25. Заголовок: Всего лишь один взгл..

Всего лишь один взгляд и не осталось места для сомнений. Всего лишь один взгляд и все вдруг стало на свои места. Незаданные в слух вопросы неожиданно получили свои ответы. Кто прав кто виноват. Как можно было быть такой наивной... глупой. Как можно было полюбить человека, который действительно ее убил. Здесь не было никакой ошибки. Роберт Данн - человек, который смотрел на нее своим звериным взглядом - убийца. Он с легкостью скинул маску "Робби" поглотил одной зеленой вспышкой жизнь. Одну на двоих жизни, и сейчас казалось, был готов завершить начатое. Глядя на Роберта, Эсме вдруг стало интересно, было ли между ними настоящее что-нибудь. Среди этих масок, в океане лжи. Ей казалось, что не было ничего. Ей казалось, это просто нереальным. Какая ужасная ошибка.
Когда Роберт рычит на нее, сквозь зубы выплевывает с отвращением свои слова, уверенно направляет на нее свою волшебную палочку, девушка слегка теряется. Ей вновь хочется плакать, но слезы кончились, они высохли и вместо того наружу рвется смех. Какой-то безумный и совсем не уместный смех. Эсме больно смеяться, но она продолжает. Отводит взгляд, хватается руками за голову... ей очень плохо и она улыбается. Затем вновь поднимает свой взгляд, смотрит Данну в глаза и произносит удивленно,
- Тебе не смешно? Как странно... - издевательски растягивая губы в улыбке говорит темноволосая, - для таких как ты чужое горе должно быть театр комедии? Поздравляю Данн, в таком случае ты выиграл билет в первый ряд на представление о глупой девчонке, которая тебе всегда верила... что? - Неожиданно замолчав, она уставилась на парня, вновь наведя на него свою волшебную палочку, - судя по выражению твоего лица тебе неприятно это слышать... дай угадаю, ты снова хочешь сказать, что это не так и я ничего не понимаю... что я ничего не знаю... ты хочешь, чтобы я замолчала? Но я не буду молчать. Если хочешь, заставь меня. - Сощурившись, девушка крепче сжала волшебную палочку в руке, - заставь меня замолчать, Данн. Заставь замолчать, как заставил Честера. - До боли, закусив губу, Рид широко развела руки в стороны, как будто предлагая Роберту нанести свой последний удар, поразить ее тело зеленой вспышкой. Убить, чтобы это все закончилось. Но никаких действий... секунда-другая, Рид не выдерживает, срывается и вновь бьет по парню ступефаем на этот раз гораздо более сильным, сбивает его с ног. - Убей меня, Мерлин тебя побери! Это же так просто!

сказать: "Апарекиум!"

позорный пост

 Отправлено: 13.07.09 23:03. Заголовок: Каждое ее слово отда..

You don't want to hurt me,
But see how deep the bullet lies.
Unaware I'm tearing you asunder.
Ooh, there is thunder in our hearts.

Каждое ее слово отдается где-то внутри, больно ударяя во все то, что там еще осталось. Гораздо больнее, чем хотела сделать Эсме. Потому что он знал, что именно сейчас пропал его последний шанс, его последняя надежда. Он и не знал, не подозревал, что эта надежда все равно у него была - призрачная, неуловимая, но ему было куда возвращаться. А сейчас его Эсме, его любимая исчезала и растворялась в своем безумном смехе, в своих жестах и взглядах, в своих словах. Уголок рта у Роберта подергивался, как от боли, когда она говорила... Когда говорила, что верила ему. Но что же он делал? Почему же он не верил? Роберт не знал, и теперь это было неважно. Теперь Эсме, что была перед ним, никогда больше не станет его Эсме, а, скорее, всего ее вообще больше не будет существовать - ведь Роберт убил ее брата. Либо она убьет себя сама, либо... Раньше других вариантов не существовало. Данн был уверен - он знал, что Эсме его не тронет. Но теперь - либо она умрет, либо убьет его. И выхода не было.
"Заставить тебя замолчать? Убить тебя, любимая? Какая же ты глупая, глупая девчонка!" - в Роберте вспыхнула ярость, но даже она не могла заглушить боль ... и слова Эсме. И этот удар. И Роберт совсем не мог понять, что происходит, но какая-то часть его шептала - это ты довел ее, ты делаешь из нее чудовище, такое же, как и ты. И Эсме имела право бить его. Она имела право прекратить его жизнь, но зря она не сделала это сразу. Потому что Роберт не мог, просто не мог осознать того, что его ударила его любовь, его девочка, его кошмар, его запертая на замки жизнь. И он судорожно искал выходы в своем сознании, он пытался понять - КАК ее палочка смогла ударить его? Но Эсме ответила.
- Убей меня, Мерлин тебя побери! Это же так просто! - и все упало, все разрушилось, как карточный домик, разлетелось осколками вокруг, и ничего нельзя собрать, ничего нельзя изменить, и нарушилась константа - Роберт ни за что не тронет Эсме, а она его. Но кто, кроме него, был виноват в этом? Ведь это он убил часть ее души, если не всю - ведь право на ту часть, что принадлежала ему раньше, он потерял. И она имела право. На все. Но Роберт до последнего не хотел верить. А теперь... А теперь эта ужасающая реальность накрыла его. И больше не выпустит. Какое небо, какой свет? Остается только дно, и ниже, казалось бы, падать некуда, но теперь ему придется еще стремительнее спускаться вниз - потому что придется ответить на заклинание Эсме. Но прежде всего - на ее слова.
- Я не убью тебя, запомни это, Эсме! - как давно он не произносил ее имя. - Так просто? - зарычал Роберт. - Не говори о том, чего не знаешь, идиотка. Ты знаешь только свою боль, ты никогда ее не причиняла - так что не надо думать, что ты все знаешь лучше всех, - громкость его голоса падала, но Роберт говорил отчетливо. - И твой несчастный ступефай не причинит мне вреда. Хочешь убить меня? Ну давай, пробуй, если тебе это кажется так просто, - он все еще цеплялся за возможность. За возможность того, что она опустит палочку и не скажет заклинания. Его губы прошептали "Авада Кедавра", подсказывая ей, и изогнулись в кривой ухмылке. Он не хотел верить. Но вокруг летали остатки от карточного домика.

 Отправлено: 14.07.09 22:09. Заголовок: я в зеркало смотрю и..

я в зеркало смотрю и вижу в нем
то отражение, в котором мы вдвоем,
в котором улыбаешься ты мне с любовью,
в котором это чувство не залито кровью

Боль это все, чего она сейчас хотела. Эсме жаждала получить порцию того, что обычно выдают понемногу, чтобы можно было распробовать и подготовиться к следующему кругу. Темноволосая требовала всего один удар, чтобы почувствовать еще один раз и больше не чувствовать никогда. Она предпочитала умереть, только бы не чувствовать, как разрывается на куски, и без того израненное сердце… она предпочитала превратиться в красивую куклу со стеклянными глазами и вшитым паралоном в грудь. Но Роберт отступал и отказывался оказать ей последнюю услугу. Он отказывался заплатить по счетам за свою роковую ошибку. Эсме была уверена, что парень сорвется, взмахнут волшебной палочкой и в миг заберет и ее жизнь, но вновь ошиблась в нем и, в конце концов, окончательно запуталась, пришла в тупик.
Слова Роберта бились, путались в ее голове, вызывали ужасную головную боль, головокружение. Эсме не знала, что сказать, ее рука сжимавшая волшебную палочку тряслась от неуверенности, а пальцы так крепко впившиеся в нее побелели. Американка пыталась проанализировать услышанное, но здравый смысл давно покинул ее. Ей было тяжело размышлять. У нее не получалось плакать. И все что оставалось, это глупо улыбаться и бить снова, дразня зверя, провоцируя его все же напасть, вместо того, чтобы забиться в угол, обнять колени и беззвучно заплакать, как ей безумно хотелось где-то глубоко-глубоко в душе.
- Перестань! - Неожиданно крикнула девушка, посчитав, что ее голова вот-вот взорвется. Свободной рукой она коснулась виска и буквально на пару секунд закрыла глаза, а затем, открыв их, снова опустила руку. - Перестань врать, хотя бы сейчас… когда все уже кончено. - Рид сбавила тон и к концу предложения стала говорить спокойно, как будто не было сейчас срывов и истерик, одна лишь кривая усмешка и глаза, отражающие всю ее боль, напоминали о реальности происходящего. Снова и снова повторяли, что все это не кошмарный сон. - Тебе незачем обманывать меня снова, незачем говорить, что ты не убьешь меня после того, как ты это уже сделал. - Эсме замолкает, сглатывает ком поднявшийся к горлу, перед ее глазами всплывают картины из морга и пальцы сильнее впиваются в древко. - Я глупая, я знаю, потому что все еще люблю тебя… но не смей обвинять меня в том, что я жалею только себя. Нельзя жалеть убийцу, потому что даже у убийцы есть выбор. У тебя был выбор, черт возьми, Роберт… почему ты сделал неверный шаг? Почему ты убил его? Почему забрал у меня самое дорогое, заставил поклясться найти человека, который это сделал, и причинить ему боль? Почему это ты, почему это я… почему это происходит с нами?.. я ничего этого не хочу… и ответов твоих не хочу. Знаешь, у меня ведь тоже есть выбор, - не опуская волшебную палочку, Рид сделала шаг назад, - и я сделаю верный шаг. - Еще один шаг назад, в самую пропасть. - Надеюсь, тебе будет больно. - С этими словами темноволосая перетасовала все карты, повернула волшебную палочку на себя и ткнула ею себе в живот. Трясущимися руками она едва ли удерживала ее на весу, что не помешало закрыть сухие от слез глаза, и лишь шевеля губами произнести какую-то молитву, прежде чем «авада кедавра» разрушила музыку двух сердец и частые вдохи и выдохи. Зеленая вспышка. Занавес?..

 Отправлено: 16.07.09 00:12. Заголовок: Когда какая-то мысль..

цитата:

Когда какая-то мысль очень не приятна человеку, он прячет её в ящик и бросает в колодец, на самое дно. Он слышит всплеск – и неприятной мысли как не бывало. Но она остается. Даже самый глубокий колодец имеет дно, и, если что-то исчезает с глаз, это не значит, что оно действительно исчезло.

Как это просто - желать себе смерти. Какое глупое поверье об инстинкте самосохранения. Все это пропадает, когда дикая боль пронзает тебя, и это не Круцио - Круциатус просто приятно по сравнению с тем, что чувствовал Роберт. Он отчаянно желал себе смерти от ее руки. Только от нее. Потому что никому другому он бы не позволил. А теперь он был готов на все лишь бы прекратить эту муку: перед ним - Эсме, и она его ненавидит. Слишком все "наоборот", слишком ранит эта ужасная правда. Кто знает, сколько Данн будет еще стоять, прежде чем упадет на колени, чего никогда в жизни не делал, и попросит об убийстве. Теперь было все равно на принципы, все равно на свою построенную не так жизнь, на самого себя. Теперь перед ним была ее палочка и скоро, совсем скоро, зеленый луч станет последним, что он увидит. И теперь, напоследок, можно думать. Можно открывать свои ящики - станет больнее, но все это исчезнет и растворится. И он вспомнил.
Есть ли предел боли? Он чувствовал то, что должен был понять тогда, когда только оставил ее. Роберт чувствовал ужасающую пустоту и вокруг - тьма и холод. Они окружали, не давали дышать, отыгрываясь за все те годы, что он держал их под замком. Каждый день, прожитый без воспоминаний о боли, которая непременно придет, каждый час, минута, секунда - теперь все они вырвались из подсознания и заполнили все вокруг. Но эта боль готовила к смерти, заставляла желать ее еще больше, и Роберт почти с наслаждением чувствовал, как его будто разрывает на куски. Он смотрел на Эсме, которую видел на удивление четко, запоминал ее губы, глаза, смотрел с жадностью, пытаясь восполнить все то, что он прожил без нее. Он видел, как она что-то говорит, и если бы осталась хоть часть его тела, что могла чувствовать кроме боли, то Роберт был бы удивлен. Потому что он слышал, что она говорит. Возможно, это было галлюцинацией, возможно - явью, но она сказала, что любит его. Но Роберт горел заживо, и никакие слова не могли этого изменить. Но ее вопросы причиняли ужасное ощущение лжи. Ведь Роберт так и не ответил ей. И если бы не боль, то он был бы в шоке от того, что мог говорить. Кричать. Орать.
- Потому что я не знал, черт возьми, я не знал до последней зеленой вспышки, что это был твой брат! Потому что если бы я знал, Мерлин тебя подери, что это твой брат, так я бы исчез ради тебя!! Потому что ты самая несчастная, ты - жизнь моя, и я тебя люблю, ты слышишь это, Эсме?! - но она вдруг приставила палочку к своей груди, и время будто остановилось. Ее губы медленно шевелились, и Роберт понял, что боли нет предела, что его огромный океан боли стал целой Вселенной, что его разорвет на куски, если она успеет договорить заклинание. Возможно, он что-то кричал, но ничего не слышал, мир вокруг лишился красок и звуков, и он только чувствовал, что с неимоверной скоростью оказывается возле нее - так близко, как не был уже, кажется, целую вечность. И когда он коснулся ее, то мир вокруг проснулся.
- ДУРА, ИДИОТКА, ТЫ СУМАСШЕДШАЯ! - оказывается, он уже выбил из ее руки палочку, и зеленая вспышка просвистела совсем близко, но - мимо нее. И сейчас это было самым важным. - ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, МАТЬ ТВОЮ, - он был на пределе, и так давно не был рядом с ней, и понял, что она в его объятиях, что теперь он никуда не может ее отпустить.
- Дурочка моя, моя сумасшедшая, моя самая глупая девочка, - его губы шептали что-то, пока целовали ее лицо, пока руки обнимали ее так сильно, что ей, наверное, было больно, но разве может это сравниться с тем, что они чувствовали всего несколько секунд назад?
- Я люблю тебя, люблю, черт возьми, люблю больше всех на этом гребаном свете, - и он нашел ее губы, и этого показалось достаточно, но в следущую же секунду он понял, что не может ее отпустить, что будет целовать ее до того, как задохнется, что займется с ней любовью прямо здесь, на заброшенном заводе, что это просто невозможно - отдалиться от Эсме даже не миллиметр. И никто никогда не сможет разлучить их.
Но Роберт забыл, что мир вокруг - это не только они и их любовь, что мир не остановился, что все ощутимо и осязаемо. И сейчас раздавался жуткий грохот, а на них падали мелкие камни. Пока что - мелкие. Не отпуская Эсме, Роберт все же как-то оторвался от ее губ, поднял глаза наверх и увидел шквал камней. И трещины на потолке. А над ними было несколько этажей из прочного камня. И палочки были погребены под грудой осколков. И мир вокруг рушился, и Роберт просто не мог этого не заметить. И холодным разумом понимал - это конец. Он стиснул Эсме в обътиях так, как будто это могло им помочь. Но они будут погребены под тоннами камней как раз тогда, когда вновь обрели друг друга. Это было несправедливо. Это было ужасно. Но Роберт не хотел думать об этом. Он просто урывал последние секунды с Эсме.

 Отправлено: 19.07.09 16:36. Заголовок: Все посторонние звук..

Все посторонние звуки стихли, и время как будто остановилось, когда губы Эсме прошептали заклинание. Темноволосая слышала только то, как отстукивает свои последние удары ее сердечко и молилась, чтобы только не существовало ничего после смерти. Чтобы не было ада и рая, чтобы, сделав свой последний вздох, она просто перестала быть. Но судьба злодейка, она любит играть в игры. Она любит перетасовывать колоду и выкидывать каждый раз новую карту, менять козырную мать тогда, когда ты уже уверен, что победил или наоборот проиграл. На этот раз она просто решила дать им с Робертом отсрочку, она позволила ему успеть. Как в замедленной съемке подбежать к девушке и выбить в последний момент из рук ее волшебную палочку, чтобы вспышка осветила стену за ее спиной, но не отразилась в ее глазах. Не стала последним, что они увидят.
Роберт кричал на нее. Кричал что-то ужасное, ведь глаза Рид щурились, наверное, на автопилоте, так как она все еще не слышала ничего, кроме стука своего сердца. Она была в ужасе от самой себя, когда Роберт заключил ее в свои объятия. Темноволосая не слышала его шепота, не чувствовала жара его губ, которые измеряли поцелуями каждый сантиметр ее тела. Она не чувствовала ничего пока он не нашел ее пересохшие губы. И в этот момент подобно спящей красавице проснулась ото сна, задохнувшись на миг оторвалась, чтобы сделать глубокий вдох и сама же ответила на поцелуй Дана.
С такой страстью они не целовали друг друга даже после самых длительных расставаний. Даже сотни тысяч километров не могли отбросить их друг от друга так далеко, как это сделали слова: «я тебя не люблю». Сейчас задыхаясь, Данн уверял, что любит ее больше всего на свете. Рид отвечала ему тем же, обнимая крепче, целуя неистовей, жарче, жадней, отдаваясь ему вся и без остатка. Эсме не была уверена, что Роберт прощен. Что он снова стал ее «Робби» и что вся боль будет забыта, но сейчас ей было все равно. На грани жизни и смерти она впервые не ошиблась в нем. Угадала его следующий шаг. Угадала его мысли. Проклиная, Роберт и желая, чтобы ему было больно, она как будто бы знала, что, покончив с собой, она сделает ему гораздо больней, чем, если убьет его самого. Роберт также был прав. Эсме никогда не причиняла боль другим и даже не знает что это такое. Но он кое-чего о ней не знал, в своей ненависти, девушка желала попробовать, что это такое. Желала убить себя. Как хорошо, что от ненависти до любви, всего один шаг… два или три в максимальном случае и преодолев их, они снова в объятьях друг друга, хоть и не надолго. Хоть судьба и снова перемешала карты. Выдала черную масть, и мир вокруг них пустил трещины. Неужели миру так сложно смириться с тем, что кому-то может быть просто хорошо вдвоем. Почему он не может, или не хочет, оставить их в эти идеальные мгновения в покое? Почему должен ломать все вокруг. Крушить потолок, грубо засыпать их любовь камнями.
Оторвавшись от Роберта и следуя его примеру взглянув на потолок, который вот-вот должен был на них обрушиться, Рид испуганно взглянула на парня, как будто он мог дать ей ответ. Как будто он мог сказать сейчас: не бойся, все будет хорошо и так действительно будет. Сжав крепко его руку, она попыталась нашарить рукой свою волшебную палочку, но на нее посыпались обваливающиеся с потолка и стен каменные осколки. Они остались без защиты в ловушке у магглов. Как какие-то крысы. Неужели это судьба? Осознавать то, что это конец, снова конец после того, как им удалось обогнуть сюжетную линию, кровавый сценарий и начать все сначала, было ужасно больно. Обидно и больно. В голове крутился только один вопрос: почему это происходит с нами? А с губ Рид слетело, - я очень сильно тебя люблю.
Они сидели, прижимаясь к друг-другу, наверное, еще целую вечность, мир рушился вокруг них, маггловская машина разбивала это старое здание с легкостью, как будто это был карточный домик. Еще пара поцелуев и они договорились, что попробуют бежать… уже совсем близко спасительная лестница, где они смогут скрыться, но хватка слабеет и пальцы выскальзывают из ладони. Роберт успевает уйти вперед, когда Эсме спотыкается и падает. Она разбивает колени, стирает до крови руки, но это пустяки. Благодаря Роберту она поднимается на ноги, шепчет, что все хорошо, бежит вместе с ним до лестницы, но, добравшись до ступеней, она уже успевает заметить, что не все так просто, как кажется, что не будет у этой истории хорошего конца. Осколок в животе и кровь уже пропитала всю ее футболку. Девушка вяло улыбается и пытается скрыть этот от Данна. Ее всю трясет от страха, потому что помутнело в глазах, и она уже не может разглядеть его лица.
- Я очень сильно тебя люблю, - повторяет она, сглатывая ком подошедший к горлу. Затем сплевывает кровь и понимает, что уже не может ничего скрывать. Она падает на пол, с жадностью глотая пыльный воздух. Она хочет еще что-то сказать, но не успевает. Глаза девушки застывают навсегда, а где-то там наверху прекращают снос. Затихает мотор железного гиганта и больше не слышен тот страшный грохот. Всего несколько секунд и все было бы иначе.

 Отправлено: 23.07.09 16:24. Заголовок: Say my name, So I w..

Say my name,
So I will know you're back,
You are here again for a while.

Все это время, что они были в разлуке - он ждал. Роберт ждал этих слов, слов выкрикнутых не в ярости или с бессилии, не в бешенстве, а сказанных тихо. Неуловимо. Но он услышал. Он бы мог услышать эти "я очень сильно тебя люблю", кажется, и с другого конца света. И он пошел бы на них, где бы он ни был. Но ведь они же были дураки, они же были гордые, они же никогда не приближались к друг другу с тех пор, как между ними стало неодолимое расстояние из слов "мы расстаемся". И они достойны были наказания, что не сберегли любовь, но, боже мой, неужели нельзя все простить теперь, когда они так рядом? Когда впереди целая жизнь - почему нельзя отдать её? Почему надо делать всё так глупо и так обидно? Почему, почему? Эти тысячи и сотни "почему" были вокруг, в пыли и в падающих камнях, в этом маленьком, но таком настоящем конце света. И Роберт отчетливо понимал, что это не сон и не иллюзия. Что сейчас его собственный свет, его Эсме исчезнет от него. Это было не затмение, когда он просто покинул свой свет, когда не видел его и старался не вспоминать. Это был самый настоящий конец. Прозаичный. Но от этого не менее ужасный.
Роберт не хотел ее отпускать. Но проклятое чувство бессилия вынудило искать выход. Они говорили так тихо, что слова, слетавшие с губ, сразу же исчезали в грохоте, но неужели такая мелочь, как шум, могла остановить их голоса? Конечно же, они слышали друг друга. Пусть даже это было последним, что они слышали в жизни - голоса друг друга. Но они боролись. Они бежали к своему спасению. И Роберт не знал, как, как так случилось, что ее рука выскользнула из его руки, хотя он поклялся себе, что больше никогда ее не отпустит. Несколько секунд без нее, всего несколько мгновений, а он уже почувствовал, как внутри разрастается страшное чувство боли. Роберт поднял ее, прижал к себе, они бегут вместе и добираются до лестницы, но проклятое чувство боли не отпускает. Оно становится больше, разрастается и достигает сердца. Эсме ему улыбается, но в глазах Данна впервые за долгое время просыпается страх. Он видит ее кровь. А она уже, кажется, ничего не видит.
- Посмотри на меня, - Роберт в ужасе схватил ее за лицо, приподнимает голову, прикасается к губам. - Посмотри на меня! - а в глазах - настоящий страх, но он еще верит. Он верит, когда она падает, он верит, когда она говорит, что любит его, он верит, когда ее губы открываются снова, но вдруг боль внутри стала невыносима, она завладела всем его существом, и не было сравнения с той болью, что он испытывал всего минуты назад, когда они еще стояли напротив друг друга и ненавидели. Так же сильно, как и любили.
- ЭСМЕ! - голос превращается в глухой рык, и его сотрясают рыдания. Он никогда не плакал. Он считал это слабостью. Сколько еще вещей, что так помогли бы ему, он считал слабостью?! Он считал слабостью свою любимую, свою маленькую девочку, а теперь она лежала рядом с ним - мертвая. Роберт бил руками в пол до крови, его вытягивало от боли, как марионетку, он рвал волосы, кричал до срыва голоса, хрипел и рассыпался на части. Он чувствовал, как внутри него умирает все самое нужное и самое важное - вместе с Эсме. Полностью лишенный сил, он дополз до нее, лег рядом и обнял. Роберт вдыхал запах ее волос, стирал кровь с губ, он закрыл ей глаза и просто был рядом, не в силах исчезнуть. Он не знал, когда кончился грохот, не знал, сколько он так лежал, не знал, где же боль, терзавшая его изнутри, не знал, жив он или мертв. Но боль исчезла потому, что он знал, что делать.
Роберт поднялся, он ничего не чувствовал и ни о чем не думал. Данн поднял ее на руки - она была такая легкая, что, кажется, он мог бы стоять так вечно, если бы она была жива и смеялась. Странно, но даже воспоминания не рвали душу. Кажется, его душа исчезла вместе с ней. Она будто спала, но он не мог надеяться. Все это осталось в прошлом.

We breath the air do you remember
How you used to touch my hand.
You're not aware, your hands keep still,
You just dont know that I am here.

Роберт медленно поднимался по лестнице - той самой, которая чуть не стала их спасением, и той самой, на которой погибли все чувства. На которой погибла Эсме. Он медленно поднимался наверх - к небу. За краткие минуты его вырвали с самого дна, подняли к Эсме, а теперь ему можно было лишь оставаться с ней. Выше, выше - и вот, он на крыше, а внизу копошатся маглы и их адские машины. Роберт даже не думает, что всего несколько секунд работы их машин - и он тоже был бы мертв. Или всего на несколько секунд раньше остановить их - и они были бы живы, вдвоем. Не думает, что все это несправедливо. Он ни о чем не думает. Ветер дует в лицо, он развевает волосы Эсме, он закручивается вокруг пары спиралями, словно радуется, что еще двое на этой земле исчезают и растворяются. Что еще двоих убил мир, и что так будет всегда. Что эти глупые слабые люди со всеми их чувствами ничего не могут поделать против жестокого порядка вещей.
Роберт вдохнул воздух. Ничто не могло помочь ему и этот воздух лишь прошелся по легким, но ничего не дал. Из жизни убрали все ощущения. А значит, ему не нужна больше жизнь. Роберт подошел к самому краю крыши, но он не стал смотреть вниз. Это было совсем, совсем лишнее. Только небо и облака - возможно, там они встретятся снова. Он сделал шаг. В бездну, и - к ней. Они летели недолго, но никакая магия не могла бы спасти жизнь Роберта. Всякая магия разобьется о то неосязаемое, необходимое и обреченное чувство - любовь.

Say my name,
As colours come alive in your heart and in your mind.
I cross the borders of time
Leaving today behind to be with you again.

Вчера, сегодня и завтра больше не существовали. Они были вместе всегда, и если есть вечность, то они проведут ее на расстоянии лишь нескольких миллиметров друг от друга. А может, и еще ближе.