Собственно не смотря на свое сексапильное название, место было вполне чистым. По крайней мере напитки там подавали в чистой посуде. Непосредственно в дизайне не присутсвовало никаких аксессуаров подходящих к названию кафе-бара. тайна названия была в том, что на дальней стене этого кафе висела картина с изобраджением какой-то фермы. Там было два зала. Один зал для более конфиденциальной обстановки и второй зал - для всех посетителей. Длинная барная стойка и около 12-ти столичков в основном зале и всё это в полумраке. К тому же здесь можно было раздобыть огневиски по очень большому блату, если знать секретный код. сказать: "Апарекиум!"
Друзья шли по каким-то подворотням, закаулкам, иногда Корнеру даже хотелось схватить мужественную руку Харпера и тоненьким голоском прокричать "Маааама", но это было ничто, по сравнению с тем, куда его завел Терри вконце. Они стояли перед какойто грязной кирпичной стеной, в которой было отверстие, прикрытое деревянной доской, отдаленно напоминающей дверь. Майкл боялся даже представить, что скрывалось за ней. Привыкший к светлым чистым помещениям, сейчас он стоял в неком шоке от того что будет дальше. Но надо сказать, что шок дополнял и невооброзимый интерес. В голове Корнера вдруг пронеслись все посиделки друзей в подобного рода барах. Ну точнее те, которые он помнил. Заканчивались же они восновном всегда очень весело. И совсем не там, где начинались. Иногда парень удивлялся до глубины души, как его могло занести в то или инное место, когда утром просыпался на спине у спящего Харпера от невыносимой жажды. Сейчас же вместе с отвращением к бару, в который его привел друг, он стоял также в предвкушении. Куда же нас сегодня занесет после бутылки другой Огневиски? Или чего бы то нибыло. Харпер вроде обещал нечто покрепче... - подумал Майкл, когда ему было велено молчать. Теперь он мог выражаться только жестами, поэтому, высказывая свое нетерпение, начал пихать друга в открытую дверь бара. Зайдя внутрь, Корнер очень удивился. Этот бар пришелся ему по вкусу и он совсем не соответствовал своему внешнему виду. Внутри было просторно и довольно уютно. Поситителей было совсем немного, да и в полумраке, царящем в этом заведении, их было совсем незаметно. Пройдя за свободный столик, ребята расположились поудобней и Майкл спокойным тоном подозвал официанта. Тот, не заставляя ждать его долго, вскоре появился изза барной стойки с двумя Меню в руках. Корнер полистал эту занятную книжецу, но особо не останавливаясь на "человеческой" пище, сразу перешел к разделу Выпивка. Тааакс...Харпер попросил сразу не напиваться...значит Огневиски оставим на потом...что тут есть полегче? - Так, ну мне давайте портвейн. Какого он у вас года, кстати? - обратился к официанту Корнер, - А этому вот...- Майкл вдруг задумался, - Ладно, так и быть, принесите ему то же. - Ты ведь не возражешь.., милый? - вскинув бровь, улыбнулся рейвенкловец другу, подмигивая правым глазом.
Сегодня был, пожалуй, самый долгожданный день, день, когда надо было идти в Косой переулок, чтобы закупаться всем необходимым. Долгожданным он был вовсе не по этой причине..Одри все лето мечтала о том, чтобы поскорее начался последний год обучения в Хогвартсе, после окончания она смогла бы уже сбежать куда угодно подальше от родни, а главное больше не встречаться с богатыми зазнайками из школы. Хотя это было маловероятно, ведь все они тоже устроятся куда-нибудь работать, и вероятность встреч была просто ужасающей. Но, по крайней мере, утешало то, что не придется жить с ними под одной крышей. Кстати о родне, этим летом все было тихо спокойно, мама работала, а Одри занималась тем, чем и обычно, гуляла по городу и читала книги, пока не приехали ее бабушка с дедушкой. Это был первый раз, когда девушка видела свою родню. Хотя нет, она видела их, когда ей был год, но не запомнила, и жила бы дальше спокойно и припеваючи, но им вдруг захотелось навестить «любимую» внучку. Сказать, что Одри не обрадовалась их приезду, это значило просто промолчать, она всеми силами старалась уходить из дома как можно раньше и возвращаться как можно позже, но похоже ее бабушка с дедушкой нисколько не отчаивались, и каждый вечер напоминали ей о том, каким замечательным был ее отец. Бабуля рассказывала, каким он был, когда учился в школе и потом, правда она опускала ту часть, где могла бы присутствовать Делия. Под конец своих од, посвященных ныне умершему сыну, Аделиша сказала, что Одри очень похожа на отца и она – Аделиша надеется, что Одри когда-нибудь станет таким же замечательным волшебником. От этих слов девушке стало так плохо, что словами это описать было сложно, однако Одри героически старалась сдерживаться в присутствии старших Керрингтонов. Она даже пыталась быть милой и приветливой с ними, хотя объяснить себе такого поведения не могла, ведь за все ее 17 лет это был второй их визит, она их не знала и не горела желанием узнать при таком отношении. Но все-таки это была ее семья, и не смотря на то, что они одобряли и оправдывали своего сына, сами они никогда не были сторонниками Темного Лорда и это как-никак сглаживало углы, которые могли бы быть при общении с внучкой. Была и еще одна крайне ненавистная Одри тема, это тема ее замужества, которая поднималась всего дважды, но этого вполне хватило, чтобы Одри решила, что чаще, чем раз в 17 лет видеть своют родственников не желает. Фраза «Это должно быть замечательный молодой человек! Почему бы не пригласить на ужин его и его семью, Делия? Ведь, как известно, они поженятся в ближайшие 3 года! Он же не разорвал помолвку, правда, Одри?» Все что качалось этой самой женитьбы, раздражало девушку. К счастью ее мать это знала и стралась не упоминать об этом, она, так же как и Одри надеялась на то, что навязанный отцом жених разорвет помолвку. Но пока такого чуда не случилось, но Одри не теряла надежды на получение свободы, и всеми силами пыталась заставить своего жениха «отпустить ее на волю». Бабушка с дедушкой уехали, обещав вернуться, и оставили после себя не то чтобы пустоту, скорее это было похоже на комара, который жужжал под ухом так долго, что ты уже успел к нему привыкнуть, а когда ты его убил, то не можешь поверить, что жужжание наконец-то прекратилось. Одри было жаль мать, которая после отъезда родни все время плакала перед старыми семейными фотографиями. Похоже, что рассказы бабушки подействовали не на Одри, а на Делию, и она вспомнила своего мужа таким, каким он был, каким она его любила, а может любит и сейчас. Одри было очень жаль мать, но и всем сердцем понять ее она не могла, т.к. ненависть к нему как к Пожирателю смерти пересиливала любовь как к отцу, которого к слову у нее никогда не было. С одной стороны очень хотелось сбежать от этих мыслей и от матери и от дома, от всего, что напоминало обо всей этой истории, а с другой не хотелось бросать мать в таком состоянии. Но время летит, и от него не убежишь, приближался день отъезда в Хогвартс, а сегодня, Одри успела уже пройтись по Косому переулку и купить почти все что нужно было для школы. Решив, что еще достаточно времени и докупить книги она успеет чуть позже, Одри направилась в «Постоялый двор». Настолько непривлекательно было это место снаружи и настолько же замечательным оно было внутри, особенно учитывая, что здесь было намного меньше учеников Хогвартса, а это было главным критерием в выборе места «куда бы пойти». Заняв столик в углу, и заказав любимый горячий шоколад, девушка достала книгу и углубилась в чтение.
Без палева, без палева, без палева... - Харпер делал вид, что читает меню, а сам оглядывался по сторонам. Как он оказался за этим ужасным столиком, на который усадил его Корнер, Терри уже успел подзабыть. Вот она память Харперичья. Но суть была не в этом, суть была в том, чтобы сейчас их никто не заметил. У Терри просто открылся энный глаз в неведомо каком месте и этот глаз предвещал самую грандиозную попойку начала этого учебного года. -Ненавижу тебя! - откуда из-за меню буркнул Харпер в сторону Корнера. Не дай Бог, кто-нибудь из постоянных посетителей этого места, заметит Харпера сидящего за одним столом с этим пьянчужкой Макйлом Корнером. Разумеется, о том, что Харпер сам по себе еще тот пьянчужка, он как-то подзабыл. Официант принес портвейн в темно-зеленой запыленной бутылке, с едва угадывающимся названием на затертой наклейке на бутылке. Два бокала были поставлены тут же рядом с бутылкой. Несколько секунд, официант стоял в ожидании, что Харпер отдаст ему меню, но последний лишь брезгливо помахал рукой ака "убирайся отсюда". Спустя несколько секунд неунывающий Корнер, уже пододвинул в сторону Харпера полный до краев бокал. Наверное, со стороны это выглядело очень элегантно. Длинная рука высовывается из-за раскрытого меню, несколько секунд мацает воздух, затем находит бокал, хватает его и спустя еще две секунды, возвращает из-за меню уже совершенно пустым. -Корнер, не спи, падонак.
Спустя три бокала.
-Корнер, вот за что я тебя люблю, так это за то, что я никогда не помню как ты меян позоришь! - стеклянные глаза Харпера нахально прохаживались по кафе, меню валялось, где-то рядом с Харпером на полу, а на лице этого самого Харпера сияла блаженная улыбка. Несколкьо раз, официант приходил, чтобы забрать меню из под ног Харпера, но тот наступал ногой на меню и начинал на него громко шипеть. -Конский навоз! - завопил Харпер, когда в очередной раз официант подошел к их столику. - И это заберите. - Терри ткнул на уже три пустых бутылки портвейна. -Конский навоз! Я хочу конский навоз! - после этой гениальной фразы, Терри гордо отвернулся от официанта и заговорщически стал подмигивать Корнеру обоими глазами. -Я тебя сейчас угощать буду. Бульк. Ой. Хихихи.
- Я тоже тебя люблю, мой сладкий! - стеб это наше все - подумал Корнер, наполняя бокал Харпера. Вино выглядело довольно странно. Во-первых, бутылка была до горя пыльная и этикетка на ней уже не отображала ни названия, ни года урожая. Сам же портвейн был какой-то слишком темный, не бардово-гранатовый, искрящийся на солнце, а такой...скорее терракотовый, почти черный. И лился он как нечто, по плотности напоминающее кровь. Скажем так, это был далеко не лучший портвейн, который когда либо Корнер пробовал. Сам же Майкл был ценителем вин и от одного глотка этого "напитка" сразу поморщился и с отвращением посмотрел в спину удаляющегося официанта. - И что за гадость здесь подают? - это был скорее риторический вопрос, так как Харпер в это время был занять поглащением очередного бокала вина. Тем не менее Корнер нахмурился и сделал еще пару глотков. Допивая первый бокал, он уже почти привык к этому паршивому вкусу и вслед за Харперовским наполнил и свой бокал в очередной раз. То что случилось с Харпером чуть позже нисколько не удивило Корнера, ведь он знал, что портвейн тем и отличается от огневиски, что вставляет уже буквально на втором - третьем бокале. Теперь Терри мог клясться в вечной любви кому угодно, заигрывать с барменом и тому подобное. Еще через пару бокалов он бы уже прыгал по барной стойке или вытворял бы еще куда более странные вещи. Через некоторое время слизеринец стал неистово орать о какомто навозе. И Корнеру вдруг вспомнилась их попойка, после которой его до сих пор иногда дразнили "задницей кентавра". Хотя на это Майклу было глубоко плевать, его это даже забавляло, как впрочем и сейчас эти нелепые фразы друга. - Да! Принесите нам еще какого-нибудь дерьма! И уберите уже наконец эту пустую бутылку! - заорал Корнер вслед за выкриком Терри. Пару минут назад, а именно после первых двух бокалов, настроение у рейвенкловца почемуто резко упало, в очередной раз за сегодня. Он сидел и пялился в бокал, думая о вечном. Вечное - это для него было созерцание пьяного Харпера, а затем откачивание его и извинение за все его выходки. Но сейчас же парень повеселел. От вина он раскраснелся и улыбка теперь не сходила с его губ. Ну а глаза пытались сфокусироваться на чемто одном, что им удавалось с трудом. Но блуждая взглядом по бару, Корнер вдруг заметил когото. Этот ктото сидел в другом конце бара и по всей видимости чтото читал. Нельзя было сразу сказать был ли это парень или девушка, так как освещение было очень тусклым, а расстояние до этого "когото" было приличным. Но тем не менее эта фигура заинтересовала Корнера. Ведь он никогда не видел, чтоб в местах подобного плана читали. - Не вопрос. Угостишь как миленький, только скажи мне одну вещь: кто это там сидит, прямо напротив меня через четыре столика? Ты его знаешь? - вопросительно уставился Корнер на друга.
Существует такой закон, который называется «Закон подлости Харпера». Отсюда следует вопрос: почему именно Харпера? А это как раз потому что сам Харпер принимает в применении этого закона непосредственное участие. Правда обычно этот закон применялся к различным подвидам неудачников, коими считались (по мнению самого великого и прекрасного Терри Харпера) всякие там гриффиндорцы и тому подобные. Однако, вопреки всем законам природы, в данный момент этот самый закон действовал против самого же Харпера. Так как в его излюбленном кафе стали собираться ученики Хогвартса, чтобы так сказать палить его в обществе Корнера, который итак уже испортил всю репутацию несчастного Терри, и даже более того, большинство этих Хогварчан являлись учащимися факультета гриффиндор. Отвратительно. Впрочем, ничего удивительного в том факте, что это место пользовалось такой популярностью у всех (даже у самых отвратительных представителей Хогвартса - гриффиндорцев) не было. Ну скажите где еще вам вот так запросто позволят дойти до состояния «конский навоз». Здесь кстати стоит отметить небольшую легенду из разряда: откуда-же-взялось-название-конский-навоз. А дело-то всё в том, что как все знают, у нормальных людей существовало такое выражение – напиться в зюзю. Помимо этого выражения также существовали еще несколько таких же прекрасных выражений ака напиться в стельку, в сосиску, в усмерть и т.д. Собственно это выражение было в ходу у интеллигенции. А вот немногие знают, что у фермеров было совсем другое выражение, а именно напиться в конский навоз. Разумеется, людям с богатой фантазией объяснять, почему именно в «конский навоз» – без надобности. А для остальных пусть это остается загадкой века. В общем сидел себе такой Харпер, умиленно улыбался разглядывая романтическо-интимную обстановку в этом замечательном кафе с не менее романтическим названием. И разумеется как и все потрясающе красивые и гениальные мужланы, в смысле прекрасные юноши, Терри ожидал, что несравненный Майкл будет громко восхищаться тем, как же всё-таки божественен Харпер. Собственно божественная рука этого самого Харпера потянулась к бокалу и бутылке, в которой плескался огневиски и которую только что принесли после заветных слов «Конский навоз». Наполнил свой бокал, уже плохо различая его края, но умудрившись не расплескать ни капли и расправив свои локаторы (уши) начал слушать комплименты Корнера в свой адрес. - Я тоже тебя люблю, мой сладкий! – после этой фразы, Харпер удовлетворенно заурчал и потянулся губами к своему бокалы, продолжая слушать пылкие речи Корнера. Впрочем, комплиментов там оказалось немного, а на последней фразе Харпер так и вовсе подавился огневиски и даже покраснел откашливаясь и оглядываясь вокруг в поисках этого самого незнакомца. -Кхе-кхе-кхорнер, дурак… – небольшая передышка - Это девушка! Где твои глаза, и вообще тебя должна интересовать сугубо моя персона, в данный момент. – Харпер отставил бокал на стол, сложил руки на груди, выпятил нижнюю губу и демонстративно отвернулся от Корнера, ожидая когда тот понесется его ублажать и всячески извиняться за свой богохульский поступок. Ну просто еретик, этот самый Корнер!
- Я что, по твоему совсем идиот? Я вижу, что это девушка. Просто не здается ли тебе, о мой чудо-мальчик, что это не просто девушка, а самый настоящий объект для нашего с тобой наиприятнейшего времяприпровождения?! - Корнер заговорчески посмотрел на Терри, затем метнул взгляд в сторону девушки, притаившейся в углу. - Дурак! Я не это имел в виду! - сделав жест рукой аля "аццтань пративная", Майкл картинно закатил глаза и цокнул языком, - Я говорю, пошли посмеемся! Поржем, оторвемься другими словами! - глаза Корнера вдруг загорелись и он в уме уже начал прокручивать то, что сейчас возможно произойдет. Вот он встает, поправляет на себе одежду, запускает руку в волосы, расчесывая их, затем такая замедленная съемка: он идет уверенной походкой, глядя точно на свою жетрву. Взгляд самый сексуальный, нога твердая, рот слегка приоткрыт, тело горячее, его почти лихорадит...затем он разворачивается к Харперу, облизывает верхнюю губу и говорит: "Ну иди же ко мне детка!" ТЬФУ ТЫ! Корнер мать твою! А все же так хорошо начиналось! Ты не гей! Запомни! Ты не гей!!! А теперь иди и соблазни это странную девушку! Она с книжкой? Что? О Мерлин! Это будет не просто. С этими и многими другими мыслями Майкл поднялся со своего места и далеко не такой твердой походкой, как надеялся, потопал к девушке. Преодалевая этот нелегний путь, он успел зацепить пару посетителей, на что те отреагировали весьма бурно, чуть ли не избив Корнера в очередной раз, но помня прошлое поражение и все еще ноющие ребра, Майкл решил вежливо извиниться, хотя, собственно говоря, на этом он особого внимания не заострял. Еще он чуть не врезался в один из столиков, а стулья так вообще сбивал с ножек, но это все были мелочи жизни. Наконец добравшись до заветной цели, Корнер все таки умудрился рассмотреть девушку своим труднофокусируемым зрением. Она была достаточно симпатичная, но явно не во вкусе Майкла. Ну ничего. Сегодня можно. Мысленно успокоил себя парень. Приятное личико, отличная фигурка, вот только сам выражение лица подгуляло. Складывалось такое впечатление, что девушку ктото обидел. Слишком уж не простое и задумчивое оно было. И эта книжка. Ну что можно делать в баре типа "Постоялого двора"? Да все что угодно! Но явно не читать! Да, это было весьма странно. - Добрый вечер. Я надеюсь вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам и скрашу ваш, уверен, и без того весьма увлекательный день своей скромной персоной? - скорее больше утвердительно, чем вопросительно произнес Корнер, присаживаясь за столик, - Вы позволите? Официант! Два Шардоне восемдесят четвертого пожалуйста! - довольно учтиво произнес Корнер. Хоть он и был далеко не трезвый, тем не менее держался он отлично, не теряя галантности и вежливости, хотя и с некоторой ноткой самоуверенной нахальности, тона. - Прошу прощения, я не представился. Майкл Корнер, считайте уже ваш покорный поклонник, - очаровательно улыбнувшись, членораздельно произнес рейвенкловец. Затем едва заметно повернулся назад и знаками показал Терри, чтоб тот тоже подходил. Вечер обещал быть занятным.
Конечно, "Постоялый двор" был не идеальным местом для чтения. Он не мог сравниться со школьной библиотекой, в которой было много света, мало людей, было тихо и приятно. И потом осознавать, что ты находишься в месте, где тебя окружают такие книги, а в них заложены огромные знания великих волшебников. Одри оторвала взгляд от книги по нумерологии, и огляделась вокруг. В зале было достаточно темно, для того чтобы это местечко можно было назвать настоящим уютненьким кафе со столиками на улице, и официанты здесь оставляли желать лучшего, но тем не менее, то что в это место приходило меньше учеников Хогвартса, чем скажем в "Драконий хвост" явно подкупало Одри, и возможно людей, которые не особенно желали встретить знакомых. Вот и сегодня, вообщем-то как обычно, Одри не искала ни встреч с кем-то, ни тем более не горела желанием заводить новых знакомых. Она спокойно попивала, принесенный горячий шоколад, и читала книгу по любимому предмету. Скорее бы начался новый учебный год.. думала девушка, листая новый учебник. Нумерология была интересна и сама по себе, но и метод преподавания в Хогвартсе был ничуть не хуже, профессор Рей умел заинтересовать учеников. Утешало то, что до начала года оставались считанные дни. Девушка была погружена в свои раздумья и параллельное изучение учебника, и даже не заметила подошедшего к ней Корнера. Услышав и осознав, что обращаются именно к ней, Одри нехотя подняла глаза на юношу, который в свою очередь видимо, принял это как знак того, что он вот так вот нагло может плюхнуться на стул за ее столиком. Конечно, очень мило было с его стороны заказать еще и вина, но что-то подсказывало Одри, что он и так уже выпил достаточно, потому она лишь помотала головой официанту, в знак того, чтобы он не приносил вино. И вот пока Корнер распинался, видимо, пытаясь произвести впечатление, Одри лишь сидела и молча разглядывала парня, который славился количеством побед над женским полом. В принципе он был симпатичным, и может даже иногда милым, и когда захочет обходительным, но неужели этого достаточно, чтобы покорить женское сердце? Он улыбнулся, представившись, еще одна причуда в Хогвартсе, можно проучиться 7 лет вместе и при этом все равно не знать всех с кем учишься, наверное, так во всех школах, но Одри знала если не всех, то почти всех, не обязательно дружить или враждовать с кем-то, чтобы знать как его зовут, достаточно просто посмотреть по сторонам. Одри была воспитана хорошо, и потом Корнер никогда не делал ей ничего плохого, потому с ним вполне можно быть милой и дружелюбной. В доказательство этого она улыбнулась ему в ответ. -Одри Керрингтон, - интересно какая я в списке тех, чьим поклонником он уже является..девушка посмотрела в туже сторону, что и Корнер и увидела еще одного ученика Хогвартса, - думаю, твоему другу больше нравится тот столик, за которым он сидит.
Удачно припарковался (с) Евротур - подумал про себя Майкл, усаживаясь за столик к девушке. Настроение было приподнятое, истории и рассказы могли литься рекой, флирт также имел место быть, но парню все таки хотелось больше не флиртовать, а постебаться над кемто. Над собой он уже не очень хотел этого делать, ибо вспоминая "задницу кентавра", всем хоть и было весело, но это воспоминание уже отошло в категорию "А помнишь когдато..." Так что нужно было выдумывать чтото новенькое. Нет, разумеется Корнер не хотел издеваться или насмехаться над девушкой, просто немного иронии пошло бы всем на пользу, в том числе и Одри. Да, смеяться над собой тоже иногда полезно, и "задница кентавра" прямое тому доказательство. Тем не менее, девушка уже успела представиться, и Корнер, немного напрягши мозг, вспомнил, что он ее гдето видел. Ну да...действительно...ведь они учатся в одной школе уже вот 7 лет. И как он мог забыть...? Даже ее имя вдруг всплыло в памяти. Одри Керрингтон...даа...чтото такое я слышал...мм..книжка...одна...ах да! Она с Гриффиндора! - Очень приятно. Ах, да! Я тебя вспомнил! Ты с Гриффиндора, ведь так? - Корнер учтиво взглянул на девушку, мило улыбнувшись за негласное разрешение присесть. Но его всетаки беспокоило отсутствие друга. Он там сидит, одинокий, брошенный, совсем как последний алкоголик...эх..но чего ж он зараза не идет сюда? Корнер задумался...Это было видно даже по его лицу. Оно вдруг стало таким..таким...страшным...Точно думать ему было не к лицу. Корнер это знал и тотчас перестал думать. Бэлин! Терри! Он же не поднимится уже, если я его позову, или если поднимится, то уже не сядет, а то ли тут же ляжет, ну или же просто не встанет и все тут. Ну еще есть вариант похуже. Это если ХАрпер встанет, затем пойдет, и причем пойдет буууйно так, со скандалом, или с плясками и песнями. О да! Это будет зрелищно, но...не безопасно. И Корнер, как самый трезвый (мысленно поперхнулся) решил действовать по принципу Магомеда, идущего к его вредной горе. - О! Ну раз ты так считаешь, то уверен тебе наш столик тоже придется по вкусу! - с этими словами парень резко (в меру той резкости, которая может выть после 3х бутылок портвейна и еще парочки огневиски) поднялся с места и подскочил к ничего не подозревающей девушке. - Ну идем! - резко потянул Майкл девушку за руку. Пару секунд спустя, он уже учтиво усаживал ее на диван, рядом с собой, ибо с Харпером ее садить было весьма не предусмотрительно. Заказав еще бутылочку чегото, уже не разбирая чего, и познакомив друзей между собой, Корнер почти разлегся на диване в ожидании новых сюрпризов.
Карин исренне удивилась, когда ее назвали недотрогой. Разве это диковинное качество можно измерять тем, что она просто не лобзается по углам с кем попало? Наврятли. Карин даже не была мужененавистницей и даже феминистические взгляды лишь изредка просачивались в ее сознание, как раз тогда, когда рядом оказывались такие представители мужского рода, которых скорей можно было бы отнести к отряду поросячьих. Но было это крайне редко, ибо Карин тщательно подходила к выбору того общества, с которым общалась, других же предпочитала просто игнорировать. Собственно, игнорировала она большую половину Хогвартса, умственное развитие которых остановилось на уровне домового эльфа. Реже кто-то заслуживал ее неприязни или даже ненависти, рейвенкловка всегда уважала своих неприятелей, ведь недооценивать соперника верный шаг к проигрышу. Ну а с остальными она поддерживала приятельские отношения, что вполне устраивало обе стороны. До такого близкого пункта как друзья доживали немногие, да... - Я ведь даже могла обидеться... - нахмурилась Карин, изучая пытливым взглядом Дерека. Тот тут же решил извиниться, видимо заключив, что испытывать дальше терпение девушки не стоит. - Но ведь знаешь же, что хорошо к тебе отношусь и бессовестно этим пользуешься. В тоне Дикси читался некий укор, хотя на ее лице появилась легкая усмешка в знак того, что она даже не сердится. Кто еще скажет тебе правду, кроме друзей?(с) - опять вернулись мы к этому утверждению, пусть даже сама Карин не была солидарна с Дереком в этой ситуации. Впрочем, зачем углубляться в общем и не существующую проблему, если появилась великолепная возможность наконец-то уйти с этой излишне оживленной улицы куда-то в более уединенное место. Карин быстрым шагом направилась в сторону "Постоялого двора", проворно уворачиваясь от массивных мамашек с их непослушными детишками. - А вот, наконец, и свободное пространство! - победоносно заявила Дикси, чуть ли не врываясь в бар, словно это был спасительный круг в безкрайнем океане. Только сейчас ее внимание сосредоточилось на том, что Дерек все еще держит ее за руку. - Я бы и без этого не потерялась, честно. Подмигнув Дереку, Карин обвела взглядом помещение, сделав заключение, что оно вполне пригодня для коротания ближайших пары часов. А самое главное, здесь было мало народу, что было несравненным плюсом, по сравнению с Косым переулком. Пытливый взгляд девушки тут же обнаружил за одним из столиков Одри и она уже было решила тут же направиться к ней, как рядом обнаружился еще двое студентов Хогвартса, не совсем трезвых на вид. Решив, что надо немедленно спасать подругу от подобной компании, Карин направилась именно к ним, потянув за собой и Дерека. - День добрый, надеюсь мы не помешаем вашему уединению? - спросила Дикси, впрочем, ответом она в принципе не интересовалась, так что тут же уселась за столик рядом с ребятами. - Надеюсь, стадию приятного знакомства и обязательной порции комплиментов вы уже прошли? Тогда мы сразу можем приступать к нормальному общению, ну или что-то вроде этого... И с алкоголем бы я повременила... Ну вот, а ведь вечер обещал быть таким приятным...
Гнев Карин его миновал, так как все-таки жизнь в женском обществе сказывалась и Дерек уже на уровне подсознания знал, когда нужно извиняться, даже если ты не виноват. Просто обида со стороны матери или Шанталь были для Дерека хуже всего, эти две женщины создали его таким, какой он стал теперь. Нет, конечно, отца он помнил и любил, но он ушел из жизни, а гриффиндорец, так до конца и не смог понять, что это был за человек. Он был волшебным, если такое слово можно употребить по отношению к мужчине. Джошуа единственный замечал Дерека и уделял ему внимание, тогда как до появления Шанталь мать была понятием эфемерным, потому что ее никогда рядом не было, а когда она появлялась все ее внимание было сосредоточено на муже. И все равно эта тема была для Сойера болезненной и из-за смерти отца и из-за того что главной для матери был не он, а Шанталь. Шанти… Наверное в ее большую копию он мог бы влюбиться и боготворить такую девушку до конца жизни. Но пока такой второй Шанти он в своей жизни не нашел. Все эти размышления и умозаключения Дерек производил в своей красивой голове, пока Карин, которой видно не терпелось оказаться в баре в компании пьяного сброда или же в компании хорошего кофе, чего именно Сойер решить все-таки не мог. Маневрирование среди толпы, когда Дикси обходила мамочек с чадами и других людей, а гриффиндорец, который не обладал пластичностью девушки или просто не хотел изгибаться, избегая встречных прохожих, задевал практически всех, так что их спинам раздавались проклятья. «Постоялый двор» за то время, что Дер тут не был - не изменился, все такое же непрезентабельное заведение, где подают пойло вместо нормального алкоголя. Быстро оглядев все помещение, гриффиндорец увидел несколько знакомых лиц. Он уже и забыл, что жаловался на отсутствие друзей, когда появился сегодня в Косом переулке, но «Постоялый двор» показал, что это он зря так сетовал на судьбу, потому что тут была веселая кампания в виде Харпера и Корнера, к которым каким-то чудом или не чудом присоединилась Одри Каррингтон. Раздумывать горе гриффиндорцу не дала опять же таки Карин, которая как только заметила веселую гоп-компания, тут же направилась в их сторону, причем она уже успела забыть, что минуту назад высказалась по поводу того, что не маленькая, а сейчас сама тащила его за руку. Усевшись рядом с Карин за столик, где уже стояла какая-то выпивка принесенная вероятнее всего по заказу Корнера, ибо наверное никто в адекватном состоянии не будет пить Это и называть еще алкоголем. Скривив нос, Дерек взмахом руки подозвал официанта и заказал для себя и Карин хорошее белое вино, откинулся на спинку и чуть прикрыв глаза оглядел собравшихся. Корнер выглядел так, будто бы все лето не выходил из «Постоялого двора» и пил неизвестные субстанции дешевого происхождения именуемые здесь алкоголем. Харпер – ПИЛ, другой ассоциации он не вызывал. А Одри- обнималась с книгой, сидя в кампании этих двух оботлусов. -Карин, пить надо умеючи, так что я надеюсь, за хорошие деньги сейчас принесут нормальное белое вино, – после, переключив внимание не остальных, Дерек поприветствовал и их. - Я рад вас видеть здесь в добром здравии, занятых подготовкой к учебному году и изучению новых истин. Одри, ведь ты же объясняешь этим двум молодым людям что-то, я ведь прав.
Поняв, что Харпер не собирается идти на зов друга, или он просто не в состоянии, т.к. судя по Корнеру, выпили они прилично. Собственно, Одри не расстроилась бы, если бы ее оставили в покое, хотя нельзя было сказать, что это общество было намного хуже места, где они сидели. А уж после слов "- Очень приятно. Ах, да! Я тебя вспомнил! Ты с Гриффиндора, ведь так?" девушка уже была готова идти с ним, если не на край света, то хотя бы просто позволить посидеть с ней за одним столиком. Во всяком случае, уж лучше он, чем кто-нибудь из ее недоброжелателей. А Корнер даже в таком состоянии сумел пересилить себя, и вспомнить на каком она факультете. Это было явно чудо, да еще в таком месте, и где только все историки в этот знаменательный момент? Вообщем-то пока девушка была занята созерцанием кафе и Харпера, сидящего за несколько столиков от нее, она даже не заметила как Майкл вынес вердикт о том что теперь она должна проследовать к ним за столик и схватив ее за руку потащил именно туда. Одри только и успела схватить несчастную книжку по нумерологии и рюкзак, лежащий на полу. Спустя несколько мгновений Одри уже сидела рядом с Майклом, который в свою очередь очень быстро успел представить ее Харперу и закать еще выпить. Нельзя не сказать, что пока они шли к столику, за которым все еще сидел(?) Харпер, люди, сидящие в кафе оборачивались на них, т.к. видимо зрелище было то еще. Не совсем трезвый Корнер, который видимо очень сильно старался выглядеть трезвым, тащил за руку Одри, которая в свою очередь была абсолютно трезва, но слегка напугана. Так вот усевшись на диван, девушка с подозрением посмотрела то на одного, то на другого, теперь уже ее "собеседников" и лишь сжала книжку в руках, чтобы не дай бог, с ней что-то случилось. Одри уже было начала думать, что может даже и зря, согласилась подсесть к ним, хотя она и не соглашалась вовсе. Ну да ладно, не убегать же теперь от пьяных однокурсников?! И вот пришло спасение, скрипнула входная дверь и в помещение зашли Карин и Дерек. Одри обожала Карин, та была ее лучшей подругой и всегда приходила в самый нужный момент! Вот и сейчас, не долго думая, увидев Одри, Карин, как могли бы выразиться воспитанные люди (где такие есть?) в наглую уселась за стол к ребятам. На ее тираду Одри начала было хихикать, но тут же решила, что возможно это был не лучший вариант в данной ситуации. -Привет, Карин! Не думала, что сегодня тебя встречу! Здорово, что вы сюда пришли..- Одри посмотрела в сторону Дерека, который стоял с выражением лица, как бы его описать.."хоть картину пиши", - и тебе привет, Дерек! Одри посмотрела на ребят и подумала, чего бы такого она могла им объяснить, в плане учебы, конечно многое, только вот им это по ее мнению не надо было. -Конечно! У нас тут кружок любителей литературы, я им как раз читала учебник по нумерологии, -Одри покрутила учебник в руках, а потом быстренько засунула его в рюкзак, - но раз вы пришли и нарушили нашу уедененность от мира суеты, то теперь они просто будут пить, а это грустно. Одри взглянула на официанта, и тот вполне мог бы увидеть в ее глазах осуждение, мол "Как можно спаивать их! Какая безответственность!"
Мистер Майкл Корнер сейчас уже кажется подходил как раз к той кондиции, в которой и случались обычно все самые забавные штуки. Нет, танцевать на столе и орать - это банально, сегодня будет чтонибудь покруче. Сегодня объектом насмешек станет не Корнер, вообщем он так предполагал. Все складывалось отлично: рядом сидела, хорошеющая с каждым выпитым бокалом, девушка, напротив хихикал Харпер, вот и еще ребята подкатили. На самом деле Майкл их почти не знал. Так, виделись в школе, перекидывались парой фраз, но не больше, за исключинием Карин, с которой он еще иногда виделся в гостинной. Но компания сложилась как раз та, что надо. В кругу малознакомых людей пить всегда легче. Во-первых, потому, что потом приходится не так сильно краснеть, ведь общаешься с ними не часто, а во-вторых, разговор тогда идет легче, без напрягающих мозг пауз. Терри и Одри также были важными составляющими сегодняшней попойки. К Одри можно ненавязчиво поприставать. И какая разница, есть ли у нее парень, ведь она всегда может осадить Корнера, хотя было бы за что. Все на что Майкл расчитывал - это был всего лишь легкий флирт. Так что ничего опасного для здоровья отношений тут не было. Ну а Харпер - это, так сказать, неотъемлемая часть всех попоек, так как именно с ним все и начиналось, и зачастую с ним же рядом гдето под забором и заканчивалось. Тем не менее Корнер, усадив Одри возле себя, сразу же наполнил ее бокал вином, и вручил ей, словно лекарство, которое просто необходимо выпить, а иначе - никак. Но девушку как раз и спасли новобранцыпришедшие, которые отвлекли Корнера, и тот не смог проследить за попаданием вина в горлышко девушки. - Оооо! Какие люди! - широко улыбаясь, нараспев протянул Майкл, и будто не замечая слов Дерека, Карин и Одри вместе взятых, продолжил, - А мы тут...эмм...пьем! Даа! Харпер! А ну двигайся, соплохвост ты недоношенный! - Корнер хотел было слега двинуть Терри по плечу, чтоб тот подвинулся и освободил место ребятам, но немного просчитался и задел рукой свой полный до краев бокал, который предательски подпрыгнул, расплескал немного своего содержимого на стол и на руку Майкла, но затем немного покачавшись из стороны в сторону, все же решил не падать и дать Корнеру второй шанс. К счастью, парень решил, что Харпер и так его понял и пихать (или хотябы пытаться) уже не стоит. - Одри, детка, ты не скучаешь? Давай-ка выпьем со мной! За знакомство! - торжественно проорал Корнер, но затем поматал головой и добавил, - Тьфу ты! Мы ж знакомы! Эмм...Ну тогда за любовь! На брудершафт! - с этими словами Корнер наполнил два бокала вином, один еще раз вручил мисс Кэррингтон, причем грозясь расплескать его содержимое, так что девушке пришлось немедленно его брать в свои трезвые (еще пока) руки иначе она рисковала напоить этим напитком свои джинсы. Ну а второй бокал он взял сам и возведя его в воздух, ожидал теперь только встречного движения девушки, чтоб перекрестить руки и уже наконецто выпить.
- Бейкер, ты можешь сказать хоть что-нибудь хорошее обо мне сегодня? – Только и успел крикнуть ей в след Ливерпуль, когда Джоди удалилась в обнимку со своими джинсами. Видимо, сегодня был явно не тот день, когда можно было нарваться на комплимент, да и не часто вообще приходилось слышать от нее комплименты. Сейчас же он перегнул палку, но с кем не бывает, поцелуй – дело спонтанное. Особенно для такой личности, как Ливерпуль, который вообще многое делает, не задумываясь. Не считая того плана с Черной меткой, который он вынашивал все каникулы, все события сегодня – цепочка чистых случайностей. И выигрыш в карты, и реакция Джоди, и этот поцелуй, из-за которого на его голову снова свалился гнев девушки. Собственно, за какие заслуги он получил это все? Неужели ей не понравилось?.. Отметя все глупые мысли, Джеймс поднялся с пола и буквально нос к носу столкнулся с вошедшей Бейкер. Она молчала, собирала мелочи, раскиданные по полу, и, под конец, махнула рукой, подзывая Ливерпуля к себе, словно собачку. Вот так новости… кажется, где-то перевернулся мир, и Джеймса просто забыли предупредить, но в результате этого всего он превратился в личное домашнее животное Бейкер и должен был все терпеть: шутки, крики, толчки. Еще не хватало того, что девушка привяжет к нему пергаментный сверток и велит доставить кому-нибудь из своих однокурсников. Но совы из Джеймса не получилось, потому что у входа Джоди все же соизволила с ним заговорить. В ответ он лишь кивнул.
Они трансгрессировали в «Постоялом дворе». За лето Ливерпуль столько раз проворачивал этот трюк, что даже потерял счет всем аппарациям, зато и голова больше не кружилась при появлении в новом месте. Схватившись рукой за кстати подвернувшийся столб и мельком оглядев себя, чтобы понять, что все части тела на своих законных местах, Джеймс удостоил взглядом и окружающую обстановку. Рядом с ним только что появилась Джоди. Кто-то говорил, что трансгрессировать в столь людные места неприлично – можно упасть на чью-нибудь невинную голову, но появляться из воздуха в Косом переулке было сродни безумию. Если здесь люди спокойны, никуда не спешат, и если ты случайно уронишь кого-нибудь, отделаешься лишь чертыханьем пострадавшего, в то время, как на улице можно нарваться на Летучемышиный сглаз. Убегать от целой стаи кровопийц Ливерпуля не прельщало, и он сделал свой выбор в пользу помещения, Джоди, видимо, тоже. - А теперь, Бейкер, введи меня в курс дела, - задумчиво сказал Джеймс, осматриваясь вокруг. Он заметил здесь Корнера, к которому совершенно не питал теплых чувств и при большом желании мог даже и в драку полезть, Кэррингтон, вечная спутница стосковавшегося по маггловским «крестикам-ноликам» Ливерпуля, а, главное, здесь был Сойер. Упаси Мерлин Джоди сейчас проболтаться! Тогда это место будет полностью оправдывать свое название, и день закончится красивым мордобоем. Ну, уж нет, Бейкер! Ливерпули не сдаются. Они лишь делают вид, что подняли белый флаг, на самом деле – это просто ширма для перезарядки патронов. Оставалась слабая надежда, что Сойер просто не заметит их, да и пусть никто не заметит – если, конечно, эта коварная рейвенкловка не вела Джеймса люда для того, чтобы стравить с другом. Мало ли что можно ожидать от этой особы, которая девятнадцать раз подряд обыграла тебя, наивного, в карты.
Говорят, в каждой женщине сидит черт, а в каждом черте женщина и это заключение не обошло стороной и мисс Бейкер. Не смотря на то, что Джоди все всегда считали "своим парнем" она все же была женщиной, девушкой точнее. Природа ее такой сотворила и хоть на внешние отличия многие ее друзья особо внимания не обращали, называя периодически девушку схожим именем Джони, как и ее отец, она мыслила как женщина, а соответственно свой черт у нее в голове был. Прощать Ливерпулю его вольность рейвенкловка не намеревалась. Каким бы близким другом он ей не был, со всеми смелыми отношениями, соединявшими их, врываться вот так, с холодным уличным ветром, и переворачивать вверх дном все в ее маленьком и уютном для одного мирке, он не имел права. Не то что бы Джоди не понравилось, даже наоборот, но она была дикой, а еще эта мысль о дружбе, которая из-за подобной глупости может легко рухнуть, отдавалась в ее голове. Стараясь не говорить больше ни слова, Бейкер вывела Ливерпуля из своего дома, сказала только, куда она намерена отправиться и аппарировала. Появилась она после него у самого входа в “Постоялый Двор”, считанные секунды разделяли их, должно быть тренировка, которая была у Джеймса, на это повлияла. Пошатнувшись и мотнув головой, Джоди быстро отошла от неприятного действа, которое называли быстрым, но не безопасным перемещением у магов. Она ненавидела трансгрессировать, но еще больше Бейкер ненавидела метлы, а камина у них в доме не было, так какой тогда вариант? Шагать пешком или воспользоваться красным Лондонским автобусом? Нет уж, увольте. Это было бы долго. Когда Бейкер и Ливерпуль шагнули внутрь паба, на улице хлынул проливной, почти как осенний дождь. О том, что лето безвозвратно ушло, все уже давно знали, но какой же обманчивой была погода в Лондоне в этом году. Последние дни солнца предвещали синоптики и вот вам солнце. Почти черное небо и крупные капли дождя, попав под которые, тебе ничего не стоит промокнуть до нитки. Главный зал паба встретил их давно знакомым полумраком и шумом. Звенели бокалы, слышался смех и где-то даже ругань, казалось, разглядеть знакомое лицо среди огромного количества молодых волшебников было просто не возможно, но как же Джоди ошибалась. Почти в самом центре зала за столиком сидел Сойер с девушкой ее факультета - Диксон. Рядом виднелась макушка Корнера, а остальных она уже не спешила разглядывать, взяв на мушку свою главную цель. Что там говорилось о непростительности действий Ливерпуля младшего? Так вот Джоди планировала мстить, и план у нее созрел моментально. Отмахнувшись на вопрос Джеймса, поставленный скорее как требование немедленно объяснить каков сценарий на ближайший вечер поминутно, рейвенкловка двинулась вперед к гриффиндорцу и компании, собравшейся вокруг него и его подруги. - Сойер! - Позвала она, стараясь перекликнуть голоса троих парней очень громко о чем-то споривших на их пути. - Какие люди. - С этими словами, практически убедившись, что Дерек Сойер их слышал и видел, Джоди дернула Ливерпуля за рукав и потащила вперед, не позволяя даже тени улыбки коснуться ее лица. Всем своим серьезным видом Джей Джей Бейкер планировала передать свой серьезный настрой и то, что сейчас она сдаст этого подлеца с потрохами, пусть рискнет продемонстрировать и другу свое боевое мастерство, а точнее новый финт называемый - поцелуем. Но вся напряженность в воздухе, которая сопровождала гриффиндорца и рейвенкловку во время их шествия к столику друзей, была лишь блефом и добравшись на место икс, Джоди расплылась в сахарной улыбке. Не особо интересуясь, можно или нет, она плюхнулась на свободный стул рядом с Карин и соответственно напротив Дерека. - А мы тут с Ливерпулем как раз тебя искали. - Решив что нечего давать Джеймсу расслабляться, она повернулась к нему и подмигнув спросила, - правда ведь?
Официант как раз принес заказанное вино и, прежде чем его отпустить выполнять другие заказы, Дерек придирчиво осмотрел бутылку и оставшись если доволен увиденным позволил несчастному идти обсуживать других клиентов, которые, к слову говоря, уже начинали возмущаться задержкой своих заказов. Как ценитель он своим носом чувствовал отвратительный алкоголь, который был совсем рядом, повернувшись, он заметил раздражитель своего обоняния в руках Одри. Как такое можно пить, не будучи в состояние сильного алкогольного опьянения и без закуски разум гриффиндорца, воспитанного на изысканных напитках не понимал. Посчитав себя обязанным спасти Каррингтон если не от компании Корнера и Харпера, которым пора было уже патентовать свою марку с лозунгом « Если у вас есть плохой алкоголь вас от него избавят Корнер энд Харпер причем совершенно бесплатно», то от отравления - забрал бокал из ее рук. - Если хочешь дожить до Хогвартса и до своей любимой нумерологии не пей, что они предлагают. Подмигнув Одри и отдав ей свой бокал с вином, Сойер откинулся ну спинку диванчика, поудобнее устроив свою руку на его спинке, да так, что со спины казалось будто бы гриффиндорец обнимает девушке. Хотя то, что творилось в пабе его мало интересовало, впрочем как и творящееся на другом конце стола, где Харпер уже лез целоваться с Корнером (xD) Но паб решил сам обратить на себя внимание гриффиндорца, нет не дракой, что было как-то обычно для такого заведения, а звучанием своей фамилии, которая, как показывали глаза Дерека была произнесена всуе Джоди Бейкер, стоявшей в кампании с Ливерпулем где-то на другом конце паба и пытавшуюся перекричать толпу. Сойер был очень рад видеть друзей, которых не видел все лето, ему не хватало их в кампании и каждого в отдельности. Вообще начало учебного года навевало на него какую-то настальгию, вот и сейчас в голове пронеслись самые запоминательные моменты из их обучения.
цитата:
- Ливерпуль, соплохвост тебя побери, я кому говорил, что увеличении ужа при помощи магии и запускание его в спальню девочек, для проверки эффективности эвакуации в экстремальных условиях было не удачной идеей? Возмущался наказанный вместе с другом Дерек, оттирая какие-то жутко старые доспехи в коридоре, которые при это еще и ругались, пополняя словарный запас горе испытателей новыми вариациями ругательств.
Вообще таких ситуаций он мог вспомнить очень и очень много, с Джоди их было меньше, но все равно это были моменты, которые как и многое другое были кусочками мозаики, позволявшей называть этих людей своими друзьями. Гриффиндорец видно слишком предался ностальгии и не заметил как Бейкер, тащащая на буксире Ливерпуля была уже рядом со столиком, за которым он сидел. -И я рад вас видеть Дер уже хотел встать что бы протянуть руку для пожатия Джеймсу, но предпочел предоставить возможность друзьями сначала высказать, что им не терпелось ему рассказать.
- Сойер, дорогой мой друг, эта сумасшедшая… - тут же выпалил Джеймс, пытаясь бороться с кровью, которая уже размазалась по лицу. Джоди, однако, была страстной дамочкой (xD) и ее укусы были ощутимы. К тому же, Ливерпуль знал альтер-эго этой рейвенкловки и знал так же, что ее укусы – это уже профессиональное. Джеймс облизнулся, но капля крови вся же упала на его футболку. Будь на его месте кто-нибудь другой – только бы сжал кулаки от досады, но Ливерпуль только рассмеялся. Теперь можно будет врать всем, что на тебе кровь невинно убиенного слизеринца, который решил испытать только что изученное боевое заклинание на нем, Ливерпуле Великом. Вот только Дереку причина этого всего не должна была быть пока известно – судя по реакции Джоди, она не была бы рада, если бы их поцелуй стал достоянием общественности. Зная Сойера, нельзя было предположить, что он попросит повторить этот поцелуй на бис, но и Бейкер тоже нельзя списывать со счетов – она и в глаз может дать. - Эта сумасшедшая хотела меня убить, - закончил он фразу. Вариантов было много, но Джеймс остановился на этом, пусть хоть что-то, да останется тайной в этой игре. Не про карты же Сойеру рассказывать, ибо тогда сюрприз перестанет быть сюрпризом, а Бейкер нужно не дать рассказать об этом первой. Или она хочет, чтобы надышавшийся невесть каким сортом полукрасного полусладкого Дерек затеял драку прямо здесь? Наверное, она хочет заработать на ставках – Корнер, Одри и какой-то неизвестный юноша были ровно в таком состоянии, чтобы делать ставки на гладиаторские гриффиндорские бои. И что же они все, сговорились – сделать из Ливерпуля грушу для битья, да и вообще – тренажер для всех видов оружия, в том числе и для зубов. - Дерек, сделай с ней что-нибудь, и твой лучший друг останется в живых. – Борясь с приступом истерического смеха, замахал руками Ливерпуль, отбиваясь от цепких рук рейвенкловки. Вот уж что-то, а держать она умела, но и Джеймс тоже был не промах. А Сойер должен был ему помочь, потому что Сойер – это все, что спасало его, несчастного, в любых их совместных злоключениях. Например, во время последнего наказания Дерек не стал сворачивать Ливерпулю шею за то, что он вместо протирки надоевших доспехов (а доспехи каждый раз попадались одни и те же), поднимал и опускал тряпку с помощью волшебной палочки. Сам-то Дерек в тот раз оказался более чем примерным наказанным, если такое вообще возможно, и добросовестно протирал выражающиеся на всех древнеанглийских наречиях сразу. А Джеймс просто слушал, слушал… Эх, куда ушли те времена, когда единственной его головной болью была очередная шалость и то, как ее избежать? Сколько раз придумывал такие сложные трюки, а теперь не может даже найти собственную мать… Пытаясь отогнать внезапно нахлынувшие мрачные мысли, Ливерпуль улыбнулся шире обычного. Сегодня явно не его день – во-первых, кровь, и можно сколько угодно рассказывать сказку про умерщвленного слизеринца, во-вторых, поведение Джоди, которая была откровенно зла на него, а в-третьих – просто погода. Джеймс терпеть не мог дождь, особенно после лета, проведенного в бесконечных кочевых стоянках, порой даже под открытым небом. В общем, день обещал еще новые и новые сюрпризы, и Ливерпуль не удивится, если этот негодяй Сойер примет сторону Джоди. Хотя заранее думать о лучшем друге плохо – это странно, он даже не давал повода. Может, ему случайно передался чей-то негативный настрой, случайно пойманный во время аппарации? Потому что слишком странно считать неудачным день, когда выиграл партию в карты у человека, который до этого только и делал, что обыгрывал тебя в пух и прах. Быть может, это похмелье после опьянения от удачи?..
/Косой переулок 2/ С не по-агустовски холодным порывом ветра в баре появилась Гелла вместе с Тони, слегка потянувшись на пороге, девушка напустив на себя равнодушно- прохладный вид, прошла к одному из столиков в углу, отметив про себя, что здесь собралось уж через чур много народу пракически со всех факльтетов. Проходя, Гелл кивнула нескольким людям. Сев на стул и отодвинувшись от стола Элла через голову стянула толстовку, оставшись в одной футболке, что было вполне логично, ведь кофта была хоть выжимай, а при горящем камине и в футболке холодно не будет, отодвинув занавеску ,находяшегося рядом окна Гелла вздохнула, подумав, что дождь теперь наверное затянется надолго. Она внимательно посмотрела на Энтони, садящегося напротив и оценив выражение его лица, позволила себе улыбнуться -Тони я представляю, что ты сейчас будешь у меня спрашивать и я прекрасно знаю, что ты мой друг и я должна тебе все рассказать, и тем неменее может не стоит, зачем загружать тебя своими проблемами, лучше ты расскажи как провел лето?- беззаботно, пожав плечами предложила Гелл. Она конечно знала, как Тони не любит эту ее скрытность даже с друзьями, но Элла действительно не хотела портить настроение другим, чем-то связанным с ней. В это время подошел тот кого в ее мире назвали бы официант и молча посмотрел на друзей -Мне пирог с лесной ягодой и чашку чая,- заказала девушка и подняв брови повернулась к другу, ожидая и его заказа. Она достав из рюзака резинку, сделала хвост и по дурацкой привычке поставив локти на стол, оперлась голой на ладони.
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 36
Рейтинг:
0
Отправлено: 26.09.07 21:24. Заголовок: Re:
Пропустил в помещение первой Гелл, Энтони вошел следом за ней и поспешил захлопнуть за собой дверь, так как сидящие неподалеку волшебники, с появление этой пары, недовольно зацокали языками. Потому как ничего хорошего, помимо холодного ветра, они с собой не перенесли. Разница между улицей и помещением бара была разительна. Зайдя внутрь, Энтони почувствовал, как уши, нос и щёки начинают «гореть». Внутри «Постоялого двора» как всегда было людно. Даже через, чур. Шум, гам, топот множества ног - жизнь шла полным ходом. Пока Гелл переминалась на месте, Энтони успел оценивающе оглядеть помещение - куда не плюнь, везде знакомые лица. Казалось, здесь собрался весь Хогвартс. Почему-то вся эта суета, в сочетание с мелькающими тут и там лицами однокурсников, под аккомпанемент звона бокалов и бряканья тарелок, напомнило Голдстейну школьную столовую. Не хватало только потолка отражающего небо и привидений, а так … ну прямо дежавю. Протиснувшись к единственному свободному столику, что было само по себе удивительно, друзья поспешили его занять. Опустив пакеты на пол, и задвинув их под стол, Тони решил последовать примеру Гелл и быстро стянул с себя куртку. Потому как сидеть и «жариться» ему не представляло никакого удовольствие. Нет, это конечно было гораздо лучше дождя и ветра, больно бьющего в лицо, но всё же … Небрежно кинув куртку на спинку своего стула, Голдстейн уселся за стол и начал просверливать Белиз выжидающим взглядом. - Может лучше не стоит делать вид « А у меня всё зашибись?». – Вопросительно изогнул правую бровь Энтони но, не дожидаясь ответа от девушки, продолжил. – Вот именно, что друг. Они для того и созданы, чтобы помогать тебе решать твои же проблемы. Как я могу тебе помочь, когда ты чуть что и «включаешь ежика»? – Пока Энтони распинался перед Гелл, к их столику подлетел невысокий, худощавый юноша. Дождавшись, пока девушка сделает заказ, паренек перевел взгляд на Голдстейна и, получив в ответ лишь кивок, мол «Мне, тоже самое», поспешил удалиться. – Сделай одолжение и расскажи в чем дело, хотя бы в счет моей лютой ненависти к твоей привычке, всё и ото всех скрывать. – Наконец-то закончил свой «выплеске эмоций» Энтони и неотрывно посмотрел на Гелл. Он был и сам не против переменить тему, но точно знал, что не сделает этого, пока не получит вразумительного ответа от гриффиндорки.
Джошуа был рад явлению друзей в этом пабе еще и потому что они всегда привносили оживление, а за ними и приключения в любое помещение, где находились. Вот и сейчас с их появлением все внимание гриффиндорца переключилось на Ливерпуля и Бейкер, тем более что нового в шутовских выходках Корнер энд Харпер не наблюдалось и Дерек посчитал свое решение единственно верным, Одри же сможет позаботится о себе сама, ведь она теперь в кампании Карин. Джеймс младший выглядел довольно живописно со струйкой крови, текущей из губы на футболку, Дерека так и подмывало спросить, где же его друг получил сию раны, хотя раной это назвать было сложно. Точечный удар или же комариный укус или же жесткий поцелуй, вообще список предположений, появившихся в красивенькой голове гриффиндорца могли множиться в геометрической прогрессии, а спрашивать где было получена сия героическая рана не хотелось из-за общества Джоди, в компании которой все же Дерек не мог почувствовать полной раскованности как наедине с другом (хD) - Ливерпуль, зачем же так с разу бросаться такими обвинениями, ну сказал бы, что она хотела взять тебя в рабство, а ты сопротивлялся или еще что-то в этом роде. А то сразу убить это слишком пафосно и не красиво, особенно в отношении беззащитной девушки. Джоди Сойера никак не считал беззащитной, но то, как красиво и картинно было разыграно передним представление Ливерпуля «плохая тетя меня обижает, дядя Дерек хороший и он меня защитит» наводило на мысль, что у этой парочки есть общие секреты, которые Ливерпулю и хочется рассказать, но он при этом знаешь, что последствия его откровенности будут не самыми приятными. Кампания сестры летом была очень хорошей, но все же гриффиндорцу не хватало друзей, которые его понимали, были рядом, когда он переживал смерть отца, творили беспорядки и доводили до бешенства Филча не хуже Поттера, правда попадались чаще. И вот в это лето он был лишен этой кампании, потому что должен был начать постигать основы семейного бизнеса, Дерек подобрел, что временами даже ему становилось противно такое мягкосердечие. Так что пора было возвращаться в любимую среду обитания, то есть в мир подколов, шуток, приключений и разгадывания тайн. Сейчас как раз было одна из тайн, которую, правда, ему предстояло решить в одиночку, так как хранителями оной были его друзья. Ливерпуль устроивший перед ним представление в виде освобождения от цепких ручек рейвенкловки улыбался, наслаждаясь моментом. - Может быть все-таки объяснишь, почему я должен бросаться в сияющих доспехах спасать тебя от твоей нашей же подруги? Или ты успел за лето так проштрафиться, а долги нечем платить? Сойер, которого очень заинтересовала происходящая ситуация теперь переключил свое внимание на Джоди, от которой надеялся добиться более полного и детального ответа на вопрос о происходящем между этими двоими. -Бейкер, тогда может быть ты расскажешь, что же у вас там происходит?
Посмотрев в спину официанта, Белиз вздохнула, ведь вместе с его уходом исчезла последняя возможность не говорить о грустном, она понимала, что Голстеин просто хочет ей помочь, они же друзья, и все же, неиного помолчав, она все-таки начала: -Ладно Энтони я же знаю ты не успокоишься, а мне бы хотелось обсуждать не тольно меня. Это все из-за отца, он опять на грани срыва, ты же знаешь я слишком похожа на Элизабет( через пару лет после смерти мамы Гелла стала называть ее только так боясь сорваться перед кем-нибудь), ему слишком тяжело все это пережить, я сказала, что мы отъезжаем в школу раньше, потому что видела еще капля и он не удержится, я больше не хочу возвращаться, но не могу же я оставить его навсегда?- в это время официант принес их заказ и Гелл закончила говорить.Да что тут можно еще добавить, взяв в руку чашку с чаем, Элла сделала небольшой глоток, а после стала водить пальцем по ободу чашки, вода тихо всколыхнулась, показывая свое волнение и недовольство, но вскоре успокоилась.Девушка медленно подняла голову и посмотрела другу в глаза: -Знаешь мне действительно непросто сейчас, поэтому не стоит больше об этом, лучше расскажи что-нибудь, с тобой обычно летом случается много всяких историй, как твои тетки, и что вобще у нас в волшебном мире, я летом почти не читала "Пророк". Гелла немного подвинула свой стул как бы отгораживаясь от шума и гама бара, она уже успела отвыкнуть от этого за лето и теперь это немного то ли раздражало, то ли просто мешало.Белиз как то слишком тщательно и долго смотрела на свой пирог, и только после этого отрезала от него кусочек и пихнула в рот. Она надеялась, что Энтони все-таки перестанет ее спрашивать про лето, он ведь всегда понимает, когда хватит.Гелл откинулась на спинку стула и на несколько секунд закрыла глаза, нет все же потом надо будет снять где-нибудь комнату и отдохнуть как следует.
Лондон. Его туманы. Его дожди. Его серые улочки. Его тарые парки. Все это было родным, близким и любимым. Что ни говори, но она выросла на этих улицах, в этих парках и аллеях. Прохладным утром всегда приятно выйти на уицу и просто идти. Куда и зачем? Это не важно, главное идти и наслаждаться этими минутами. Но у людей есть такая особенность, как привыкание. Привыкаешь ко всему, что тебя окружает. Привыкаешь к тому, что раньше любил, чем раньше дышал, без чего не представлял своей жизни, которая казалась никчемной, по сравнению с жизнью вечной...как жизнью Лондона, который будет жить вечно. Пусть даже на страницах литературных произведений. Миллисента шла по этим улочкам. Ее не особо интересовали прохожие, проходящие мимо. Некоторые смотрели на темноволосую девушку в странном плаще с удивлением, другие с улыбками, третьи вообще не замечали ее. Ну а она лишь шла, медленно и неспеша. Каждый шаг она делала все реже и реже. Хотела насладиться сегоднешним утром. Ведь всего лишь через несколько дней она покинет Лондон. Да, она знает этот парк очень хорошо, ведь он находится не подалеку от дома, где она росла. Да, здесь она гуляет часто, наверное даже слишком. Да и в Косой Переуолок она могла попасть через каминую сеть. Но желание насладиться утром, вновь увидеть знакомые деревья...все это было намного сильнее. Так что ее путь выдался долгим. Вскоре она заходит в Дырявый котел. Как всегда здесь много посетителей, довольно темно и неприятно. Сента всегда испытывала неприязнь к этому место. Вот и сегодня решила здесь долго не задерживаться. Быстрым шагом девушка прошла через весь бар и вышла на задний двор, где была лишь кирпичная стена. Но это не преграда для нее. В руке в следующий миг волшебная палочка и... Слизеринка уже шагает по Косому переулку, в котором по обыкновению перед учебным годом много студентов Хогвартса. Именно здесь перед каждый новым учебным годом собираютя дети. Конечно в первую очередь все они пришли сюда за новыми книгами, мантиями и всем неопходимым для школы. Но ведь встреча с друзьями - это не мало важно! Ведь целое лето прошло, мало кто друг друга видел. И теперь столько радости в их глазах, эмоций, каждый пытается рассказать о своем лете, которое прошло "просто великолепно!" или "потрясающе!". Многочисленые синонимы слышатся там и тут. Слизеринка лишь улыбнулась уголками губ, проходя мимо двух девочек курса со второго, а может и третьего. Две барышни с упоением щебетали о чем-то своем. Да, в ее детстве не было этого...не было друзей, настоящих, преданых друзей. А может они и были, но вот только мисс Булстроуд слишком скрыта и мало кого может подпустить к себе. Но может это и к лучшему? Ведь она весгда хотела быть сильной, непоколебимой, вообщем как ее бабушка. А для этого нельзя быть уязвимым, а друзья - это главное оружие против тебя. вновь вся погружена в рассуждения...спокойно провести даже один день не могу... Миллисента поджала губы и продолжила свой путь. А куда она шла? Как обычно, куда-нибудь, лиж бы идти. Поднялся ветер, растрепвший волосы девушки, которая лишь усмехнулась...вот вам и все старания..все муки ада, которые я сегодня преодолевала вместе с расческой... Булстроуд провела рукой по волосам, приглажевая их, хотя это дело неблагодарное. Новый порыв ветра и...все просто прекрасно Даже в мыслях девушки можно уловить усмешку, которая появилась на ее губах. И тут на ее курносый носик упала капля. Сента поняла голову на серое небо, затянутыми тучами. И вновь капля, теперь уже на ее щеке. ох...не хватает мне только промокнуть до нитки... Булстроуд ускорила свой шаг, ей нужно было куда-нибудь зайти, где можно спрятаться от дождя, который уже заявил о себе во всем своем великолепие. И вот, на ее глаза попадается кафе-бар, в котором она была всего несколько раз. Идти дальше просто глупо, а зайти и выпить чашку горячего чая. Идея довольно интересная. И не долго думая Миллисента взялась за ручку двери. Войдя в это, по крайне мере, странное заведение, слизеринка оказалась в полу мраке. Разглядеть посетителей она не смогла, да и сомневалась, что здесь встретит кого-то из Слизерина. Но это не трагедия, из-за которой стоит убиваться. Сента прошла между столиками к дальней стене, где висел обычная картина, даже не волшебная, что удивило девушку, когда она первый раз увидела ее. Но сейчас этого удивления уже не было. Булстроуд устроилась за маленьким столиком. Ее взгляд блуждал по залу, но она так и не смогла никого разглядеть, так что бросила это неблагодарное занятие. -Что будете? - к ее столику подошел официант, готовый принять заказ. Миллисента сперва замялась, рушая, что лучше заказать, но потом... -Черный чай с кусочком лимона - тихо проговорила она, поворачиваясь к официанту, который в миг скрылся. я же хотела горячего чая, вот я и получу горячий чай...
Ливерпуль младший дважды назвал Бейкер сумасшедшей и при этом так противно улыбался, что затрещина напросилась сама по себе. Поднявшись с места Джоди треснула гриффиндорца по шее, тем самым отогнала от себя прочь, ну как бы парень сам шагнул в сторону, на шаг или два ближе к Сойеру, чтобы не получить еще одну. Не смотря на проявление Джодиной "любви" гриффиндорец все равно смеялся, вел себя как дурак, слизывая кровь с губы, которая проступила сейчас сильнее. Это не ново, что улыбка в такой ситуации раздражает, и сейчас именно из-за нее Джоди не намеревалась прекращать свою игру. Окинув взглядом Дерека, который довольно спокойно отреагировал на попытку Ливерпуля выставить Бейкер виноватой, и потребовать защиты под его теплым крылом, она улыбнулась тому. Но улыбка сползла с лица девушки, когда Сойер заговорил про долг. Шутки шутками. Обоюдные издевательства и очень успешная порча нервов - это хорошо, но рисовать метку Джоди все равно придется. Эта мысль заставила рейвенкловку нахмуриться. Огонек в ее глазах сник, и она на какие-то пару секунд ушла в себя со своими мыслями. Подобная шутка, названная операцией - метка, была действительно очень злой. Нет, конечно, Бейкер было наплевать на синяки, которые останутся на теле ее друга мазохиста, ей было стыдно помогать ему их получить и не из-за него самого, как уже ясно. Рисовать метку, означало смеяться над пожирателями, смеяться этому злу в лицо, искать проблемы. Но если проблем Джоди не боялась, то ее пугал сам факт превращения такого серьезного дела в шутку. Почему она может смеяться над приносящими смерть, отдавая свой карточный долг, но во время настоящего экзамена жизни, она забилась в угол, спасая свою жалкую полу человечью полу волчью шкуру. Когда они убили Саманту и счастливая случайность, в виде Эванджелины Олдридж спасла ей ее жизнь, девушка не думала смеяться над ними. Джоди не думала достать свою волшебную палочку и бороться, она бежала... а сейчас... сейчас она готова была, что бы не упасть в грязь лицом сделать это, как будто красиво проигрывать было важнее жизни. Не это ли притворство, которое Бейкер так ненавидела? Это еще было неуважение. Вот как это называлось, по мнению Бейкер. Но долго размышлять об этом она не смогла. Ее вернуло обратно в реальность обращение Дерека и его взгляд, устремленный на подругу. Джоди ощутила его на себе и вздрогнула, осознавая, что просто сидит и молчит, уставившись в одну точку. Впрочем, никто этого, наверное, и не заметил. В пабе было довольно таки темно, что лишало возможности проследить за взглядом. Но этим плохим освещением пользовался Ливерпуль. Возомнив себя кем-то вроде Бэтмена, принца ночи, тот крался в сторону Дерека, видать, желая спрятаться от разгневанной девушки за невидимыми доспехами своего друга. - Всю дорогу сюда, а мы сразу почему-то знали, что сможем тебя здесь найти, Джеймс хотел рассказать о своем плане на первое сентября, но почему-то передумал в последний момент. - Джоди внимательно смотрела на Ливерпуля младшего, и снова улыбка затронула ее лицо. - Гениальный план, - добавила она, - в стиле Ливерпуля. Так что ты себе представляешь... - На этих словах девушка оборвала свое предложение. Она играла. Мстила ему за поцелуй... наверное. Джоди знала, что операция - метка, сорвется, если Сойер узнает о ней раньше положенного времени, и поэтому пугала друга, но она не собиралась на самом деле его выдавать. Как бы Бейкер не хотела брать первого сентября в руки чертову кисточку, она обязана была, и сейчас блефовала, наверное, что бы сбить с друга немного уверенности, которая появилась после безупречной победы.
Подлая женщина №7 Бейкер явно поставила себе цель – довести сегодня Ливерпуля до белого каления. И если этот фокус не прошел у нее во время игры в карты, то Джоди решила использовать последнюю возможность. Эх, Бейкер, предательница. Не зря говорили поэты, что тот, кто доверился женщине, может село прыгать в море с утеса. Или это уже выдумал сам Ливерпуль, чтобы хоть как-то оправдать свой глупый поступок опытом предыдущих поколений? Осторожно пробираясь к стулу Сойера, чтобы отгородиться от одного лучшего друга другим, Джеймс умудрился споткнуться на совершенно ровном полу, выругаться как раз в стиле пустых начищенных до блеска доспехов по-гэльски и чуть не уронить стакан, стоящий рядом. Но он все же удержался и смог отползти за стул и аккуратно на него опереться. - И ты не представляешь себе, как Джоди будет выпутываться, потому что если она сейчас не будет держать свой язычок за зубами, мне придется ей помочь, - сделав двусмысленное движение бровями, Джеймс еще сильнее опрокинулся на стул. Дерек словно не замечал его и продолжал раскачиваться, слегка затуманенным взглядом созерцая обстановку. Такие произведения скульптуры никогда не приносили ничего хорошего, и сейчас случилось не самое веселое происшествие. Стул буквально вырвался из-под хозяйски сложенного на него локтя Ливерпуля и со страшным грохотом упал на пол, увлекая за собой и седока, и самого Джеймса. Оба гриффиндорца рухнули на дощатый пол, на который никто даже не подстелил соломки (да-да, соломки xD), и если Ливерпулю повезло упасть на колени, то Сойер наверняка ударился головой, ну или чем он там думает. - Сойер, прости… я не специально, - несмотря на то, что сейчас не произошло ничего веселого, Ливерпуль скорчился на полу от смеха. – Но ты… так… просто… - обрывки фраз сейчас были единственными звуками, которые могли донестись до ушей Дерека, разумеется, кроме тех хрюкающих звуков, которые было принято называть смехом. – Просто ты… Сойер… - в общем, каких-то умных слов вроде «Извини меня, Дерек, я не хотел тебя ронять, это вышло случайно, я больше так не буду» произнесено не было. Джеймс мог бы и дальше сидеть на полу и бить ладонью ни в чем не повинные доски, но тут ему в ухо был направлен точный удар, и в обладателе кулака Ливерпуль узнал лучшего друга. Видимо, тому не слишком понравилось быть сначала подопытным кроликом в эксперименте «урони Сойера и посмотри что останется», а потом еще и объектом насмешек. Вот они, горячие гриффиндорские головы. Сначала напьются, потом буянят. Разумеется, Ливерпуль не мог остаться в долгу и столь же весело и сильно ответил другу под дых. Как говорится, не будите в детях гены матери. Особенно – Эллы Ди.
Ну не то чтобы Харпер уснул. Просто он как-то упустил момент осквернения самого романтического места - «Постоялого двора», учениками Хогвартса. Собственно, у Терри была такая интересная функция, он где-то в начале веселья умудрялся доходить до легкой стадии кондиции, отключаться от мира сего, а потом также подключаться, но уже бодрячком и готовым буквально на всё. Обычно после прихода в себя, он мог веселится, пить, пить и пить, пока не лопнет. Впрочем, до лопания пока не доходило. Очнувшись, Харпер огляделся вокруг и обнаружил за их с Корнером столиком (который, к слову сказать, в лучшие дни этого кафе назывался столиком на двоих, ну максимум на троих) целую ораву людей. Разумеется первое на кого упал взгляд Харпера была девушка, к которой подсел невменяемый Корнер. Как выяснилось Майкл притащил бедное создание, за их «пьяный» столик и уже поназаказывал всего. Причем Харпер сразу был готов обвинить именно Корнера в том количестве бутылок, которое оказалось на столе. Потому как был уверен, что тока Корнер способен на такой поступок, а то что за их столиком сидела добрая половина Хогвартса, которая тоже всё это могла заказать, Терри как-то опустил. Но вернемся к прекрасному созданию, Харпер точно помнил, что Корнер представлял ему эту девушку и даже вспомнил как это звучало. Это было что-то вроде: «Одрингтон». -Очень приятно. – уже запоздало сказал Терри, но по правилам этикета – лучше поздно, чем никогда. Вообще конечно странноватое имя для девушки, именно поэтому Терри не решился произносить его вслух, но чем черт, в смысле родители, не шутят? Взгляд Терри на секунду расфокусировался, а потом собрался на следующем госте и пока он, взгляд, собирался Харпер уже открыл было рот, чтобы произнести приветственную речь, но натолкнулся на Сойера. Этож надо, какая наглость. Приперся и уселся тут за их столик. И ведь сидит себе, как ни в чем не бывало, как будто так и надо. На самом деле это даже удивительно, мыслить Терри еще мог, а вот произнести всё это вслух было как-то проблематично. Собственно, Харпер всё-таки умудрился оглядеть весь столик и даже углядел рядом с Сойером какую-то весьма симпатичную особу, потом заметил какого-то мужлана да еще и под руку с Джоди. Джоди? Харпер прямо-таки просиял. Эта девушка никогда не обращала на него внимание, но Терри никогда не сдавался. Он даже пару раз курсе на третьем и на четвертом посылал ей подарки на Рождество подписываясь анонимом и даря обычно, что-нибудь несуразное и глупое, типа подтяжек для лягушек, или коробку на которой сверху написано «Запасной мочевой пузырь». Всё это он делал из под Тишка и вообще сам не знал, зачем он это делал. Он даже не понимал, что его толкает на все эти действия по отношению к Бейкер. Вполне возможно, что он просто бесился от того, что она не обращала внимания на его божественную персону, а это Харпера заставляло иногда делать ну самые несуразные действия и поступки. -Привет Джоди? – Терри помахал ей своим полупустым бокал, вылив остатки на сидящего рядом Корнера, который пытался заставить Одрингтон выпить с ним на брудершафт. Ни капли не смутившись, Харпер тут же наполнил свой бокал чем-то еще, уже как-то не совсем разбирая что это было и откинулся на спинку кресла. Взгляд Терри почему-то опять натолкнулся на Сойера и ему показалось, что этот наглый гриффиндорец пристает к Корнеру. Он видел, как его рука опустилась на плечо Одрингтон, но Терри был абсолютно уверен, что Дерек просто напросто пытается нащупать Корнера. Вот нахал! По началау Харпер молча и как-то даже надменно наблюдал за действиями гриффиндорца, пил себе потихоньку, никого не трогал. А потому вдруг решил, что дело требует его, Харпера, непосредственного участия. С громким стуком, поставив очередной выпитый, а потому пустой бокал на стол, Терри поднялся из-за стола и грациозно покачиваясь подошел к гриффиндорцу. После чего развернул его к себе (тот факт, что Сойер вовсе не приставал к Корнеру, а совсем даже беседовал со своим другом, Харпер опять-таки упустил), ткнул пальцем в Корнера и громко так, от души, на всё кафе сказал: -Это моя телка! Причем то, что в лексиконе Харпера проскользнуло слово «телка» уже никого ен удивляло. Да оно и понятно, те кто был в состоянии его, лексикон, оценить, уже были не в состоянии, в смысле в зюзю, то есть в навоз, при том конский. В общем-то на само действие Харпера кажется тоже не сильно обратили внимание, потому как Дерек больше обратил внимание на мужлана, что стоял у Харпера за спиной и кажется у них были куда более интересные разборки. Поэтому Сойер встал с дивана, на который тут же бухнулся лицом вперед неустойчивый Харпер. Просто он опирался на плечи могучего Дерека, чтобы не рухнуть. А тут рухнул, прямо между Одрингтоном и Карин. -Леди, я тут. - донеслось откуда-то из недо диванного пространства между ними.
Нет, все же гриффиндорец погорячился, считая, что сегодня все будет тихо и спокойно и все разборки, выяснения отношений и приключения начнутся уже в Хогвартсе ну или по крайней мере в Хогвартс-эксперссе. По тому, как общались между собой Джоди и Ливерпуль становилось понятно, что эти двое знают что-то такое, чего Дереку знать не положено и это не то, что бы раздражало гриффиндорца, скорее подогревало интерес и желание узнать что же такое тайное есть между этими двоими, в чего его не хотят посвятить. Ливерпуль имел свои тайны, но обычно они или быстро доходили до ушей Дерека или же работали на подобии бомбы замедленного действия, когда последствия приходилось разгребать через какое-то время и уже не одному Ливерпулю, а еще и невиновному Дереку, который был не причем, но наказания получал обычно за кампанию. Сейчас видно был второй вариант и перспектива опять получай нагоняй от кого-то не сильно радовала гриффиндорца. За препирательствами этой парочки, из которой ничего ценного он тоже не узнал, Сойер практически пропустил шИдевральный маневр Джеймса, когда тот оказался за спинкой его стула. Как он туда целенаправленно шел не думал, но внешне это было похоже на продвижение человека, изрядно выпившего огневиски, потому что в обычном состоянии Ливерпуль не натыкался на углы и не сбивал стаканы. Появление Харпера с какими-то непонятными заявлениями и тыканьем пальцами Дерек как-то практически пропустил, вернее не отреагировал, ибо на больных не обижаются, а что Харпер больной на голову Дерек не сомневался, правда, это все же отвлекло его от маневрировавшего Джеймса и гриффиндорец пропустил момент, когда друг оказался у него за спиной. Дерек никак не ожидал от друга такой подлости как желание найти опору для себя в его стуле, в то время когда Сойер как раз выполнял любимую фигуру высшего пилотажа - сохранение равновесия только на задних ножках стула. Так что когда спустя секунду он оказался на полу, пребольно ударившись головой о деревянный пол, так что в ушах зазвенело, благодарности другу не было, и желание узнать, что же за секрет у этих двоих, исчезло. Осталась только злость, что вместо доброй и душевной встречи с лучшим другом он лежит на довольно-таки грязном полу, а этот самый друг смеялся над Дереком, хотя сам же довел его до этого ( что за траву курил Ливерпуль остается загадкой =)) - А не пошел бы ты со своими извинениями, идиот - по другому ответить этому клоуну, который не мог успокоиться Дерек не мог. Ливерпуля нужно было привести в чувства, вернее и отплатить за боль в голове, и за то, что выставил его посмешищем , ну и попутно вернуть ясность ума ловящему ха-ха другу. Неуклюже слезнув с опрокинутого стула и все еще сидя на грязном полу Сойер помотал головой прогоняя противных Мерлинов плясавших перед глазами и когда их количество уменьшилось с 8 до 2 еще раз бросил взгляд на друга, который никак не мог остановиться, будто смешинку проглотил. «Ничего не радует так, как несчастье ближнего». Вот этой-то мудрости и решил последовать он, то есть устроить небольшое несчастье Ливерпулю, а так как на нежности Дерек способен не был, поэтому решил привести Джеймса в чувство, а заодно и поквитаться за боль в голове, которая проходить не собиралась, поэтому кулак направился прямиком в то, что было ближе, а именно ухо друга. Но тренировки Хогвартских боев не прошли и мимо Ливерпуля, который сразу перестав смеяться ударил Дера под дых. Сложившись пополам и с трудом протолкнув в легкие воздух Сойер выпрямился и отправил свой кулак на встречу с носом друга. Удар был довольно сильным, не со всей дури конечно, но так что у Джеймса ручьем хлынула из носа кровь.
Корнера как обычно обломали. При чем не кто-нибудь, а Харпер! Его любимый Харпер! Да как он вообще мог...мог...мог вылить на него...чтото...ну да что бы то ни было. Только Майкл уболтал выпить с ним девушку на брудершафт, только она, ничего неподозревающая, молчаливо согласилась...и тут на тебе. Пришлось немедленно отдергивать руку от Одри и пытаться нетвердыми движениями вытереть разлитую выпивку. Хоть в душе Корнер возможно на долю секунды и возмутился, тем не менее снаружи он был спокоен, как пень. Улыбка с лица не сходила уже около часа. Казалось парень таким и родился. Хотелось ему сказать: "Не делай так, а то таким навсегда останешься", но вероятно, было уже поздно. Эту гипотезу так же подтверждал гомерический хохот, вырвавшийся из парня, при виде "огонька" в глазах друга, когда к компании присоединилась Джоди. Чтото тут нечисто - попытался подумать Корнер и даже чуть было не сказал это вслух, но очередной приступ смеха не дал ему это сделать. Затем рейвенкловец заметил Ливерпуля младшего, которого он непонятно по каким таким причинам не долюбливал. Вот и сейчас, парень поморщился при одном только взгляде на него и решил, что пора бы уже и выпить, что собственно и сделал, не дождавшись напрашеваемого "брудершафта". И вообще, пить набрудершафт надо было не с Одри, а с Харпером, который вообще дико ревновал Корнера к каждому дуплу. Точнее кусту. Точнее ко всему чему только можно. Вот и сейчас, ничего неподозревающему Сойеру досталась порция громогласной невнятной речи Терри. Это моя телка - пронеслось эхом в голове Корнера. Он призадумался...Это? Что вообще значит "это"? Нет чтоб сказать: прямо перед тобой или же вот здесь, ну или хотябы Вот...Ну да ладно..."Моя" - тут вдруг Майкл снисходительно улыбнулся, он видимо не доконца понял, что Харпер все таки сказал "моя" а не "мой" и следующим словом было далеко не "друг", тем не менее Корнер продолжал улыбаться, попутно фантазируя о их приключениях в этом новом учебном году. Но слово "телка" наконецто привело его в чувства. И нет, чтобы возмутиться и треснуть Харпера по лицу со словами "Фу! Противный!", Корнер вдруг прочувствовал всю силу ревности друга и гордо так и довольно громко произнес на весь бар, при чем не адресуя комуто конкретно: - Да! Затем Корнер нахмурился, взглянул на друга, который на ногах еле держался, попытался приподняться, что бы помочь ему сесть, но понял, что это была плохая идея, потому как тут же повалился обратно на диван. Харпер в свою очередь не заставил себя долго ждать и так же прилег рядом. Теперь двух друзей разделяла только Одри. Бедная девушка наверно уже не знала куда себя деть. К тому же сейчас она оказалась в таком положении, можно даже сказать в западне, откуда сбежать было бы очень трудно, да и ей бы никто не позволил этого сделать. Что ж, это все конечно очень хорошо, если бы не было так грустно. Корнер вдруг увидел мощный удар Сойера. Причем он понятия не имел ни кого бьют, ни за что. - Махач! Махач! - внезапно заорал Корнер, все таки вставая изза стола. И тут последовал еще один удар. Теперь уже били Сойера. Майкл даже узнал того, кто бил в данную секунду. Это же был Ливерпуль, которого он прежде заметил, но не сосредотачивал на нем своего внимания. И эта падлюка еще смеет устраивать тут побоище? Корнер возмутился до глубины души. Он хотел было выйти поговорить с ним "по-мужски", но проход закрывала тушка Харпера, причем по виду безжизненная. Тога Корнер решил поступить мудро. Одним махом он скинул все, что находилось до этого на столе, рукой, схватив только бутылку недопитого огневиски, и стал вылазить на стол. Причем это у него получалось довольно забавно. Не найдя опоры для "безопастого залезания", Майкл схватился за чьюто голову. Его мало интересовало чья она была, но все таки обернувшись, дабы взглянуть на выражение лица его обладателя, Корнер вдруг понял, что это была Одри, и продолжая держаться за ее голову, извиняясь улыбнулся и окончательно залез на стол. Затем крейзи рейвенкловец выпрямился во весь рос, запрокинул голову и вылил немного содержимого бутылки, которую он держал, себе в горло. - О Сойер! Сын мой! Слушай волю своего Отца! Бей эту падлу! - растягивая слова громко и отчетливо, имитируя голоса Всевышнего, проговорил Майкл. При чем лицо его оставалось совершенно серьезным. Но буквально секунду спустя парень схватился за живот и опять истерически заржал. Дааа...чтото от кентавра в нем явно присутствало...Задница?
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 37
Рейтинг:
1
Отправлено: 28.09.07 16:09. Заголовок: Re:
Энтони молча выслушал рассказа Гелл от начала до конца. Помимо того, что он никогда не имел привычки перебивать, Тони просто не горел желание расспрашивать девушку дальше и вникать в эти непостижимые «дебри» в которых могла разобраться только сама Белиз. Нет, он бы хотел помочь, хотя бы банальным разбором ситуации на словах. Но разговор складывался не очень приятный … И поэтому, когда Гелла, наконец, закончила, Энтони поспешил ободряюще улыбнуться и попытался перевести разговор в более приятное русло. - Давай только не о «Пророке»! – Взмолился Голдстейн, вспоминая как каждое утро, за завтраком ему приходилось становиться свидетелем своеобразной «бойни» двух титанов сплетен – его теток. Которые каждое утро спускались в столовую движимые одной целью - переругаться из-за нового выпуска этой газеты. Под конец лета, все эти склоки настолько надоели Энтони, что он мог по пол дня не выходить из своей спальни, дабы оградить себя – любимого от этого сумасшествия. – Могу отдать тебе для изучения все летние выпуски. Уж поверь, их у меня дома свалка. Рейвенкловец не заметил, когда именно им принесли заказ. Воспоминания о прошедшем лете поглотили его целиком и полностью. Да и ещё вопрос Гелл о том, как он провел лето, заставил Энтони призадуматься. Подруга с таким воодушевлением смотрела на него, ожидая какого-нибудь смешного рассказа о прошедших каникулах, что парень почувствовал себя не очень комфортно. Он всегда чувствовал себя будто не в своей тарелке, когда Гелл очередной раз заводила разговор о его семье или проведенном времени вдалеке от Хогвартса. Ведь у него, в какой-то мере, все складывалось гораздо удачнее, чем у Белиз … - В принципе, ничего сверхъестественного не наблюдалось. – С улыбкой произнес Голдстейн. – Практически всё лето проработал в Министерстве Магии. – Поймав на себе удивленный взгляд Гелл, рейвенкловец поспешил объясниться. – Родители заставили. Ну, даже это и лучше, чем сидеть дома целыми днями напролет. Денег поднакопил … В конце лета был на небольшом съезде волшебников, посвященному «Экспериментальным чарам» в Эдинбурге. В общем, пытался провести время с пользой. Свой рассказ Энтони успел закончить как раз к тому моменту, когда в другом конце зала послышался звук бьющегося стекла, и возмущенные крики. Выпрямившись на стуле, Голдстейн попытался разглядеть источник шума, но они с Гелл сели слишком далеко от «места действия» … Да и что удивляться? «Постоялый двор» всегда славился своими шумными посетителями и алкогольными напитками, которые здесь можно было приобрести вполцены.
- Сойер, да ты… идиот! – Взревел Джеймс, хватаясь за расквашенный нос. Так, кто еще здесь не пустил кровь Джеймсу Ливерпулю-младшему? Становитесь в очередь, сегодня у английской молодежи появилась новая народная забава. Когда-то курили травку, когда-то играли в бридж, а теперь все будут бить Ливерпуля или кусать его за что-нибудь. Джоди и Сойеру, как первым клиентам и одновременно летчикам-испытателям, было дано право первыми попортить Джеймсу физиономию кровавыми подтеками. Но футболка была уже испачкана, это была единственная на сегодняшний день чистая футболка, и вот на ней была увековечена драка в «Постоялом дворе». Не собираясь оставаться в долгу, Ливерпуль ударил куда-то вперед, и тут же взвыл от боли – его кулак врезался в стул, все еще валявшийся рядом с двумя бойцами. Совместив пострадавшие руку и нос, Джеймс сделал выпад левой рукой, и теперь кулак все же угодил в Дерека, который еще пытался оправиться от удара под дых, украсив его скулу живописным красным пятном. Состояло оно из кожи, резко вспыхнувшей от встречи с кулаком Ливерпуля, и крови того же самого Ливерпуля, которая сейчас текла из носа. Пользуясь образовавшейся паузой в драке, он отполз подальше от невесть из-за чего разбушевавшегося друга и прислонился спиной к попавшейся так удачно ножке стола. Ох, да сегодняшний день был веселым. Последний раз эти двое дрались так на пятом курсе из-за какой-то девицы, которая обещала встретиться вечером под розовым кустом с Ливерпулем, а в итоге пошла туда с Сойером. Правда, тогда ни Сойер, ни Ливерпуль девушки так и не увидели – ветреная дама ушла в сторону теплиц, и, кажется, кто-то слышал, как она разговаривала с Корнером. Майкл сейчас был рядом, можно было отомстить, но желания не возникало, да и возможности не было. Никто в здравом уме и кровотечением из носа не полезет в драку из-за событий почти двухгодичной давности. Зато тогда повод для драки между Джеймсом и Дереком был мало-мальски серьезный, а сейчас и вовсе превратился в цирк. Сначала из-за девушки, потом из-за стула, из-за чего они будут драться дальше? Из-за зубочистки? Кое-как ослабив кровотечение, Джеймс бросился на друга с кулаками вновь, но на этот раз уже встретил достойное сопротивление. Дерек снова мог нормально дышать, и у него было преимущество – потому что все, что мог сейчас Ливерпуль, это поливать собственной кровью себя, Сойера и даже немного окружающих. Зато Джеймс был немного быстрее, и теперь лихо уворачивался от точечных ударов, которые градом сыпались на него со стороны Дерека. Сойер был по-настоящему в ярости, а Ливерпуля это несколько пугало. С чего бы это вдруг он так резко переменил милость на гнев и начал колошматить своего друга, словно грушу для тренировки ударов.
Это воистину самый странный день этого лета, ну не считая приезда бабушки с дедушкой. Именно так думала Одри, наблюдая все происходящее как слайд-шоу. Вначале к ней подсел Корнер, не понятно, каким чудом увидевший и что более удивительно дошедший до нее, каким чудом она оказалась за одним столом с ним и с Харпером? Ну если с Корнером они всю учебу сохраняли нейтралитет, то с Харпером особой дружбы никогда не намечалось, да и вообще он слизеринец! Потом пришли Карин и Дерек, можно было вздохнуть с облегчением, хоть два нормальных человека за столом, ну помимо нее самой, конечно. Не успел Дерек поменять бокал, которые дал ей Корнер на другой, который она к слово говоря все-таки выпила и отметила, что вино было и правда очень даже вкусным, чего она никак не ожидала, но поблагодарить Дерека не успела, т.к. к их милой и шумной компании присоединились Ливерпуль и Бейкер. И тут уж Одри собралась уходить, т.к. это был уже явный перебор, встретить за один день летом больше 4 своих однокурсников это было невыносимо. И пока девушка раздумывала над этим, попутно пытаясь перекинуться парой слов с Карин, и объяснить подруге каким чудом она вообще здесь оказалась, Харпер произнес нечто невразумительное и явно с претензией по отношению к Дереку, после чего повалился между ней и Карин, тем самым окончательно отрезав подруг друг от друга. А дальше все было еще веселее и интереснее, стул, на который облокотился Джеймс, рухнул вместе с Дереком, сидящим на нем. Ну глупо будет сказать, что это было не смешно, особенно видя выражение лица Дерека. На нем с легкостью можно было прочесть столько эмоций, а главное слов, которые он очень хотел высказать вслух. Одри начала было смеяться вместе с Ливерпулем, но быстро взяла себя в руки, все-таки Дерека скорее надо было пожалеть, чем смеяться. Хотя сама Дерек видимо считал, что идеальным будем ударить своего же лучшего друга. Какая может быть реакция у девушки, когда радом с ней дерутся два парня, к обоим она относится очень хорошо, а сами они являются лучшими друзьями? Одри вскрикнула при первом ударе Дерека, и последующем ответном ударе Джеймса. Одри закрыла лицо руками и думала только о том, чтобы кто-нибудь их уже разнял, иначе так они друг друга убьют в рукопашном бою. В это же время Корнер доказал всем и вся, что он действительно пьян, вот охарактеризовать как именно было сложно. Он залез на стол, при этом в качестве опоры для сохранения равновесия он использовал голову Одри, которой в ответ на это кощунство очень захотелось схватить уже стоящего на столе Корнера и рывком сдернуть его оттуда, но к слову говоря эти мысли и потрясающий план мести так и остался неисполненным. Скорее всего, именно потому, что последовало за этим восхождением на гору по-корнеровски, Одри на столько было смешно от того, что сказал, а главное как сказал Корнер, что она ему даже почти простила, такое неуважительное отношение к своей золотой головке. Одри даже встала, т.к. сидеть просто было не возможно, вдруг Корнер еще и танцевать будет, на самом деле Одри собиралась стащить его со стола, чтобы уж он не позорил всех так, хотя похоже их столик был как сцена, на которой разворачивалось сразу два действия: драка и Корнер на столе, который вот-вот начнет либо танцевать, либо читать проповеди. И вот Одри уже хотела, было что-то сказать Корнеру, как вдруг увидела ЕГО, сидящего в самом конце зала, с Геллой Белиз. Сердце в груди подпрыгнуло от радости и волнения. И девушка, бросив всю компанию, отправилась прямиком туда, где сидела ее любовь. И пока она шла, воспоминания нахлынули с такой силой, что она даже не видела толком, кто сидел за столиками. Энтони, он был самым замечательным человек на свете. И это лето, даже не смотря на то что они виделись не так часто как хотелось бы, он работал в министерстве и потому времени на прогулки по паркам, держась за ручки было не так много, но все это были самые счастливые моменты. Они встречались уже год, и Одри никогда бы не поверила, что ей может так повезти, что ее полюбит такой человек, как Тони, что ему будет все равно кем был ее отец, как к ней относятся окружающие, что он примет ее со всеми ее причудами. Но он принял, полюбил, и хотя бы только за это она уже была готова идти за ним на край света, если бы он попросил, она бы пошла куда угодно, лишь бы он был рядом. А этим летом она познакомила его со своей матерью. Дели он очень понравился, и потом они с мамой всю ночь обсуждали какой он замечательный, и это было так здорово, потому как именно в эту ночь, в этот миг, Одри увидела свою маму такой какой она возможно была раньше, еще когда училась в школе, счастливой, смеющейся, без этой грусти в глазах, без разочарования в жизни. И вот оставалось пройти каких-то 3-4 метра, и она снова сможет заглянуть в эти красивые, добрые и любимые глаза. Энтони сидел спиной, Белла, кажется, заметила приближающуюся Одри, и девушка сделала знак подруге молчать. Пусть это будет сюрприз.. Одри подошла к Тони сзади и закрыла тому глаза руками, очень нежно и осторожно, сквозь пальцы она почувствовала, как он моргнул, его ресницы опустились, а Одри наклонившись, тихо прошептала его в ухо «угадай кто». Одри попыталась сказать это спокойно и тихо, но голос слегка дрогнул, если бы сейчас они оказались одни, то она не раздумывая кинулась бы а объятия любимого.
Гелла слушала рассказ Тони и между делом поглядывала в сторону стола на который влез бесбашенный райвенкловец Корнер, похоже он был или пьян или не в себе и все же заставил улыбнуться Белиз. Вдруг от этой более чем шумной компании отделилась девушка которую Гелл узнала без особого труда - это была девушка Энтони и ее хорошая знакомая Одри, сначала она хотела заговорить с ней, но после лишь улыбнулась поняв, что это будет сюрприз и не показав виду продолжила говорить с другом -Был в Эдинбурге, надо было мне позвонить...увиделись бы!Ну ничего главное теперь встретились!Да и кстати спасибо ты действительно тот человек который может поднять мне настроение. Он всегда был таким спасал ее из самых жестоких депрессий и помогал в сложных ситуациях, если бы что-нибудь случилось с ним она не пожалела бы ничего ради того, чтобы помочь Энтони На губах Эллы появилась ухмылка, Одри подходила все ближе и ближе и у нее явно были какие-то планы, когда девушка закрыла руками глаза Тони, Гелл махнула ей рукой в знак приветствия и не желая мешать давно не видевшимся друзьям поднялась со своего места. Положив на стол деньги за еду и показав Одри рукой чтобы попращалась за нее с Энтони, девушка взяла со стула свою уже высохшую кофту и натянув ее быстрым шагом двинулась к выходу, дверь легко подалась и Элла обрадовавшись закончившемуся дождю вышла на улицу.
Джеймс Ливерпуль вел себя, следует заметить очень неуклюже. Гриффиндорец шагая вдоль стола, вовсе не смотрел впереди себя, цеплял предметы и даже сам умудрился перецепиться, но не упал. Если этими своими действиями парень поставил под сомнение карьеру агента британской разведки, то одно ему точно удалось, Ливерпуль доказал, что клоун у них в школе не только Долохов. Спрятавшись за Дереком, он оперся об его стул и уже сейчас, учитывая, что второй гриффиндорец раскачивался, можно было предугадать дальнейшее развитие событий. От мыслей о возможном в будущем свободном полете гриффиндорцев Джоди отвлек пьяный товарищ Корнера, который поздоровался с ней, а потом стал втирать что-то на таком знакомом Бейкер маггловском сленге. Вспомнить, как зовут, этого парня Джоди не смогла, но она пыталась. Харпер был младшее нее на один курс и точно с другого факультета. Она не могла его знать, а может быть, просто не хотела. Принцип - кучкуюсь со своими, однако этот же ошивался с ее другом Корнером и лицо запомнилось, а вот имя, увы, нет. Так и не вспомнив как зовут шестикурсника слизеринца, Бейкер кинула ему "И тебе привет" после чего проводила его взглядом, пока тот не умостился между Диксон и Кэррингтон. Вот кого кого, а последнюю Джоди не любила. Должно быть, это была банальная ревность. Одри находилась почти всегда рядом с Джеймсом, и Джоди, наверное, боялась, что сможет уступить свое место лучшей подруги. Пока рейвенкловка размышляла на тему "почему я не люблю Одри Кэррингтон" двое ее друзей уже рухнули на пол, и вернуло ее к событиям хрюканье откуда-то из-под стола. В пабе было темно, и девушка вообще не сразу поняла, куда эти двое делись. Если бы не крики она, наверное, даже не подумала бы заглянуть под стол. Из-за того, что Джоди уселась напротив Дерека, только таким образом она могла увидеть, что происходит, но то, что она увидела, а если быть конкретней прямое попадание кулака Сойера Ливерпулю в челюсть, а через какое-то время в нос, вовсе ее не обрадовало. Заорав что-то вроде вы оба идиота и прекратите немедленно, Бейкер подскочила с места и ринулась к ним, но замерла, прекрасно понимая, что сейчас и сама по "счастливой случайности" может получить. Сверху откуда-то завывал Корнер. В его сторону полетела заказанная Дереком бутылка странного вина, но конечно не достигла своей цели, в меткости Джоди никогда не отличалась. - Заткнись, Корнер. - Рявкнула она, но это не помогло, тот казалось вот вот пустится выполнять какой-нибудь ритуальный танец на столе, подогревая горе бойцов и заставляя тех продолжать украшать лица друг друга красными пятнами. В какой-то момент оба остановились передохнуть. Джоди использовала этот момент, что бы встать между ними. Девушка опустилась на колени рядом с Джеймсом и, ухватив его за плечи, заставила посмотреть на себя. Ни такого она хотела, когда пришла сюда сама и привела с собой друга. Конечно, Джей Джей Бейкер хотела, что бы Ливерпулю вмазали за его вольности и за глупые и опасные идеи, но не так... на Дерека девушке сейчас было наплевать. Нет, конечно, Сойер тоже был ее другом, не менее важным для нее человеком, но на первый взгляд Дерек казался целым и невредимым, только кровь украшала его симпатичное лицо. С Ливерпулем дела обстояли хуже. У него был разбит нос. Кровь нужно было остановить немедленно. В какой-то степени Джоди ощущала себя виноватой, если бы не ее дурацкая идея запугать друга то это все бы не произошло, точнее, произошло бы, когда Дерек увидел нарисованную ею метку, но это были бы проблемы Ливерпул младшего, не ее. Ее совесть была бы чиста, а теперь она была тоже виновата. Проходящего мимо официанта, который, похоже, даже не решил вмешаться в драку, видимо такое происходило у них здесь часто, Джоди попросила принести льда. Через пару минут он уже был у нее в руках, и девушка поспешно всунула замотанные в непонятно что кусочки льда в руку Джеймсу, заставляя прижать их к лицу. - Запрокинь немного голову и держи. - Продолжала отдавать указания она, поднимаясь с полу. За собой Бейкер потянула и друга, Дерека она смерила разочарованным взглядом. - Сойер, что на тебя нашло? - Хоть Джоди и чувствовала себя виноватой, виноват был все-таки Дерек. Парень взбесился из-за такой глупой случайности и стал избивать своего друга. - Я думаю, тебе сможет помочь отец, он же дома? - Поинтересовалась, наконец, рейвенкловка, толкая Джеймса в сторону выхода. Неудачная попытка развеяться, неудачная попытка отомстить... весь сегодняшний день был одной сплошной неудачей, и лучше бы Бейкер оставалась в своей постели, зарывшись лицом в подушку, чем пошла, открывать дверь и встречать неприятность по имени Джеймс Ливерпуль младший.
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 38
Рейтинг:
1
Отправлено: 01.10.07 21:09. Заголовок: Re:
От всех этих «разговоров по душам» в горле немного пересохло. Всё-таки, парни – это парни, им никогда не понять до конца, что твориться на душе у девушки, как бы сильно не хотелось помочь. Резким движением схватив со стола чашку с чаем, Энтони сделал большой глоток, и снова отставил ту в сторону. Ор в другом конце зала, никак не утихал. Но это и не особо волновало Энтони. - Кто-то пьет чай, а кто что-то покрепче. - Обменявшись с Гелл улыбкой, рейвенкловец уже взял со стола вилку, и хотел было, «снять пробу» с пирога, заказанного Белиз, но не успел. Как только его пальцы коснулись холодной ручки вилки, чьи-то руки легли на его лицо и рядом с ухом, раздалось знакомое « Угадай кто.» Энтони попытался сдержать улыбку, но все же не вышло. Кому бы ещё из знакомых Голдстейна, как не Одри Кэррингтон, пришло в голову подкрасться и нанести «удар» из-за спины? Да и дело было вовсе не в этом. Тонкий, мелодичный голосок Одри, с легкой хрипотцой, невозможно было спутаться с чьим-то ещё. Не говоря о том, что за год их тесного общения, он смог выучить не только все её интонации в голосе и привычки, но и мягкое касание её руки, и нежное дыхание. От уха в разные стороны «разбежались иголочки» и уголки губ Энтони невольно дрогнули. - М-м-м … - Протянул рейвенкловец, дотрагиваясь рукой до тыльной стороны кисти Одри. – Кристалл? Хотя, нет, стой … Анна … хотя, тоже не то! Аманда? Нет, у той пальцы не такие длинные. Фиона? – На последнем имени, Голдстейн всё же не сдержался и рассмеялся. Сжав пальцы Одри крепче, чтобы та сгоряча не вздумала влепить ему пощечину, рейвенкловец убрал руки девушки со своего лица и, извернувшись, взглянул на девушку. Воспоминание о том, как Кэррингтон в прошлом году влепила ему промеж глаз учебником по Истории магии, когда Тони в очередной раз неудачно пошутил, были ещё достаточно свежи. Конечно! Сфокусироваться на одном предмете у него не выходило долго. До того момента, пока он не наведался к мадам Помфри, и та не напоила незадачливого шутника каким-то зельем. Одри только казалась такой вредной и беззащитной – это Голдстейн понял давно. За маской хрупкой девушки скрывалась сильная натура. Не «стирая» с лица улыбки, Энтони встретился взглядом с гриффиндокой и, изобразив удивление, наиграно воскликнул: - Одри? Что ты тут дела … точнее, очень рад тебя видеть! – Всё так же, не выпуская рук девушки, продолжил придурятся Тони.
Пока Одри держала руки, закрывая глаза любимого, и сдерживала улыбку, прошла целая вечность. За это время Гелла успела жестами сказать ей столько всего, что девушка уже сомневалась, что сможет это воспроизвести. Но она точно не забудет передать Тони "пока". Вообще Гелла была замечательным человеком, добрым и чутким, надо было всего лишь проявить интерес и узнать ее поближе. Вот и сейчас, девушки без слов поняли друг друга. Одри была вовсе не против того, чтобы Гелла осталась, но все же очень хотелось посидеть вот так вот, в "кафе" с Тони, в последние деньки лета, в полной мере ощутить свободу и тепло любимого человека рядом. Гелла ушла, махнув на прощание рукой, и началось. Нет, ничего плохого, это было наоборот что-то хорошее, личное, то, как они общались между собой, зная реакцию на слова, но при этом всегда ходя по грани, чтобы не дойти до рукоприкладства. Хотя несколько раз все же без этого не обошлось. Были и летающие учебники и еще куча всего, что лежало под рукой. Однажды, еще в самом начале их отношений, Тони имел неосторожность пошутить, сейчас уже сложно было вспомнить над чем именно, но тогда он поплатился за это сполна. Как-то Одри даже применила к нему заклинание Ланглок, чтобы он замолчал, но к сожалению Одри забыла как его снять и несчастному пришлось ходить почти весь день ничего не говоря. Зато какой урок он получил! Не шути над девушкой, когда она не в настроении. Но это все мелочи, такие забавные моменты, которые потом можно вспомнить и посмеяться. Все-таки ангелом не был ни он, ни она, и к слову сказать, это никому не мешало. Тони начал перечислять имена каких-то девушек, которых Одри не знала, и хоть девушка понимала, что он всего лишь над ней издевается, но все же улыбка с ее лица начала потихоньку сползать. Одри уже как раз думала над тем, чтобы потом залепить любимому в личико тортом, который стоял прямо перед ним на столе. Но передумала мстить за такую шутку, когда любимый крепче сжал ее пальцы, по спине пробежали мурашки, его руки такие теплые, такие нежные, знакомые и любимые. Уже хотелось просто кинуться ему на шею, обнять и сказать, как она его любит, как хорошо ей, когда он рядом, и попросить никогда ее не отпускать. Пожалуй, никто другой не произносил ее имя, так как Тони, и как ему это удавалось, Одри гадала уже год. Она могла узнать его голос везде, такой красивый, теплый, бархатный голос, который укутывал ее словно в пушистое одеяло. Девушка улыбнулась, наконец увидев лицо Тони, на котором читалось удивление. - Тони, что это за девушки, которых ты тут называл? Мне стоит ревновать? - Одри изобразила нечто среднее между замешательством, недоверием и сердитостью, хотя внутри ничего такого не было, если бы Одри вдруг заподозрила бы Тони в измене, то даже сложно предположить какое заклинание она бы применила на этот раз. Но сейчас, смотря в глаза любимого, внутри была только радость от неожиданной встречи и от того, что он по-прежнему держал ее руки. Исхитрившись сесть на соседний стул ,не отпуская рук Энтони, девушка все еще сохраняла на лице все тоже выражение и не позволяла себе улыбнуться. Она посмотрела в сторону, где сидела Белиз. - Я все время застаю тебя с разными девушками, это уже подозрительно. Девушка надула губки, как бы показывая свою обиду, и опустила глаза. Одри знала, что все это чушь, что Тони никогда ей не изменял, но все же поиграться очень хотелось, и потом у него не останется выбора, ему придется сказать ей, что он ее любит, поцелует и обнимет. Предвкушение прекрасного ничуть не хуже самого события. А оказаться в объятиях любимого человека сейчас было самым большим желанием девушки.
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 39
Рейтинг:
1
Отправлено: 02.10.07 18:59. Заголовок: Re:
Когда Одри исхитрилась и сумела присесть на соседний с Энтони стул, рейвенкловец только заметил, что Гелл куда-то исчезла, оставив после себя несколько золотых монеток. Заметив их на гладкой поверхности стола, Тони недовольно поморщился. Она всегда так делала, не обращая никакого внимания на предупреждения друга: «Когда ты со мной, плачу я!» и это его ужасно раздражало. Конечно, где это видано, чтобы девушка платила за себя в обществе молодого человека? Из размышлений, Энтони вырвал голос Одри. Переведя взгляд с золотых монет на гриффиндорку, парень «сменил гнев на милость» и ответил Одри улыбкой. Не первый раз Кэррингтон заводила этот разговор о девушках в его окружение. Но эта тема считалась давно закрытой, потому как раньше все эти разговоры ничем хорошим, кроме ссор и порой даже рукоприкладства, со стороны Одри, не кончались. Ну, а что было делать! И в самом деле, друзья Тони, которым он мог безоговорочно доверять – были девушки. Не считая его внешкольных знакомых и Сойера. Хотя, перед тем как посовещаться с последним, рейвенкловцу каждый раз приходилось проводить что-то похожее на аутотренинг – убеждать себя в том, что Дерек не трепло и сдержит данное им самим слово. Видимо в том, что в друзьях у Энтони ходили только одни девушки, нужно было винить его теток. Знаете, женское воспитание все же оставляет след в душе. Ну, это совсем другая история … В общем после последней их ссоры, молодые люди решили прикрыть тему «Душевнее разговоры, кусаемые дружбы» и вспоминать это лишь в шуточной форме. - Девушки? Какие девушки? – Вскинул темные брови Голдстейн, выражая само-непонимание. Театрально оглянувшись по сторонам и заглянув даже под их столик, Энтони снова поднял «невинные» глазки на Одри и крепче сжав тонки, почему-то холодные пальцы девушки, обреченно покачал головой. – Неужели ты забыла, что главной женщиной в моей жизни была и остается Полина? – На последнем словосочетании, рейвенкловец не сдержался и прыснул. Сдержать улыбку упоминание злополучного бревна, у него никогда не выходило. И утро, в которое родилась гипотеза об его псевдо подружке, Энтони точно не забудет ещё очень долго, а может и никогда. А всё случилось зимой прошлого года, когда разразилась новая ссора между Кэррингтон и Голдстейном и Одри, пыхтя и краснея от злости, именовала массивное бревно, возле пруда с гиганским кальмаров Полиной и «обручила» его с Энтони. – Одри Кэррингтон и какая после этого из тебя выйдет сваха? Нашла мне любовь всей моей жалкой жизни и забыла про неё. – Широко улыбаясь, произнес Энтони, не отрываясь, смотря на гриффиндорку. Потом облизнул пересохшие губы и с более серьезным выражением лица произнес. – Мерлин, как же я соскучился. Я был вчера у вас, но не застал тебя. – Вся так же улыбаясь, говорил Голдстейн. – Твоя мама снова хотела напоить меня молихуа, тем жасминовым чаем на который у меня аллергия, но я вовремя смылся.
Вообщем-то ничего особенного в том, что у Тони было много друзей, не было, если не считать, что почти все они были девушками. И хоть большинство этих друзей Одри хорошо знала, и знала, что ничего кроме дружбы там быть не может, но все-таки порой какой-то неведомый ей демон брал верх над милой и чуткой девушкой, и Одри превращалась ну если не в мегеру, то как минимум в неконтролирующую себя девушку. Зрелище на самом деле было, сколько пугающим столько же и смешным. Она частенько злилась и в эти моменты просто бубнила себе под нос все, что думает о предмете своего недовольства. А вот когда она на самом деле злилась, то команда "всем на пол" вполне подошла бы, т.к. в такие моменты от нее можно было ожидать чего угодно, правда до такого состояния Тони доводил ее пару раз, не больше и то по чистой случайности. Но все же был один человек, который одним своим видом вызывал такую бурю отрицательных эмоций, что хотелось применить на нем какое-нибудь ужасное заклинание. Но сейчас Одри сидела напротив близкого и горячо любимого ею человека. Даже странно, как в таком человеке, как Тони, могло умещаться столько доброты и ласки, он был замечательным другом для всех кому выпала честь называться его другом. А Одри повезло еще больше, быть девушкой и возлюбленной такого человека истинное счастье, ведь он по-настоящему ее любил и не давал ей об этом забыть, и делал все, чтобы она ощущала себя самой счастливой девушкой на свете. А что еще нужно для полного счастья? Ощущать себя нужной и любимой, вот и все. Тони был как всегда в ударе и опять начал придуряться, хотя такие разговоры и были частью того волшебства, что было между ними. Одри вслед за Тони заглянула под стол, чтобы самой убедиться, что там точно не запрятался никто, при этом это выглядело на столько смешно, что вот-вот, и она не выдержит, а ведь надо было сохранять лицо и быть серьезной и обиженной! Он такими невинными глазами смотрел на нее, что она уже была готова сдаться, но тут.."Неужели ты забыла, что главной женщиной в моей жизни была и остается Полина?" Одри думала, что сейчас он скажет, что это она, она главная женщина в его жизни и тут такое! В начале с ее лица сошел весь румянец и лицо стало бледным, а потом в глазах заплясали нехорошие огоньки. Что еще за Полина? Но видя и слыша смех Тони, девушка расслабилась и вдруг ей стало даже стыдно. И как это я могла забыть про Полину! Одри и самой стало смешно, ведь тот день так хорошо запечатлен в ее памяти. В тот день они в очередной раз поссорились, и это был именно тот случай, когда она бубнила себе под нос много-много всяких не хороших слов, адресованных любимому и всем его подружкам. И пока она злая шла к пруду, а Тони бежал за ней. В результате Одри "обручила" его с массивным деревом и пожелала им жить вдвоем долго и счастливо. -Кто сказал, что я буду свахой? Я уже нашла тебе идеальную пару, мой долго в этой области полностью выполнен - выпалила девушка и скрывая улыбку фыркнула, показывая, что мол она ничего и не забыла, просто все это такие мелочи. Если после слов о том как он соскучился Тони сменил улыбку на серьезное лицо, то Одри наоборот, теперь она могла искренне улыбнуться. Особенно после слов о том, как Делия хотела "отравить" ее любимого. Это было на самом деле очень смешно, с учетом того, что когда Тони был у них в гостях, она уже пыталась это сделать и Одри ей сказала, что у Тони аллергия на этот чай. Но видимо Делия пребывала где-то далеко и этого просто не слышала. -Я тоже соскучилась - тихо сказала Одри и села чуть ближе к любимому, все еще держа его руки и смотря в красивые глаза.
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 40
Рейтинг:
1
Отправлено: 04.10.07 10:57. Заголовок: Re:
Тони ещё сильнее сжал пальцы Одри и только сейчас понял, что разрывается между двумя желаниями: обнять и поцеловать девушку. И что же ему мешало? Абсолютно ничего. Только если не брать во внимание его глупый принцип – не целовать в общественных местах, где огромное скопление народа. Он считал это слишком вульгарным. Но это разрывание на части, между какими-то двумя его желаниями – тоже не устраивало рейвенкловца. Тем более, что он сам этого хотел. И не настолько Голдстейн был принципиален, чтобы хоть иногда отступать от своих принципов. Поэтому, так же, не отпуская рук девушки, подался вперед и слегка коснулся сухими губами, теплых губ Одри. Совсем легонько. И этого вполне хватило, чтобы на мгновение потерять над собой контроль. Может ещё, и поэтому он не хотел целовать её на людях – просто не мог коснуться нежных, бархатистых губ этой девушки и после, как ни в чем не бывало продолжить разговаривать о чем-то постороннем. У него никогда так не выходило. Хотелось повториться и коснуться её губ ещё раз, а затем, будто доказывая свои чувства, осыпать легкими поцелуями всё лицо Одри: теплые щёки, тонкие веки и нежные скулы. А все потому, как Энтони давно привык руководствоваться правилом «Делай всё так, будто в последний раз». В свое время, он слишком долго добивался расположения чудной мисс Кэррингтон. Каждый раз, когда в голове возникали картинки прошлого – воспоминания о конце пятого и начале шестого курса, Голдстейн довольно жмурился. Конечно! Чего стоит тот «отрывок прошлого», когда он впервые пригласил Одри на встречу в одно милое кафе в Хогсмите и в ту самую минуту, когда Тони был в шаге от того, чтобы признаться Одри в своих чувствах, все, кто находился в кафе, начали разбегаться в разные стороны – загорелся камин на втором этаже. И чего стоили те мучения в Большом зале, когда Энтони молча приходилось наблюдать за тем, как к Кэррингтон клеится какой-то придурок со слизерина и одновременно осознавать то, что ты ничего не можешь сделать – просто не в праве. Но эти времена далеко позади и Голдстейн мог облегченно выдохнуть. Неотрывно смотря в глаза девушки, будто пытаясь прочитать там те же эмоции, которые бушевали внутри него самого, Энтони ещё раз поцеловал девушку в нижнюю губку, потом ещё раз … проложил дорожку из лёгких поцелуев вправо, и зарывшись носом в мягкие волосы Одри, которые всегда приятно пахли ванилью, чуть хрипловатым голосом, прошептал ей на ухо: - Кажется, Одри, мама нашла тебе более подходящую кандидатуру, на мое место, … если хотела отравить. – Улыбнувшись, Энтони не отрывая взгляда от девушки, откинулся на спинку стула. – Какие планы на сегодня?
Отстояв в магазине Метел длиннющую очередь состоящую в основном из младшекурсников, заставивших родителей раскошелиться на новую метлу и мечтающих попасть в этом году в команду своего факультета, причем среди этой пестрой толпы ( должной именоваться очередью, а на самом деле похожей на сборище толкающихся людей у прилавка) он заметил даже нескольких девочек, которым, вероятнее всего каким-то чудом, удалось убедить родных, что без такого важного предмета как метла последней модели они не смогут сдать С.О.В. и Ж.А.Б.А.. Все же для него оставалось загадкой - как можно было выбирать метлу 20 минут, попутно говоря, что у это там сучок, а у той еще что-то не так - это было средством передвижения и игры в квиддич, а никак не тем, на что можно было вешать розовые бантики и организовывать культы поклонения, один из которых он и мог наблюдать пока стоял в очереди. Второкурсница с гриффиндора со смешно торчащими косичками бросается к родительнице, купившей ей долгожданную метлу, вырывает ее и начинает исполнять с ней танец диких аборигенов пустыни Сахара с элементами акробатики, попутно обнимая и практически целуя сей деревянный предмет, который даже кое-где был покрыт паутиной видно из-за долгого лежания на полке. Когда бешеный ребенок ушел хаффлпаффец стал коситься на других малолеток в очереди, надеясь, что девчушка не была разносчиком неизвестного человечеству и безумно страшного, на его взгляд, вируса. Наконец его очередь подошла, и покупка нового средства для полетов завершилась ровно за минуту, которая понадобилась продавцу, чтобы подсчитать необходимую сумму и дать Джулиану несколько сиклей сдачи. Даже не смотря на странных гриффиндорок и большую очередь, которую он отстоял, Паркер остался доволен покупкой. Жуль попал под дождь, намочивший его, так что с волос начало капать за шиворот и это были не самые приятные ощущения, испытываемые им, поэтому быстро купив необходимые Пандоре книги в Горбин и Барк, где не было безумных малолеток, готовых танцевать и устраивать культ поклонения книгам, он направился в паб, что бы там согреться и высушить себя заклинанием . Когда он шел с покупками в «Постоялый двор» дождь уже кончился, но с вывесок, нависающих над переулком, продолжало капать, что тоже не улучшало настроение Паркера, поэтому он прибавил шагу и хлопнув дверью оказался в тепле паба.
конец флешбека
На улице было уже достаточно темно, так что зайдя в паб первые несколько секунд Джулиан ничего не видел, пока его глаза привыкали к освещению помещению. Ни на кого не обращая внимания, с метлой в руке, он направился к барной стойке, ловко обходя столики с посетителями, а несколько раз переступая даже через слишком активно употребляющих алкоголь волшебников. В такое время в «Постоялом дворе» было всегда много народу, даже не смотря на то, что этот паб никогда не считался лучшим в Косом переулке, так и сейчас Жуль смог пристроиться только с краю барной стойки и заказав себе огневиски что бы согреться занялся неотложными на его взгляд делами : уменьшением метлы до размера ручки и высушиванием себя вместе с одеждой заклинанием, пока он производил эти не хитрые манипуляции - принесли его заказ. Развернувшись на табуретке и держа стакан с огневиски в правой руке хаффлпаффец позволил себе наконец оглядеть зал, вернее он начал оглядывать, как натолкнулся глазами на лицо Одри Каррингтон. Паркер вообще не сразу поверил своим глазам, так как гриффиндорка не была любительницей таких заведений, а сейчас сидела тут и чему-то улыбалась. Для Жуля вид улыбающейся Одри был необычен, потому как кроме как огрызающейся с раздраженным и недовольным лицом он ее не видел, а тут такое. Сей факт заставил его повнимательнее приглядеться к кампании девушки: она была не с подругами, что было бы логично, а с каким-то парнем, который еще и целовал ее. Джулиан Орион Паркер был собственником - он не привык делить что-то с кем-то, в этом была виновата и Пандора, воспитывавшая сына одна и отдававшая все свое время ему - этот факт и сыграл решающую роль в развитии собственнических инстинктов, потому что со временем Жуль привык, что он ничего ни с кем не делит. А сейчас пускай и не нужная и навязанная ему невеста, но ЕГО невеста целовалась с другим, личность другого его даже не интересовала, но такого отношения к себе он терпеть не собирался! Поставив стакан на стойку Джулиан размашистым шагом направился к парочке, намеренно кашлянув над ухом у девушки и позволив ей повернуться и заметить себя, хаффлпаффец просто схватил Одри за руку и не обращая внимание ни на ее попытки сопротивляться, ни на возмущение неизвестного субъекта, рядом с которым сидела его невеста потянул за собой к выходу из паба. Оказавшись на улице рядом со входом в «Постоялый двор» он отпустил девушку, но все равно был настороже, что бы она не убежала. - Да, невестушка, я удивлен. – Джулиан говорил тихо и зло, и такой тон давался ему не легко, так как хотелось накричать на нее, даже ударить - объясняя Одри, что хочет она или нет, но права на нее только у него, у Джулиана, а не у кого-то другого. - Это так ты соблюдаешь договор родителей или ты не удосужилась его прочитать до конца, отвлекшись на очередную книжку по нумерологии? Ну так удели несколько минут прочтению сего документа - ты моя собственность даже до свадьбы, а ты кажется об этом подзабыла.
Так и хотелось, чтобы в этот момент они остались вдвоем, чтобы они были подальше от людей, только он и она, как этим летом, когда они так часто были вдвоем и могли в полной мере насладиться обществом друг друга. Но только для влюбленных, сколько бы времени не было, все мало. Вот и лета им не хватило, а теперь школа, и вдвоем остаться будет совсем сложно. Все это нагнетало тоску, но ведь пока все еще лето, последние дни. У них еще есть время побыть вдвоем. А может сбежать отсюда куда-нибудь? Чтобы никто не видел их, чтобы никто не смог разрушить этот хрустальный купол, под которым оба сейчас находились. Мысль о том чтобы сбежать из этого заведения, посетила голову девушки почти сразу как она увидела Тони, ведь Одри прекрасно знала, что по его мнению проявлять чувства на людях это неприлично. Сама Одри ничего предосудительного в этом не видела, ведь если ты счастлив, то почему это надо скрывать? Хотя с другой стороны девушка понимала, что кому-то это может, не нравится по той просто причине, что видеть чужое счастье это лишний повод вспомнить о своем одиночестве. Одри так хотелось увести его куда-нибудь, но разговоры взяли верх, и надо было сидеть и терпеть, пока у одного из них не лопнет терпение. Обычно это был Тони, не смотря на свою прилежность и правильность, он всегда сдавался быстрее, видимо Одри помогала держаться ее вредность, ну и конечно смотреть, как Энтони борется сам с собой, тоже было забавно. И вот сегодня он тоже сдался первым, хотя еще чуть-чуть и она сама бы его поцеловала. Слишком она истосковалась по его губам, по его объятиям, по его мягким и теплым рукам, по тому какой он нежный, как он ее целует. Все что он делал переносило ее куда-то далеко от этого мира. Как только он коснулся губами ее губ, девушка мгновенно закрыла глаза, вот и он, долгожданный поцелуй. Короткий, лишь для того, чтобы не забыть вкус его губ, но этого было мало, хотелось чтобы он целовал ее дальше. Одри на мгновение улетела куда-то далеко, где было тепло и хорошо, и где-то так близко раздался столь любимый голос. От звука его голоса по телу пробежала волна тепла и Одри инстинктивно подняла руку и запустила в его волосы, короткие и слегка жесткие. Тони выбрал самый подходящий момент, чтобы пошутить и вернуться к теме их беседы, ведь еще немного и девушка бы окончательно потеряла бы над собой контроль. Но у нее был Тони, для того чтобы вовремя вернуть ее в реальный мир. Энтони немного отстранился, и теперь Одри могла видеть его глаза, которые сияли, наверное, так же как и ее собственные. Девушка ответила на улыбку и не удержалась от комментария по поводу своей матушки. - Ну если бы она нашла мне кого-то, то сказала бы, и если бы он понравился мне больше, то возможно я сама бы напоила тебя этим чаем – это было забавно, сидеть во так вот и говорить всякие глупости, зная, что тебя поймут в любом случае. - Планы? Хм..дай подумать, – Одри сделала вид, что мысленно прокручивает в голове свое расписание на сегодня и ищет, куда бы вписать 5-минутный разговор с Тони – ну вначале, я должна буду встретиться с парой-тройкой ребят, ну ты понимаешь, свидание, все такое..ну а после могу и тебе уделить полчасика – вообщем-то Одри даже не удержалась и все-таки засмеялась, т.к. лицо Тони отражало просто целую палитру эмоций. И в этот самый момент их такой чудесный, такой красивый мир рухнул. И разрушил его никто иной, как Джулиан Паркер. Пожалуй такой неприязни как к нему Одри не испытывала даже к слизеринцам, а ведь он учился на Хаффлпаффе. Хотя отношения между факультетами тут были совершенно не причем. Между Одри и Джулианом было кое-что другое, а именно он был ее женихом, а она его невестой. Ему было все равно, а она мечтала избавиться от него и от этого клейма позора, которое на нее наложил отец. Она просила Джулиана расторгнуть помолвку, ведь согласно заключенному договору, расторгнуть этот кошмар мог только он. Но он не сделал этого, и это положило начало войне, которую девушка вела уже несколько лет, пытаясь найти Жулю девушку, в которую о мог бы влюбиться, тогда, как полагала Одри, он оставил бы ее в покое. Она бы обрела долгожданную свободу, которой у нее, как оказалось, никогда не было. Это видимо злой рок женщин их семьи. Ее мать была заточена в собственном доме, любимым мужем на протяжении двух лет, а Одри была обещана тому, кого не любила и кого, если бы могла с удовольствием вычеркнула бы из своей жизни. На вопрос какие на это причины, если не хватает той, что ни он ни она не любили друг друга, то причина заключалась в том, что Джулиан считал себя владельцем, полноправным владельцем мисс Керрингтон. И вот сейчас Джулиан показал наглядно все свое отношение к своей невесте. Вместо «Привет, дорогая, как у тебя дела?», он просто схватил ее за руку и потащил на улицу. Сопротивляться было бесполезно, т.к. Жуль был все-таки и выше и много сильнее ее, но попробовать стоило, Одри попыталась высвободить руку, которую словно в тиски зажали пальцы Джулиана, и Одри была уверена, что на этом месте потом появятся синяки. Перед тем, как Жуль заставил ее встать из-за стола, Одри лишь успела сказать Тони, чтобы тот не вмешивался. И Одри знала, что Этони больше всего хотел сейчас ударить Жуля, но это был плохой вариант, хотя бы потому что Одри никогда не приветствовала драк, а Жуль это только ее проблема и ничья еще. Тони был единственным человеком кроме самой Одри и ее мамы, который знал что Джулиан Паркер ее жених. И порой Одри искренне жалела о том, что рассказала ему об этом, т.к. эта темы вызывала больше всего расстройств, но с другой стороны у Одри не было выбора, скрывать такую вещь как собственную помолвку было невозможно от того, кого она на самом деле любила. Даже странно, на сколько быстро может измениться настроение. Еще минуту назад она порхала как бабочка от счастья, а теперь она была готова разорвать на части того, кто все еще сжимал ее руку и тащил за собой на улицу. В лицо ударил свежий воздух, входная дверь хлопнула, и они остались вдвоем перед входом в «Постоялый двор». Жуль наконец отпустил Одри, и девушка тут же потерла руку, т.к. она все же болела после усиленного давления на нее сильных рук Джулиана. Невестушка..пффф – пронеслось в голове у Одри и нехорошие огоньки тут же заплясали в ее карих, почти черных глазах. Злость все накипала и накипала, кто он такой чтобы вот так вот, врываться в их с Тони мир и все рушить? Кто он чтобы называть ее, Одри, своей собственностью? - О, неужели ты наконец-то признал, что я все же твоя невеста, а не «просто девушка, которая учится с тобой в одной школе», которую ты к слову даже не стремишься заметить. Меня это трогает до глубины души, как ты можешь так жестоко со мной поступать?! – почему-то только с Жулем, гнев Одри выливался вот в такого рода разговоры, она не кричала, хотя повода еще не было, не била его, не топала ногами, она просто издевалась. Ей доставляло какой-то извращенное удовольствие издеваться над ним, а тут он еще и признал ее невестой! На памяти Одри, Жуль всего несколько раз упомянал об этом, в остальное время и он и она не затрагивали эту тему, и вообще стрались как можно меньше общаться. А уж о том, чтобы кому-нибудь рассказывать, что они обручены, и речи быть не могло. - Договор, – при произнесении этого слова девушку слегка передернуло, т.к. это было самое ненавистное ей слово, после имени Жуля, конечно, - в договоре не сказано, что я твоя собственность. Я не вещь, Джулиан, которую можно убрать в шкаф и достать, когда тебе будет скучно! Я человек, и я твоя невеста, хоть и не по своему желанию, но я не твоя собственность и никогда ею не стану ни до свадьбы, ни после, если она все-таки состоится, избави меня Мерлин от этого кошмара!! – Одри буквально выплюнула ему в лицо последнюю свою тираду и готова была продолжить, т.к. еще много чего в подобном ключе ей хотелось высказать этому хаму, который являлся ее «суженым»
Я иду путем извилистым Не привыкнув жить по правилам И сквозь призму заклинания Как удар, придет видение: «Здравствуй, милое создание! Здравствуй, мрака порождение…»
Вот что-что, а отсутствием наблюдательности Джулиан не страдал, то есть, конечно, соринки и пылинки там разные не видел, но детали, быстрые смены эмоций на лицах людей, какие-то движения, иногда говорящие даже больше о человеке, чем разговор, замечал. Вот и сейчас, пока он тащил за собой девушку, Жуль мог наблюдать как из улыбающейся открытой девушки она с каждым шагом превращается в настороженное существо ожидающее от него любой гадости, а ожидания девушек он привык оправдывать. Так что, к тому времени как он вытащил девушку из паба, у нее вероятнее всего уже были синяки на руке, но этот факт сейчас даже радовал хаффлпаффца, обычно не склонного к насилию над слабым полом. Точнее он вообще, несмотря на свое странное отношение к женщинам, все же уважительно относился к ним (воспитание матери сказывалось), а тут нонсенс – желание причинить кому-то намеренно боль. Врезать кому-то, повинуясь минутному желанию, - нормальное состояние, но обычно объектами его недовольства были особи мужского пола, а сейчас мир перевернулся. Хотя нет, земля перестала вертеться в положенную сторону уже давно, когда он на первом курсе решил посмотреть, что же представляет собой его невеста. Сия особа, тогда еще была не посвященная в сложности их отношений, сначала просто обидно обозвала его, а после и вообще запустила кружкой с тыквенным соком, который оказался на его новом костюме. Как же тогда Джулиан был зол на эту несносную девчонку, позволившую себе такое. Так что неудачное начало распространилось и на дальнейшие их отношения, вернее отсутствие оных. За все время, пока они учились вместе, хаффлпаффец не слышал ничего кроме оскорблений на свой счет в то редкие моменты, когда случайно натыкался на свою невесту. Их разговоры обычно были кроткими и содержательными - сначала безличное обращение, на подобии «Эй ты…», « Ты, да ты с книжкой в рук…е» и т.д., после высказывание как кто кого любит и в какой форме, правда про форму обычно звучало из уст Жуля, но ведь звучало же. И, наконец, третья, и последняя стадия - прощание, в чем-то похожее на приветствие, только книга или еще какой-то предмет оказывалась у Паркера, потому что девушка в сердцах и от большой любви запускала попавшимся по руку в суженого. Любовь до гроба и образцовая супружеская пара - не иначе. (хD) Но даже тогда Джулиан не бывал в таком бешенстве, в какое его привело сейчас увиденное в пабе. Он даже сам немного испугался себя, потому что ему было не свойственно желание свернуть кому-то шею, покалечить или разбить физиономию - да, но не такое. Может быть тут было виновато то, что за столь долгий срок он уже привык считать что у него есть невеста, ни к чему не обязывающая, но есть, так что любой ситуации она от него никуда не делась бы, даже если бы ее желание. А сейчас он своими глазами видел, что его суженная-ряженая целуется с другим, хотя прекрасно знает, что принадлежит ему. А когда Одри начала еще и язвить в своей любимой манере, видно решив окончательно вывести его из себя, что ей очень хорошо удавалось. Выслушав все, что Каррингтон хотела сказать, Жуль слегка наклонила голову сначала в одну сторону после в другую, будто бы или что-то решая. А после взмах руки на щеке Одри начинает проступать очертание его ладони. -Больше. Никогда. Не спорь. Со мной. - эти слова были произнесены обычным тоном, Жуль вообще редко повышал голос, а точнее никогда, считая, что криком ничего не добьешься. Зато угроза, возникающая в его взгляде, обычно останавливала людей от дальнейшего продолжения неприятных для хаффлпаффца тем. Вообще сейчас он уже жалел о своем поступке - впервые ударить девушку, пускай она и заслуживала этого, это было не в его привычках. А если бы об этом узнала Пандора, то дома был бы скандал, которого Жуль и представить не могу. Для матери было важным что бы как бы он не относился к женщинам и девушкам, но он должен уважать, сейчас же это правило было нарушено. Правда, извиняться Паркер тоже не умел, да и в этой ситуации не хотела, поэтому продолжил отчитывать девушку. -Теперь свадьба точно состоится, просто потому что ты от этого события в восторге, да деваться тебе некуда. Так и передай это тому парню в пабе. - зло усмехнулся он.
Бутылка, пролетевшая чуть ли не возле самого уха Корнера, ничуть его не огорчила. Наоборот, он уже было подумал, что это ему принесли очередную порцию огневиски, но изза того что он стоял высоко на столе, официант, не дотянувшись, решил ее не подать, а подкинуть Майклу. Парень даже сделал пару хватательных движений, когда заметил приближающийся объект, но поймать у него получилось только воздух, что его очень даже расстроило. Гдето сзади послышался звук бьющегося стекла. У Корнера даже сердце дрогнуло. Как же это так, ктото мог разбить целую бутылку драгоценного алкоголя? Оглянувшись назад, рейвенкловец увидел красное растекающееся пятно на стене. Вино - подумал он с неким облегчением. Развернувшись обрано к народу, Корнер глянул было вниз, но там творилось чтото несуразное. Ктото когото бил, ктото ругался и кричал, чтото разбивалось, вообщем если зацикливаться на таком, то можно потерять себя самого в этой суматохе. Тогда Корнер решил задрать голову вверх. Ооо! Так было намного лучше! Хоть и тусклый, но все же свет, падал прямо на макушку Майкла. Вдруг парню представилось, что он не в баре вовсе, а гдето на сцене. Он раскинул руки в стороны, выпятил грудь вперед, оттопырил попку и улыбнулся блаженной улыбкой спящего младенца. Но вдруг парню в очередной раз вспомнился сегодняшний не очень приятный разговор с Одетт. Тем не менее, как ни странно, он его не расстроил, Корнер даже почувствовал некое облегчение, ясность, хоть и с привкусом горечи. Решив воспользоваться "сценическим образом", Корнер вдруг мелодично проорал: - На-на-на-на меня кинула она!(с) Затем Майкл начал приседать в такт воображаемой музыки и делать руками какието замысловатые движения. По правде сказать, в трезвом виде он бы этого всего точно бы не повторил, и дело даже не в стыде, а скорее в том, что все это было настолько сложно, хоть и нелепо, что человек в здрвом уме и при памяти такое просто не способен. Затем Корнера перемкнуло. Свет прожектора над головой погас, занавес закрылся гдето за спиной, парень увидел суровую реальность: тушка Харпера безжизненно валялась на милых дамах, которые явно были польщены таким вниманием со стороны столь важного лица, даже не смотря на то, что сейчас это лицо было далеко не в товарном виде, со стекающими слюнями из уголков рта. Нужно было чтото делать. Сначала в голове Корнера промелькнула мысль устроится рядом с другом на коленках барышень, но Одри кудато исчезла и вообще стало както скучновато, уже даже никто не дрался...Майкл весьма расстроился. Аккуратно, на сколько это было возможно, он слез со стола, попутно перевернув все, что на нем еще все таки стояло. После парень придерживаясь за спинку дивана, схватил Харпера за ремень брюк и потянул к себе. Тушка поддавалась с трудом. - Йоу! Любовь моя! Идем шляться, мне тут надоело! Что-что? Харпер! Молчи лучше! Я все устрою, мой пирожочек, - и смачно чмакнув друга в макушку, Корнер резким движением закинул его себе на плечо и удалился в неизвестном направлении. Разумеется этот уход не мог не оставить следов. Несколько столиков почемуто оказались перевернутыми, ну а про стулья и вовсе стоит умолчать. Интересно, все же, чьей именно задницей все это было поставленно в такие пикантные позы (вверх ножками)
Katherine Anne Porter once said: ''There seems to be a kind of order in the universe…in the movement of the stars and the turning of the Earth and the changing of the seasons. But human life is almost pure chaos. Everyone takes his stance, asserts his own right and feelings, mistaking the motives of others, and his own''.
Слегка переведя дыхание, после того как Жуль буквально выволок несчастную девушку на улице, где к слову сказать было и холодно и мокро, из-за прошедшего дождя, да еще и был вечер. Т.е. было темно и противно, хотя такая погода, как ни что другое подчеркивала состояние Одри и ее же отношение к ненавистному жениху. И как ему удается все время появляться некстати? Хотя как он вообще может быть кстати? Если бы можно было, то Одри с удовольствием от него избавилась. В прямом смысле этого слова, не убила бы, а просто при возможности, которой увы никогда не будет, просто стерла бы его, как некрасивую букву в тетрадном листе. Одно но, Жуль не был некрасивым и не был кляксой, хотя он был до неприличия омерзительным типом. Именно таким он запомнился девушке при первой их встрече. Ведь Одри узнала о том, что у нее есть жених, когда еще вообще плохо себе представляла, что именно это значит. Она ехала в Хогвартс и даже не думала о том, что именно здесь, куда она так хотела попасть, чтобы учиться, что здесь она встретить человека, настолько ей неприятного и от которого она будет зависеть. Сама мысль о том, что кто-то может иметь над ней какую-то власть, была ненавистна девушке. Возможно, если бы это был союз, заключенный по любви или хотя бы который она сама могла бы расторгнуть, то и отношения у них сложились бы иначе. Но нет, ее отец, похоже знал, что делает, и за годы издевательств над своей женой его извращенный ум придумал еще и как издеваться над собственной дочерью. Делия рассказывала дочери о том, что ее отец любил их, но настолько боялся потерять, что перестал понимать, что делает. Одри считала все это полной чушью, т.к. ни один нормальный человек, как бы сильно он не любил, не подверг бы свою любимую таким испытаниям. Больше всего Одри удивляло то, что Делия все еще вспоминает о нем с какой-то не то нежностью, не то с любовью, но это только для того чтобы не думать о том, во что он превратил ее потом. И вот так вот, мужчина, который любил свою жену и свою дочь, им обеим обеспечил весьма не радужную жизнь. Дел, которая теперь была просто потерянной, не зная, куда себя деть, кроме как своих книг, своей дочери и пары-тройки подруг. И Одри, которую связал без ее на то желания с Джулианом. Поводов для благодарности девушка не испытывала ни к отцу, ни к Жулю, хотя тот тоже узнал об этом кошмаре много позже. Но все же больше всего раздражало то, что Жуль отказался расторгнуть помолвку! Зачем ему нужна невеста? Он ни перед кем не хвастается, что у него есть невеста, что согласно договору только от его решения зависит ее дальнейшая судьба. Он не говорил никому и ничего. Он молчал, и пока Одри умоляла его расторгнуть помолвку, он лишь посмеялся и сказал что ему все равно. Собственно первое знакомство прошло не слишком дружелюбно. Тогда Одри еще думала, что помолвка это что-то непонятное и что в случае, если ее жених окажется противным мальчишкой, она сможет легко от него отделаться, просто сказав нет. Все оказалось ужасно для девушки, которая так радовалась тому, что она в отличие от ее матери могла сказать, что свободна. И вот Джулиан в знак подтверждения того, что он на самом деле «противный мальчишка» говорит, что только он может расторгнуть злополучную помолвку, что она от него зависит, и что он будет делать то, что хочет. Ну, реакцию вспыльчивой девушки, в один миг полностью разочарованной во всем на свете, представить не так сложно. Девушка запустила в него чем-то и с удовлетворением увидела, что попала и, выкрикнув на прощание, что никогда она не будет ему принадлежать, вскочила с места и убежала прочь от этого ужасного мальчика. С годами они не подружились, и даже не стали относиться друг к другу нейтрально, по крайней мере Одри, она пыталась убедить себя, что это все кошмар и что все равно ей никогда не придется выйти за него замуж. Но при каждой встрече все ее мечты рушились, понимая, что все это глупости и что ей никогда от него не избавиться Одри сначала старалась вести себя как можно хуже, благо ей это давалось с легкостью, т.к. один вид Джулиана вызывал в ней волну протеста. Поняв, что это не действует на него, Одри решила, что возможно если найдет себе замену, то все обойдется, но потом опять сдалась, поняв, что этот фокус не пройдет. Все что ей оставалось, это ждать пока ему самому надоест ее присутствие, хоть и негласное, в его жизни, или когда он наконец-то найдет себе невесту, на которой захочет жениться. Одри не смирилась, нет-нет, но тихо ждала, хотя тихо это не то слово. При каждой встрече она не забывала выказать ему свое отношение ко всей этой истории и к нему в частности. А когда он ей еще и отвечал, тоже в своем роде выказывая свое отношение, весь этот обмен любезностями заканчивался летящей в Джулиана книгой или еще чем-то что было под рукой. Даже странно, что он вызывал у нее такую реакцию. Только в его присутствии она теряла самообладание, теряла контроль, ведь она всегда была сдержанной, никогда не говорила ничего первой, не влезала во всякие переделки. Старалась не сильно выделяться. Но Джулиан был слишком явным раздражителем, чтобы промолчать или стерпеть. И чем дальше, тем более грубо они общались, Одри потому что понимала, что приближается время ненавистной свадьбы, а Джулиан, видимо потому что Одри ни разу не проявила к его ценной персоне уважения и внимания, кроме как фразами «Эй ты, уже нашел себе кого-нибудь?». Так и общались они все эти годы. Только вот потом в жизни Одри появился Энтони. Пожалуй, он был противоположностью Джулиану, и отчасти это грело сердце. С Тони Одри чувствовала себя спокойно, она чувствовала, что любима, что ею дорожат, что она нужна, с ним она была как под защитой, защитой от всего кроме своего отца и Паркера. Вот и сейчас, девушка стояла на улице, где было мокро, сыро, темно и гадко, а гадко было не только на улице, но и на душе. Она высказала почти все, что хотела, хотя высказать могла бы многое, но за последний год она и так уже не один раз разъяснила ему о том, что он может сделать с этой помолвкой и с собой заодно. В любой другой раз, выйдя таким образом на улицу, она бы вся съежилась от холода, но сейчас она стояла прямо и всем своим видом показывала, что чем-чем, а собственностью Джулиана Паркера она не будет никогда. Только Одри собиралась продолжить свой монолог по поводу отношений между ними, как щека загорелась, как будто бар, рядом с которым они стояли, загорелся, и пламя добралось до ее лица. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно произошло, а произошло вот что, видимо Одри все-таки в очередной раз довела Джулиана своими словами, хотя это было не понятно, т.к. в этом раз она сказала гораздо меньше, чем обычно. Но результат был, он ее ударил, первый раз в жизни ее кто-то ударил, не заклинанием, Жуль дал ей пощечину. Наверное, ей следовало ответить ему тем же, но девушка прибывала в таком шоке от произошедшего, что даже не спохватилась, хотя запросто могла бы выхватить палочку и применить на Жуле Круциатус, ну и что, что это запрещено, зато он бы понял каково это, чтобы ему было больно. Но Одри лишь стояла напротив человека, которого теперь она будет ненавидеть еще больше, если это вообще возможно. Девушка сжала руки в кулаки, подавляя тем самым инстинктивное желание приложить руку к щеке, но это бы означало, что она слабая, что она приняла эту пощечину как должное. Нет. Она не собиралась сдаваться, пусть, если хочет, ударит еще раз, тем самым он лишь покажет, что он слаб и единственный способ для него, чтобы справиться с Одри это ударить ее. И пока Жуль выносил свой вердикт «Свадьба состоится», внутри у Одри что-то подпрыгнуло, наверное это было сердце, которое просто бешено колотилось от возмущения, не обиды, а именно возмущения. Карие глаза стали черными, лицо выражало лишь злорадство, и на нем заиграла странная улыбка. - Отлично! Раз ты все же хочешь на мне жениться, вперед! Только запомни сразу, что даже после свадьбы я не буду твоей собственностью! – выпалила девушка и переведя дух продолжила уже более спокойно, как будто она просто обсуждает погоду и прохожим – Только, дорогой будущий муж, не удивляйся, если наши дети не будут на тебя похожи. Увидев выражение лица Джулиана, у Одри даже стало легче на душе. Она добилась, чего хотела, теперь она сказала все, что хотела. Хорошо, что в это время на улице бвло мало народу, и никто не обращал внимания на двух старшекурсников, которые, если посмотреть со стороны просто разговаривали о чем-то очень оживленно, кому же могло придти в голову, что эти двое настолько друг друга ненавидят.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный, Хоть не планировал подобный оборот. Но так уж вышло, и теперь покорно Я алименты шлю четвертый год.
Реакция Одри на пощечину поразила Джулиана чуть ли не более самого его поступка. Себя он понимал: он смог ощутить столь долго запрещаемую матерью власть над более слабым существом. Позволил себе распустить руки и жалел об этом, потому что ощущения силы или преимущества это действие ему не принесло, скорее он сам себе стал противен. Рука горела, хотя удар и был не сильным, да так, будто бы ее посыпали чесоточным порошком и хаффлпаффец сдерживал сейчас себя от желания начать тереть руку о штанину, в надежде избавится от этого ощущения на коже ладони. Паркер не был наивным и знал что в большинстве книг как магических так маггловских написана заведомая ложь, которая призвана обрисовать что-то обыденное как необычное, из ряда вон выходящее. Сейчас был еще один способ убедиться в лживости писателей, приукрашивающих правду. Желание подчинить наоборот пропало, силы и власти он не почувствовал, скорее ощутил разочарование в еще одном мифе. В себе он тоже разочаровался, что было еще более неприятным открытием. Правота Пандоры в очередной раз подтвердилась, она единственная не лгала ему никогда и предостерегала от того, о чем сам Джулиан и не подозревал, она знала чего можно ожидать от своего сын. Он не считал себя способным ударить женщину, а Дора будто бы предвидела это, постоянно твердя о контроле над собой. И сегодняшний случай был не единственным, взять хотя бы неконтролируемое желание получить Жуль загорелся идеей полетать на драконе. Поэтому, когда Пандора с сыном оказалась в Румынии, мальчик осуществил свою мечту, сбежав от матери, проникнув в заповедник, и был чудом спасен, получил огромное количество переломов при падении с летящего дракона, которого перед этим еще и сам специально разозлил. Как после сказал « для адреналина». А ведь мать его предупреждала, чтобы сначала поговорил с ней, и она поможет найти решение проблемы. Сейчас опять Пандора была права, и это знание матерью его тайных пороков не нравилось Джулиану. Начинать еще один бессмысленный же разговор по поводу тайн, окружавших Пандору, хаффлпаффец не хотел, упрямством он пошел видно в мать. Так что и этот бы разговор закончился ничьей. А еще ему одновременно не нравилось и нравилось, что его «суженная» не заплакала, а с частью выдержала этот удар. При этом продолжив сыпать гадостями. Почему-то а голове сразу сложился образ черной кошки одновременно урчащей и выпускающей коготки. Это тоже было парадоксально, ведь кошка это животное, которое нравилось Жулю и оно у него вызывало стойкую ассоциацию с Одри. Вот она после наказания выпускает коготки, пытаясь оцарапать руку хозяина, считая его не правым, а ведь он печется о ее же благополучии. Только слова о детях резанули по самолюбию хаффлпаффца, но жестоких и необдуманных поступков на сегодня было достаточно. Хотя один все же захотелось совершить, просто чтобы посмотреть как Одри встанет в стойку и взъерошиться. Медленно, будто боясь спугнуть, протянул руку и кончиками пальцев провел по очертанию лица девушки. - Кошечка, успокойся. Пока у тебя есть время до наступления моего деспотизма. - в удовольствии облечь свой образ в слова Жуль решил не отказывать, тем более пощечина все равно перевешивала, а чуточку позлить девушку все равно хотелось. – Но раз уж ты предупредила меня заранее, то в Хогвартсе я с тебя глаз не спущу, обещаю. Так что наши дети будут похожи на меня и чуточку на тебя, кошечка. И учти, про детей ты заговорила первая, так что тебе это припомнится скоро. - позволил себе рассмеяться хаффлпаффец. Больше говорить было вроде бы и не о чем, да и эта беседа была гораздо содержательнее и длиннее всех предыдущих, что было каким-то непонятным показателем чего-то, что тоже пока было не важно. Так что посчитав долг общения и вежливости выполненным, решил откланяться. - До скоро встречи, кошечка, и береги свои коготки. Оставив девушку у входа в паб, Жуль пошел в темноту сейчас уже пустынного Косого переулка что бы после аппарировать домой и разобраться в сумбуре сегодняшних событий и своих реакций на них .
Tennessee Williams once wrote: ''We all live in a house of fire. No fire department to call. No way out. Just the upstairs window to look out of while the fire burns the house down… with us trapped, locked in it.''
Девушка стояла как вкопанная, как будто к ее ногам привязали камень такого размера, что сдвинуть его не смог бы никто, даже самое сильное заклинание. Такое ощущение, что в тело залили свинец, и она не могла пошевелиться. Она просто стояла, выпрямившись и сжав кулаки, единственная часть ее тела, выражавшая какие-то эмоции, это были глаза. Пожалуй еще никогда она не испытывала к человеку или любому другому существу столько ненависти и отвращения. А она так надеялась, что если вдруг наступит такой момент как сейчас, то она сможет что-то сделать, ударить его, воспользоваться волшебной палочкой и навлечь на него какое-нибудь проклятие. Но нет, все что она могла, это выплескивать на него свою ненависть используя самое на первый взгляд безобидное оружие – слова. Это все что ей удавалось, но она с этим справлялась не так плохо, такая тихая и неразговорчивая в обычной жизни, всегда скромная и если посмотреть со стороны то застенчивая девушка, сейчас превратилась в нечто совершенно противоположное. Но Одри и разочаровалась в себе и похвалила себя одновременно. Разочаровалась, потому что ожидала, что сможет сделать что-то, что более четко покажет все ее отношение к происходящему, и обрадовалась тому, что не набросилась и не расцарапала глаза Джулиану, хотя вполне могла бы, но зачем? Что бы ей это дало? Она бы лишь проявила свою слабость, дала бы ему понять, что ее так легко задеть, что он вот так вот просто может вывести ее из себя, таким образом дать ему шанс контролировать ее. Это было бы самое ужасное, что могло бы случиться, потому лучше просто стоять и изливать в словесной форме все что накипело, все, что так давно хотелось высказать, но не было возможности. А сегодня был идеальный шанс для всего этого, учитывая, что Паркер вдруг сам обратил на нее внимание, да еще и представил свои права на нее. Собственность! Только подумайте..она, Одри, собственность Джулиана Паркера! Этого ничтожества, того, кто на протяжении 6 лет старался не замечать ее, вдруг он решил выказать свои права на нее, да еще и заявить, что свадьба будет! Никогда! Ни за что на свете я не выйду за него, а если и придется это сделать, то сделаю все, чтобы избавиться от него! Внутри все кипело от негодования, как это так, она и принадлежит кому-то, тем более Паркеру..этому-этому..исчадию ада, а именно им он и представлялся Одри. И в этот момент, не отдавая себе отчета в том, что она говорит и о чем думает, а картинки в ее голове проносились с бешеной скоростью, девушка даже не успевала понять, что именно на них изображено, но именно в этот момент она сама себе пообещала, что если ей придется выйти за Паркера, то она от него избавится. Конечно, виной всему был гнев, который не давал ей здраво мыслить, и если бы она была в нормальном, человечном состоянии, то, ни за что бы, не позволила себе таких мыслей, но она была далеко не в нормальном состоянии, она была в бешенстве. Девушка даже сама не хорошо понимала, что именно она говорит, и то что она сказала про детей для нее самой было шоком, но видимо где-то далеко внутри, она знала, что это заденет Паркера и не могла упустить шанс воспользоваться этим и довести его, таким образом, отомстив за потерю своего благоразумия. Но чем дальше, тем больше ей нравилась эта идея, она уже было, даже представила себе, как все это будет выглядеть. Вот они, самая несчастливая пара из всех возможных, сидят и наблюдают, как детишки бегают по парку, и она сидит и упивается тем, что старший сын, которым Паркер так гордится, совсем на него не похож. От этого по телу разлилось блаженство и стало намного легче, по крайней мере, план мести был уже почти готов. Из такого вот блаженства ее вернуло в реальность не что иное, как прикосновение Паркера. Одри не понимала, что это вообще такое было, она только почувствовала, как по спине пробежали мурашки, ей вдруг стало как-то холодно, и она в полной мере ощутила погоду окружающего мира. Может быть, ей и должно было польстить столь ласковое прикосновение, особенно после полученной пощечины, но почему-то от этого прикосновения Паркера ей стало еще хуже. Уж лучше бы он еще раз ее ударил, это было на много лучше, чем вот этот непонятный жест. Ей стало холодно, как будто сквозь нее пролетело приведение, но никакого привидения рядом не было, был лишь Джулиан, который вдруг решил проявить какое-то внимание. Возможно, Одри должна была отвернуться, или отмахнуться от него, но сегодня она была сама не своя, она принимала все, что он делал и даже все что говорил, не упуская возможности оспаривать его слова. Девушка лишь ждала, когда же наконец, он уберет свою руку от ее лица, ей хотелось чтобы все это закончилось и чтобы он ушел и оставил ее в покое. Кошечка..пронеслось у нее в голове и вот теперь никаких мурашек, ее передернуло и она посмотрела совершенно непонимающим взглядом на Паркера. Что все это значит? Я ему что, игрушка? Новая волна ненависти, смешанная с непониманием прокатилась по телу, и ощутив, наконец, некоторую свободу в теле, Одри скрестила руки на груди, как бы отгораживаясь от Паркера. хотя при всем желании это бы ее не спасло. - Отлично, значит будем чаще видится! Я просто прыгаю от счастья! – с особым ехидством сказала девушка, при этом, совершенно не повышая голоса. Она все так же смотрела на своего жениха и, видя на его лице улыбку, внутри стало совсем холодно. Наконец-то Джулиан ушел, назвав на прощание ее еще раз этим ужасным словом, от которого Одри поморщилась. Он ушел в темноту улицы, и Одри тут же почувствовала свободу, но при этом было такое ощущение, что он ушел и забрал с собой все ее силы. Она стояла совершенно опустошенная, было темно, холодно, и сейчас девушка как никогда ощущала себя беспомощной. Еще чуть-чуть и она упадет без сил, слезы тихо катились по щекам, и она даже не пыталась сдерживать их, не было никакой истерики, это была обида, на себя, на Паркера, на отца, на всех кто каким-то образом был ко всему этому причастен. Ей было противно от осознания того, что она ничего не сможет с этим сделать. Но думать обо всем этом не было сил. В голове вдруг стало так пусто, а телу стало очень холодно, но идти обратно в «Постоялый двор» не было сил, Одри лишь протянув руку, нащупала стену здания и, сделав несколько шагов, медленно сползла на землю, и было совершенно не важно, что земля была мокрая и холодная, и что ей самой было холодно и противно, и что слезы текли по лицу, а она невидящим взглядом смотрела в пустоту.
Факультет: Рейвенкло, 7 Должность: староста еврейский мальчик Боже мой, моя гениальность становится тяжелым бременем. Помоги мне.
Пост: 41
Рейтинг:
3
Отправлено: 19.10.07 19:28. Заголовок: Re:
В помещение сунул свой длинный нос Паркер. При виде этого напыщенного мальчишки с Хаффелпафа, у Голсдтейна возникало лишь одно желание – начистить ему физиономию, а ещё лучше приложить того несколько раз о холодную стену снаружи «Постоялого двора». А всё из-за того, что Одри была обручена с этим олухом! И как Керрингтоны допустили такое безобразие, в голове просто не укладывалось. Ничего кроме открытой ненависти к Джулиану, Энтони не чувствовал. Было обидно за несколько вещей сразу. Было как никогда обидно за Одри. Ей придется терпеть несдержанного Паркера всю свою жизнь, пока смерть не разлучит их или при лучшем стечение обстоятельств, Жуль не откажется от брака с очаровательной мисс Керрингтон. Ну, а вдвойне обидней было Энтони за самого себя. Ведь он в этой ситуации лишь мебель. Он ничему не сможет помещать, даже если захочет этого больше всего в жизни … В общем, если уж заводить разговор на тему «помещать», тут у Голдстейна был разработан целый план действий. Ну а что ещё оставалось ему? Наблюдать за семейной жизнь из далека и кусать губы или пойти на крайность и просто скрываться вместе с Оди от родителей её «ненаглядного» жениха. В общем, этот вопрос медленно, но уверенно решался в голове Тони. На летней работе настаивали не только его родители, но и он сам был совсем не против попахать всё лето в Министерстве, дабы накопить на дальнейшие расходы жизни. Одри скрылась за дверью кафе и на Энтони напала совершенно оправданное волнение. Усидеть на месте спокойно, никак не выходило. Первые пять минут, которые отсутствовала Одри, показались Голдстейну вечностью. В напряженные моменты, время всегда тянулось медленно. А ещё это невыносимое желание, сорваться с места и выскочив на улицу оттаскать самоуверенного Паркера под дождем, не давала покоя взбудораженному сознанию рейвенкловка. Но Тони мужественно сдерживался. Во-первых, он дал Одри своеобразное обещание, когда ответно кивнул на её жест «Не иди за мной. Всё под контролем». А данных обещаний он никогда не нарушил. Тем более обещаний, которые давал Одри. Время шло, а точнее тянулось медленно - киселем. Поглядывать на дверь, в которую с момента на момент должна была войти Одри, стало совершенно не выносимо. Одним глотком осушив вторую рюмку огневиски, Энтони с грохотом поставил фужер обратно на крышку стола и, кинув туда же пару монет, рывком поднялся на ноги. Схватив со стула куртку и перекинув её через плечо, размашистыми шагами направился к двери. Три, два, один … Рейвенкловец грозно толкнул дверь, вымещая на той всю свою злобу, и вышел на улицу. После двух рюмок спиртного, степень прохлады воздуха совсем не ощущалась. Оглядевшись по сторонам, Энтони сдавлено выдохнул, заметив правее входа в кафе, сидевшую на холодной земле Одри. От ярости, вспыхнувшей с новой силой, руки невольно сжались в кулаки. Сделав несколько шагов, Тони оказался рядом с брюнеткой и, не раздумывая, опустился рядом с ней на корточки. Легким жестом рук, накинул на плечи девушки свою куртку и трепетно, убрал с её лица черную челку: - Дай только повод Одри и я его убью! – Голос немного дрожал. – Дай только повод … Он сделал тебе что-нибудь? Сделал? – Энтони протянул руку к лицу гриффиндорки и легко стер с её щеки мокрую дорожку, оставленную слезинкой.
- ходит где-то рядом - прячется под мантией невидимкой
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, "апарекиум!" откл, правка нет
еврейский мальчик
- ходит где-то рядом
- прячется под мантией невидимкой