Узкие улочки деревни волшебников. По обеим сторонам плотно настроены жилые дома, пабы и лавочки. Одна из улиц встречается с центральной, которая соединяет деревню с Хогварсом, и с железнодорожной станцией.
ООС: Учёба таки вынесла мозг, так что если что не так, насчёт локации и постав в целом, вы меня пните, я исправлю
Коридоры Хогвартса, флэшбек - Я понимаю, мам. Я, правда, понимаю, - уже без лишних расспросов произнёс Колтон, взяв руку матери в свою. Если бы с подобными заявлениями к нему обращался отец, разумеется, реакция оказалась бы совершенно иной, но ради матери, её спокойствия и благополучия Корнуэлл-младший был готов идти почти на любые уступки. На самом деле он до сих пор не считал нормальным поведение родителей и уж тем более их политику – ничего не объяснять своим уже вполне взрослым детям. Просто Кол знал не хуже кого бы то ни было, что если Джульетта что-то для себя решила, то от своего решения она никогда не отступиться. Поэтому можно было хоть биться в истерике, хоть станцевать джигу, хоть кричать и рвать на себе волосы, Джули останется при своём мнении и ничего объяснять не станет. Как же он терпеть не мог эту фразу – «Когда-нибудь ты всё поймёшь». Гриффиндорец слышал её с самого детства, когда на особо заковыристые вопросы мама предпочитала не отвечать, а только загадочно улыбнувшись, говорить эту многообещающую фразу. Корнуэлл всё ждал, когда же придёт это «когда-нибудь», с годами вовсе не забывая своих детских вопросов, а только наоборот ещё и пополняя их список. Но «когда-нибудь» всё не приходило, и Колтон постепенно терял терпение. – Ты всегда говоришь «когда-нибудь ты поймёшь», только забываешь уточнить, когда будет это «когда-нибудь», - сердито буркнул молодой человек, нахмурив брови. Впрочем, его обида была мимолётной, и уже через пару секунд он снова хитро улыбнулся, искоса взглянув на мать. – И вообще, ма, ты что-то всегда умалчиваешь о своей бурной молодости, могла бы с единственным сыном и поделиться. Нет, я ни в коем случае не забываю о Рие, но сын то у тебя один, как ни крути! В конце концов, что скрывать, ты была прилежной старостой Рейвенкло, а папа был приличным мальчиком со Слизерина, всё просто как арбуз. И к тому же, ты говоришь, что я совсем не знаю, каким он был в молодости, так развей моё ложное мнение о нём, - весело подмигнул Колтон, по-джентельменски взяв Джульетту под руку. Ему всегда было интересно прошлое своей семьи, интересно было узнать, какими были его родители в его возрасте. С Калебом они всегда были далеки друг от друга, у них не было какой-то общей связи, которая всегда должна существовать между сыном и отцом. И иногда у гриффиндорца было столько вопросов к нему, о многом хотелось поговорить, спросить отеческого совета, но он знал, что просто не может это сделать. А так, прикоснувшись к прошлому, он смог бы узнать, каким человеком был Калеб, какой была его мама. Он мог бы втайне гордиться ими или наоборот научиться чему-то на их ошибках, ведь даже против воли он никогда и ничего не забывал. – А я взамен буду хорошо отзываться о бабуле, чтобы лишний раз не расстраивать чуткую нервную систему папы. Идёт? А уехать отсюда мы же можем и к вечеру, верно?.. Ты же так давно тут не была, погуляем пока по окрестностям Хогвартса, поговорим… Только сестрицу надо предупредить, она, поди будет рада, а то собрать чемоданы за пять минут для неё дело непростое, а так вон время будет. Ты согласна, ведь правда-правда? – Корнуэлл уже не мог сдержать довольной улыбки, пользуясь тем, что всё-таки убеждать людей он умеет, когда этого действительно захочет. Хотя его врождённый дар убеждения сводился к тому, что он просто говорил и говорил, не давая другому человеку возразить, и в итоге заговаривал до такой степени, что тому просто приходилось согласиться. Джули, конечно же, знала этот трюк, но в конце концов, как тут отказать любимому сыну?
Улицы Хогсмида, real time Вечером того же дня, после довольно продолжительной прогулки по окрестностям Хогвартса, Колтону всё-таки пришлось смириться с тем, что уезжать, как ни крути, но придётся. Пока они гуляли с матерью, разговаривали, время тянулось так медленно и неторопливо, унося за собой все тревоги и страхи. Впрочем, парень фактически ничего и не боялся, не зря же был распределен на Гриффиндор. Но в противовес этому, он порой боялся себя самого. Когда находился рядом с Рией, например… Тогда он боялся своих действий, и боялся делать то, чего хотелось бы, стараясь поступать так, как правильно, только вот не слишком выходило. А сейчас, насладившись продолжительной прогулкой, рассказами Джульетты и просто внезапно улучшимся настроением, Колтон и думать забыл обо всех терзаниях, вспомнив про них, только уже оказавшись на одной из улиц Хогсмида, где они с матерью должны были встретиться вечером с Рией. - Нет, я конечно, понимаю, что девушки любят опаздывать, но всё-таки промозглый осенний вечер не лучшее время для этого. Ма, подари Рие часы на Рождество и познакомь её с работой этого чудного механизма, может тогда, она будет приходить хотя бы всего лишь на пять минут позже, а не как обычно. Хотя чего это я, мечты, мечты! – в принципе, пускай Корнуэлл-младший пребывал теперь уже не в самом лучшем расположении духа, все его шутки и подколы в отношении сестры никогда не были по-настоящему злыми. Это скорее так, ворчание, без которого просто не обойтись, когда ждёшь кого-то, который вдруг решил преспокойно опоздать в дождливый и промозглый осенний вечер.
- Если бы я, сейчас был хоть в чем-то уверен, Лара, я бы этого не делал и не тянул бы тебя за собой. - Ответил на заданный вопрос Властислав, кидая взгляд на подругу. Слизеринцы встретились в назначенное время, в назначенном месте и все что им оставалось - это сделать шаг в сторону уродливой статуи Горгульи и продолжить свой путь в Хогсмид, но они не спешили. О потайном ходе, скрытом за статуей на третьем этаже замка, Властислав узнал пару лет назад, случайно став свидетелем использования этого хода, но сам его использовать он так никогда и не решился. Сейчас же, у них с Ларейн просто не было другого выбора. Из-за напряженной ситуации в магическом обществе, охрана замка была усилена и любые старания, безусловно талантливых студентов, прировняют их шансы на успех к нулю. Но в Хогсмид им было необходимо попасть. Долохов сам еще не знал, зачем он это делает. Зачем рискует своей шкурой желая спасти отца убийцу, которого он никогда даже не видел. Возможно, именно поэтому... каким бы Антонин ни был, он оставался отцом Власа, а у парня из семьи кроме этого человека больше никого не было. Кроме того, Властиславу мешал тот факт, что отца наказывают такие же убийцы, как и он сам. Орденцы были даже хуже. Они прикидывались борцами света, но убивали людей. Невинных людей, как его мать к примеру. Властислав не подавал виду, что смерть матери его сильно тревожит, но на самом деле не мог этого простить. Несколько шагов в сторону к статуе и вот кончик волшебной палочки уже выстукивает в такт прозвучавшему паролю. Горгулья сдвинулась с места и ход был открыт. Долохов не спрашивал у Ларейн не передумала ли она, он был в ней уверен, а поэтому просто шагнул вниз по каменной лестнице. Как только двое оказались в узком подземном ходе статуя вернулась на место и на несколько секунд все исчезло в абсолютной темноте. Тихое "Люмос" слетело с губ Долохова и слабый огонек осветил немного путь... Оказавшись в Сладком Королевстве слизеринцам пришлось немного потрудиться, что бы выбраться из подсобки лавки сладостей незаметными, а потом перед ними уже открылся прямой ход до Кабаньей Головы. Только на улицах Хогсмида Влас снова заговорил с Рейн и то, только что бы отвлечь себя от мыслей о том, кого он встретит в баре. - Ты сегодня выглядишь не важно, день не удачный или что-то случилось? - Поинтересовался он поправляя капюшон накинутой поверх одежды мантии. У Власа день тоже выдался не удачным если вспомнить встречу с Брокльхерст, которая сейчас уже наверняка рассказывает своим подружкам, что отговорила Долохова от самоубийства по случаю неразделенной любви.
Не помня себя от злости, Рия за считанные минуты преодолела несколько лестничных пролетов и, тяжело дыша, прислонилась к холодной каменой стене. Она ненавидела, когда ей командовали, ненавидела свою беспомощность и обязанность подчиняться кому-то, но больше всего она ненавидела, когда не считались с ее мнением и попросту игнорировали. Именно так сейчас поступала ее мать, не желая объяснять девушке какого лешего они с братом должны собираться и ехать черте куда по первому требованию. В конце концов, у них было право знать, что происходит. Дурные предчувствия одолевали ее и она ничего не могла с этим поделать. Топнув ногой от злости, рейвенкловка в который раз за день прокляла этот несовершенный мир и поплелась дальше, явно не горя желаниям укладывать вещи. А вещей, между прочим, было немало. Так как Джульетта не изволила оповестить дорогих детей, надолго ли они отправляются, как она выразилась, в путешествие, Эве оставалось только теряться в догадках, сколько именно «килограмм упаковывать». Памятуя о том, что тащить все это добро ей придется самой аж до самого Хогсмида, девушка ограничилась стандартным комплектом из десятка абсолютно ненужных предметов ее гардероба. Как бы она себя не ограничивала, как бы не старалась не набирать лишнего, в сумку все равно не поместилась и половина. Пришлось утащить из спальни семикурсниц чемодан Одетты. Надеясь, что подруга поймет и не линчует по возвращении, Рия все-таки утрамбовала свои пожитки и, сменив школьную форму на обыкновенную маггловскую одежду, покинула башню родного факультета. Время урока закончилось, и коридоры были заполнены спешащими по своим делам учениками. Сопровождаемая удивленными взглядами и насмешливыми перешептываниями, она добралась до кабинета профессора Ферта и едва ли не со слезами на глазах объяснила ситуацию. Как оказалось, декан был уже в курсе всех бед и никаких возражений к отъезду одной из своих учениц не имел. А как же Ри надеялась, что этот высокий мужчина заявит свое категорическое «нет» и она сможет остаться. Но не сложилось. К тому времени, как она покинула школу чародейства и волшебства, на улице потемнело. Погода лишь ухудшилась, и этот факт отнюдь не прибавил рейвенкловке радости. Она была обозлена и раздражена. Колтон давным-давно отбыл в деревню волшебников вместе с мамой, оставив ее совсем одну. Хорош, ничего не скажешь. Ощущение одиночества и абсолютной ненужности поглощало Эву. Кутаясь в короткую курточку, которая почему-то абсолютно не грела, она медленно шла в сторону Хогсмида. Казалось, что с каждым ее шагом вокруг становилось все темнее. Уродливые деревья, окружавшие со всех сторон, напоминали фигуры страшных монстров, которыми ее пугал брат еще в детстве. Неприятное, липкое ощущение страха, не спрашивая разрешения, поселилось в душе Корнуэлл. Чтобы хоть немного отвлечься, она мысленно принялась придумывать разнообразные колкие фразы, которыми одарит дорогое семейство при встрече. Уж что-что, а высказывать любимое «фи» она умела. Деревня волшебников встретила Рию ароматами свежей выпечки и корицы, ярким светом уличных фонарей и задорным смехом, доносящимся из пабов. - Цивилизация, - радостно изрекла брюнетка, оглядываясь по сторонам. – Или какое-то ее подобие. На силу вспомнив, где именно ее будут ждать мама и брат, она направилась вдоль главной улицы и свернула в самом ее конце. Чуть поплутав по переулкам, девушка вышла к условленному месту и сразу же заметила Колтона. Невольно улыбнувшись, Рия поспешила к нему, мечтая вручить уже порядком надоевший чемодан и отвести душу. - К твоему сведению, я умею пользоваться часами, Колти. – ядовито прошипела девушка в спину родного брата. Кто же мог подумать, что она подойдет как раз в тот момент, когда он удумает жаловаться. – Не забывай, кто из нас попал на факультет умных, а кто…кхм… в Гриффиндор. Смелость, знаешь ли, не показатель большого ума, как и сила. Что и видно на твоем примере. На вот, лучше подержи. Впихнув в руку брата свою поклажу, она демонстративно поежилась и, обиженно взглянув на Джули, с достоинством произнесла: - Ну и где мы будем ютиться? Холодно, если вы не заметили. А я не хочу подхватить простуду и потом лечиться отвратительными настойками. Я читала в Ведьмополитене, что от всех этих лекарственных средств кожа лица приобретает такой противный желтоватый оттенок. Абсолютно не эстетично. Папа бы никогда не позволил мне мерзнуть на улице, чтобы потом губить собственную красоту.
Отправлено: 04.02.08 16:13. Заголовок: Так логично – у Рии ..
Так логично – у Рии все разговоры сводились к отцу, и у Колтона к отцу. Только если принять во внимание факт, что отцы у них были разные, всплывала замечательная картина. Сама Джули уже прекратила тяжело вздыхать на каждый вопрос любимого сына, на тему отца, и даже не удивлялась тому, как Рия похожа на Калеба. Все те же черты характера, причем самые ярко выраженные. Упрекать дочь в том, что она пошла в отца, миссис Корнуэлл не могла, собственно как и Колтона, который был ежедневным напоминанием ее любви к Сириусу Блэку. Джулс уже много лет не была беззаботной девочкой, которой море по колено, давно это было, теперь были другие интересы и проблемы. Калеб постарался устроить их жизнь так, что бы прошлое осталось в прошлом. Но Джульетта, будто на зло не могла быть прилежной женой, и в самый неподходящий момент предала все, ради чего они жили. Предала ненамеренно, всего лишь потому, что ей было тяжело, что определенные чувства захлестнули ее с головой. Когда все слова были сказаны, и повернуть назад было нельзя, женщина начала сожалеть обо всем, что рассказала. Теперь в опасности была она сама, ее дети и муж. Если бы ей было все так же семнадцать, она была бы только рада, что бы Корнуэлла кто-то и где-то пришиб, а теперь, когда Джул носила его фамилию, была ему женой, и у них были дети, которые были смыслом ее жизни, такие мысли в ее голове не появлялись. Вернее мысли то, конечно, появлялись, но исключительно в период ссор и взаимных оскорблений. Калеб себе не изменял никогда, натура оставалась все той же, только Джулс стала жестче, жить стало в какой-то степени проще. Он кричал, она кричала в ответ, он уходил, оставляя за собой закрытые двери, она смотрела в след и молчала. Они давно пережили тот этап отношений, когда он был сильным, а она была слабой. Когда он издевался, Джули не было страшно. Потеряв определенные ценности, в лице любимого человека, женщина обрела новую суть своей жизни. Теперь оставалось только переживать из-за собственных глупостей, и молить Мерлина, что бы с Калебом все было хорошо, что бы из-за угла не появился кто-то, кому поручено их устранить. Нервничала, при каждом шорохе, не знакомом звуки, миссис Корнуэлл сжимала волшебную палочку, в кармане мантии, и в любой момент была готова дать отпор тем, кто посягнет на жизни ее детей, или на ее собственную. Работа аврора, не менее треплет нервы, чем служение мужа Темному Лорду. - Прекратите, друг друга цеплять, в конце то концов, угомонитесь! Иначе отец покажет вам сущим порождением небес. – лицо женщины стало серьезным, чем-то даже было похоже на лицо профессора МакГонагал которая злилась и при этом поджимала губы, именно в подобном состоянии в данный момент пребывала Джульетта Корнуэлл. – Если бы, ты, не собиралась так долго, а у Колтона хватило бы ума помочь тебе донести чемоданы, мы бы уже сидели в тепле. Мерлин, в кого вы такие неорганизованные? – фыркнула Джулс, и обвела детей обеспокоенным взглядом. В принципе, достаточно давно, и Рия, и Колтон уже не были детьми, но для женщины они навсегда останутся ее маленькими детьми, как и для Калеба. Так же, как и муж, ей никогда не простит Сириуса, а она не простит ему всего зла, которое он причин ей в школе. Замкнутый круг, который все-таки держал их вместе. – Идемте, ваш отец поговорил с хозяином одного из пабов, у нас две смежные комнаты, при большом желании, вы даже друг друга не будете видеть, довольны? А теперь вы становитесь ангелами, на десять минут и молчите. У меня болит голова. – на самом деле ей нужно было, что бы было тихо, что бы она слышала любые посторонние звуки и в любой момент была готова к защите. Ей было страшно, не было Калеба, который ни смотря, ни на что, мог защитить и себя, и жену и детей. Но она аврор, она должна. Совершила ошибку, значит, нужно было отвечать.
=> сыно, с тебя уже переход в паб, который создашь, у меня умерла фантазия^^
Итак, Антонин, «отпуск» закончился, жизни стремительно приходила в привычное русло, окуная румына в омут событий сразу и с головой, - С леса, так с леса, - уже на ходу бросил мужчина своему собеседнику, краем глаза провожая фигуры детей, двинувшиеся в противоположном направлении и почти сразу скрывшиеся из вида. Если бы не Фенрир, у Долохова была бы возможность наконец объясниться с сыном, но опять же, если бы не Фенрир, пожиратель возможно вообще не сбежал бы из плена, как минимум. Из двух зол, как говорится, выбирают меньшее, приходилось лелеять надежду о том, что Влас не возненавидит отца еще больше после всего, что произошло.. - То, что я просидел пару месяцев в вонючем подвале еще не значит, что я разучился колдовать, - сквозь зубы сказал мужчина, даже не поворачивая головы. Церемониться с оборотнем он не собирался, хоть тот фактически и спас ему жизни, сантименты не были у пожирателей смерти в ходу. К тому же вряд ли Грейбэк сделал это из личных симпатий. Сказав про палочку Антонин тут же вспомнил что у него, между прочим, осталась палочка Лары, а его собственная теперь погребена под останками Кабаньей головы, если орденцы не запрятали ее куда подальше. Что ж, еще одна неприятная мелочь для Лартелль-младшей, но это явно лучше, чем быть подозреваемой в пособничестве преступнику и пойманной с поличным. Так даже будет правдоподобнее… а насколько румын помнил, семья Вон никогда не бедствовала. А вот собственную палочку было жаль. - Я уже, - хрипло сказал румын, - развлекся, - прищуривая глаза и ухмыляясь. Можно было сказать что ребят подослал младший Малфой, но пока Долохов не был намерен раскрывать личности своих спасителей. Возможно, удастся обойтись без признаний относительно странного поступка сына, который по собственным же Антонина словам искренне ненавидел папашу. Дальше пожиратели шли в тишине, хотя через несколько минут, когда они проходили/пробегали мимо «Дэрвиш и Бэнгс», Антонину показалось что он уже услышал характерные хлопки где-то позади, которые обычно раздаются при аппарировании. Что ж, значит подмога уже прибыла, - пошли быстрее, - сказал он оборотню и сам ускорил шаг, стараясь не обращать внимание на ноющую боль в ноге [даже не знаю откуда она у него взялась xDDD]. Минуя наконец последний дом и покинув деревеньку, Долохов и Фенрир добрались до тропинки, ведущий то ли в Запретный лес, то ли еще куда-то, румын не слишком увлекался топографией и не был знатоком здешней дикой природы. - Давай за мной, - прошептал мужчина, сверкая глазами и кидая прощальный взгляд на Хогсмид, как будто пытаясь найти там сына, - Apparate!
Фредерик нахмурил брови и поправил тяжелый капюшон. Теодор опаздывал уже на 20 минут, что чрезвычайно злило пожирателя. Негодный мальчишка... Нотт сжал кисть в кулак и прошёл еще метров двадцать, стараясь не выходить на основную улицу. Светиться лишний раз было опасно, Рик и так уже поплатился за то, что тогда появился в больнице святого Мунго. Его самого сжерал стыд.. Он, пожиратель смерти, не смог справиться с двумя школьниками, сопляками... И нет, не то что бы не смог справиться, просто увлёкся, потерял бдительность. Нотт сглотнул, вспоминая, как мучил его Тёмный Лорд. Холодный голос до сих пор эхом разносился в голове, аж уши закладывает. Тёмный Лорд умеет наказывать... Этого у него не отнимешь. Казалось, что Тёмный Лорд уже родился таким.. таким, умелым что-ли [xD].. В любом случае, с волшебной палочкой в руке и заклятием круцио на языке. Нотт до сих пор чувствовал, как всё его тело словно пронзают миллионы ножей, словно он горит на тысячах кострах одновременно, словно ему перекрыли воздух, а тихие голоса нашептывают о том, как ничтожна его жизнь. Ничтожная жизнь... Тёмный Лорд мучал Фредерика три дня, а Нотт был уверен, что он всю жизнь провёл под прицелом волшебной палочки Волдеморта. А разве не всю? Рик закрыл глаза... Метку он получил в шестнадцать лет, подумать только... Кажется, что жизни до метки вообще не было! Не существовало... А может после? Нотт завернул за угол, стараясь не упускать из виду место, куда должен был прийти Тед. При мысле о сыне, сердце пожирателя болезненно сжималось. Чёрт возьми, оно еще способно на такое. А теперь Тед тоже стал обладателем этого прокляться. Каждый раз засыпая, Нотт корил себя за это. Ведь это он лишил сына семьи, точнее не показал, что такое семья по-настоящему, ведь это он строил из себя самого лучшего отца в мире, когда ряом находился Макс с дочерью, а оставшись наедине с Тедом, Рик никогда не уделял ему должного внимания. Но их всегда было только двое, а ведь это он лишил сына метери. Тогда в мире остались только они. Теодор и Фредерик... А Фредерик был не готов сам отвечать за сына. Он сам тогда был глупым никчемным, испуганным, мальчишкой. Только сейчас Нотт осознавал это полностью, а тогда... Тогда считал себя всесильным пожирателем. Дурак! Но Тёмный Лорд приказал... И где же всесильнрость? Всесильный пожиратель... смешно. Скорее послушная собаченка, как и все, все они. А теперь и Тед. Рик знал, что им движет ненависть, злость... Это толкает сына на отчаянные поступки. Но ведь самого Рика тоже тогда распирали эти чувства! Видимо это семейное... Призрак горькой улыбки скользнул по лицу мужчины. Мимо прошёл какой-то волшебник, что-то спросил... Рик еще раз поправил капюшон, что бы старик случайно не увидел его лицо. После проишествия в святого Мунго физиономия Фредерика красовалась разве что не в каждом номере Пророка, а лишний раз привлекать к себе внимание, опять таки, пожирателю не хотелось. Еще не все раны зажили... Отделавшись от прохожего, Нотт вернулся туда откуда пришёл. Теда не было... Раздражение сдавливало горло. С другой стороны, Рик просто с трудом мог находиться наедине со своимы мыслями. Рик внимательнее осмотрелся, может Тед идёт как-то по-другому? Но нет... Ну и схлопочет он за опоздание. Эта такая отцовская мысль прочно засела в голове. Там же вырисовалась картинка, как Фредерик уложит Теди на колено и начнёт шлёпать. Да уж, Нотту младшему явно не хватало в детстве шлепков по одному месту. А жаль... Нотт засунул куру в карман и достал оттуда пергамент. Последнее письмо Теда. Еще в сентябре Фредерик, более менее оправившись после пыток, написал сыну письмо с просьбой встретиться в Хогсмите. Тед ответил через неделю отказом. Разгневаный Фредерик едва ли не ринулся в Хогвартс, что бы лично надрать этому болвану его непослушную задницу. Остановил рассудительный Малфой и свежие раны. Следующее письмо было отправлено ближе к середине октября уже с требованием встретиться. Сын вообще проигнорировал... Взбешенный Нотт чуть ли не дрожащей от гнева рукой написал еще одно письмо. И тогда наконец-то получил положительный ответ. Смогу выбраться из Хогвартса на Хеллоуин. И время встечи. Рик отправил потом еще и место. Но Теда не было... Наверное прошло еще минут десять. Фредерик уже давно потерял всякое терпение, пятнадцать тысяч раз поклялся порвать мелкого подонка на еще более мелкие куски, а когда уже совсем собрался уйти, на горизонте замаячила фигура. Немного присмотревшись, Рик узнал силуэт сына. Его походка, размах рук, которые были присущи именно Ноттам. Так ходил некогда отец Фредерика, так ходит его брат, Кристиан, так ходит сам Фредерик, ну и теперь так ходит Теодор. И пусть у каждого из членов семьи было что-то своё, но основа была у всех именно Ноттовская... В какой-то момент Рик споймал себя на том, что немного залюбовался сыном. Сейчас немного впереди вышагивал истенный чистокровный маг, каковым Фредерик и хотел видеть своего сына. Когда Тед подошёл на достаточное расстрояние, что бы увидеть отца, Нотт скинул капюшон. Выражение его лица никак не выражало отцовскую радость. Просто холодное выражение лица. Раздражение и намёк на ненависть. Улочка была пуста. Всё вокруг было на удивление тихим. Словно все жители Хогсмита спрятались по-домам в ожидании и страхе перед дождём. Тяжелые серые тучи словно стали еще более тяжелыми и серыми.. Словно вот сейчас намечалась встреча не отца с сыном, а двух заклятых врагов. Фредерик вдруг осознал, что сжимает в кармане волшебную палочку.
Отправлено: 06.04.08 10:59. Заголовок: I'm not a pawn ..
I'm not a pawn I am the king…
Подготовка к Хеллоуину, что может быть глупее? Его совершенно не заботило, то, что его товарищи и другие люди, которые могли похвастаться знакомством с Ноттом младшим, бегают и предвкушают самоё веселье. Он же, словно высшее существо, созерцал на всё это действо с высокой башни, выстроенной из слоновой кости, с таким надменным и чванливым видом, что этому может позавидовать любой слизеринец. Он сложил руки на груди и положил левую ногу на подлокотник кресла, любуюсь пламенем огня, который неустанно горел в гостиной слизерина. Его усталые голубые глаза смотрели в этот очаг пламени, Тео чувствовал лишь расслабление и больше ничего. Это его вполне устраивало, если бы не наглая сипуха, которая уже несколько минут сидела на его плече и так и не хотела улетать. Он знал от кого она, поэтому читать письмо от этого человека представляло для него не очень приятное событие. - Ну ладно… Гнусавый и недовольный голос его заставил сипуху чуть встрепенуться, Нотт вырвался из её лап письмо и несколько секунд смотрел на него, думая открывать ли его или нет. Резкое движение и конверт уже был аккуратно разорван на две части. Тео вынул письмо. Аккуратным, но не всё же не очень разборчивым почерком там было написана всего лишь одна строчка - «Жду в Хогсмиде». Адресат был не указан, но всё же его подозрения оправдались. Теодор медленно встал с насиженного кресла и потянулся, рука поднялась к носу, чтобы понять, на сколько минут он уже опоздал. Десять минут, как мало…думаю, он вытерпит…Не развалится. Теодор Нотт никогда не отличался пунктуальностью, он опаздывал, куда только можно, на уроки, на свидания. Ну и что, тут такого? Начальство никогда не опаздывает, оно лишь задерживается… Он накинул на свои плечи куртку, не дай бог ещё простудится, ведь скоро начнутся тренировки, а ему как капитану сборной нельзя даже кашлянуть без разрешения декана факультета. Его губы дрогнули в самодовольной усмешке, он провёл рукой назад по волосам, стараясь привести их более в суразный вид, и толкнул дверь, которая вела к выходу из подземелий, который он любил за то что, в них можно легко затеряться, Нотт так любил иногда заводить свою жертву в это логово. Его шаги были неслышимы, словно его тут и не было. Теодор Нотт будто имел крылья, которые помогали ему быть незаметным и тихим, но этих пепел этих крылье навсегда остался в его сердце...чёрном от пепла сердце.
You make me, You break me, You build me up, to tear me down…
На улицах Хогсмида было как-то безлюдно, по дороге он встретил только какого-то незнакомого мужчину, то который шёл по направлению к Хогвартсу. Тучи затянуло сизыми тучами, которые грозились вот-вот разверзнуться и выпустить небывалый доселе поток воды и разочарований. Ему то, Теодору Нотту, было не в чем разочароваться, это время минуло уже давно, последнее разочарование была Абигайл. Только одно воспоминание о ней заставило его грустно улыбнуться, ему хотелось только расплаты и больше ничего, чек на покупку у него имелся. Увидев тёмную фигуру отца, он немного притормозил и засунул руки в карманы, скорее всего от того, чтобы спрятать руки или поближе к своей палочке. Да, он до сих пор боялся этого страшного мужчину к которому не питал не слишком много тёплых чувств, сложно было представить их семьей, но это было так. У судьбы очень странное чувство юмора, он никогда его не понимал. Отец скинул капюшон и Теодор гадко улыбнулся, папаша был в полном порядке, только видно был чем-то измучен, но парень не решался спросить у него, что же такое с ним приключилось. Нотт младший опустил взгляд на руки отца и заметил, что они трясутся, видно желая сомкнуться на его холодной шее. Теодор никак не мог снять эту улыбку, которая с каждой секундой становилась всё противнее и противнее, лишь взгляд его голубых глаз не менялся. Не ужели всё так плохо… - Можете обойтись без объятий, мистер Нотт - сказал он, кривя губы, он знал, что ему сейчас предстоит выслушать, но пресмыкаться перед ним он не собирался. Зачем оттягивать, то, что неизбежно. Нотт шмыгнул носом, сейчас он молил только о том, что Фредерик поскорее бы начал свою экзекуцию. Больно ему не будет, всю боль он познал давным-давно. Отец ничему его не учил кроме боли, оставил без матери, даже своего внимания ему было жалко на маленького Теодора, может быть, он вырос бы более достойным человеком, нежели сейчас и не наделал бы тех ошибок, которые привели его к печальным последствиям. Сейчас ошибки стали его жизнью, и какой бы конец ему не готовила ему судьба, он всё равно будет рад и ему.
Тед подошёл ближе, и Фредерик, с ужасом для себя, обнаружил, как изменился сын. Повзрослел, возмужал, стал серьёзнее свиду... и еще больше ненавидет отца. И всё таки, если бы межд ними были более семейные отношения, Рик сейчас наверное залюбовался и похвалил бы сына, купил бы что-нибудь в подарок и они долго бы сидели и болтали о школьной жизни Теодора. Тед бы жаловался на какуе-то шестикурсницу, которая отказалась погулять с ним, тогда Рик похлопал бы сына по плечу и что-то посоветовал бы. Но нет. Они не семья, и Нотт никогда не похлопает сына по-отцовски по плечу. Он пожиратель смерти, и Тед... тоже. Этого Фредерик не мог простить себе. Он потерял сына на всегда. И последние месяцы Рик всё больше и больше жалел об этом, всё болезненнее это ощущал. Первое и последнее слово, которое слетало с губ Нотта, когда тот находился под волшебной палочкой Волдеморта, было имя сына. А Тёмный Лорд смеялся на ухо, не прекращая издеваться над своим слугой. Фредерик был сломлен, а теперь ломается Теодор. Теодор... Рик вытащил руку из кармана, тем самым выпустив палочку. Оценивающим взглядом Пожиратель изучал сына, который тоже держал руки в карманах. Видимо, что бы палочка была на готове. Тедди, Тедди... Но. - Ты опоздал, - холодно ответил Нотт, пропуская поясничество Теодора мимо ушей. Его голос был на столько холоден, что казалось ближайшие окна затянуло инеем, а лужи покрылись толстой коркой льда. Игра в гляделки. Взгляд чёрных глаз Фредерика встретились с голубими глазами Теодора. Прошло несколько секунд, а показалось, что пара часов. Тед всё продолжал кривлять губы, что до невозможности злило Фредерика. С каждым шагом секундной стрелки Рик терял остатки отцовской любви и всё больше хотел удавить этого мелкого гада. Спокойной, Фредерик, сказал он сам себе. Спокойно, мистер Нотт эхом отозвалось вголове, и ненависть сдавила горло. Усилием воли Рик взял себя в руки и заставил говорить ровным, более менее спокойным голосом. - Отойдём дальше, - сказал он. - Ты же понимаешь, надеюсь.. - Рик кивнул в сторону дороги, ведущей за деревню. Он, как-никак, пожиратель смерти в розыске. И будет не очень смешно, если какой-нибудь житель Хогсмита увидет его в окно, выясняющего отношения с сыном. А вдруг этот кто-то маякнёт в министрество Магии? Наряд авроров сейчас был крайне нежелателен. Впереди всех наверняка ринется Макс Фрай, что бы лично видеть, как повяжут обидчика дочери. Правильный Макс Фрай. Никакой саморасправы. Всё в судебном порядке. В душе Нотт хохотал ему в лицо. Наивный дурак. Интересно, что он сделает, когда узнает, что растил кровную дочь своего злейшего врага? Нотт сам лично жаждал этой встречи. Он лично хотел видеть выражение лица Фрайа. Он лично хотел направиь палочку ему в сердце и увидеть, как погаснет огонь жизни в его глазах. Как погас огонь в глазах Фредерика Нотта, когда по залу суденого заседания разнёсся стук, с которым молоток опустился на трибуну. Приговор вынесен. Теперь была очередь Рика выносить приговор. Смертный приговор. И эта встреча состояится. Но не сейчас. И без авроров. Не исчез еще привкус собственной крови на губах.
Абигейл не знала, зачем согласилась. Зачем позволила Дафне увести себя из замка и дала возможность себя хоть немного развеселить. Слизеринка вот уже больше месяца вела жизнь святого мученика, как будто до этого согрешила, но на самом то деле, она всего лишь хотела жить. Жить в свое удовольствие, а не существовать, так как существует большинство окружающих ее людей, являвшихся марионетками своих родителей и общества. Она всего лишь хотела быть с любимым человеком, а не с тем, кого раньше называла своим другом. Она хотела поступить вопреки указу отца, не так как поступил он сам в свое время. Когда-то давно Абигейл видела фотографию, на ней улыбаясь кружились под дождем молодой еще совсем Фрай и некая Ревел. Они выглядели настолько счастливыми, что сразу было видно это любовь. Об этой девушке отец никогда не говорил, но что-то его заставило с ней расстаться и связать себя узами брака с Энн Булстроуд. Она была уверена, что с ним поступили так же как поступали сейчас с ней, но почему? Почему отец или точнее тот, кем он был до определенного момента, вел себя подобным образом с любимой дочерью? Это была месть или он действительно теперь считал, что это правильно? Слишком много вопросов, на которые уже, наверное, никогда не будет ответов. Встав с перил, Абигейл согласно кивнула Дафне, и обе девушки побрели по выложенной камнем дорожке в сторону арки ведущей в Хогсмид. Пока еще не было десяти и им можно было находиться на улице. Незаметно слизеринки выбрались с территории замка, и пошли по широкой улочке Хогсмида. Шли они молча, просто потому что теперь им не о чем было говорить. Раньше Аби с Дафной практически не замолкали. Они спорили, обсуждали, сплетничали иногда. У лучших подружек всегда была тема, а сейчас у них не осталось ничего. Абигейл вернулась в замок совсем другим человеком, ее не интересовало ничего, что могло бы интересовать ее друзей или приятелей, но ведь настоящий друг этот тот, с кем можно и помолчать вместе. Оказавшись на перекрестке двух дорог, девушка остановилась и поинтересовалась у подруги, - Так куда мы пойдем? - Отсюда было одинаковое расстояние до популярных Трех Метел, и обновленной Кабаньей Головы в которой два месяца назад произошло ставшее популярной темой для разговора столкновение, да и до других местных заведений тоже. Но выбор лег на плечи Гринграсс, ответственной за эту вылазку. - Кстати, почему ты решила пойти сюда? А как же традиции? - Поинтересовалась Аби пока они решали куда им идти.
Отправлено: 26.04.08 15:01. Заголовок: флэшбек Время приде..
флэшбек
Время придет, будет нужно платить по счетам первый выстрел не мой. К моему сожалению.
В пору было биться головой о стену в немой ярости - она была рядом, рядом, рядом, черт возьми, а он сплоховал, отпустил, подтолкнул кончиками пальцев в объятья Руквуда! Чем он был хуже, чем Августус? Чем он, Теодор Фредерик Нотт, отличался от этого среднестатического слизеринца? Он был с ней с самого детства, играл в прятки в доме, смотрел, подолгу, в глаза, медленно погружаясь в пучину, не желая выбиратся - утонуть, хорошо, как скажешь, Абигейл. Как тебе будет угодно, проклятая девчонка. Фрай забрала у Нотта все, чем он владел - отец при ее появлении превращался в образец любви, она забрала его душу, сердце, или то, что от них осталось, чтобы потом, играя, выбросить по дороге к Руквуду. Аби и Августус сделали свой ход, а он его принял - выстрел прогремел в воздух, если она думает, что он умрет от этой боли, то стоило посмеяться над наивностью слизеринки - Нотт сможет это перетерпеть, передавить все болезненные вены, бегущие к сердцу, что начало биться сильнее, наступить на горло собственной песни - зато потом, когда будет его черед делать шаг, он отомстит Руквуду, о нет, месть это слишком мало, он его уничтожит, развеет по ветру, сотрет в порошок, иначе он не будет Ноттом. А Абигейл... Абигейл должна быть рядом, время уже показало, что так просто ей от слизеринца не отделаться, она обязательно будет согревать его холодными ночами, пальцы Тедди будут скользит по мягким темным длинным волосам, ладони - изучать ласковое и податливое тело... А пока стоило потерпеть. Немного. Ведь она в Хогвартсе. Фрай - в Хогвартсе. Дышит одним с ним воздухом, и наверняка забыла происшествие в общественном саду в Лондоне - зато Тедди все помнил. Грязные игры не закончатся никогда, они доведут всех до забвения, до смерти, и та боль, что он причинил любимице отца, покажется ей еще небывалым наслаждением. От одной этой мысли слизеринца разбирал полубезумный смех - птичка рядом, птичка в клетке, ему не понадобилось даже ждать долго, чтобы Тедди мог напомнить Фрай о себе. Сидя в Большом Зале, на уроках, полных бессмысленной чуши маразматичных стариков и монотонного бормотания, Нотт сжимал и разжимал пальцы, слыша болезненный хруст суставов - словно его ладони уже схватили Руквуда за шею, и медленно начинают давить на такие важные артерии. Установка одна. Уничтожить. Если необходимо переступить через его труп, слизеринец это сделает. Хотя почему, "если необходимо"? Он и так с бооольшим удовольствием пожелает Августу удачи в последнем путешествии в ад. Избавится от того, что мешает тебе достичь такой необходимой цели - это так похоже на всех Ноттов...
Everywhere I look you're all I see Just a fading fucking reminder of who I used to be
Теодору вдруг стало интересно, о чем сейчас думает его отец? О очередной жертве, которую нужно уничтожить, или о том, как сильно он ненавидит собственного сына? Все могло быть иначе, а Фредерик сам все испортил - превращался в идеал ради другого ребенка. А самому Тедди доставались только крошки любви. Крошки и отзвуки сказок, что читал отец Фрай. Вспышки воспоминаний, голос отца, читающий сказки Барда Била, шорох переворачиваемых страниц, все это, смешанное, как в памятной легенде про происшествие в Вавилоне, эхом отозвалось в голове Теодора, заставив слизеринца отшатнуться от отца, отступить на несколько шагов, словно Фредерик был прокаженный, с лицом, покрытым отвратительными струпьями. Раненные воспоминания, недобитые, стонали так громко в сознании Нотта, что на секунду заглушили все, даже мысли о Аби и планы мести поблекли. Редкие секунды бесконечного покоя, светлая комната, Тедди сидит чуть позади, любуясь на блики солнца, что путались в волосах Фрай, отец где-то в кресле, размеренно и спокойно, девочка поправляет Фредерика, подсказывает ему, если Пожиратель вдруг забывал историю, забывал ее окончание, или нарушал плавный рассказ своим молчанием. Но через секунду воспоминание исчезло, огонь в груди погас, оставив Тедди ничего, не оставив даже послевкусие, даже эхо, хотя бы какого-нибудь напоминания о том, что такое действительно было в жизни молодого Пожирателя Смерти, а не приснилось ему холодной ночью: - Ну и что - парень спокойно пожал плечами, рассматривая отца - на секунду Теодору внезапно захотелось стать, таким же, как и отец. Делать все, как его отец. А еще захотелось поверить на секунду, что если что, Фредерик не захочет столкнуть собственного сына в пропасть - а то, что он ему поможет. Бред. Нотты никогда не будут помогать друг другу. Оставьте сказки для семей, где ценность добра не просто пустой звук. Где тепло не только от огня в камине, а забота на словах подкрепляется заботой на деле. Подумаешь, опоздал. Отец думает, что Тедди должен был нестись к нему на всех порах, сбивая предметы? Наивность отца его явно не красила, а пунктуальностью слизеринец никогда "не страдал". - Зачем я тебе потребовался? - глухой голос, пустой взгляд куда-то за спину отца. Теодор даже не стал изображать из себя заинтересованность в разговоре, а на сцену "радость при встрече с отцом" слизеринца и подавно не хватило - Прочитать пару тройку - десяток сотню нотаций и потом вновь растворится в воздухе? Тогда поторопись, отец. Удиви меня читалось на лице у Нотта младшего, когда его губы привычно исказила усмешка. Хватит. Фредерик - не заботливый отец, а Тедди - не заботливый сын.
Фредерик поджал губы, пристально глядя на сына. Нотт шумно выдохнул, поборов желание пригвоздить Теодора к стенке. Тот так старался придать себе вид челвека, которого ничего не волнует, словно ему на всё плевать, и на всех. Самым страшным было то, что так оно по сути и было. Его пренебрежение в голосе, поведении.. Всё дико выводило пожирателя из себя. Его улыбка, манера говорить.. Вызывало какуе-то призрачную гордость и дикое раздражение. Рик сделал шаг на встречу Теодору и остановился в чуть меньше, чем двух шагах о юноши. И всё таки он не изменился.. Да, вырос, да возмужал, но Тед это Тед.. Иной раз может показаться, что мальчик каким был в свои два года, таким и останется в тридцать. Для Фредерика его сын на всегда останется его СЫНОМ. И плевать, какие у них отношения. Пусть Тед ненавидет его, пусть Фредерик будет раздражаться от каждого его неверного и глупого движения, но он - его сын. Тут уж ничего не изменишь. И всё таки... И что.. И что? Фредерик немного склонил голову... Молчит. Доля секунды, и пожиратель оказался около сына, сильно схватив того за левое запястье. - Ты думаешь это шутки, Тед? - негромко начала Фредерик. Скорее нет. Да, он говорил тихо, голос его походивший на шипение, в то же время четко разносился по пустому проулку. Осознав это, Фредерик соизволил немного понизить голос. - Тебе смешно, Теодор.. Ты не понимаешь, во что ты ввязался. Это худший из кошмаров. По сравнению с жизнью, которая тебя ожидает... посравнению с этим, в аду - холодно. - Нотт сильнее сжимал руку сына, что бы тот не мог вырваться, что бы дослушал отца до конца. У Фредерика ныло всё тело. Рёбра разрывала немыслемая боль.. Спина, шея... Казалось, что еще секунда и его пальцы разожмуться. Но нет, Нотт держал мальчишку очень крепко, вкладывая в свою хватку все оставшиеся силы... Подпитывая всеми чувствами.. И ненавистью, и раздражением.. и любовью. - Ты считаешь себя пожирателем смерти.. - сквозь зубы процедил Фредерик. Крепко сжимая правой рукой запястье сына, Фредерик левой задрал левый рукав Теодора. Зачем он это сделал, даже Нотт не знал. Наверное за тем, что бы лично увидеть выжженую волшебной палочкой Тёмного Лорда метку. Он до этого не видел метку на предплечье сына. И, признаться, боялся увидеть. Размышляя об этом раньше, Нотт как-то старался не думать о том, что, да, это всё на самом деле.. Что теперь его сын обречен на это ужасное существование. Жизнь? Жизни нет. Пожиратели не живут. Они существуют ради того, что бы.. что бы существовать. - А ты даже вообразить себе не можешь, что это такое.. Зрачки Нотта расширились. Череп с пустыми глазницами, змея выползаяющая изо рта словно язык. Это изображение было так ему знакомо, но было таким чужим. И, да, родным и неотъемлемым. С этим Нотт уже смирися. Теперь придётся с этим смириться и Теодору. Тедди... Его чёрные глаза пылали ненавистью. Такие же чёрные глаза, как и у самого Фредерика. Даже ненависть в них была знакомой. И тьма, разползающаяся по всей душе. Та тьма в глазах, за которой Фредерик так любил налюдать в юнности. Лёгкая тень на дне сознания рассказывала Фредерику обо всём всегда. Как давно он не смотрел никому в душу. Ооо.. Последнее, что Нотт наблюдал в глазах, так это то, как угасает в них жизненный огонёк. А сейчас он смотрел в душу своему сыну.. и не видел там ничего. Тед слово, словно был пустым.. Или же он так тщательно запрятал остатки чувств. Мерлин, это же всего лишь мальчик. Глупый мальчишка, который ввязался непонятно во что. Болван... Нотт разжал пальцы, отступив он Теодора на пару шагов. Шаги были нечеткие, Рика слегка покачивало. Боль во всём теле накатила с новой силой. Мужчина на миг прикрыл глаза, стараясь прогнать всё из головы, все воспоминания о тех днях, когда Волдеморт наказывал его, когда Нотт захлёбывался собственной кровью. Даже раны почти позаживали, но одна единственная мысль возобновляла всё: все муки, ощещение того, что глохнешь от собстенного крика. И единственное, что осознаёшь всецело, это то, что ты никому не нужен. Жизнь ничто (твоя, чужая...одного человека или десятка..), а волшебная палочка - лишь щепка. Нотт достал из кармана вырезку из старой газеты, где была статья о нападении на Абигейл и кинул её в ноги Теодору. - Думаешь, теперь ты имеешь право бегать по Лондону и, размахивая волшебной палочкой, мстить всем подряд? - Баран Глупец... Нотт задержал дыхание на какое-то время, пытаясь прогнать боль из груди. - Ты засветился, Тед. А Фамилия "Нотт" теперь во всех газетах. Ты просто шёпотом поблагодари её.. Поблагодари за то, что там чужое имя, - процедил свозь зубы Фредерик, опять подходя к парню. - Потому что Макс.. Макс придёт и за тобой,... сын.
Отправлено: 04.05.08 14:41. Заголовок: Судьбы не переделать..
флэшбек
Судьбы не переделать, хотя пытался убежать. Как глупо было думать, что мне нечего терять Спасение придет, но будет некого спасать
Почему отец не хотел верить в сына? Почему Фредерик слепо продолжал гнуть свою линию о том, что Тедди лишь мальчишка, которого проще простого обмануть и который ничего из себя не представляет, никакой ценности и никакой опасности. Наверное, они смогли бы быть хорошей командой, отец и сын. Они бы вместе расквитались бы со всеми врагами, уничтожили бы все препятствия, жаль только, что ни у того, не другого не было к друг другу ни капли, ни щепотки уважения. Они были совершенно разные, совершенно чужие друг другу люди, по жилам которых течет одна кровь. А что сейчас мог сделать Фредерик? Бить себя в грудь, рыдать о том, что когда-то давно не дал нужного внимания своему единственному сыну, что связался с плохими людьми и вовремя не убрал Сэмминг с шахматной доски. Это единственное, что оставалось старому, загнанному в угол Пожирателю Смерти, который сейчас для младшего Нотта казался даже не раненным зверем, а просто старой жирной крысой, которая не знает, куда себя деть и куда спастись. От этого стало еще противнее находится на одном квадратном метре с Фредериком, и Тедди бросил быстрый взгляд направа, туда, на полупустынную улицу, пытаясь найти путь отступления. О том, что отец мог сказать ему что-то важное, Нотт даже не задумывался - в его понятии Фредерик состоял только из бесконечных нотаций, крысиного страха за собственную шкуру и отсутствия любой веры, будь то вера в сына, в Хозяина или даже в себя. Бесполезно пытатся ждать от него спасения, бесполезно - Теодора уже не спасти. Нечего спасать, душа давно превратилась лишь в красивое слово, а сердце лишилось красивого смысла и другого бесполезного пафоса. Кого Нотт старший хотел спасти? Идеального убийцу? Идеального сына? Или призрак прошлого, маленького Тедди еще с чистой, не измазанной кровью душой? Бесполезно. Слишком поздно: - Отпусти меня - фраза, так болезненно похожая на вопль маленького мальчишки сорвалась с губ Теодора быстрее, чем он успел подумать о том, что стоило это удержать где-то глубоко в себе. Отец для него сейчас был прокаженным, зараженным страшной болезнью, которая была неведома слизеринцу. Его отец был отравлен безверием. Попытка вырватся, еще одна, потом еще, и Теодор окончательно понял, что сейчас это не выйдет - силы явно были не равны - грустно хрустнули суставы рук, когда отец чуть посильнее сжал пальцы, и парень на переферии сознания подумал, что ему не хочется лишиться сегодня руки: - Нравится, папочка? - преувеличенная гордость и радость в голосе, Тедди казалось, сейчас издевался, говоря это отцу, который рассматривал его метку с неприкрытым ужасом. Да еще это обращение, слизеринец никогда не называл отца так, а сейчас захотелось ударить его побольнее, этим нежным - детским "папочка". Но в глубине души парень понимал собственного отца, чьи глаза сейчас расширились от ужаса - он сам боялся смотреть на змею на собственной коже, сам боялся этого практически до истерики. Но от одной мысли, что знак Темного Лорда с ним, становилось куда теплее, спокойнее, Тео словно чувствовал за своей спиной всю мощь тьмы, эта тьма была с ним, она защищала его невидимым считом, закрывала собой. И ужасна была вера Теодора Нотта в это - Я тоже люблю этот знак. Люблю смотреть на него, рассматривать каждую черточку... Вранье. Снова ложь, и снова отец и сын врут друг другу, не гнушаясь ничего. Их ложь давно перешла любые границы, она стала заменителем жизни. Соврать всегда легче, чем сказать правду, поддержать, ложь помогает ударить побольнее в самое незащищенное место. Отец отступил от Тео на несколько шагов, и Нотт с ужасом словил себя на мысли о том, что внутри его буквально разрывает от булькающего хохота при взгляде на отца - какой же он жалкий, какой же он мелкий, чуть покачивается, словно пьяный. И не было ничего, что заставило бы Теодора пожалеть собственного отца, или протянуть ему руку - месть. Как там... око за око? Когда-то Рик тоже оттолкнул сына, а сейчас Нотт младший припоминает ему всю собственную боль: - Я имею права на любой ход - процедил парень, опускаясь на корточки и поднимая, чуть брезгливо морщась, газету, разворачивая передовицу. Темные глаза быстро пробежались по строчкам, а на лице появилась какая-то уловлетворенная улыбка - Фамилия "Нотт" не сходит с газет уже давно - Теодор отбросил газету в сторону и поднял руки вверх, вычерчивая невидимые слова в воздухе - "Фредерик Нотт пойман и ждет следствия в Азкабане", "Максвелл Фрай выносит обвинительный приговор", "Нотт на свободе!". И все твоими усилиями. Или ты злишься потому, что я затмеваю твою славу? Не стоит, отец. Хотя... наверное, нужно так переживать. Твои-то пятнадцать минут славы прошли, в Азкабане. Удобно было давать интервью дементорам? - голос слизеринца все так же оставался похож на шипение змеи, только теперь Теодор не контролировал слова, что вырывались из его рта. Он не узнавал собственного голоса, и до последнего не мог поверить в том, что детские обиды, что копились в душе, сейчас вырвались наружу, уничтожая на своем пути любые барьеры, любые препятствия в виде холодного разума и желания держать себя в руках. На его лице появились красные пятна, глаза заблестели, словно Теодор выпил что-то из "живой воды", а руки непроизвольно сжались в кулаки - Сколько прошло лет, отец? Двадцать? Двадцать пять? А ты все не можешь справится с собственным врагом. Сколько можно, Мерлин, сколько можно, мистер Нотт? Убей его, уничтожь Фрая, в конце концов он просто какой-то судьишка из Визенгамота, глупой организации, состоящий сплошь из седых стариков с брюхом, потому что я, в отличие от тебя, не боюсь Фрая. Понимаешь, не боюсь. - Теодор изобразил на своем лице священный ужас - Ах, Фрай придет за мной, Фрай придет за мной. Я не хочу влачить такое же жалкое существование, как и ты, и гнить медленно, не хочу. Ты просто противен, старый, разваливающийся мужчина, претендующий на уважение. Да кто ты такой? Даже твой собственный сын считает, что ты никто. Жаль, что ты сбежал из Азкабана, ты только и умеешь, что путать карты и лезть в мою жизнь. Лучше бы ты сдох там.
[мрачный небольшой переулок между "дэрвиш и бэнгс" и "кабаньей головой"]
Джексон брезгливо посмотрел на собственную руку – костяшки были давно сбиты, а от частых приступов злобы и агрессии ссадины и порезы не успевали затягиваться до конца. Вот и сейчас на бледной коже появилась горячая кровь. Но ни боли, ни жжения, вообще никакого дискомфорта Мальсибер уже не ощущал, в отличие от парня который сейчас корчился на земле, руками обхватив живот. Лицо (хаффлпаффца, кажется?) было тоже в крови, вряд ли он видел уже что-то перед собой, а слова незадачливого студента который не умеет держать язык за зубами теперь были едва похожи даже на невнятное мычание. «Ха-а-а, Джек, а ты же теперь племянник Министра Магии!» - невинная фраза на первый взгляд, но ее уже было достаточно чтобы Джексон вполне добровольно потерял на собой контроль. Одно лишь предложение уже убило в парне весь запас спокойствия, концентрации и миролюбия на ближайшие несколько часов, если такой вообще имелся. Во-первых, от имени «Джек» у Мальсибера просто сводило зубы, как будто на них отдельно наложили заклятие Круцио, а уж при упоминании отца… Слизеринец довольно легко слетал с катушек. Глаза как будто заволокло пеленой, а вместо лица хаффлпаффца, который уже с утра видимо переборщил со сливочным пивом, то и дело предстает в голове лицо Корнуэлла, который не далее как вчера самодовольно улыбался со сцены, вещая о важности образования и о перспективах молодого поколения. Пальцы сжались в кулак просто инстинктивно и уже через какое-то мгновение и озверевший Джексон и его жертва оказались в одном из закоулков Хогсмида. Даже ранним утром здесь было мрачно и не слишком уж чисто, а воздух, свежий и холодный во всех остальных частях Англии, тут был затхлым и как будто тяжелым, слова и стоны тонули в нем, так что на главной улице не было ничего слышно. Удар, еще один – они градом посыпались на бедного студента, как будто Мальсибер не собирался оставить на парне ни одного живого места. Не то чтобы его взбесил этот конкретный придурок, который не следит за языком - просто каждый, с кем хоть раз дрался Джексон, был в его глазах Калебом. И каждый раз, когда тяжелый, сбитый в кровь кулак опускался на того, кто попался под руку и начал выступать с неуместными заявлениями, он в глазах слизеринца как будто мог каким-то образом сделать больно и «папе». - И точно, мне никто ничего не сделает, я же племянник министра магии, - звенящим, но тихим голосом прошипел Мальсибер, выговаривая каждое слово четко и с явным презрением как к собеседнику, так и к предмету разговора, - Пошел отсюда, давай! – прощальный пинок, не сильный, но ощутимый, когда на теле синяков скоро будет больше чем мест, до которых можно дотронуться без того, чтобы скрутиться от боли. Однако то что продолжало корчиться сейчас в ногах не собиралось двигаться, так что Джексон недолго думая сам резко развернулся и пошел прочь, к главной улице. Ему плевать было, что это нечестно или неправильно – бить тех, кто заведомо слабее и тем более, бить просто так. Так же как ему было плевать сколько дней тот парень проваляется в больничном крыле, если будет настолько глуп, чтобы туда идти, посмеет ли проговориться, кто его так отделал и уж конечно как этого парня зовут, с какого он факультета или курса. Люди вокруг были не более чем фоном для жизни слизеринца, не более чем мебелью, которая иногда говорила и на которой при случае можно выместить злобу. У него была цель, пусть невыполнимая, если смотреть на нее здраво. И были только два человека, чувства к которым, такие разные, но одинаково сильные, перекрывали неприязнь к окружающему миру. Мать, которую Джексон любил, но почти не знал и потому идеализировал и «отец», которого уж точно было за что презирать и ненавидеть.
Девин остыла. Несколько секунд назад ее окатила горячая волна, перевернула все внутри, и полетели к чертям предрассудки и принципы, даже совесть, жалобно заскулив, забилась в самом дальнем уголке души. А сейчас она была холодна как всегда и абсолютно не заинтересована. Даже испугана. А то, она ведь только что спровоцировала на поцелуй взрослого мужчину. Опасного мужчину. Когда Фокс снова коснулся ее лица, хаффлпаффка вздрогнула, она внимательно слушала его, вникала в слова… он говорил так, будто знает ее вечность. Смотрел так, будто видит насквозь. От этого становилось не по себе и слава Мерлину, Фокс решил не продолжать игру, в которой девушка заведомо на месте пораженного, он двинулся вперед, оставил ее позади и остановился лишь на секунду, как будто на самом деле все, что сейчас произошло, было только в ее голове, а он искренне не понимает, почему его гид застыл камнем на месте. Но на самом деле мужчина не просто остановился, чтобы подогнать ее, он хотел задать вопрос. Указал пальцем на Девин и спросил, нет ли у нее старшей сестры. Как странно, Девин ведь даже не задумывалась о том, что Фокс наверняка был знаком с ее матерью и без особого труда узнает в девичьем лице знакомые черты. Проклянув все на свете и в первую очередь свою бестолковость, хаффлпаффка отрицательно покачала головой. А затем дабы быть убедительней еще и добавила, - Нет, сэр. – С этими словами девушка сдвинулась с места и вместе с Фоксом покинула замок. Провела его на полянку, хотя как на нее попасть он и сам уже знал. У самого края в заднем ряду из стульев хаффлпаффка заняла свободное место, под укоризненным взглядом ненавистного декана вжалась в его спинку и попыталась прикинуться частью толпы.
риал тайм:
Как обычно, как и всегда, Девин проснулась, собралась и отправилась вон из хаффлпаффской спальни открывать для себя новый день. Очередной день, который она проведет без особой пользы. День, в котором она растворится в толпе, станет еще одной девочкой волшебницей, которая позавтракает-отсидит на паре уроков-пообедает-поужинает-может быть даже перекинется с кем-то случайным парой слов перед сном. Все в этом дне, произойдет до давно заученному скрипту... как же этой девушке надоела такая жизнь. Сегодня был выходной день, а значит, она отправится в Хогсмид. Пройдется по заполненным волшебниками улочкам, возможно, приобретет какую-то абсолютно бесполезную вещь, она сделает это не потому, что ей хочется, а потому что так надо. Ведь если она займет один из широких подоконников в коридорах замка и проведет это время, читая интересную книжку, весь мир неожиданно обратит на нее свое драгоценное внимание, ведь она действует не по системе, значит, что-то не так. Но упоминать подоконники лучше не стоит. В принципе по этой причине сегодня хаффлпаффка была исключительно рада тому, что ей удастся прогуляться и проветрить свою голову. Вчерашние события не могли не оставить в ее жизни следа. Из замка выкинули МакГонагалл, ее место занял Ферт, новый министр вместе с целой делегацией наряженных колдунов из министерства плел какую-то чушь, об их счастливом будущем, которое они построят вместе. Шокирующим и удивительным, наконец-то необычным, было конечно не это. Этим самым фактором стало то, как раз из-за чего, Девин и пропустила всю речь, конечно, это было не варенье, которым девушка вчера измазалась, причиной стал мистер Фокс Фаррен. Да Девин еще помнила вкус его губ. Манящий голос. Холодный насмешливый взгляд. Мерлин и святая Моргана, если бы они знали и могли уберечь. Но не уберегли и самое странное, что Девин понравилось. Она не думала сейчас о Фоксе с отвращением, которое должно было проснуться у нормальной семнадцатилетней девушки, которая целовала старшего в два раза человека, да еще и пожирателя смерти, который с гордостью заявлял «да я такой». Каждая нормальная девушка должна была считать это постыдной страницей в своей жизни, нормальная девушка! Но не Девин. Хаффлпаффка же разгуливая по Хогсмиду, думала о том какая реакция будет у Фокса, встреть он ее снова и повторится ли то, что было между ними вчера. Думала она конечно об этом долго, и возможно продолжила бы раскладывать в голове все по полочкам, если бы не Мальсибер, который буквально вынырнул из темного переулка. Еще чуть-чуть и задумавшаяся Эшби, врезалась бы в него, но благо успела затормозить. Зная о скверном характере парня, не понаслышке, Эшби мысленно поблагодарила всех богов, что уберегли ее хотя бы от этого приключения, и молча уставилась на парня. Сам Джэксон тоже был весьма удивлен и, похоже, совсем не доволен этой встречей… с этим слизеринцем Эшби доводилось общаться всего несколько раз, на уроках зельеварения в прошлом году. Слагхорн выдумал поставить их работать в паре. Сначала это были взаимные убийственные взгляды, затем они даже перекинулись парой не добрых слов, не сложно понять, что дружба не сложилась. Хотя кому она была нужна? Джэксон дружить не умеет, а Девин друзья не нужны. В этом то слизеринец был чем-то на нее похож. Говорят ведь рыбак рыбака... - Привет. - Разжав кулачки и выпустив из них смятые рукава теплой кофты, машинально кинула ему Девин, сама не зная зачем. Она все еще внимательно смотрела на слизеринца, ожидая от него какой-то реакции, но не долго. Спустя десяток другой секунд абсолютного молчания, она уже готова была также быстро попрощаться и пойти себе дальше, но взгляд привлекла смазанная на его руках кровь, а затем послышалась и стоны. Вариантов было несколько, и каждый был отвратителен по-своему, это прям как в том анекдоте: "изнасиловал, убил и съел" но вот что сделал слизеринец в переулке, ей еще предстояло узнать. Просто так, раз она уже все равно свидетель... сама того не замечая, Девин сощурилась. - Дай угадаю, - вдруг оживилась девушка, нарушая молчание и заглушая глухой, едва уловимый стон пострадавшего. Самое интересное было то, что хаффлпаффка не помчалась помогать. Интересное еще было то, что в душе ей было плевать на того, кого Джексон оставил в переулке, ей важней был поступок... наверное, поэтому с ней никто никогда не рвался дружить. - Вариант а - насильник, б - убийца, в - людоед? Судя по твоему виду, Джек Потрошитель нервно курит в сторонке.
Отправлено: 24.07.08 03:11. Заголовок: Джэксон продолжал хм..
Джэксон продолжал хмуриться, раздражение никуда не уходило. А должно было – парень неплохо выместил злость на незнакомом студенте, стоны которого продолжали раздаваться за спиной. Но запасы злости в Мальсибере были нескончаемы - еще бы, когда ты ненавидишь весь мир, когда все вокруг тебя только раздражает. Иногда слизеринцу даже казалось, что у них с Ноттом вышел бы неплохой дуэт, если бы оба были приспособлены для командной игры. Но и тот и другой не терпели никого рядом – про Теодора Джэксон не интересовался, но у немого самого в частности не было каких-то близких друзей, они просто были не нужны. Обсудить квиддич, который Мальсибер вообще не воспринимает как спорт или кто кого затащил в постель на последней вечеринке? И безусловно еще миллионы разных проблем, требующих коллективного мнения и обдумывания. Но был один нюанс, который легко избавлял семикурсника от необходимости делиться своими мыслями с кем-то другим – ему было плевать на мнение окружающих, особенно на то, что они думаю о нем или о собственных жизненных перипетиях. Да, была кузина, которая научилась как-то за время совместного проживания или скорее сказать существования, с трудом, но нейтрализовывать агрессию Мальсибера. Хотя для столь трудоемкого процесса требовалось много времени, а этого у Мораг не было – вечно занята, вечно с каким-то подругами или парнями… Джэксон в ее жизнь не лез, чего и требовал от остальных в отношении собственного внутреннего мира. Его вполне устраивало то, что почти все студенты Хогвартса за шесть с лишним лет научились обходить слизеринца стороной и не доставать по мелочам. За редким исключением, одно из которых сейчас валялось на грязной земле в переулке и продолжало стонать. – Заткнись уже, - Мальсибер повернул голову и резким, хрипловатым голосом, в котором продолжало сквозить неприкрытое раздражение привычное для парня в разговоре. Нет, у него не появилось угрызений совести или жалости. Невозможно пробудить в себе чувства, которые впали в спячку много лет назад. Скорее слизеринец стал сомневаться в половой принадлежности незадачливого болтуна, потому что тот начинал ныть прямо как баба. – Уйди с дороги, - Джэксон даже не рассматривал особо, на кого только что чуть не натолкнулся. Если бы столкновение произошло – другой вопрос. Но сейчас голова была слишком забита другими, привычными мыслями. В частности о том, что скоро каникулы, а значит, скоро придется возвращаться домой, где его ждало воссоединение семьи – мать наконец-то вернулась из больницы и уже ради этого Мальсибер был готов молча, через силу, но терпеть общество Лукаса все праздники. Изучающий, но брезгливый взгляд остановился на руке – кровь продолжала сочиться из ссадин и царапин, на рукаве рубашки уже появилось пятно. Слизеринец чертыхнулся про себя, поджал губы и вытащил из кармана шелковый платок. С гербом Мальсиберов, конечно - какие еще платки могли оказаться в чемодане среди остальных вещей? Джэксон ухмыльнулся и прижал узор, шитый серебряными нитками, прямо к ране, так что рисунок окрасился в красный. Символично. А видимо некто, попавшийся на пути парня, принял его остановку как сигнал к тому, чтобы завязать разговор – слева послышалось сначала приветствие, а потом посыпались замечания с претензией на остроумие. К несчастью (не для самого Мальсибера конечно, скорее наоборот), Джэксон, будучи обладателем своеобразного и жестокого чувства юмора, даже к его помощи прибегал редко. На шутки в свой адрес он реагировал однообразно – агрессивно и не без применения физической силы. Но сейчас сам факт того, что Девин решила завязать разговор, поверг слизеринца в легкий шок. Он помнил хаффлпафку с прошлогодних занятий по Зельям - несмотря на равнодушие к окружающим, парень все же не страдал провалами в памяти. Однако он так же помнил что их отношения, если вообще можно было назвать пару совместных лабораторных отношениями, вряд ли предполагали милый разговор при следующей встрече. Они, по мнению Джэксона, не предполагали вообще ничего. - Что-то хотела, Эшби? – с нажимом спросил Мальсибер, который всем своим видом демонстрировал то, что чувствовал насчет этого странного разговора, которого по большому счету нужно было просто избежать, то есть не обратить внимания и пройти дальше. Ни удивления, ни раздражения слизеринец также не скрывал. – Хочешь проверить какой-либо из вариантов на личном опыте? Потом устроете обмен впечатлениями, - Джэксон не делал никаких указательных движений, но было довольно понятно, что он имеет в виду незнакомца, чьи стоны привлекли внимания Девин. Скрывать или отнекиваться Мальсибер тоже не собирался, он всегда был готов ответить за свои поступки, пусть никакое наказание ни заставит проснуться совесть, ни вызовет у парня сожаление или сочувствие.
Отправлено: 25.07.08 17:21. Заголовок: Ничего умней девушка..
Ничего умней девушка не могла придумать. Она решила ответить на выпад Джексона в той же манере, в которой начала этот разговор и это вместо того, чтобы идти отсюда как можно быстрее и как можно дальше пока еще есть такая возможность. - О! Я всегда мечтала стать жертвой маньяка. - С непритворной улыбкой заявила хаффлпаффка, снова натягивая и сжимая рукава своей кофты в кулачки, в силу привычки, наверное, или уже от нервов. Ведь не смотря на положительный настрой и мысль, что Джексон все еще в своем уме и бить девушку не станет, он выглядел довольно таки угрожающе. А угроза получить от него по белокурой макушке была гораздо более реальной, чем все остальные. О том, какой Мальсибер вспыльчивый мальчик и как он любит прибегать к грубой силе, которой, между прочим, по словам на себе испытавших, он превосходил многих своих однокурсников, ходили слухи. И исходя из этого каждая нормальная девушка, имеющая голову на своих плечах, давно бы уже скрылась за поворотом. Если бы вообще затевала этот никому не нужный разговор. Но не Девин. Дурацкая привычка постоянно лезть на рожон. Сидеть на лезвии ножа, забывая, что рано или поздно он все равно перережет. В этом Девин была очень сильно похожа на мать. Той ведь было не достаточно влезть во весь этот бред с Волдемортом и рисковать своей жалкой французской шкуркой, ей также необходимо было прикопаться к сыну Пожирателя Смерти, который меньше всего хотел такой участи для него и в итоге, где она оказалась? Также и Девин. Она крутилась вокруг того, что ей абсолютно не нужно, сама не зная, зачем и ведь никто не застраховал ее от плохого конца. Однако если сейчас все могло закончиться для нее парой синяков от кулаков недружелюбного мальчишки за то, что она лезет не в свое дело, то, что же потом? - Да уж… с чувством юмора у тебя явные проблемы, и в кого ты такой пошел? - Поинтересовалась она, перестав, наконец, улыбаться. Глупо и абсолютно безрассудно было цепляться к такому человеку, да еще и в такой момент. Но Девин не думала, она говорила. Как и всегда. У нее даже цели определенной не было. Ей было абсолютно наплевать на парня, который корчился, выплевывая зубы с кровью, ей было наплевать на Мальсибера, который рыл сам себе дорогу в ад, прожигая жизнь ради одной только мести. Хотя может быть, если бы Эшби знала о причине, которая превратила Джексона в того, кем он был, она бы относилась к нему иначе. У них было кое-что общее. Мать Джексона закрыли в психушке, ее мать в гробу, а виноватые в этом люди ходят и дышат, живут своей жизнью, не задумываясь даже о той боли, которую они причинили всем родным. Единственная разница была в том, что Девин не руководило желание мести. Не руководило пока. Наверное, потому, что у нее не было достаточного количества сил сломать того самого убийцу… - И вообще ты такой грубый. Может быть, я всего лишь хотела помочь. Спрятать труп, например, - хаффлпаффка снова улыбнулась, - но ты ведь волк одиночка. Решил, в каком порядке будешь действовать? Изнасиловать затем, убить или наоборот? Черт тебя знает, Джек… - Эшби снова сощурилась, теперь она не улыбалась. Она даже готова была уйти, пусть сам разбирается, ей то действительно что?
Оффтоп: блин мне так нравится выражение лица фариса на твоем баре
Отправлено: 26.07.08 21:55. Заголовок: - Так напиши объявле..
- Так напиши объявление в газету, - огрызнулся Мальсибер, отводя взгляд от хаффлпафки и опуская глаза на собственную руку. Больно не было, но кровь идти все не прекращала – шелковый платок уже сложно было назвать белым даже с натяжкой. И ясное дело эта небольшая проблема беспокоила Джексона сейчас больше, чем бессмысленные притязания Эшби. Вроде бы слизеринец и слушал одним ухом что лепечет блондинка, но смысл все равно ускользал как песок сквозь пальцы. Маньяки, потрошители… Парень даже ухмыльнулся, но скорее своим мыслям, чем реагируя как-то на слова Девин. Наконец Мальсибер нашел способ обмотать ладонь так туго, чтобы кровь стала идти медленнее и чтобы самодельная повязка не слетела в следующую же секунду. Теперь можно было продолжить путь в любом направлении, желательно чтобы в пункте назначения можно было в одиночестве выпить бокал такого огневиски, от которого потом не стошнит. Обычно это способствовало отрешению от окружающего мира хотя бы на десять-пятнадцать минут, после чего можно продолжать игнорировать происходящее еще несколько часов. Для Джексона это был идеальный вариант чтобы скоротать время до вечера, когда должна была прилететь сова с письмом от матери, если бы досадная мелочь, а за ней еще и еще одна не нарушили бы все планы, которые сейчас как карточный домик рухнули к ногам. Мальсибер успел развернуться к Девин спиной, по обыкновению не утруждая себя прощанием или даже кивком головы, успел зацепить взглядом вывеску паба, который вроде недавно открылся, а затем отметить время на больших часах, висевших на столбе. Парень еще успел бы сделать несколько шагов, а потом скрыться за поворотом, но Эшби явно решила продолжить традицию, успевшую сложиться всего за одно утро. Перед глазами все быстро заволокло пеленой и дымкой, а потом сумбурные картинки из прошлого сами собой всплыли из памяти… Вечер, огромный дом, если не сказать замок. Все вокруг украшено цветами, свечами, каким-то лентами и гирляндами. Восьмилетнего Джексона, одетого в парадную мантию, ведет за руку Люк, прямо перед ними дед разве что не бежит по коридору. Конечно, младшему из Мальсиберов до последнего момента не говорили куда все собираются ехать справлять Рождество, ведь его реакция была предсказуема – крики, проклятия, хлопанья дверьми и интуитивное взрывание ваз с цветами. Может Лукас и не потащил бы сына в гости к Корнуэллам, он сам не выносил Калеба, но Альфард был непреклонен. Там будут все сильные мира сего, фактически, те кто управляет миром магии сейчас. Большинство, к слову, с черной меткой на предплечье. «Джек, а ты подрос я смотрю» - конечно, тогда еще будущий министр магии уже и не помнит ту ночь, не помнит фразу которую бросил просто ради приличия, вряд ли часто вспоминает и самого Джексона. Но с тех пор всякое упоминание имени «Джек» просто сводит слизеринца с ума, он снова и снова видит Калеба, его семью, его детей, чувствует как тяжелая рука похлопывает по плечу и снова и снова видит блеск насмешки и презрения в глазах Корнуэлла. Подчиняясь удару Джексона, Девин дернулась и буквально влетела в стену какого-то магазина, сползла по ней вниз. Слизеринец плохо понимал что происходит, он очнулся от своего видения, когда почувствовал как его пальцы с силой сжимают горло хаффлпафки, не давая воздуху поступать внутрь, не давая той даже вскрикнуть. Перед глазами до сих пор стояло лицо отца, Мальсибер как будто пытался задушить его, а не Эшби. Но Калеб был всего лишь призраком из прошлого, частью воспоминания… Парень отдал бы все, чтобы на самом деле оказаться лицом к лицу с Корнуэллом, наконец выместить всю накопившуюся за годы злобу. Ведь Джексон не ненавидел всех вокруг без причины, он ненавидел лишь одного. Того, до которого было невозможно добраться. А окружающие люди были просто подручными игрушками, частью интерьера, мебелью, которую можно ломать, на которой можно вымещать злость когда что-то идет не так. Ненависть и презрение к Калебу проецировались на окружающих, а с годами все чувства только крепли, превращая Джексона в чудовище. Мальсибер резко ослабил хватку, потом и вовсе разжал пальцы. Девушка, до этого колотившая его кулачками в грудь, сейчас почти не двигалась и, кажется, еле дышала. Но слизеринец все равно подался вперед, наклоняясь прямо к уху Девин, - В следующий раз следи за языком, если соберешься открыть рот. Или мне придется прятать уже два трупа. – улыбнувшись, хотя это скорее было похоже на оскал, парень поднялся и огляделся по сторонам. На улице было по-прежнему пусто – то ли потому что студенты еще спали, то ли потому что та часть Хогсмида, в которой находились Джексон и Девин, не пользовалась особым спросом в это время суток.
Отправлено: 28.07.08 00:45. Заголовок: Гаррет была довольна..
Гаррет была довольна собой. Столько занимательных кадров. Племянник министра в анфас, в профиль, сбоку, прямо, нагнувшись, вот он заносит кулак и бьёт слабого хаффлпаффца в очках. Капельки пота аппетитно блестят у него на лбу, на миг Гаррет даже ужаснулась собственной мысли, в минуты помешательства Мальсибер выглядел о-го-го как, один его вид наводил на весьма непристойные мысли. Шерри возилась со своей камерой уже десять минут. Барахлил затвор. Честно говоря, именно это и помешало последовать ей вслед за Джексоном. Так бы бывшая выпускница дома Салазара Слизерина нащёлкала бы много кадров. Потом на третьей странице «Пророка», там, где тщательно перемывались косточки сильным мира сего, появилась занятная статейка о ближайшем родственнике министра. Но чёртова камера решила подвести её в самый важный момент. Шерри как раз завернула за нужный угол, именно за ним скрылся Мальсибер, но вместо ожидаемой фигуры знакомого юноши девушка уткнулась носом в тупик. Это её расстроило. А она ведь так надеялась на продолжение банкета – пару трупов и попытку совершить убийство. Это было в духе коронованных особ. Тех, кому ныне принадлежит вся власть. А племянник министра автоматом заносился в этот список. Отчего Гаррет питала такое искреннее презрение к ним? Девушка сама не могла толком ответить на этот вопрос. Отец её далеко не беден, занимается импортом редких и довольно дорогих зелий. В их семье всегда водились деньги, а с тех пор, как на его руке появилась чёрная метка и информация о том, чего не стоит знать обыкновенным обывателям. К примеру, её отцу, за неделю до выборов было известно имя нового министра. Скажите, он новый провидец? Как бы не так. Связи и деньги даже в магическом мире имели особой вес, а вкупе в довольно чистой родословной (в ней не обошлось без чёрных клякс, но отец их старательно замазал) они творили чудеса. И тогда перед вами явится новый класс потребителей, нынешняя магическая богема. Но отчего-то Гаррет подалась в другое русло, причём не по собственному желанию, знал бы отец, чем именно ей придётся заниматься здесь. По всей видимости, он надеялся, что доченька будет фотографировать Корнуэлла в анфас и профиль, и именно её снимки будут сопровождать приторную хвалебную статью о новом министре. Но как бы не так. За пару суток далёкая от политики девушка превратилась в ярого члена местной оппозицию. И сейчас Шерри Гаррет жаждала надрать зад Мальсибиру и всей семейке Корнуэллов. А компромат в данной ситуации – единственно-верный выход. Кто бы мог подумать, что бывшая выпускница Слизерина, будет так рьяно хотеть окунуть в дерьмо себе подобных. Но в мире есть вещи непостоянные и Шерри с её пока что не сложившимся мнением о добре и зле тому прямое доказательство. Она хотела перемен. И вот они перед вами. Впервые этой блондинки захотелось увидеть хоть долю справедливости в этом пропахшим фальшью мире. - Мерлин, да что с тобой. – злобно выговорила Шерри и начала яростно трясти камеру. Яркая вспышка и новенький поляроид выдал свежую фотографию. Чёрный квадрат начал медленно таять и вот миру посчастливилось увидеть лицо Гаррет крупным планом. На лбу несколько морщин, а губы сжаты в тонкую ниточку, ибо девушка пыталась втолковать своей камере, что она обязана заработать. - вот, так лучше. – удовлетворённо произнесла Гаррет. Шерри огляделась по сторонам. Она всё ещё в тупике и Мальсибера след простыл. Не беда. Найдём. После стоит обязательно зайти в Хогвартс, сослаться на необходимость сделать пару снимков директора и назначить рандеву с детишками Корнуэлла, скажем, нужны хорошие фотографии для школьного фотоальбома, а ей, Шерри Гаррет, и доверили им заниматься. Тогда, у неё соберётся приличная кипа снимков отпрысков этой именитой семьи, если ещё добавить пару метких замечаний, то такой материал может и для первой полосы сойти. Если же два года назад столько шуму наделал Поттер и его заявление о возращении того_кого_называть_лучше_не_стоит, то что говорить об этом пикантном материале? - И куда ты, парень, запропастился? – задумчиво произнесла Гаррет. Девушка вытянула тоненький пальчик вперёд, детская считалочка была сейчас как раз кстати.- эники-беники… – но закончить ей не дали. Колокольчик над дверью соседней лавки негромко звякнул, и через секунду перед Гаррет стояла знакомая женщина. Шерри как можно приветливей улыбнулась. Нет, она уважала Риту Скитер, но порой эта милая дама вела себя возмутительно. Сейчас главное, не подавать виду и вести себя крайне вежливо. - о, миссис Скитер! Вы как раз вовремя! Случаем, мимо вас не пробегал такой симпатичный и большой парень? Чёрные волосы, черты лица такие резкие и взгляд… - как у психа - такой озабоченный? М?
Отправлено: 29.07.08 11:02. Заголовок: Девин вела себя по и..
Девин вела себя по идиотски. Она не могла дать себе в своих же действиях отчет. Не могла ответить на один простой вопрос, какого черта я так поступаю? Действительно, какого? Зачем она прицепилась к парню, которого толком не знает, на которого ей абсолютно наплевать и у которого сложилась среди его однокурсников, да и не только, определенная репутация, способная заставить любого здравомыслящего человека обойти его стороной. Но нет, нужно было поступить наоборот. Вопреки всякой логике, а все почему? Ей что, скучно? Ну, теперь зато точно весело. Джексон неожиданно развернулся и наотмашь ударил девушку по лицу. Повинуясь элементарным законам физики, Эшби от удара врезалась в стену, возле которой стояла, и просто сползла по ней вниз. От боли у хаффлпаффки потемнело в глазах, какие-то пару секунд, она вообще с трудом понимала что происходит. Она ничего не видела, и не слышала, у нее попросту звенело в ушах. Одна только боль, которая с каждой следующей секундой была все сильнее. Так с ней еще никто никогда не поступал. Она сама нарывалась. Следовало научиться отвечать за свои слова, в особенности, если они адресованы неадекватному человеку, но ей было обидно. Она была зла. Хорошенькое личико хаффлпаффки сейчас горело огнем, щека, по которой Джексон ее ударил, тут же покраснела. Но если бы на этом беды блондинки закончились. Хаффлпаффка только успела отойти немного, как пальцы слизеринца сжались на ее шее. Джексон сдавил ее горло лишая возможности, издать хоть какой либо звук. Также она не могла сделать элементарного, ни вдоха, ни выдоха. Просто воздух перестал поступать в ее легкие, а парню было все равно. Испугавшись не на шутку того, что Джексон действительно может ее убить, Девин стала из всех сил колотить его руками, стараясь оттолкнуть или хоть как-нибудь на него повлиять, но до слизеринца было не достучаться. Он как будто бы отсутствовал здесь сейчас и только потом, спустя какое то время, он опомнился. Разжал пальцы... с первым же глотком воздуха, который хаффлпаффка с жадностью сделала, она зашлась в кашле. Джексон дал ей пару секунд, а затем склонился к уху и стал угрожать. После того, что слизеринец сделал, угрозы казались куда более реальными, чем пустой звук, слова, которыми многие разбрасываются, но никогда ничего не делают. Джексон делал. Он отвечал за свои слова, но и Девин отступать не умела… или не хотела? Это прямо какой-то нездоровый мазохизм. Когда парень выпрямился и развернулся, чтобы уходить, Эшби все еще сидя на полу потирая то горло, то раскрасневшуюся щеку кинула ему в ответ, - Жажда мести, правда? - Она его раскусила. Точнее увидела то, что делает их такими похожими друг на друга. Конечно, Девин не способна выместить свою злость на других. Она даже Фентону дать отпор не может, но те же чувства, или, по крайней мере, сейчас девушке так казалось. Когда Джексон набросился на нее, он как будто был в другом месте, видел другого человека, и чтобы до него достучаться, Эшби оставалось узнать, кого… - Она тебя пожирает изнутри… а я вот не могу смотреть в зеркало. - Девушку вдруг пробило на откровенность. Нашла, кому рассказывать о скелетах в семейном шкафу, но тут был уместен скорее принцип: «никогда не отступать и не сдаваться», чем желание высказаться. Она ведь всю жизнь молчала, что ей следовало подержать рот на замке еще несколько десятков лет или сколько их, у нее там осталось. Замолчав, ожидая реакции Джексона, Девин почувствовала солоноватый вкус на губах и, проведя по ним рукой, обнаружила кровь. Этот придурок ей еще и губу разбил, а она и не заметила.
Отправлено: 30.07.08 21:38. Заголовок: Из чего состоит наст..
Из чего состоит настоящий репортаж? Это не только меньшая часть реальной информации, а большая придуманного материала. Это также отличная идея и сам факт того, что этот репортаж делается. Ещё не мало важную роль играет тот, кто его пишет и то место, где его будут печатать. Самое главное, знать, в какое время именно подать этот материал. Что может быть легче просто написать об убийстве, или о крушение поезда? Вот создать из ничего шумиху – должен быть талант. Такой был у Риты Скитер, и она этим гордилась. Не каждый человек понимал её истинный стиль, но даже настоящие ценители могли сказать, что она профи. Хотя, сама она себя таковой считала уже очень и очень давно. И тут даже не играла роль последняя книга, написанная Ритой о Дамблдоре. Профессионал может всё, и статью создать, и книгу написать. Появление Риты Скитер в Хогсмиде совершенно никого не удивило. Она часто здесь бывало, особенно в последнее время. Но сегодняшний её визит был не просто визитом, который она совершала пару раз в месяц. Скоро в Хогвартс должны были приехать иностранные студенты, и она должна была быть первой – каковой являлась всегда – именно она должна была освятить это событие. Поэтому, как только она проверила эту информацию и поняла, что это правда, она трансгрессировала сюда. Но, всё же информация оказалась не досконально точной, время, которой указал информатор, оказалось не точным, и она приехала раньше. Настолько раньше, что в деревушке практически никто из её знакомых даже и не знал, что в Хогвартс собираются ученики из других стран. Поэтому, немного погрустив, но потом, поняв, что это ей даже на руку, Рита решила остановиться здесь, чтобы быть в центре событий с самой первой минуты. Скитер давно хотела прикупить парочку вещей, поэтому пока у неё было время, она решила пройтись по лавочкам. И когда её «нападение» на местные лавки окончилось, она заметила знакомую девушку-фотографа из газеты. – Мисс Скитер, - поправила девушку Рита, - и нет, я не видела никакого мальчишку. Последнее что я стану делать, так это сделать за всеми, кто мимо меня пробегает. Свободной от сумочки рукой она поправила причёску, и только сейчас поняла, что не одела очки. – Ты же фотограф, так?, - Скитер даже не дождалась ответа, не в её это было стиле, - у меня есть к тебе предложение. Попутно разговору женщина начала доставать из сумочки футляр, не очень то много внимания уделяя девушке напротив. - Мой фотограф сейчас не может работать. Не хотела бы ты подзаработать? Или тебя не интересуют сделанные тобой фотографии на первой полосе «Ежедневного Пророка»?, - она закончила шурудиться в сумочке, и, достав нужный ей предмет, внимательно посмотрела на девушку.
Отправлено: 05.08.08 17:25. Заголовок: Нотт уже битый час в..
Нотт уже битый час времени бесцельно шатался по улицам. Устав от продолжительной ходьбы, он присел на свободную скамейку. Теперь по улицам даже Хогсмида с такой же лёгкостью как он практически никто не шатался, уже не говоря о спокойном рассиживании на скамейках. Всякий мимо пробегающий бросал на него то удивлённый, то отнюдь не дружелюбный взгляд, словно узнавая в этом молодом человеке скрытую опасность. Это его раздражало. Возможно даже бесило, но с этим он не мог ничего сделать. Нотт прикрыл на пару минут, когда на скамейку рядом с ним опустилось едва весомое тельце. Продолжая делать вид, что он ничего не почувствовал и что сейчас он находится на этой скамейке один, Нотт тем не менее чувствовал на себе пристальный взгляд чьих-то глаз. Прождав ещё пару минут он открыл глаза с самой недоброй целью преподать урок непрошеному незнакомцу, но на его месте внезапно увидел девочку лет 7-8 с двумя золотисто-русыми косичками, перевязанными алыми ленточками. Васильковые глаза рассматривали его пристально, внимательно изучая с головы до ног. Сосредоточенное личико смотрело на него слегка укоризненно, как мамы обычно смотрят на провинившегося ребёнка. Внезапно девочка улыбнулась ему, показав на месте двух передних зубов дырки от выпавших зубов. - Ты один? Где твоя мама? – она спросила так заботливо, что Нотт даже сперва растерялся. Его поразило то, как этот ребёнок спокойно сидел на скамейке с незнакомым человеком на улице, где даже взрослые передвигались небольшими группками. - А где твоя? – вопросом на вопрос спросил Нотт и оглянулся по сторонам. Не смотря на всё то раздражение, которое он сейчас питал ко всему живому, он признал, что девочка была очаровательна и рядом обязательно должна была быть её мать, следившая за этим ангелом. – Ты потерялась? – Не увидев вокруг ни единого признака матери ребёнка, Теодор снова посмотрел на девочку. - Нееет. – протянула девочка внезапно радраженным тоном и очаровательно нахмурилась. – Взрослые такие глупые, тебе не кажется? – Она легко переменила тему ,как будто не хотела выдавать тайну. Девочка отвела глаза и начала болтать в воздухе ножками, которые, сидя на скамейке, не оттягивали до земли. - Ты так думаешь? – Нотт во второй раз растерялся, не зная что ответить ребёнку на его наивные вопросы. Он знал как ответить высоко возомнившему себя глупцу или же кокетливой дурочке, как поставить на место заносчивого гриффиндорца или как осмеять наивного хаффлпаффца. Но он не мог ответить ребёнку. - Они не понимают простых вещей. – Сказала девочка задумчиво и добавила, - что мне хотелось бы побыть сегодня дома. – и снова сморщилась. – вот и опять она…Раздался крик и к ним подбежала женщина с всклокоченными русыми волосами и безумным видом, которая сгребла девочку в охапку и обливаясь слезами, прижала её к себе. - О Мерлин, я думала я тебя потеряла! Как ты могла! Как ты могла от меня убежать! Я думала, что у меня остановится сердце! Дрянная девчонка, ты совсем обо мне не думаешь! - Напротив, мама. Я только о них и думаю. – Пробормотала девочка и отпихиваясь от матери, несколько виновато посмотрела на Нотта, но мать прижала её к себе ещё сильнее и внезапно заметила Теодора. Взгляд тут же приобрёл настороженный вид, она пристально всматривалась в лицо слизеринца, силясь вспомнить откуда его черты ей знакомы. Нотт, следивший за этой сценой, позабыл о том, что следовало бы ему носить капюшон, хотя его лицо и не было знакомо окружающим, но иногда люди находили в его лице что-то такое, что пугало их. Внезапно лицо женщины, вглядывающейся в черты лица резко изменило выражение. Настороженность в глазах сменил неприкрытый ужас. Да, Теодор был похож на своего отца. Не сильное, но всё же сходство иногда проглядывалось. И вновь оно было заметно. Резко развернувшись, женщина побежала прочь, судорожно прижимая к себе ребёнка, а внутри Нотта закипела злость. Эта женщина кинулась бежать от него, словно он был прокаженным. Левая рука непроизвольно сжалась в кулак, а правая ухватила в кармане волшебную палочку. Сперва у Нотта было чувство, что он действительно сможет запустить в эту презренную и возможно даже грязнокровку, каким-либо заклятие. Теодор даже увидел ту картину, как она спотыкается, падает на колени, затем роняет ребёнка. Но в следующую секунду он одёрнул себя. -Ты превращаешься в животное, Нотт. – Шепнул ему внутренний голос и он глубоко вздохнул, осаживая охватившую его злость, провожая вглядом удаляющуюся фигуру женщины и пару васильковых глаз, которые смотрели через плечо матери прямо ему в глаза.
Отправлено: 10.08.08 14:01. Заголовок: Пока наваждение не п..
Пока наваждение не прошло, слизеринец как настоящий маньяк получал удовольствие, чувствуя как его крепкие пальцы сжимают тонкую шею Девин, чувствуя как воздух медленно перестает поступать девушке в легкие, как она отчаянно руками колотит его по груди, как пытается что-то сказать, но слова не покидают рта и тишина вокруг так и остается пустой, звенящей. Перед глазами стоит лицо отца, ухмыляющееся и как всегда с оттенком пренебрежения. Не так часто они виделись, но даже тех немногих коротких воспоминаний хватало, чтобы приходит в бешенство. Джексон не только не мог удерживать себя в руках, каких-то одному ему известных рамках, но и не пытался. Внутри просыпался как будто какой-то зверь и Мальсибер, и так не самый гуманный студент Хогвартса и вообще не самый приятный молодой человек, становился просто неуправляем. Но все проходило быстро, как будто сильнейшая волна разбивалась о скалистый берег и море снова успокаивалось. Парень уже поднялся, брезгливо отряхнув руки, и стал наблюдать, как в себя приходит девушка. Сам Джексон тяжело дышал, втягивая, заталкивая воздух в свои легкие, но этого не было слышно из-за кашля, которым зашлась хаффлпаффка. А ведь она еще легко отделалась… И видимо зря слизеринец ее отпустил, зря остановился, потому что блондинка не понимала чего от нее хотят. А как еще объяснить, если по-плохому не получилось, а по-хорошему Мальсибер просто не умел? Продолжать гнуть свою линию, язык насилия которым Джексон без преувеличения владел практически в совершенстве для собственного возраста, понимают все, рано или поздно так или иначе. Говорят, что когда мстишь, признаешь что тебе больно, а заодно растравляешь свои собственные раны, которые иначе уже давно бы исцелились и зажили. Но слизеринец как-то не задумывался о прощении и прочем сентиментальном бреде, он не рассматривал никаких альтернатив, потому что для него желание отомстить было уже естественным чувством, отравляющим кровь, отравляющим душу каждый день не один год. Оно стало таким родным, что Джексон и не смотрел уже на него иначе, как на естественную часть самого себя. Он это и есть сама месть, потому что кроме нее и любви к матери в семикурснике почти ничего не осталось, но и на двух чувствах можно было протянуть очень долго. - Если ты такая умная, так может, наконец, сообразишь держать свой рот на замке? – процедил Мальсибер сквозь зубы, не намереваясь больше продолжать светскую беседу, пусть Эшби остается со своими проблемами наедине. Сказать, что Джексону было плевать на ее отношения с собственным отражением – это просто ничего не сказать. Но не успел юноша развернуться, как в противоположном конце улицы показались две женские фигуры, в которых не стоило особого труда узнать Риту Скитер, занозу в заднице у всех, на кого женщина обращала свое внимание и Шерри, выпускницу прошлого года, а судя по камере в ее руке, с Ритой рядом девушка шла не просто так. А ведь Мальсибер, будучи теперь родственником самого Министра Магии и с его-то характером был просто лакомым кусочком для Пророка, на случай если в мире не произойдет очередного кровавого массового убийства и просто нечего будет поместить на первую полосу. И ведь как на зло по обыкновению Джексону то было плевать что о нем напишут или какие фотографии разместят, точнее наоборот, чем хуже – тем лучше, вдруг невзначай получится подпортить крови господину начальнику. Но вот уже несколько дней как мать выписали из Мунго… последнее, что хотел сделать теперь слизеринец, так это появиться во всей красе на страницах самой читаемой газеты в Англии, которую Мальсиберы выписывали и читали за завтраком как и большинство магов. - А ну поднимайся, быстро! – хриплый голос зазвенел, пальцы снова схватили Девин, теперь за предплечье, и с силой дернули вверх, - Только пискни… - заканчивать предложение Джексон не стал, считая что вполне наглядно продемонстрировал свои возможности, и подтолкнул хаффлпаффку к переулку прямо за Кабаньей головой, откуда сам недавно вышел. Еще один толчок и Эшби снова спиной ударилась о стену, теперь уже каменную и холодную. А парень несколько раз обернувшись и убедившись что с улицы их не видно, вытащил из кармана еще один шелковый платок, - Вытри кровь, - если не приказ, то явно настойчивое указание сорвалось с губ, а кусок белой ткани после короткого полета оказался в руках у девушки.
Я персонажа увожу, потому что как-то не вижу дальнейшего развития событий, но мы еще встретимся >)
See no evil; hear no evil... в восемьдесят девятом магглы выпустили фильм о глухом и слепом, которые смогли найти общий язык и стали лучшими друзьями. Может быть, сегодняшний день станет первым камнем взаимопонимания у Джексона и Девин? Слизеринец и хаффлпаффка вели себя также нелепо, как и герои фильма. Парень только и умел, что причинять боль, говорил и передавал свои мысли таким изощренным способом, а девушка не понимала язык насилия в отличие от остальных… возможно из-за того, что она росла, зная, кто ее мать, что она сделала, и что не сделали служители закона, чтобы подобные поступки не остались безнаказанными. Возможно, Девин еще в детстве поняла, что если будут бить, а ты кричать и плакать, то в следующий раз бить будут сильней. А если ты ни как не отреагируешь, бить рано или поздно устанут и придется искать иной общий язык... по крайней мере так она сама себе объясняла то, что никто не мог понять. Но если боль Девин могла терпеть и принимать ее как что-то должное, то авторитеты хаффлпаффка не принимала и не могла позволить, чтобы кто-то ей указывал. А Джексон именно это сейчас и сделал. Слизеринец молча наблюдал, как Эшби приходит в себя, вытирает кровь разбитой губы. Он продолжал грубить, точнее говорил умные вещи, но в свойственном только ему одному тоне. Но что-то помешало парню просто взять и уйти, точнее кто-то... из-за угла послышались голоса, Девин успела заметить две приближающиеся фигуры, как пальцы Джексона с силой впились в ее плечо и заставили повиноваться требованиям юноши. Поднявшись на ноги и оказавшись затолканной в переулок, в котором слизеринец до этого избил парня, Девин снова встретилась спиной со стеной. Ощущение дежа вю, вот только Джексон не бил ее, он лишь опасливо оглядываясь, спрятал и заткнул девушку, которая сейчас могла все испортить... сам слизеринец и вероятно, опасаясь последствий, и хаффлпаффка, должны были радоваться, что со всеми своими странностями Девин не была подлой. Блондинка не видела смысла в том, что бы подставить кого-то есть у тебя на то причины и тем более, если у тебя, их нет. Именно поэтому терпела его указания молча. Стояла и теребила брошенный Мальсибером платок, пока Скитер со своей напарницей прошли мимо. А потом она оживилась. Хаффлпаффка сделала одолжение и себе и ему, заткнулась и прикинулась частью интерьера этого темного закоулка, но как только был дан зеленый свет, она молчать не стала. - Не смей мне указывать! - Снова хмурясь, на одном дыхании выпалила девушка. Она злилась, ей было больно и почему-то уже вообще не интересно и даже не смешно. Джексон наглядно продемонстрировал, что он может, причинять физическую боль и подчинять ею своей воле. А также то, что он не может, просто поговорить. Он такой же, как и она, а сегодня у девушки было настроение исполнить роль жилетки, но ей выбрали роль тряпки, о которую можно вытереть ноги, поэтому она просто уйдет... - И я бы на твоем месте вообще из этого переулка не выходила, у тебя на лице все написано. Вот возьми... - она бросила слизеринцу его платок, который только что переминала в руках, но которым там и не воспользовалась, - лучше сам себя в порядок приведи. - «И голову свою тоже» подумала девушка, но в слух уже не сказала. С этими словами она развернулась, и с опаской глянув в ту сторону, в которой скрылись две фигуры, быстрым шагом двинулась в обратную сторону, попутно накинув капюшон, на голову скрыв, таким образом, следы приятной встречи с Мальсибером.
Отправлено: 30.08.08 15:58. Заголовок: В Хогсмид Абигейл се..
В Хогсмид Абигейл сегодня отправилась одна. Сама не знала зачем, но ее туда тянуло как магнитом. Возможно, потому что там находился Руквуд в его Кабаньей Голове. Возможно, потому что он сказал, что им лучшей сейчас вообще не видеться. Возможно, потому что вчера вечером плавно перетекшим в ночь, она выплакала свои последние слезы. Августус убил в ней те остатки хорошего, что не успели еще растоптать ее враги. Мисс Фрай, а если точнее миссис Руквуд, сегодня проснулась иным человеком, и ей хотелось доказать всем, что она больше не будет сидеть забившись в угол и плакать о том, какая тяжелая на ее долю выпала участь. Теперь все будет по-другому, и Абигейл вновь чувствовала себя той, которой она была до того момента, когда Августус сказал, люблю. Сейчас в ее голове звонко отбивались совсем другие слова "лучше не видеться", а еще, она все еще помнила тот прощальный поцелуй в щеку, будто совсем чужого человека... бредя по Хогсмиду, закутавшись в теплую осеннюю мантию, она вглядывалась в лица редких прохожих и только и думала, как они ее раздражают. Особенно счастливые парочки, вбегающие держась за руки в пабы, чтобы согреться, ведь теперь она была снова одна. Разбитая. Брошенная... и тут она заметила нечто абсолютно невероятное. На лавочке сидел Теодор Нотт, а с ним милая маленькая девочка. Они о чем-то оживленно беседовали и Тед рядом с ней выглядел совсем иначе. Малышка будто освятила его своим внутренним светом, однако иллюзия, которая заставила Аби умилиться, развеялась в туже секунду, когда ее мамаша с криком подбежала к скамейке, схватила ребенка и убежала прочь... - Неужели в тебе осталось еще хоть что-то человеческое? - Даже без тени улыбки, тихо произнесла Абигейл, подходя к Теодору со спины и остановившись на месте. Укутавшись потеплее в мантию, она смотрела на него сейчас снизу вверх странным взглядом, все еще не веря, что тот, кто хотел ее убить, самый ненавистный человек на земле, еще не превратился в каменную глыбу.
Вэйн только улыбалась. И, если сам Бенедикт точно знал, что несёт глупости, то гриффиндорке, не знакомой с особенностями характера Спенсера показалось, что это было что-то вроде намёка – возможно однажды Ромильда будет приглашена на барбекю или что-то в этом роде. - О! – Вэйн кивнула в знак согласия не то с тем, что голуби недостаточно хорошо, не то с тем, что примет приглашение пообедать курицей, о котором сам Бен и не догадывался, - Это звучит вкусно. Роми хотела, конечно, ещё добавить пару, возможно, не самых милых фраз, в духе: «И давно ты считаешь себя голубем?», но, каким-то образом, девушке удалось себя сдержать. Она и сама понимала, что сказать так будет невежливо, по меньшей мере. Возможно, это даже обидит юношу – кто знает, насколько восприимчив он к чужим насмешкам. Мужское самолюбие – дело очень тонкое. Так что Вэйн не хотела рисковать единственным человеком, который мог бы составить ей компанию в этот день. Свобода слова не выдерживала конкуренции с появлением в «Трёх мётлах». Кроме того, появится она в компании молодого человека, да и одета неплохо, а это уже +40 баллов, в смысле, это круто. Систему баллов Ромильда с подругами придумала курсе на втором. Каждую девушку они оценивали по множеству параметров, выставляя баллы. Обычно оценка происходила во время торжественных мероприятий, типо бала или во время походов в Хогсмид, как сейчас. И, хотя с девочками Мильда давно не общалась, она сомневалась, что они перестали дурачиться подобным образом, а появиться у них на глазах одной в такой день… в общем, это было для гриффиндорки слишком. - Спасибо. Это так мило, что ты разрешаешь мне быть гадкой, - весело произнесла Роми. Ей уже не терпелось оказаться в пабе, так что она стала спускаться со скамьи. Протянутую руку Спенсера она не приняла или точнее приняла не так, просто хлопнув по ней. Видимо, на языке Вэйн это значило «Замётано!». - Мы поработаем над твоей кнопкой. Потому, что, знаешь, где-то же она должна быть? – последнюю фразу Мильда произнесла заговорщическим шёпотом, после чего подмигнула рейвенкловцу. Конечно, она не виновата в том, что это звучало странно, и её можно было двусмысленно понять. Иногда Вэйн тоже болтала невесть, что. - И как же ты докатился до жизни такой? – спросила Ромильда. Они уже двигались по направлению к пабу, но особо не торопились. Да и куда? Времени ещё более, чем достаточно, - Я имею ввиду: «планов нет, друзей нет, девушки нет» Мильде, наверно, следовало бы быть более тактичной и не лезть в чужую жизнь, но это, вроде как, тогда не прикольно и не интересно. Спенсер казался таким удивительно милым со всех сторон, а теперь ещё и, вроде как, не слишком обременённым друзьями. И Вэйн просто недоумевала, в чём тут подвох, где зарыта собака. Хотя, милый мальчик был весьма кстати сейчас. Гораздо лучше, чем очень плохой мальчик. Вообще-то с одним таким Ромильда встречалась некоторое время, но, чтобы он оставил её в покое, пришлось просить о помощи друга. Что тут можно поделать, если девушек тянет к плохим парням, и Вэйн тут совсем не исключение? Друг, кстати, тогда тоже надолго не задержался. И на прощание пожелал Роми научиться, для разнообразия, иногда думать и головой. И, с тех пор, или не совсем с тех, Вэйн старается найти хороших людей. Таких, чтобы с ними было приятно общаться. Тех, кто сможет стать её хорошими, верными, милыми, забавными, странными друзьями, о которых Мильда сможет заботиться, которых будет ценить и защищать. Вот, что нужно было Ромильде сейчас. И ещё, конечно, немного сливочного пива для веселья.
Отправлено: 16.09.08 19:34. Заголовок: /флешбек/ Бен вооб..
/флешбек/
Бен вообще с самого начала поставил себя так, что есть все и от на окраине всех. Позиция не самая плохая, но неприятности от нее тоже имеются. Иногда приходилось следовать стадному инстинкту, дабы не сильно выделяться. Сейчас вокруг не было большой толпы и обычного чувство дискомфорта тоже не было. С гриффиндоркой было спокойно, как может быть спокойно с незнакомым человеком, который постоянно поступает не так как должен поступать по логике вещей. Желание залезать куда повыше у Ромильды - это хорошее или плохое качество? Просто какие-то мелочи ставили рейвенкловца в тупик. Но задумываться о каком-то конкретном действии гриффиндорки он не мог. Три дела сразу выполнять обычная норма для него, а когда пытаешься сделать четыре, то обязательно испортишь все или по крайней мере два. Сейчас же Бен слушал, смотрел и планировал куда же им идти дальше. Анализирование поведения Вейн сейчас было никак не возможно, потому что иначе он обязательно или что-то пропустил, или прослушал. Настроение гриффиндорки, с того момента как он увидел ее сегодня, резко улучшилось. Улыбаясь, она спустилась со скамьи, отвергнув предложенную им руку помощи. Бенедикт удивленно и чуток недоуменно посмотрел сначала на протянутую руку, после на девушку, уже стоящую на твердой земле рядом с ним. Мужененавистница? Хотелось надеется, что нет и никогда не станет. Спенсеру вообще как-то смутно представлялось, чтобы Ромильда постоянно отвергала предложенную помощь, хотя может у нее на то свои причины. Убрав руку в карман и из-за этого сгорбившись чуть сильнее, рейвенкловец внимательно посмотрел на Вейн, пытаясь понять, есть ли скрытый смысл в ее слова про кнопку. Но нет, гриффиндорка смотрит не отводя глаз, улыбаясь и пытаясь создать атмосферу таинственности. - Не так же сразу мы начнем искать эту самую кнопку, это процесс длительный, я вот за 7 лет так и не нашел. Неужели уверена, что вот так с первого раза сможешь найти? - усмехнулся Спенсер. Говорить таким же шепотом как и девушка он не видел смысла, поэтому отвечал на заговорщический шепот обычным, только немного приглушенным голосом. Дорога была пустынной, все студенты были или уже в Хогсмите или туда и не собирались. Никого из сокурсников Бен не встретил, хотя и смотрел во все глаза, но не привлекая внимания спутницы. Вопросов было не много, но они все отличались нестандартностью, что одновременно и нравилось и напрягало парня. Оригинальный склад ума сейчас встретишь не часто - это редкость, но иногда оригинальность тяготит, как сейчас, когда хочется просто ни о чем не думать, а вместо этого приходится постоянно напрягать мозги чтобы придумать ответ на заданный тебе вопрос. - А почему именно это сочетание цветов? Стиль какой-то или желание выделится? - Наконец интересовавший его вопрос был занят, но на его месте уже было почти десять интересовавших его не меньше. Попытки Бена пристроиться к шагу гриффиндорки терпели крах, он постоянно ее обгонял и постоянно был вынужден тормозить и ждать когда она сделает 2-3 разделявшие их шага и вновь поравняется с ним. -Ну, планов нет, ибо мозг в ремонте и придумать их не может, друзья же на встречах с девушками, а на меня ни друзей ни девушки сегодня не хватило. – Ситуация была обрисована именно такой какой и была на самом деле с долей юмора, без какой либо нотки зависти или же каких-то других негативных эмоций. Бенедикт сам отказался пойти в Хогсмит с друзьями еще вчера, а сегодня ему было скучно, и он пошел развеяться, но никак не мешать развлечениям друзей, который были неотъемлемой частью каждого похода в деревню. Они были уже в центре деревни, откуда можно было пойти в несколько сторон и попасть в разные кафешки и пабы. Тут опять взыграло джентльменство и посреди небольшой площади Бенедикт встал, ожидая в какую же сторону свернет его спутница и вообще ее дальнейших действий. -Вообще, мне кажется, что вопрос про друзей, планы и парня с тем же успехом я могу задать тебе. Поход в Хогсмит и ты в одиночестве на детской площадке – это довольно оригинально все же. - Ну а что, надо платить той же монетой. Пускай ему теперь отвечают что где и когда, заодно и все же решат, куда им идти.
Отправлено: 18.09.08 08:28. Заголовок: Флешбек. Они остан..
Флешбек. Они остановились на распутье, выбирая каждый в своей голове, куда стоит следовать дальше. Ромильда слегка растерялась. С одной стороны – очень хороший бар, где Вэйн любила бывать в свободное время, с другой – старый, добрый паб «Три метлы». И раньше у Ромильды даже вопроса такого не было бы, но сейчас она была с новым знакомым и это многое меняло. Скажем, в баре могли бы случайно припомнить, как она с подругами танцевала на барной стойке, правда это было только один раз и в честь дня рождения одной девочки, но объяснить это шокированному Бенедикту будет очень сложно. Так что «Мётлы» - лучший вариант на сегодня. Вэйн повернулась на пятках в сторону паба, точно указывая дальнейшее направление, и только после этого сделала первый шаг. - Тем более, раз за семь лет ты не смог её найти, то нам стоит поторопиться. Стоп… а почему именно семь лет? Тебе же не семь лет? – последний вопрос Роми произнесла, точно сомневаясь, вдруг Спенсер оказался вундеркиндом и акселератом, которого взяли в Хогвартс виде исключения? Но этот вопрос заботил гриффиндорку недолго. - Я вообще способная, может, и найду – кто знает? – рассмеялась Вэйн. Пожалуй, она и вправду решила не обременять себя сегодня серьёзными мыслями, а спокойно и весело отдохнуть от всего, что уже изрядно достало и напрягает. Услышав вопрос Бенедикта, Ромильда оглядела себя. Пожалуй, она даже не сразу сообразила, о чём речь. Чёрный с красным был не просто стилем или модной тенденцией – это было частью самой Мильды до глубины её души. Она чёрная, как безлунная ночь, когда сидит одна в гостиной вечером и думает о смысле жизни, когда уходит от прежней себя, чтобы быть лучше. Она красная, когда целуется в коридорах со слизеринцем или желает мысленно перед сном сладких снов Гарри. Так что вопрос поставил её практически в тупик. - А… э… да нет, ни то, и не другое. Просто… а что мне ещё надеть-то? – выдала Вэйн, предварительно почесав голову. И это ещё хорошо, что она не надела что-то более экспрессивное: прозрачное или лакированное, или кожаное – тогда вопросов, наверно, было бы ещё больше. Но сегодня было для экспрессивного неподходящее настроение и неподходящая работа. - Вообще ничего особенного, тем более для гриффиндорцев. Сам понимаешь. Как ни странно, но следующий вопрос Спенсера не вызвал ступора у Мильды, хотя можно было бы сказать, что неприлично задавать такие вопросы девушкам, но это не в духе Вэйн, как и многое другое. Но тут Вэйн было нечего скрывать – друзей, как таковых, сейчас и не было, а все любовные истории канули в лету сразу после её решения изменить свою жизнь. - Друзей я всех распугала уже давно, почти никого не осталось. А парня… парня я тоже распугала и он убежал далеко и, надеюсь, что надолго. И не думай, что я шучу, - как будто, угрожающе добавила она в конце. - Ну что, в «Три метлы»? – кивнула она, остановившись около входа в паб, ожидая окончательного согласия Бенедикта, а то, кто знает, может сейчас она испугается и умчится куда-то подальше от Ромильды. Они ещё пока только присматривались друг к другу, и это было забавно, точно каждый ожидал, какую ещё глупость отчебучит или скажет другой. В этом странность и прелесть новых отношений. И всё же это приятно, особенно, если сам человек приятен тебе. Тем более в жизни Ромильды сейчас было всё так сложно и душно, что новый, интересный человек был подобен свежему воздуху, который пошёл из только что открытой форточки. Может быть, когда они узнают друг друга ближе, их общение сойдёт на нет или даже обратиться неприязнью, но пока что всё шло хорошо. Вэйн ловила себя на мысли, что ей просто приятно в кои-то веки. Просто гулять и разговаривать – это было в новинку. Раньше Вэйн стремилась быть «крутой». Делать то, что нравится окружающим. Быть публичной личностью. Это означало делать глупости или другие вещи, которые привлекут к себе внимание. И обычно это были нехорошие вещи: высмеять, «опустить» кого-то. И тогда было «прикольно», что ты такая плохая, дерзкая девчонка. А сейчас не было этого ощущения, просто было уютно, так что улыбка не сходила с лица Мильды ни на секунду.
Услышав знакомый голос Нотт улыбнулся. А том что Аби находилась неподалёку от него он узнал буквально за пару секунд до того как она что-то произнесла. Теодор чувствовал на себе десятки взглядов от испуганных до абсолютно равнодушных, но её взгляд всегда был особенным. Аби всегда пыталась отыскать в нём то, что бы её хотелось там найти, но к её сожалению этого она не находила, или же он не хотел чтобы она это находила. И было не важно смотрела ли она ему в глаза или в спину – Нотт всегда чувствовал на мгновенье желание быть кем-то другим, а не тем, кем он был на самом деле. Теодор возвёл глаза к небу, чуть запрокинув голову назад, затем закрыл глаза. - Ты вовсе не настолько глупая девочка, Фрай, чтобы верить в невозможное. – Улыбка исчезла с его лица, словно её и вовсе не было. - Но сейчас ты меня обидела. Почему же я не похож на человека? – Нотт открыл глаза и резко встал со скамейки с поспешностью и судорожным движением, характерными для человека психически неуравновешенного. Он оказался совсем близко в Аби, но не настолько чтобы дистанция, принятая нормами приличия, была нарушена. - Скажи мне. – он повторил. Глаза Нотта были тревожными, настороженными, но вовсе не страшными, какими они оказывались нередко в последнее время. – Только ты не можешь соврать мне.
Отправлено: 01.10.08 15:02. Заголовок: флэшбек: Не ясно ка..
флэшбек:
Не ясно как, но Теодор всегда знал, когда Абигейл смотрит на него или просто находится рядом. Чувствовал ее присутствие, выделял из десятка других, как будто их связывало что-то куда более крепкое, чем давняя дружба и Абигейл зная один постыдный факт своей семьи, это очень настораживало. С того дня, когда Фредерик Нотт будучи уверенным, что малышка Аби не выживет, выпалил, что она его дочь, весь мир для мисс Фрай рухнул, но она отнекивалась, пыталась уверить себя, что Тед никакой ей не брат. Не может им быть, потому что они были помолвлены, потому что он можно сказать чуть ее не убил и конечно, потому что она боялась превратиться в подобную ему. Ведь все дело в крови, не так ли? - Все-таки глупая, - спокойно произнесла Фрай, - раз с тобой разговариваю и дело тут вовсе не в невозможном. Ты прав, Нотт, только я могу сказать тебе всю правду, но если тебя обижает очевидное, может тебе ее лучше не слышать? - Аби сощурилась, расстояние между ней и Тедом существенно сократилось и ее это несколько напрягало девушку, если вспомнить чем все закончилось при их последней встрече. Но на этот раз, все было иначе. Тема "Руквуд" не стояла на повестке дня, и на пальце Абигейл не красовалось обручальное колечко, лишь шрам оставленный Теодором на память и тот скрывали тонкие осенние перчатки. Она не хваталась за палочку, чтобы волнуясь бросить в друга детства ступефай который впоследствии он отразит, она просто хотела поговорить, и видимо Теодор тоже.
- ходит где-то рядом - прячется под мантией невидимкой
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, "апарекиум!" откл, правка нет
остапа понесло 
- ходит где-то рядом
- прячется под мантией невидимкой