Отправлено: 18.04.09 21:01. Заголовок: Главная улица

Центральная улица, ведущая к площади, с множеством мелких ответвлений, ресторанчиками и магазинами.

 Отправлено: 19.04.09 01:21. Заголовок: Почему-то именно эта..

Почему-то именно эта весна была особенно невыносима. Какая по счету, Джеффри, пожалуй, не вспомнил бы. Седьмая, восьмая, тринадцатая, уже было совершенно неважно. Он помнил только первые три. Первые три весны после того, как он ушел от неё.
Первая весна была самой ужасной. Никогда идея собственного суицида не пленяла его как тогда. Хотелось дождаться полнолуния, взять и вгрызться себе в шею, вырвать трахею, разодрать мягкие ткани, утонуть в собственной крови. Неизвестно почему он этого не сделал, наверно, не хотел чувствовать себя животным настолько.
А ведь почему он ушел от неё? Тогда, восемнадцать лет назад? Именно из-за страшного сознания своей животной сущности. Она, его Агата, не хотела понимать, что он зверь, опасный, чертовски опасный хищник. Она наивно верила, что все можно преодолеть, что все можно исправить. Нет, этого не исправить, это уже где-то глубоко внутри, срослось с ним так крепко, что вырвать можно только с сердцем. Он тогда снова убил. Клялся, божился, что никогда, никогда более не позволит себе поддаться волку, живущему в нем. И поддался. Волк был сильнее.
Снова дурманящий аромат человеческой крови был на его руках, на зубах, на груди, на одежде. Ярко-алая кровь окропила все, и МакКливерт с ужасом и отвращением вспоминал все то, что пытался сжечь в своей душе. Он вспоминал Нору и маленького сына. Его сына. Такого очаровательного малыша. Он бы смог стать великим игроком в квиддич, он бы мог стать великим чародеем, целителем, да кем угодно. Но он не стал им. Потому что собственный отец отнял у него будущее. Будущее и его едва начавшуюся жизнь. И мысли о том, что однажды он может не совладать с собой, броситься на Агату, терзать её хрупкое тело, рвать её светлую кожу, трепать белокурые волосы длинными клыками, заставляла Джеффри холодеть. И он просто ушел. Однажды ночью, когда она спала, разметав по подушкам светлые волосы, он просто ушел. Коснулся пересохшими губами её нежной щеки и скрылся в ночи.
Вот уже восемнадцать лет. Целых восемнадцать лет.
А эта весна была особенно невыносима. Воспоминания накатывали потоком, грозились смыть его волю, силу духа. МакКливерт, казалось, вот-вот сорвется, он делал все, чтобы хоть мельком увидеть Агату. Он устроился работать в Лютный переулок, прекрасно зная, что он принадлежит ей, он даже стал чаще выходить на улицы Лондона, в надежде увидеть её. Желал и боялся этого больше всего. Невозможно, немыслимо было пытаться что-то вернуть. Как бы он ни пытался, он только терял. Терял родителей, терял жену, терял ребенка. Потерял и Агату. Потеря за потерей, как по замкнутому кругу. И виной всему этому была его кара, его проклятье. Чертово оборотничество поломало, растрепало всю его жизнь. Весна за весной и все невыносимей.
Уже несколько дней он находился в деревушке в графстве Гемпшир, здесь намечалось какое-то мероприятие, до которого МакКливерту не было никакого дела. Ему жизненно необходимо было уехать из Лондона, спастись, сбежать от агонии, которая продолжалась уже восемнадцать лет.
Маленькие убранные улочки, редкие прохожие, не обращающие внимания на высокого мужчину . Жизнь вдруг стала к нему совершенно равнодушна. Прекратила бить тяжелым обухом по голове, прекратила подло ударять под дых, плюнула, великодушно позволил Джеффри доживать свою жизнь как придется. Без событий, без очередных ран и потрясений. Наедине с самим собой, со своим отчаянием, со своей болью.
Мужчина остановился у стеклянной витрины небольшого магазинчика, разглядывая цветы, выставленные за стеклом. Она любила цветы. А он любил все, что хоть как-то касалось её. Шумно вздохнув, Джеффри на секунду прикрыл глаза, пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Он не мог отойти. Хотел, но не мог. Розы, астры, ирисы, яркие, невыразимо живые цветы словно смеялись над его слабостью, издевательски потряхивая лепестками.

 Отправлено: 19.04.09 13:52. Заголовок: Это было немного гру..

Это было немного грустно и ужасно больно, жить без права на любовь, без надежды и счастья. Просыпаться каждый день в пустой постели, через сон кричать одно и то же имя, день за днем. Мучая, истезая себя изнутри, она жила так долгие годы, винила все время только себя и никогда его. С любовью и ненавистью вспоминала ту ночь и то утро, дышала воспоминаниями о нем, пока её сердце не остановилось. Остановилось, не захотело больше стучать в пустоту, чувствовать боль и уходящее время.
Когда это успело превратиться в привычку, когда Агата переступила черту и смирилась, смирилась с утратой, с его уходом, с жизнью без его запаха. Душа преобрела покой, а мысли о нем уходили на второй план. Лишь изредка видя в толпе прохожих похожий силуэт, Агата бежала за ним, останавливаясь на пол пути и отпуская свою мечту навсегда, шепетом прощалась. У неё больше не было времени на иллюзии, на бессмысленные поиски призраков прошлого и прочую ерунду.
Она погрузилась в работу, отдавая всю себя Темному Лорду и его приказам, верно и без раздумий падая в бездну от одного его слова. Ей это помогало, не лечило, но позволяло отключить разум и довериться инстинктам, совсем как делал он. Агате нравилось ставить себя в такие ситуации, нравилось думать, что этим они похоже, она забывала лишь одно - Джеф делал это не по своей воле. Она соглашалась на все, не думая о последствиях, словно искала в каждом новом задание вечный покой, но умереть мечтала только от его руки.
Это задание было очередным в её списке - проводить несколько "ценных" магов и при случае убить парочку, все обычно и издержано. Единственным плюсом было то, что поездка предстояла быть долгой, вдали от Лондона и его круговорота. Агата была рада уехать из ненавистного города, на пару недель, забыть о сером небе Лондона и его призрачных силуэтах.
Поместье Министра, где Агата должна была жить, представляло собой огромный дворец с множеством шикарных залов и комнат. Каждая из них была по своему уникальна и не повторима, некоторые были специально реконструированы в связи с приездом долгожданных гостей, остальные несли в себе истинный вкус хозяина поместья. Но все они создавали неописуемый тандем роскоши, красоты и богатсва. Правда без двух сотен гостей дом выглядел неживым, пустым, неестественным, немую тишину прерывал, разве что, шепот портретов или тихие пришаркивания прислуги. Такая атмосфера пугала женщину, заставляла бежать отсюда, что есть мочи.
Я прогуляюсь по окресностям поместья, - медленный поклон головы и Агата уже бежит в противоположную министру сторону, оставляя за собой блеск этого мира.
Холодный утренний воздух тут же ударил женщину по лицу, волна свежести и запах зеленых листьев водоворотом закрутили Агату в себе. Это дурманящее чувство свободы.
Телепортация, и она уже стоит у самого основания маленькая гэмпширской деревушке, оглядываясь по сторонам, Агата выбирает место, куда бы ей захотелось пойти. Суета вокруг, последние приготовления к завтрашнему приезду школьников придает этому месту частичку важност, необходимости. Паб, лавка с мантиями, ещё раз паб, цветочный магазин.
Цветочный магазин.... - Агата шепетом повторяет только что проскользнувшую в её сознание мысль и, сорвавшись с места, большими шагами подходит к витрине. Она на подсознательном уровне ищет только один, дорогой сердцу, цветок, который на протяжение всей жизни был воспоминанием о её несбывшейся мечте и его голосе. Агата неспеша, словно боясь его спугнуть, опускает руку и достает цветок за тонкий стебель, поворачивая несколько раз перед глазами, она не выдерживает. Слезы идут сами по себе.
Почему именно здесь и сейчас, после стольких лет, она снова дала ему причинить себе боль, заставила свое сердце снова биться?
Агата не отрываясь смотрела на бледно-розовые лепестки, пока не почувствовала чей-то взгляд на себе. Женщина успугано отступила назад и тут же наткнулась на огромную хрустальную вазу, которая за долю секунду теряя равновесия с невыносимым звоном разлетелась на кусочки об дубовый пол.
Простите, я не хотела, - она изо всех сил пыталась привести себя в чувства, но от ощущение его присутствия здесь, не хватало воздуха в легких. Все было так реалистично, будто он как раньше, спокойно ждет её на улице, закуривая свою любимую трубку, пока Агата выбирает цветы для их спальни. Те же цветы, которые она сейчас держит в руках...

 Отправлено: 21.04.09 19:17. Заголовок: Нет же, ему определе..

Нет же, ему определенно показалось. Её не могло здесь быть, не должно было быть. Это было бы слишком прекрасно и слишком ужасно одновременно. Осуществилась бы самая потаенная его мечта, самая желанная и сама опасная. МакКливерта ежедневно разрывало, выворачивало наизнанку от невозможности понять, на что он надеется, чего он хочет. С одной стороны, безусловно, ему стоило держаться подальше от Агаты, задушить в себе все чувства, всю свою трепетную любовь, на которую, казалось, он совсем был неспособен. Он был опасен для неё, он был чертовски опасен и он понимал это. Но с другой стороны в душе теплилась надежда о том, что она простит его, примет, скажет, что до сих пор любит, потому что жизни без неё он не представлял. Она коснется его лица, скажет, что не боится, что вместе они справятся со всем, что он будут вместе, пока смерть не разлучит их. Он так жаждал услышать эти банальные слова, принявшие бы такой вес для него. Он тешил себя пустыми мечтами, позволяя своему самолюбию и эгоистичности овладеть им хоть на минуту. Позволял, а потом бушевал от ненависти и отвращения к самому себе.
Но она научила его чувствовать заново. Те годы, что они провели вместе были насыщены. Насыщены всем: вкусом простой еды, ароматом цветов, различными звуками, такими реальными и порой невыразимо острыми. А сейчас он вновь оглох, потерял осязание, обоняние, вкус. Потерял жизнь, любовь, надежду. И не в первый раз, как это ни комично.
Стоя на улице, внимательно разглядывая пышные бутоны цветов, словно они были в состоянии вернуть ему вкус жизни, Агату, её нежные руки, её мягкие волосы, Джеффри размышлял над тем, куда ему стоит скрыться теперь. Скрыться от вновь нахлынувших воспоминаний, от горечи и разочарования. Пора было покинуть пределы Англии, тем более уйти из Лютного переулка, сжечь мосты, которые он оставил догорать после ухода от Агаты. Сжечь, сжечь все, чтобы никогда больше не вернуться. И, казалось, он уже принял решение, сделал едва уловимый шаг прочь от цветочного магазина, но вдруг бледно-розовый бутон обхватили тонкие женские пальцы. МакКливерт словно в забытье наблюдал за тем, как женская рука вытаскивает цветок из вазы, как подносит его к лицу. К такому до боли знакомому лицу. Мужчина задохнулся, неожиданно забыл, как следует дышать, широко распахнутыми глазами наблюдая за Агатой, замеревшей всего в нескольких метрах от него. Их разделяло лишь стекло витрины. И, признаться, первым желание Джеффри было разбить эту ничтожную преграду, порезав руки, ворваться в магазин, бухнуться на колени, молить, молить о прощении.
Но она плакала. Его Агата плакала. Сердце сжалось, медленно забилось где-то в области горла. Почему она плачет? Она не смеет, не смеет плакать. Покидая её, как он думал, навсегда, МакКливерт надеялся, что она сильная, она справится, он не будет страдать. Думал так лишь для того, чтобы хоть как-то попытаться успокоить свою взбунтовавшуюся вдруг совесть.
Мужчина замер в нелепой позе, не находя в себе сил отвернуться, а тем более уйти от витрины. Казалось, она что-то почувствовала, взволновалась, сделала неловкий шаг, оступилась, опрокинула вазу. Послышался звон хрусталя, цветы разлетелись по полу, подобно тому, как бьются и разлетаются осколки мечты. Джеффри рванулся вперед, совершенно автоматически желая кинуться к ней, но на его пути было стекло. Какое-то стекло, служившее намеком на то, что между ними теперь стена. И стена совершенно непроницаемая. Мужчина, забыв обо всем, приложил ладонь к витрине, будто желая почувствовать через неё тепло кожи Агаты. Будто втайне надеясь, что эта преграда сейчас исчезнет. Что все вдруг наладиться. Что все вернется на круги своя.

 Отправлено: 19.06.09 15:54. Заголовок: Юную Макнейр перепол..

Юную Макнейр переполняла злоба, злоба на того человека, кто придумал вытащить детей из их обыденности, преподнеся своего рода приключение и новые эмоции. Кому вообще мог быть интересен турнир по квиддичу, это конечно было безумно мило, когда несколько одаренных детей с факультета носятся с разными мячами по заднему двору Хогвартса, но совсем не выносимо, когда ради этого нужно проводить несколько часов в дороге. Единственным успокоительным для Шарлотты был Эйден, весь путь он тихо, почти не дыша сидел рядом с ней, пытаясь не шелохнуться, в то время, как девушка мирно дремала, уткнувшись в его плечо. Через сон она чувствовала, как слизеринец нежно сжимал её руку в своей, изредка дотрагиваясь до неё губами.
Сразу по прибытию в деревушку, которая показалась более милой, нежели Шарлотта могла её себе представить, всем сообщили об утере багажа, пообещав найти его до заката солнца. Разве ни эта ли новость могла стать завершающеё точкой этой поездки, но как обычно бывает, одна беда не приходит одна.
Боже, Ден, в чемодане моя палочка! Палочка, Ден! Я положила её туда с утра, а что если они не смогут найти багаж?
Губы девушки побелели от страха, Шарлотта стояла на месте, как кукла, совсем не подавая признаков жизни, только легкий ветерок теребил кончики её волос, унося запах духов рейвенкловки с собой. И с чего она так заволнавалась из-за палочки, Макнейр вообще могла выкинуть её и никогда не пребегать к волшебству, зная с точной уверенностью, что Эйден не позволит никому и пальцем её тронуть, не говоря уже о нищете или голоде. Наверное, это все силы мысли, которые начали постигать девушку с самого начала этой затеи, теперь оставалась только надеется, что они не поведут её дальше и не разрушат мгновения, которые она может провести с любимым наедине. Наконец оторвав взгляд от суетившихся неподалеку работников турнира и профессоров, Шарлотта посмотрела в светлые, хрустальные глаза Дена. Не смотря на довольно обиженный вид девушки, он улыбался, словно эта ситуация его просто забавляла, забавляли волнения Шарлотты и её обеспокоинный голос.
Ты чего смеешься, - рейвенкловка попыталась ткнуть парня в живот, но наученный горьким опытом, Эйден успел увернуться, при этом притягивая к себе Шарлотту. Секунда, и он уже целовал её в щеку, будто бы пытаясь загладить вину за неудавшийся удар, - Даже не пытайся, сейчас это не пройдет.
Шарлотта засмеялась и отстранившись от парня, провела кончиками пальцев по его губам, потом продолжила линию на щеке, шею, спустила руку к ремню слизеринца, немного задрав рубашку и запустив под неё руку. Ей нравилось ощущать его кожу, прикосаться к ней, чувствовать, иногда его запах сводил Шарли с ума, и в такие моменты она просто не могла держать себя в руках.
Может пойдем посмотрим комнаты, в которые нас поселили? - рейвенкловка прикусила губу, не отрывая свои шоколадные глаза от Эйдена, но недождавшись ответа, потянула слизеринца вперед, вовсем забыв о потерянном багаже и успорченном настроение.

 Отправлено: 19.06.09 20:49. Заголовок: Эйден к поездке как ..

Эйден к поездке как всегда отнесся спокойно, так же как и ко всему, происходящему в его жизни в последнее время. В конце концов, это был еще один повод провести чуть больше времени с Шарлоттой наедине. Лотти всю дорогу проспала у него на плече, лишь изредка приоткрывая глаза, чтобы поймать его взгляд, улыбнуться и снова заснуть. А ему больше и не надо, главное, что она рядом с ним, а не в компании своего братца Кристофера. Эйден крепко сжимает ладошку девушки, словно пытаюсь этим невинным жестом доказать, что он всегда рядом с Лотти.
Информация об утере багажа слизеринца не то, чтобы не задела (он горел желанием быстрее принять душ и переодеться в чистое белье), но, во всяком случае, не вывела из равновесия, как многих девушек. И его девушку в том числе. Они не спеша шли вниз по Центральной улице, а Шарлотта со скорбью в голосе, периодически переходя на высокие нотки, рассказывала ему о том, какие ужасы теперь могут её, Шарлотту, постигнуть. Честно говоря, всё это Эйдена только смешило. Шарлотта была такой милой, когда злилась или сердилась. Впрочем, для Эйда Шарлотта была милой всегда: когда улыбалась и в уголках глаз появлялись лучики счастья, когда плакала, размазывая тушь вперемешку со слезами, когда была задумчиво, и на лбу появлялось три глубоких полоски, когда злилась, и от этого краснела. Лотти была совершенна в глазах парня, а потому всегда прекрасна, и он просто не понимал, как её могут расстраивать такие глупости, как утерянный багаж. Если ей нужна одежда, то он прямо сейчас готов купить ей любое платье в ближайшем магазине.
– Моя палочка – передразнив девушку Вейзи рассмеялся, за что чуть было не получил удар между ребер. Но успел увернуться, а потом нашел просто отличный способ загладить вину – обнять невесту и невинно поцеловать в щеку. – Ты так уверена, что не пройдет? – Эйден улыбается, когда Шарли касается его губ, а потом её ручки ныряют под его рубашку, касаясь разгоряченного тела.
Интересно как бы отнеслась Агата к тому, что её тщательно оберегаемая дочь не так уж невинна, как бы изменилось её отношение к жениху Лотты, который её совратил. Хотя тут стоит задаться вопросом кто это еще кого совратил. Разве это не Шарлотта – обладательница шоколадных глаз, разве это не её губы сладки как меды, не её волосы пахнут корицей, разве это не она своими прикосновениями заставляет сердце слизеринца гулко стучать? Так что жертвой соблазнения был Вейзи, а не Макнейр. Такова будет его официальная версия если что. Да ведь и, в конце концов, Шарлотта станет его женой, так что рано или поздно она бы все равно стала его. Шарлотта делает шаг вперед, зазывая слизеринца за собой, но Эйден притягивает её к себе и целует в губы.
– Лотти – парень на выдохе произносит её имя, крепко прижимает к себе и отпускает. – Пошли.

 Отправлено: 19.06.09 22:04. Заголовок: Она взяла его за рук..

Она взяла его за руку, такую теплую и нежную, как и он сам, по телу тут же пробежала дрожь, а лицо озарила легкая улыбка, видная только Эйдену. Они шли слишком медленно, будто наслаждаясь последними мгновениями вместе, даже слизеринец сменил свой обычный быстрый шаг, позволяя Шарлотте вести его. Рейвенкловка любила такие минуты, тихие и спокойные, их было так мало в их жизни, что иногда они казались просто сном, спокойным убаюкивающим сном.
Поднявшийся ветер, ранее теребивший только кончики девушки, во всю приподнил подол её платья, заставляя придерживать его второй рукой. Ноги так устали от каблуков, что идти дальше, пусть и за руку с любимым, не было сил, Шарлотта на секунду задержалась, отдернув за собой не успевшего притормозить Эйдена.
Подожди, - девушка присела на корточки, пытаясь поправить туфлю так, чтобы та не сильно давила на стопу. Эйден послушно отпустил руку и встал рядом с Шарлоттой, смотря куда-то вдаль, его вид был более задумчив, чем обычно, что ни могло не заинтересовать Макнейр, - Эй, куда ты смотришь?
Шарлотта привстала не отводя взгляда от жениха, его серьезный вид ещё больше притягивал девушку к нему, она встала на цыпочки и аккуратно, но с долей нежности, докоснулась его щеки губами. Ответа не последовала, очередной поцелуй и ноль реакции.
Да что там такое? - не выдержав, Шарлотта повернулась в сторону, куда был направлен взгляд Дена, и тут же волна страха окунула девушку с головой. Это была её мать, Агата Макнейр здесь, в маленькой деревушке в центре Англии, там, где её ни за что не должно было быть. Неужели она это все подстроила, специально приехала, чтобы очередной раз испортить своей любимой дочере жизнь, поучить как и что правильно делать, даже не представляя, что тем самым только сильнее рождает в ней ненависть. Рядом с ней была какая-то фигура, Шарли не сразу признала в ней брата, возможно из-за того, что он и сам был на себя не похож. Слишком резкий, злостный, даже с такого расстояния было прекрасно видно всю его неприязнь и презрение к женщине, они явно о чем-то спорили. Казалось, что их голоса разносятся по всей деревни, а люди глядя на них перешептываясь, проводят их недобрым взглядом.
Ком подступил к горлу, так сильно, что Шарлотта не могла дышать, перед глазами все поплыло, эмоции были так сильны, что могли разорвать её на части. Эйден, стоявший рядом, даже не подозревал какая боль настигла его возлюбленную, он прищурил глаза, явно рассматриваю лишь Кристофера, в глубине его глаз читалось презрение и одновременно желание смерти брата Лотты.
Ден, мне плохо, мне нужен воздух.., - рейвенкловка пошатнулась, чуть ли не упав в объятия Вейзи, но что-то невидимое подхватило её в самый последний момент, вырывая из рук парня.
Шарлотту поглашало единственное чувство — нужно было бежать, бежать как можно дальше, без оглядки, что она и сделала. Сорвавшись с места, девушка побежала в единственную видимую сторону, она и не заметила как миновала деревню, за неё небольшое поле и устремилась в лес. Острые ветки то и дело царапали лицо и тело девушки, но Шарлотта продолжала бежать, пока не лишившись сил и не стоптав ноги в кровь, рухнула на колени и заплакала. Слезы катились по мраморным щекам, капая на тонкие кружева её платья, слезинка за слезинкой, будто капли крови её разбившейся души.

переход в Лес.

 Отправлено: 20.06.09 12:21. Заголовок: Агата шла медленно, ..

Агата шла медленно, аккуратно ступая по мелкому гравию главной дороги так, что её каблуки, будто заевшая пластинка, отстукивали плавный ритм. На улице было слишком людно, толпы студентов, преподавателей, жителей хаотично передвигались из стороны в сторону, чем ещё больше раздрожали белокурую женщину. Ей предстоял последний и самый важный разговор за сегодня, у неё пока не было четкого плана, только очередной шантаж и угрозы, а с ним нельзя было по-другому. Слишком независимый, самоуверенный и наглый, как и её брат, точная копия без брака и талона на возврат, она его не выбирала, но знала, что он станет очередной обузой, помехой в становление семьи. От всех воспоминаний у Агаты закружилась голова, она на секунду преостановилась, но тут же увидила вдалеке знакомый силуэт. Это судьба игралась с ней, каждый раз заставляя думать, что перед ней Уолден, такой же как двадцать лет назад, в самом начале его пути. Сумев прийти в себя, Макнейр прибавила шаг, проталкиваясь через толпу, она старалась не потяреть из поля зрения темную макушку сына.
Кристофер, - Агата привстала на цыпочки, чтобы проследить за действиями сына, который услышав голос замер на одном месте, - Кристофер, - она поспешила к сыну, но тот вместо радостного лица и крепких объятий, прибавил ходу и чуть ли не перешел на бег.
Какие же отношения были в этой семье, любое ласковое слово воспринималось, как подвох с последующим растрелом. Они никогда не были близки, но и хотеть такой смерти друг другу было слишком изощренным, жестоким желанием.
Стой, - голос Агаты почти сорвалась на крик, тонкая хрупкая рука из-зо всех сил потянулась к локтю парня и словно осенний листок, пытающийся удержаться на дереве, схватила рукав его рубашки. Как ни в чем не бывало, женщина взяла сына под локоть и уже наравне с ним пошла по главной улице дальше. Это была маленькая победа, другие люди не придали бы такой мелочи особого внимания, но для Агаты это был один ноль в её пользу.
Не слишком вежливо, дорогой, так себя вести, - она наклонилась почти к самому уху сына, раздражая его тем самым ещё больше, - Я и не надеялась, что ты будешь рад меня видеть, но чтобы так проявлять слабость своего воспитания, - она остановилась, тормозя перед собой Кристофера.
Агата не любила разговоров на ходу, в идеале было бы пойти в тихую кофейню, и обсудить волнующие её вопросы там, но рисковать присутствием сына она не хотела. Женщина поднялавзгляд, ярко-голубые глаза напротив не отрываясь наблюдали за ней, он был слишком напряжен. Она же пыталась держаться достойно, собрав все свои силы, старалась не показывать сыну своей слабости, а то кто знает, что тогда он может с ней сделать.

 Отправлено: 20.06.09 14:52. Заголовок: Сунув руки глубоко в..

Сунув руки глубоко в карманы своих темных джинс, вжав голову в плечи, чуть сутулясь из-за этого, Кристофер не спеша шагал по переулку. Бесцельно. Скорее просто измеряя шагами эту улицу вдоль и поперек, он злым волком поглядывал на витрины, раздраженно пинал ногами попадающиеся камни и все не мог понять, какого черта он здесь делает. Парня эта идея турнира по квиддичу вовсе не восхищала, наоборот, ему казалось, что министерские совсем выжили из ума. Вывели их как скот на прогулку. Как будто от лицезрения безмозглых квиддичных фанатов и возбужденно тискающих свои метлы игроков кому-то станет легче. Проще. Веселей… Кристофер слабо представлял, как Роксбери в трико может вывести кого-то потерявшего близкого человека на войне из депрессии. Но так или иначе его мнением никто не интересовался поэтому ему и оставалось лишь тихо злиться.
Сделав еще пару шагов Макнейр услышал знакомый голос окликнувший его по имени. Удивившись, точнее посчитав, что у него слишком разгулялось воображение слизеринец замер на одном месте и подозрительно оглянулся, но не увидел в серой толпе ту, которой принадлежал этот голос. Мотнув головой парень снова двинулся вперед, но все повторилось. Никто иная, как Агата звала его по имени хоть и не ясно было как она здесь оказалась. Снова мотнуть головой и отмахнуться от матери будто она дурное виденье Макнейру не удалось, хрупкая фигурка белокурой ведьмы уже вырисовывалась перед ним и все что парню оставалось так это быстро развернуться и ускорить шаг, будто невзначай, будто он ее совсем не слышит, не замечает… не хочет замечать, но матери этого не понять, она кричит «стой» и хватает его за рукав. Ровно две секунды ей требуется, чтобы подхватить его под локоть и продолжить путь вперед уже вместе с ним как ни в чем не бывало. Ровно две секунды и Агата торжествует свою маленькую победу. Прохожим действительно не понять, а у Кристофера внутри все горело огнем от злости.
Наклоняясь к самому его уху, Агата начинает читать морали. Ей кажется приносит удовольствие издеваться над сыном, наблюдать, как тот отклоняется от нее подобно маленькому мальчику, которая хотят поцеловать в щеку, а он смущается. Ему стыдно. Он оглядывается по сторонам. Ему неприятно, что Макнейр прилипла к нему и использует эти слова вроде «дорогой», она как будто втыкает ему под кожу иголку. Пытает его своей материнской фальшивой любовью. Но пытка длится не долго, Агата останавливается и тормозит Кристофера. Говорит что-то, пытливо смотрит ему в глаза. Кажется изучает. Пытается разгадать. А Кристофер отворачивается. Ему неприятно. Она его раздражает, но темнее голос звучит спокойно, в привычной для него манере Крис растягивает слова, затем растягивает на лице хищную улыбку. Ухмылку.
- Что вы мама, я бы не посмел, я просто задумался о том, как поведет себя лев наедине с нашей кроткой овечкой. - Он нарочно говорит на «вы» отвечает издевкой на издевку, затем называет ее не Агатой, а «мамой» и упоминает сестру, давит на болевую точку. Кристофер прекрасно знает, что даже упоминание Лотты приносит ей боль. Ему смешно наблюдать за тем, как каждый раз произнося ее имя белокурая меняется в лице, бледнеет, поджимает губы. Он готов поставить десяток золотых, что в такие моменты его любимая мамаша готова выхватить волшебную палочку и убить его, лишь бы он не трогал ее любимую, не испорченную еще дочь. - Ты ведь так заботливо впихнула ее в руки Вэйзи, но должна знать, чем занимается оставшаяся без контроля моложешь? - Сомкнув губы, Крис воспользовался моментом и выдернул свой локоть, освободившись от цепкой хватки, он отшагнул на шаг назад и недовольно поправил свой пиджак как будто Агата его примяла. - Пока ты думаешь о своей роковой ошибке я могу идти или у тебя есть что-то важное со мной поделиться? Как например, что ты здесь делаешь, Агата?

 Отправлено: 28.06.09 15:29. Заголовок: На главной улице дер..

На главной улице деревушки, как всегда, царила суета и оживление. Вся эта предтурнирная мышиная возня, этот свет и радость, эти громкие разговоры давили на Роберта, заставляли его морщиться, он хотел исчезнуть и скрыться, но как это возможно, когда ты - зевзда квиддича? Поклонницы, завидев его, старались веси себя культурно, но каждая преисполнялась надежды, что она - та единственная, которой ловец Данн просто горит желанием дать автограф. Конечно же он пришел сюда лишь затем, чтобы улыбаться во все стороны, лучиться счастьем, наблюдать за чужим турниром, кто мог подумать иначе, завидя его на горизонте? Он, конечно, прекрасно умел надевать маску, но сейчас это требовало последних сил - от Лорда еще никто никогда не выходил с радостной улыбкой на лице. Оттуда скорее выползали с лицом, напоминающим выражения жителей Помпеи в ее последний день. Сам Роберт всегда надеялся, что эта участь его минует, нет, он был даже уверен, но... Но жизнь преподносит сюрпризы в траурной обертке.
- Роберт, вы не могли бы подписать?.. - еще одно очаровательное создание в форме Хогвартса. Невольно думалось - они и дома в такой же одежде ходят? Поменялись правила или кто-то дал волю Филчу? Роберт не знал. И знать не хотел. Но все замечал, как бы не желал оставаться в стороне. Небрежный росчерк пера, дежурная улыбка - Данн не останется в стороне.
"Пожалуй, пора с этим завязывать. Не могу же я давать им автографы прямо на уроке", - машинально отметил Данн. Загоняя в угол мысли, что были связаны с получением нового места работы, он огляделся по сторонам в поисках знакомой фигурки. Сестра. Звезда квиддича назначен в Хогвартс преподавателем полетов, а теперь, как маггл, ищет глазами в толпе свою сестру. Анекдот! Не было бы Роберту так паршиво, он бы сам первый посмеялся.
- Долорес! - позвал он, каким-то чудом заметив ее - сестру. Нет, не чудом. Он знал, как отделить главное, как найти нужное, как выйти на цель, только в этот раз была мишенью его сестра.
"Ну что, Роберт? Сразу пустишь ей Аваду в лоб или попросишь ее совершить самоубийство с провозглашением в ранг святых?"

 Отправлено: 28.06.09 19:49. Заголовок: Все, что когда-то де..

Все, что когда-то делала Долорес, служило только для того, чтобы прокричать людям "Посмотрите, какая я замечательная, милая, идеальная". И ни капли лжи, мало кому есть дело до того, что скрывается под красивой подарочной обложкой, и совершенно уж никому нет дела, что за грязные мысли прячутся за очаровательными глазами с длинными пушистыми ресницами.
Данн в который раз убеждалась - люди оценивают только по внешности, а если к невинно распахнутым очам прибавить высокопарные речи и вагон с маленькой тележкой "хороших дел", то все поверят в твою ангельскую сущность на "раз-два-три".
Половина дня прошла совершенно бездарно - щебетание неопределенное с Розой на какие-то совершенно посторонние темы, пара предотворащенных истерик с милой улыбкой на милом личике, а потом количество жаждущих получить помочь и Роза отошли на задний план, и Долли захотелось побыть одной. В совершенном одиночестве, отодрать маску вместе с кожей и просто расслабится.
Однако, на какой-то улице мелькнула спина Криса, кажется, и Данн моментально забыла о покое, резко рванувшись в переулок вслед за виденьем. А может она ошиблась, и это вовсе не Макнейр? Не хотелось выглядеть влюбленной дурочкой, которая повсюду таскается за родственником министерского палача.
Нет, показалось, кажется. Хаффлпаффка остановилась посредине улице, где ее тут же оттеснили куда-то ближе к стенам, и Лола, недовольно сощурившись, словно Кристофер был приоритетно виноват в том, что его не оказалось, принялась рассматривать лавочные сувениры под неодобрительный взгляд торговца, который собирал свою лавку и закрывал ставни.
Однако, какая-то лишняя активность привлекла внимание Долорес раньше, чем старик махнул рукой, сказав отойти. Такое скопление девчонок, наперебой задающих вопросы, может быть только если эту деревушку посетила какая-то мировая знаменитость... Писатель, артист, кто-то из "Ведуний" или игрок в квиддич...
Пораженная догадкой, хаффлпаффка резко обернулась, приподнялась на цыпочки и в следующую секунду уже расталкивала девочек, поминутно извиняясь перед каждой:
- Бобби, я здесь, Бобби! - закричала Долорес, перекрывая шум голосов и махая рукой - Отойдите, это же мой брат - с изрядной гордостью проговорила девушка, бесцеремонно отодвинув какую-то пухлую девочку по фамилии Миджен с чуть кривым носом и бросилась на шею любимому брату, засмеявшись от счастья и уткнувшись носом в ухо Роберту, цепко сцепив ладошки, отказываясь отпускать из плена своих объятий. Появление загонщика английской сборной в этом богом забытом месте приравнивалось к профессору Снейпу в хорошем настроении или мирным, никого не жрущим зверюшкам Хагрида. Или случайной ласковой улыбки Эмеральды и пожелания "Спать спокойно". Обращение "доченька". К чему-то несбыточному. К тому, что не бывает - Что ты тут делаешь, Робби-Бобби? Аппарировал мимо и решил навестить любимую Ло? И собрал целый фанклуб заодно. - шутливо спросила Долли, чуть отстраняясь и заглядывая брату в глаза, все еще продолжая висеть на его шее. Пожалуй, удобнее шеи сложно было найти, разве что у мистера Макнейра она была тоже весьма комфортабельная.

 Отправлено: 28.06.09 23:03. Заголовок: Пожалуй, только два ..

Пожалуй, только два существа женского пола могли безвозмездно вытворять с Данном все, что угодно, и при этом еще и получать его искреннюю улыбку. О, она стоила дорогого, это мог признать любой человек, что находился бы рядом с Робертом последние несколько минут, ведь тогда он мог бы сравнить вымученную стандартную улыбку "от Данна" для поклонников и ту улыбку "от Робби", что вдруг засияла на его лице. Но Роберт был слишком подавлен, чтобы вслед за губами и глазами разгладились морщины на лбу, перестали хмуриться брови... Как он ни считал, что умеет отвлекать себя и задвигать неприятные дела внутрь себя, но сейчас надежный шкафчик ломался и грозил выплеснуть не только воспоминания о задании, но и об Эсме, что было также катастрофично.
- Долли Дэ, - подмигнул Роберт, но достаточно тихо, он не находил в себе сил для веселого кутежа на улице. Сестра бросилась к нему на шею, он сжал ее в обътьях и отчетливо понял, что безумная мысль выполнить приказ Лорда, а потом задвинуть это в такой далекий угол сознания, что и легилименция была бы бессильна, что эта безумная мысль была равносильна убийству самого себя и, что самое ужасное, предательству. А Роберт все же был честен. Даже с собой, а ведь это куда сложнее. И наврать он себе не мог - его сознание и душа не выдержали бы такого удара, а значит, он все расскажет сестре.
- Ты же знаешь, Долли, я настоящий скромняжка, видишь, пытаюсь спрятаться под мантией, а тут налетела такая красивая барышня и дала повод Рите Скитер аппарировать за своим фотографом, они ведь не знают, что ты моя сестра, - притворно ноющим голосом протянул Данн. Невероятно, но проблемы казались нипочем, важна лишь сестра, которую он обязательно убережет, и они точно придумают выход, и даже Лорд им не помешает. Все это казалось выполнимым, горы можно было свернуть, а реки направить под другим руслам, но ... шкафчик трещит, нельзя веселиться, раз душа неспокойна, нельзя улыбаться и шутливо щекотать Долорес, нельзя, нельзя, но разве Роберт не давал себе всегда отсрочку? И разве она не дарила ему несколько секунд счастья перед погружением в ужасающую реальность?
- Долли, - наконец вздохнул он, - надо поговорить, - Роберт отвел ее чуть в сторону. Как сказать? Сразу в лоб? Или кружными путями? Есть ли разница, если правда все равно одна?
- Теперь я работаю преподавателем полетов в Хогвартсе, - медленно сказал он, глядя сестре глаза. - И это вовсе не хорошая новость, поверь мне, - тише сказал Данн. Все было слишком сложно. И опасно. Ведь он решил сделать то, за что платили глупцы. Он решил обмануть Темного Лорда.
- Любишь меня? - это поможет ему. Ради любви сестры, ради той любви, которую рушить нельзя, потому что это единственное, что у него теперь осталось.

 Отправлено: 29.06.09 23:56. Заголовок: Что-то не то. Долоре..

Что-то не то. Долорес почувствовала это с первой секунды, как прерывисто обняла брата, прижавшись к его груди, вдохнув знакомый запах. С их последней встречи, кажется, ничего сильно и не изменилось, залегла только глубокая морщинка у Роберта между бровями, словно парень часто хмурился, думая о чем-то, а вроде больше ничего. Все тоже самое. Только почему хаффлпаффка внезапно почувствовала себя неуютно, и отстранится постаралась поскорее? А еще вдруг стало очень холодно голым ногам, и словно холодом повеяло, ледяным таким ветерком.
Но нужно было гнать подальше глупые мысли и ничем не оправданные предчувствия. Роберт здесь, правда, Данн еще не знала, по какой причине брат бросил блестящий Лондон и отправился в какую-то странную, богом забытую деревушку, но Ло обязательно узнает это позже.
Хаффлпаффка весело хихихнула притворному нытью Данна и весело провела по его волосам пальцами, правда, для этого ей пришлось привстать на цыпочки и вытянутся:
- Ну чего же ты не предупредил заранее, я бы известила всю мировую прессу - американцев, немцев, французов, получил бы первую страницу с заголовком "Знаменитый игрок по квиддичу прячется в деревне" - Долли хихихает, закрывая ротик ладошкой, позволяя парню увести себя от пытливой толпы девчонок, с ненависть рассматривающих Данн. Еще бы, невероятное везенье - быть сестрой самого Роберта, того самого, который вышиб с метлы Маллета на прошлом матче:
- О чем? О будущем интервью для "Ежедневного Пророка"? - Долорес явно не настроена на серьезный разговор, она шутит и улыбается широко и предельно искренне, подпрыгивает на одной ноге, поправляя гольф, а потом поднимает глаза на Бобби - Я обещаю не говорить им, что ты до сих пор спишь с плюшевым медведем. Ты работаешь... кем? - светловолосая девушка явно не верит своим собственным ушам. Что за бред - знаменитый игрок в квиддич бросает карьеру и устраивается работать в Хогвартс... Абзац. - Ты шутишь? - разочарованно тянет Долорес, и выражение ее лица становится каким-то обиженным, словно Ло еще не до конца поверила словам парня:
- Да, люблю, но... - запуталась Данн и добавила строго - Тебя это не оправдывает. Зачем ты это сделал? Ради чего? Ради меня? Ты бросил команду только ради того, чтобы учить первокурсников залезать на метла? Роберт, ты в своем уме вообще?!

 Отправлено: 02.07.09 21:21. Заголовок: I love you so theref..

цитата:

I love you so therefore I have to kill you

Роберт знал, что посыпятся миллионы вопросов, что придется отвечать, что придется выглядеть сильным и спокойным, что вот он - тот момент, когда надо выложиться на всю катушку, чтобы Долли чувствовала себя под его защитой, но... Но знал бы кто, как хочется ему самому оказаться очень далеко от этого чертового Хогвартса, и гори оно всё синим пламенем, а он будет жить на берегу моря со своей сестренкой и не будет думать ни о чем плохом, и никаких скелетов в шкафах у него не будет. Но Данн отлично знал, что это ложь. Что он не может без квиддича и обожания толпы, без славы и признания, что его прекрасная и упорядоченная жизнь не должна меняться, но всё рушилось. А ведь и без Пожирательства он не сможет, это раньше он мог, когда ничего себе не доказывал, а теперь хоть на шаг покинь свою привычную жизнь, и, Роберт знал, его настигнет та великая вещь, которая называется переосмыслением ценностей и себя. Но время надевать маску благополучия прошло...и прошло время вообще надевать маски.
- Слушай меня внимательно и не кричи, - Роберт обнял сестру так, чтобы со стороны казалось, что он ее просто обхватил ее за плечи и стоит, уткнувшись ей в волосы, а на самом деле прижал к себе очень сильно и шептал на ухо, но глаза смотрели вдаль таким взглядом, будто ровным счетом ничего не происходит...
- Да, я пришел сюда ради тебя, но вовсе не по той причине, чтобы учить первокурсников летать, а будь моя воля, я бы не взял отпуск в команде по причине того, что матчей в ближайшее время не предвидится. Я не ушел из квиддича, видишь, но есть то, что может заставить исчезнуть меня ... и тебя, - Роберт перевел дыхание, - надолго, возможно навсегда. А знаешь, почему? - он нервничал, хотя лицо оставалось каменным. Но быть мудрым было невозможно. - Потому что твой чертов братец пошел на службу к Темному Лорду, чтобы реализовать свои дурацкие амбиции, а Темный Лорд не промах, он знал, что ты - самое дорогое, что у меня есть. Я так люблю тебя, поэтому я должен тебя убить! - Данн не справился с собой и закрыл глаза. И какое-то время Долли могла слышать лишь его прерывистое дыхание, но ничего не смогла сделать - он прижал ее к себе так сильно, что даже если она кричала от такой новости, то ни один звук не слышали окружающие, что даже если она пыталась вырваться от него, как от прокаженного, то не могла пошевелить и пальцем, что даже если его сестра хотела прервать его беззвучную и почти бездвижимую истерику, то он не позволил.
- Я не позволю тебе умереть, - он крепко зажумрил глаза, снова открыл их. Роберт Данн был в ловушке, он покидал свою привычную жизнь, и теперь он знал, что когда окажется в спокойствии, то его настигнут мысли, которые были там, где были заперты воспоминания об Эсме. Но сейчас Роберт должен был действовать. Это было единственное его спасение и жизнь его сестры, его Ло.

 Отправлено: 04.07.09 12:56. Заголовок: Она всегда чувствова..

Она всегда чувствовала, что земля под ней шатается. С каждым новым шагом все сильнее и сильнее, перед глазами все прыгало, смазывалось, уничтожалось, оставалось за кадром. Мать пыталась давить на Ло, отец уже давно лежал в сырой земле, оставаясь живым даже уже не в памяти, а только на фотографиях, и только Роберт, единственный старший брат, был тем, кто помогал Данн не упасть.
Хаффлпаффка думала, что Бобби будет всегда. Такой близкий, такой родной, такой только ее. Она помнила, как болезненно переносила появление в его жизни Эсме, которая забирала себе все время парня, а самой Ло оставалось так мало. Бобби будет всегда, единственный человек, который не предаст, не бросит, не исчезнет, и никогда, подчеркнуто никогда, не оставит.
Данн обнимает Ло за плечи, и хаффлпаффка утыкается носом в его шею, вдыхая аромат дорогого парфюма, чувствуя губами солоноватый привкус кожи. Пульсирование в груди пугает Долорес и она пытается отстранится, облизнув пересохшие губы - через пару часов они покроются неприятной корочкой, обветрившись, и Ло будет хмурится собственному отражению в зеркале.
Уже первая фраза брата застает Долорес врасплох, и ей тут же хочется отчаянно закричать, срывая голос. Хаффлпаффка разжимает пальцы, прекратив цепляться за черную мантию брата, и руки безжизненно опускаются вдоль тела, дрожа. Новое слово - новая боль. Данн опускает все подробности, сознание вырывает только самые главные слова, подчеркивая их на коже химическим карандашом - "служба к Темному Лорду", "амбиции", "самое дорогое", "люблю", "убить". На последнем слове в голове у хаффлпаффки начинает пульсировать медленная тупая боль, а во рту внезапно становится до противного сухо, и хочется пить:
- Отпусти меня - безэмоционально говорит Ло, не двигаясь. У девушки только нервно-нервно дрожат губы, а от прежней смешливой девчонки ничего не остается, и даже золото волос блекнет. Ужас медленно расползается по всему телу, по дорожкам вен, вверх - Отпусти меня, Роберт. Сволочь, скотина, чудовище, отпусти, я сказала!! - Долорес не выдерживает, голос срывается с шепота на негромкий крик, плохо слушающиеся пальцы толкают парня в грудь, и единственное, что сейчас хочется светловолосой, так это зажмурить глаза, закрыть уши руками и ничего не ощущать.

 Отправлено: 06.07.09 21:27. Заголовок: Роберт думал, что ху..

Роберт думал, что хуже быть уже не может. Он очень часто так думал: сначала - когда ушел из дома, потом - когда расставался с Эсме, дальше - когда Лорд приказал убить сестру, а теперь кто-то наверху вознамерился доказать Данну, что, оказывается, может быть еще хуже, и ты при этом не умрешь от дикой боли, что терзает тебя внутри. А впрочем, лучше было бы умереть. Потому что единственное, ради чего Роберт решил жить, а не избавиться от этой жуткой ответственности, уйти от всех проблем, это было - сестра. Но она, кажется, больше не хотела такого брата.
- Сволочь, скотина, чудовище, отпусти, я сказала!! - лицо Роберта дрогнуло, все маски слетели, и в глазах вдруг стала видна вся боль, все отчаяние, и, пожалуй, это дикое желание умереть. Потому что теперь разрушилось всё, исчезла самая последняя гармония - ведь ты сволочь, ты Пожиратель Смерти. Ты скотина, ты никогда не думал, что родным тех людей, что встали на пути у Темного Лорда, может быть больно. Ты чудовище, потому что в погоне за каким-то вечным идеалом ты старался не допускать к себе ничего человеческого. Где твой идеал? Твой идеал бездушен и лишен красок. А ты - человек. Но ты не хочешь этого признавать. Ты замер между безликим, идеальным и живым в тот самый момент, когда тебе приказали избавиться от последнего человеческого. И ты понял, что не сможешь без этого жить, что твоя сестра - это твой неосознанный ключ, твоя возможность вернуться к прошлой жизни. А теперь твоя возможность отворачивается от тебя, когда ты наконец повернулся к ней.
- Отпустить? - шепчет Роберт, его лицо - выражение горящего в адском огне, тонущего в самом страшном океане, раздираемого самыми страшными муками. Она убила тебя своими словами. Но ты опять будешь бороться. Ты боролся за то, чтобы избавиться от самого себя, теперь ты будешь бороться за то, чтобы вернуться. И не жажда жизни, не любовь ко всему миру, не благородство или самопожертвование, нет. Тебе поможет желание бороться и победить. Ты снова сильный. Ты снова надеваешь маску. Но ты знаешь, что внутри тебя - ты, прошлый и настоящий.
- Я тварь, но это ничего не меняет. Я не дам тебе умереть, слышала ты или нет? А теперь молчи, иначе твоя последняя гарантия на жизнь исчезнет, а я этого не позволю. Ты будешь делать то, что я скажу, пока не окажешься в безопасности. А потом можешь убить меня еще раз - сколько хочешь, - он сжал ее руки в своих, не давая вырваться, но понимал, что не сможет помешать ей говорить, если она захочет. Кричать. Обвинять. И самое страшно, что Роберт сам хотел этого. Он хотел, чтобы его погрузили еще глубже в ад словами - хотя куда глубже? Чтобы все узнали о том, чего же он "добился". Но здравый смысл еще оставался, и в глубине глаз, смторящих на Долли, была мольба:
"Только не сейчас. Я дам тебе ненавидеть меня. Я дам тебе всё, что ты попросишь, но для этого ты должна жить. Жить, улыбаться, любить - что там еще обычно делают? Ты должна, ты просто обязана жить, и за меня - если я не смогу. А ты сможешь. Только доверься мне. Ведь я не могу убить тебя. А ты - можешь. Ты можешь всё. А я - только спасти тебя."

 Отправлено: 13.07.09 14:17. Заголовок: Долорес не хочет слы..

Долорес не хочет слышать Роберта, и она его не слышит. Все последующие слова брата путаются в учащенном сердебиении, в нарастающей панике, как в тонкой, то невероятно крепкой паутине. Одни и те же фразы бьются в голове, Ло становится трудно дышать, она открывает и закрывает аккуратно накрашенный ротик, глотает воздух, мерзкий и прогнивший на вкус, легкие режет, хаффлпаффка начинат оглядываться, судорожно, словно в поисках кого-то. Ей кажется - вот-вот сейчас откуда-то выпрыгнут Пожиратели, его дружки, и убьют ее! А Долорес не хотела умирать, никогда не хотела. Слишком рано, слишком подло, слишком мерзко.
Руки Роберта на плечах уже причиняют боль, и Данн снова дергается, отходя на шаг, застревая каблуком в плохо положенной брусчатке дорожки, и то, что она не может сделать новый шаг, придает Долорес силы, и она из-за всех сил делает рывок назад, наконец вырываясь из плена рук брата. Эти руки обнимали, эти руки душили, пытались отнять жизнь.
Напряжение собирается в крепкий комок, застревает в горле, и хаффлпаффка не может произнести ни слова. Из полуоткрытых губ вырывается лишь сдавленные, не связные оскорбления, и слез почему-то нет, хотя глаза неприятно щипет, колит, хочется зажмуриться, но светловолосой хочется смотреть Бобби в глаза, когда он ее убьет:
- Заткнись! - хаффлпаффка внезапно срывается на банальное оскорбление, но ей ощутимо больно слышать такой знакомый, такой родной голос. Данн запускает пальцы в волосы, накручивает пряди, отчаянно продолжает оглядываться, словно ища поддержки, защиты, но на главной улице, как на зло темно и пусто, а в ближайших лавках давно уже не горят веселые фонарики, и тихие молитвы, обращенные то ли к Макнейру, то ли к Министерству, то ли к самому Темному Лорду, никто не услышит:
- Я не хочу тебя слушать! Замолчи! Изчезни! - хаффлпаффка в отчаянии подняла голову к небу, и внезапно трезвым, спокойным голосом проговорила, пристально смотря на Данна старшего немигающим, тяжелым, совершенно не подходящим ее мягкой внешности взглядом - Ты не понимаешь. Лорд не играет в игры, мы больше не играем, твой король сдался. А я не хочу умирать... тут.

 Отправлено: 14.07.09 22:52. Заголовок: Долли отходит от Роб..

Долли отходит от Роберта, и ему кажется, что он теряет что-то неуловимо-важное. И он твердо знает, что не должен ее потерять. Он знает, что надо что-то сказать, надо ее убедить, но никакие заготовленные слова не подходят. Тем более, она просит его замолчать. Еще она просит исчезнуть, но заставить Роберта бросить сестру не мог никто, и именно поэтому Лорд перестал быть его повелителем. Часть его жизни, что называлась делом, смешалась с той частью жизнь, что называлась сестрой, столкнулись два мира, и Роберт не был намерен это терпеть. Тем более, что никто и не дал бы ему терпеть. У него был только один выход, и никаких путей и закоулков. Кончились времена изворотливости, перед ним лежала одна прямая дорога. Но он должен был пойти туда с сестрой. А он не знал, что говорить. Он прислонился к стене, сел на мостовую, закрыл глаза, чтобы не видеть взгляда сестры. Роберт знал, что должен что-то делать, но так хотелось замолчать, и только чтобы сестра была совсем рядом, такая родная. И он снял все маски. Он не открыл ящики, но исчез камуфляж, и лицо Роберта изменилось. Нельзя сказать, что именно было необычным, но таким Данн был лишь с сестрой, раньше - с Эсме, еще раньше - с родителями.
- Я не сдаюсь, - тихо сказал Роберт, открывая глаза. Он смотрел в небо. Там еще были видны звезды. - Неужели ты не помнишь, что я никогда не сдавался? Даже когда еще не любил так тебя, то всегда хорошенько заезжал по носу твоим обидчикам, - Роберт даже слегка усмехнулся от воспоминаний. Это было так просто - почувствовать себя защитником сестры. Времена изменились, но она вновь нуждалась в его защите, и это странным образом успокаивало. Только теперь он не мог ударить обидчика. Потому что сам должен был им стать. Но все же - было от чего ее защищать, а Роберт никогда не сворачивал с выбранного пути. Просто иногда менял направление. Теперь опять настало это время.
- Ну же, Долли. Поверь мне, - медленно сказал он, глядя на звезды. - Я никогда не лгал тебе, я лишь умолчал часть правды, а теперь за это жестоко расплачиваюсь. Но ты не пострадаешь, я обещаю. Ведь теперь это дело всей моей жизни, как патетично не звучит, - вздохнул Данн. Впервые его дела оказались тесно связаны со всей его жизнью. Это было ново.
- Сестренка, давай, - он перевел взгляд на нее. Встретился с глазами. Ему очень надо было, чтобы она поверила. Потому что он очень давно так не хотел, чтобы ему кто-нибудь поверил. И уже давно он не говорил так искренне. В его взгляде странным образом сочетались мольба и сила. Он умолял ее позволить ему быть сильным. По-настоящему. И без всяких там магических штучек. Хотя, возможно, любовь - это тоже магия.

 Отправлено: 15.07.09 10:55. Заголовок: Долорес только сейча..

Долорес только сейчас ощутила, как устала. Может быть все дело в идиотской поездке, а может быть - в том, что девушка только что узнала. Она закрывает глаза, и ей ощутимо хочется горячего чаю, она даже смешно морщит нос, вдыхая аромат, а на самом деле - все тот же неизменно противный воздух.
Ветер ярится, развевается вокруг, играет с жабо и распущенными кудряшками, Данн убирает прядки с лица, а ветер продолжает поднимать их вверх, играть с мягкими волосами, а фонарь бросает странный отблеск на черную матовую ткань одежды и на лицо, и кажется, что хаффлпаффка уже горит. Вряд ли такой, как она, светит рай. Скорее уже что-то пострашнее, ад, быть может? Ад, в котором ее уже все ждут, заждались, ее бессмертную душу. Несмотря на весь драматизм ситуации, Долорес тихонько фыркает - она не верит в загробные миры, а в пустоту после смерти - гораздо больше.
Рушится сейчас все между нею и братом. То, что они долго и упорно возводили, тщательно оберегали, гораздо больше времени тратя на сохранение отношений, чем на наслаждение этим. И вряд ли что-то могло их так легко разрушить. Только не престранный приказ, подписанный невидимой рукой.
Ло опускает глаза, носком туфельки проводит по глубокой трещине в асфальте. Сейчас земля разверзнется и ее поглотит. А ведь светловолосая даже не успела сказать Макнейру, что он потрясающий, не отдала книги в библиотеку и забыла вернуть Николь ту потрясающую кофточку с запахом. Ветер кидает волосы в лицо, но Данн неподвижна.
Ветер искажает смысл слов. Все сказанное сейчас Бобби (расстояние между ними все сокращается - это хаффлпаффка отходит от брата маленькими шажочками) меняется, превращаясь лишь в оправдание. "Я бы очень хотел, но я не могу" и сознание добавляет чуть тише, издевательски растягивая интонации, заставляя Данн передернуть плечами - от этих слов веяло могильным холодом: "Тебе придется умереть".
Что-то в Лолите дрогнет, но вместо того, чтобы сделать шаг к брату, она ныряет в переулок, теряется в темноте, и только некоторое время ярким пятном выделялись ее волосы, да больно искрящиеся глаза - не сокращая бег, девушка постоянно оглядывалась, боясь преследования - Роберта ли, самой Смерти ли. А потом и они пропали, и словно не было никого. И словно не было ничего, и этого разговора, и смеха, который захлебнулся в горе. Ничего не было.

цитата:

переход: без перехода, персонаж выведен из игры до перевода времени;

 Отправлено: 18.07.09 11:25. Заголовок: Агата продолжала спо..

Агата продолжала спокойно идти под руку с сыном, не смотря на все его капризы. Иногда в такие редкие моменты женщина представляла, а что было бы, будь её сын другим, например таким же галантным как Эйден. Тогда она бы с гордостью прогуливалась с Кристофером и Шарлоттой, они бы мило обсуждали забавные случаи на уроках, Агата бы рассказывала, как там дома и вместо злорадного слова «Агата», сын всегда обращался к ней, называя «мама». Сейчас это казалось таким абсурдным и противоестественным для всех членов семьи Макнейр, казалось, что скорее Гарри Поттер придет на смену Темному Лорду, нежели их семья внезапно станет дружной и любящей.
Они продолжали идти, Агата уже не так внимательно слушала сына, её поглашали другие мысли о то, что Кристоферу вскоре придется узнать. Женщина до сих пор не могла сказать точно, правильно ли она длает, посылая такого опасного человека в Хогвартс, но дело было сделано, и сейчас дорог для оступления не было.
Не беспокойся дорогой, ты один не останешься, мама позаботилась и о тебе, - с издевкой прошипела Агата, она смотрела вглубь глаз Криса, доставая прямо до его души, пытаясь найти там не только безразличие и пустые бравады, но и страх. Ему стало не по себе, она почувствовала это, словно хищник чувствует страх своей жертвы, он резко дернул руку, и, высвободившись, начал поправлять пиджак. Надо было признать, что определенный шарм в нем был, Агата не сомневалась, что добрая половина курса, женского пола издали поглядывает на её сына, мечтая перевоспитать его для себя. Но Кристофер был не такой, он и как его настоящий отец были слишком эгоистичны, слишком ценили себя, чтобы отдаться чему-то одному.
Можешь не беспокоиться, дорогой, я сегодня же уезжаю, - женщина скривила губы в довольной улыбке, ей нравились такие моменты, когда Крис не мог предугадать финал сюжета, ему оставалось только слушать, что же будет дальше, - Меня тут вообще не должно было быть, но я не могла не увидиться с тобой, чтобы лично, - женщина сделала ударение именно на это слово, - сообщить такую хорошую новость для нас всех. Агата откашлялась и продолжила свое повествование, - Кристофер знакомься, это Маргарет Берри, - тут же словно по велению волшебной палочки слева от Макнейр появилась черная фигура. Это была молодая девушка, на вид ей нельзя было дать больше двадцати лет, темные волосы оттеняли бледную кожу так, что девушка походила на белоснежку из одноименной сказки, а ярко-голубые глаза были настолько необычными, что казалось смотрели куда-то через него.
Маргарет дочь моих давних знакомых, она иногда и раньше помогала мне в делах, но сейчас её присутствие потребовалось как никогда. Да, Маргарет? - девушка лишь слегка кивнула, не сказав ни слова, - Надеюсь вы успеете познакомиться поближе, ведь по прибытию в Хогвартс, Кристофер, Мэгги будет помогать в проведение уроков Трансфигурации, так что лучше не зли её, дорогой, - Агата провела кончиками пальцев по щеке сына, резко схватив его лицо и прислоняя его ближе к своему. Ей явно доставляло удовольствие его беспомощность.
Все, мне пора, удачно повесилиться, милый, не скучайте, - в ту же секунду женщина будто растворилась в воздухе, оставляя после себя легкий белый дымок.

 Отправлено: 19.07.09 14:30. Заголовок: Больше всего на свет..

Больше всего на свете Кристофер не любил, когда мать смотрела ему в глаза. Этой ведьме удавалось одним только взглядом, перевернуть что-то внутри парня, заставить его испытывать страх за свои тайны, за свою личность, как будто одним таким взглядом, старшая Макнейр могла украсть его душу, поработить, сделать таким, каким ей хочется его видеть. А Крис не мог этого терпеть. Именно по этой причине, темноволосый отвлекся на свою одежду, опустил взгляд, распрямляя складки на своем воротнике, поправляя манжеты. В эти мгновения ему было все равно, что Агата могла засчитать еще одно очко на свой свет и выйти победительницей в этом сражении, ему было главное, не проиграть войну, а как отомстить светловолосой он еще обязательно придумает.
- Какая радостная новость, - ехидно отозвался слизеринец услышав, что Агата покинет деревушку сегодня же вечером, - никто не будет отравлять мое существование, - шепотом добавил он, при этом, ухмыльнувшись и наконец-то взглянув на мать, которая тоже была чем-то довольна. «Как по мне, так тебе вообще давно пора перестать дышать, мама» мысленно добавил парень и, растянув губы, оскалился в некотором подобии улыбки. Однако улыбаться и наслаждаться хорошими новостями слизеринцу слишком долго не пришлось. Макнейр как всегда сохранила напоследок «плохую новость» и нарочно оставив Криса в неведении, наслаждалась, издеваясь над ним. Удивленно изогнув бровь, темноволосый огляделся по сторонам. Будь он в маггловском мире, то поинтересовался бы, где спрятана скрытая камера и в чем собственно подвох. Какая может быть «хорошая» по мнению этой стервы новость… и тут Макнейр сама ответила на вырисовавшийся на лице у парня вопрос, она представила ему некую «Маргарет Берри» и как по волшебству, как только Агата произнесла ее имя, из тени появилась стройная фигурка темноволосой нелюдимой девушки с хрустальными, как будто не живыми глазами. От удивления Макнейр чуть было не раскрыл рот и еле сдержал себя, чтобы не напомнить матери о том, что он у нее сын, а не дочь, чтобы дарить ему живую куклу. Однако, судя по следующим словам Агаты, эта самая Маргарет не была предназначена ему, что камнем упало с сердца, ведь глядя на то, как любимая мамаша сосватала его младшую сестренку, Крис все боялся, что в один прекрасный день его тоже продадут с потрохами в богатую семейку из четкого расчета. Но настоящая роль Маргарет была выступать в роли его личной няньки, и на самом деле, казалось не на много лучше той, первоначальной, о которой подумал Крис.
- Ничего глупее ты придумать не могла. - Недовольно отозвался Кристофер, переведя взгляд с новой знакомой обратно на мать и скривив недовольную гримасу. Даже тени той хитрой улыбки не осталось на его красивом лице. Еще более суровым стало выражение его лица, когда Агата высказала все что хотела и провела ладонью по его щеке, Кристофер дернулся от отвращения, но ведьма тут же ухватила его за лицо и притянула к себе, бросив ему прямо в лицо свое «милый» и распрощавшись, исчезла.
Как только это произошло, и мать растворилась в образовавшемся облачке, Макнейр недовольно протер щеку рукой как будто его только что вымазали грязью. Именно грязным он себя и чувствовал под пристальным взглядом стеклянных глаз молчаливой Берри. «Что уставилась» пронеслось в эти мгновения в его голове, однако слизеринец не издал не звука, по его злобному взгляду было все понятно и без слов. Натянув рукава на ладони, он сжал их в кулаки, а затем, сощурившись, кинул новой знакомой как бы невзначай, - даже не думай ко мне приближаться. - С этими словами он обошел ее стороной и устремился вперед, пока не затерялся в толпе еще более злой, чем прежде. Раздраженный своим поражением. Все чего он сейчас хотел, так это задушить свою мать во сне, подло, напасть на нее со спины, ведь эта ведьма не заслуживала даже того, чтобы взглянуть в глаза своей смерти.

переход: никуда, до перевода времени

 Отправлено: 23.07.09 21:59. Заголовок: Она исчезла. Вот так..

Она исчезла. Вот так просто, хотя Роберт видел, что что-то в Долли колебалось. Но она убежала, и ничего не стало. Он не бросился ее догонять и останавливать. Почему-то Данн был уверен, что сейчас ей ничего не грозило - ведь это задание все еще висело на Роберте, он пока еще не дал повода в себе сомневаться. Данн поднялся с мостовой, засунул руки в карманы. Он бесцельно двинулся вперед, невольно отмечая, что улица вновь стала наполняться людьми. Словно их разговор с Ло происходил в другой реальности.
Данн напрягся, увидев Макнейров - мать и сына, но сообразил, что никакая это не проверка. Сегодня многие выясняли отношения, пусть у идущих ему навстречу Агаты и Кристофера наверняка были куда более мелкие проблемы. Роберт кивнул Агате, чуть неприязненно покосился на Кристофера. Этот парень вызывал у него непреодолимую антипатию, для которой вроде бы и не было причин. Роберт отвел взгляд от знакомых, и случайно увидел вывеску на витрине. Помимо хорошо знакомых лиц Беллатрисы и прочей старой гвардии, там висел календарь. Шестое марта. Словно ударили по голове - еще раз. Сначала Темный Лорд, потом Долли, а теперь вот ... Эсме. Ее день рождения. Бедная многострадальная голова Роберта. Но именно в этой голове вдруг всплыли слухи, что докладывал кто-то из Пожирателей Лорду - члены СПАСа соберутся в кафе "Три Звезды" шестого марта. Никто не понял зачем, а Роберт и не думал над этим, но сейчас он был слишком ослаблен морально, и один из ящичков далекого прошлого приоткрылся, и он вспомнил. Совсем не думая о том, что он делает, Данн повернулся вокруг себя и трансгрессировал.

цитата:

переход: кафе "Три Звезды"