Отправлено: 14.03.10 22:18. Заголовок: The devil made me do it

 Отправлено: 14.03.10 22:20. Заголовок: Внешний вид: школьна..

цитата:

Внешний вид: школьная форма

Мэнди не наигралась в куколок. Ещё в детстве ей пару раз гости семьи делали подарки, разумеется, исключительно, как дань уважение семье Брокльхерст, ибо малышка Мэ никогда не была тем ребёнком, которым восхищаются все приходящие, который поёт песенки гостям семьи и получает за это мешочки сладкого. Её держали подальше от посторонних глаз, поэтому едва ли кто-то из визитёров помнил, что в этом славном семействе есть ещё и дочь. А Мэнди росла, но всё с таким же обожанием смотрела на недоступные ей подарки, стоявшие запертыми за стеклом буфета. Красивые куклы с нежными лицами и чудесными кудрями. Они никогда не будут её, они навсегда останутся недоступными и нетронутыми. А теперь взрослая Мэнди не могла пройти мимо хорошеньких девушек, напоминавших тех самых куколок, которых она в своё время не получила. Но самой любимой была Элизабет. Маленький ангелок с внешностью сказочной феи. Само совершенство во плоти. Вероятно, именно по этой причине так сложно любить её, так сложно делить её с кем-то. Элиза выходит за порог, она спешит на свидание, сияя, как одна из звёзд солнечной системы. Закрывается дверь, и необъятная тьма охватывает комнату. Приходится приложить немалые силы, чтобы не заплакать. А на душе копится невысказанная в невинные глаза ярость. Мэнди бы смирилась с тем, что никогда не будет для Барлоу тем, чем та является для неё самой. Но невыносимо было знать, что восторженно-влюблённый взгляд, которого никогда не заслужить Мэнди, обращён на озабоченных тупых кретинов, которые едва ли смогу понять, что в их руках оказалось настоящее золото. Нет, Элизабет, как сильно бы тебя не любила староста, она никогда тебе не простит твоего искреннего "и я тебя" в ответ на самые важные слова. Потому, что не такой любви ищет Мэнди.
Уставшие от нелюбви бездомные глаза обводят комнату. В душе растёт живое желание сломать что-нибудь, кого-нибудь. Получить бы в руки человеческую жизни, чтобы наиграться с ней вдоволь, чтобы высказать, вынести всю боль из души на кого-то другого, человека невинного. Если это не воля великих сил, то почему в дверях возникает Монтгомери? Девочка никому не нужная, лишняя, потерянная. Она такая маленькая и несчастная, что напоминает Мэнди котёнка, которого жестокие хозяева вышвырнули на улицу. Как это жестоко с их стороны и как будет добра Мэнди, если подберет малышку, пригреет на груди и воспитает так, как подобает в этом жестоком мире. Не хочешь ли ты стать жестокой, милая Эйра? Мы научим тебя мстить, ненавидеть, презирать, судить, язвить. Мы откроем тебе тайны чёрного сердца, но не раньше, чем заберем твоё. Брокльхерст - не человек, ходячая записная книжка: кто замечен, где, с кем... Полезная информация никогда не бывает лишней, а неполезной информации не бывает, если не считать учёбу. Ангельская улыбка, самое привычное для лица Брокльхерст выражение. Именно с ним она совершает все свои мерзкие дела. Едва можно кого-то обмануть этим выражением, но есть и такие, наивные, доверчивые люди, которые судят о человеке по обложке, не предполагая, что за ней скрыта дьявольская сущность.
- Эйра, - Мэнди сама удивлялась, откуда она только знает всех по именам, - Я, как староста обязана проявлять внимание ко всем ученикам Рейвенкло, особенно к таким милым, как ты. Я видела, сегодня ты говорила с Корнфутом? Извини, что вмешиваюсь. Я понимаю, что это совсем не моё дело, если он тебе нравится. Он ведь видный парень, и улыбается так красиво - всё понятно. Но не стоит ему доверять. Он встречается с одной девушкой и ещё двумя за её спиной. Поэтому будь аккуратна. Он только выглядит наивным и искренним, а нужно ему от девушек только одно...
Мэнди печально вздохнула, будто бы и сама была из тех несчастных, которые повелись на милую внешность Стефана, забыв об опасности, которую представляет для девушек он и его собратья.
- Извини, что я с проповедями. Наверно, я тебя отвлекаю, и ты куда-то к кому-то спешишь, да? - наивно уточнила Мэнди. В её голосе сквозило лёгкое огорчение - как же так, только разговорилась, а человек уже наверняка уходит. А ей так не хватает простого и тёплого общения с кем-то.
- Элизабет вот тоже меня оставила, всё на свидания ходит. С подругами ей не так интересно, как с мальчиками. Ну, разве можно её в этом упрекнуть? Хотя мне без неё очень грустно.
Ломать комедию, изображая милую, отзывчивую, невинную и брошенную мисс удавалось Мэнди удивительно легко. Эйра, такая милая, утончённая девушка не нервировала Брокльхерст, даже вызывала лёгкий интерес. Поэтому и ложь вкупе с притворством выходили у Мэнди великолепно. Блистательно, Брольхерст, блистательно. Если бы у рейвенкловок не было бы дел, кроме как сидеть в спальне в разгар дня, то ты бы сорвала определённо шквал эмоций у однокурсниц, знающих тебя, как облупленную.

 Отправлено: 17.03.10 17:07. Заголовок: Внешний вид: школьна..

цитата:

Внешний вид: школьная форма

Без всяких сомнений, Эйра не считала себя одинокой, порой отличаясь поразительным умением не обращать на действительной никакого внимания. Монтгомери была из числа тех, кто умел смотреть, но не видеть. Девушка не считала себя особой, обладающей богатым воображением, однако же, в способности заменять окружающий мир на тот, который ей хотелось бы видеть, Эйре не было равных. Она не фантазировала, считая это занятие глупым и присущим лишь маленьким детям. Однако же и сама Эйра была порядочным ребенком - к чему фантазии, если она умела идеализировать все то, что окружало ее? Люди, предметы, события, слова - все становилось немного иным, позволявшим верить в то, что мир все же лучше, постояннее, чем он есть на самом деле. Конечно, это вряд ли был лучший выход, однако он успокаивал Монтгомери, позволяя ей верить в то, во что ей хотелось. Этого было достаточно.
Вряд ли Эйра могла ожидать, что чем-то привлечет к себе внимание Брокльхерст - в конце концов, Монтгомери обладала странным умением не то чтобы не общаться, но и порой вовсе ничего не знать о людях, с которыми она училась. Однако же, девушка не удивилась столь внезапному проявлению добродушия со стороны Мэнди. Собственно говоря, почему бы и нет? Монтгомери, сколько бы ей ни твердили об этом, не верила в то, что люди способны играть на публику - точнее, сам факт последнего был как раз неоспоримым, однако же чтобы вся эта игра была ради Эйры? Слишком глупо и самонадеянно было бы представить себе нечто подобное. Отчасти, внимание Мэнди напугало ее, и все же Эйра знала, что входит в привычки большинства ее сверстниц - бесконечная же болтовня стояла в списке этих привычек на первом месте. Рейвенкловке не потребовалось много сил для того, чтобы убедить себя в том, что, как и сказала Брокльхерст, она просто напросто "милая". С "милыми" девушками общаются с удовольствием, не правда ли? Именно "милым" девушкам всегда хочется помочь, подсказать, именно с ними всегда предпочитают обсуждать что-то, что вертится на языке. Раз уж она, Эйра Монтгомери, все-таки входит в число этих избранных, казалось бы, таких далеких от нее - значит, и с ней можно было общаться так же спокойно. Это просто стоило принять как должное, и уж точно не надо было забивать себе голову размышлениями об этом. "Милым" девушкам не к лицу размышления.
- Мэнди, я... - начала было девушка, но продолжит не смогла, возможно, от внезапного напора, которого она не могла ожидать. Подумать только, сама Эйра, казалось, помнила о своем разговоре с Корнфутом куда меньше, чем Мэнди. Это было удивительно, но в то же время лишний раз подтверждало недавно обнаружившуюся истину - она не пустое место, ее тоже можно замечать, ее делами можно интересоваться. - Нет-нет, спасибо тебе большое, Мэнди, ты ведь совсем не вмеш.. То есть, я имею в виду, что он мне совсем не нравится, конечно. - на лице Эйры сияла робкая улыбка, которую едва ли можно было скрыть, но девушка даже не старалась. О, сейчас она готова была, казалось, согласиться чуть ли не с каждым словом Брокльхерст, лишь бы та не потеряла свой внезапно возникший интерес к ней.
- Ты... нет, разумеется, нет, - мне не к кому спешить, - я никогда не спешу, да и времени у меня достаточно. Наоборот, если ты не против и не планируешь никаких дел, я бы с радостью могла составить тебе компанию... - а улыбка на лице становится все ярче. Кажется, еще пара мгновений, и Монтгомери начнет излучать свет как крохотное подобие солнца. Но нет, это лишь видимость, с Эйрой все в полном порядке, и все же она самый обыкновенный человек, а ведь люди не умеют светиться, пусть и от счастья, верно? Да, реальность весьма банальна: разве мало на свете счастливых людей? Разница состояла лишь в том, что прежде Эйре было мало знакомо это ощущение. Однако люди, прежде обделенные счастьем, имели куда больше права испытывать его глубже прочих. Пусть, пусть Эйра была всего лишь обыкновенным человеком - все же лишь она одна имела право светиться не только от ощущения собственного счастья, но даже от мысли о нем.

 Отправлено: 25.03.10 12:25. Заголовок: Неожиданно, открыто,..

Неожиданно, открыто, наивно. Мэнди ожидала всего, чего угодно. Может, что через секунду невинное выражение на лице Эйры сменится открытым презрением или что с криком: "Ага!" она поймает Брокльхерст на такой совершенно откровенной лести и лжи. Но ни тени сомнения не мелькнуло в этом очаровательном личике. она приняла каждое слово однокурсницы, как чистую монету. И сердце Мэнди, в существование которого мало кто верил, даже предательски дрогнуло. Честно ли отнимать конфетку у младенца? Не кощунственно ли обманывать такое невинное дитя. Вот сейчас возьми её за ручку и скажи, что срочно надо отправиться в запретный лес, где Брокльхерст, к примеру, потеряла заколку, и Монтгомери пойдёт с ней. Каким бы чудовищем, злым и жестоким, невыносимым и ненавистным ни была бы первая сплетница школы, искренние и чистые люди её обезоруживали. Подобно тени, староста рейвенкло жила спокойно в полумраке, но яркие прямые лучи солнца уничтожила её. Мэнди бы сейчас ушла. Она бы развернулась и ушла, оставив эту девочку наедине со своими милыми идеальными мыслями, чтобы не вмешиваться в её внутренний совершенный мир со своими идеями, но ревность Мэнди не проходит быстро. Перед глазами всё так и стояла Элизабет, гуляющая где-то с мальчиками.
Мэнди нахмурилась и, всё ещё углублённая в собственные мысли, переспросила на автомате:
- Действительно не нравится? - да, пожалуй, в какой-то мере Брокльхерст это удивило. Такой наивной и идеальной девочке не нравятся всеобщие любимцы. Ну, по крайней мере, один из них. Интересно, чем ей не угодил этот современный принц? Хотя, Мэнди импонировала уже одна мысль, что франты, подобные Корнфуту, могут кого-то не привлекать. И сама староста Рейвенкло была из числа тех людей, которые к дамским угодникам относились не иначе как с презрением. С другой стороны, кто из мужчин не заслуживал этого чувства? Если хочешь рядом преданное и честное существо, которое тебя бы любило, то купи собаку. Плюс мужчины перед собаками лишь в том, что у некоторых девушек бывает аллергия на шерсть. Странно, что аллергию на мужчин ещё не открыли, но какая-то загадочная её форма явно была у Брокльхерст, ибо представители противоположного пола вызывали у неё зад на языке и желание рассказать очередную постельную историю без хэппи энда. Омерзительные твари эти мужчины. Их бы держать где-нибудь в клетке под замком, да доставать по мере нужд минут на пять, а потом опять под замок - чтобы не привыкали. Девушки - другое дело. От девушек всегда был прок. И ещё у них была голова на плечах, всегда была, даже если дырявая и пустая, всё же была. Вот даже Эйра с её невинными взглядами, которая создаёт впечатление круглой и совершенно очаровательной дурочки, в учёбе вовсе не так глупа. Глядя на Монтгомери, Мэнди лишь удивлялась. Это чувство первую сплетницу не радовало. Ей следовало бы быть в ярости, рвать и метать, презирать Эйру, хотя бы за её наивность. А не получалось. Что есть такого в этой девочке, чтобы внушать окружению теплоту и спокойствие? кажется, что ничего необычного: тёмные волосы, хрупкая фигурка. В этом нет ничего необычного. И, ко всему прочему, Мэнди этот типаж любила. Правда, были ещё глаза, совершенно удивительные и очень красивые глаза. Брокльхерст украдкой смотрела, как ведут себя эти глаза. Опущены ли они, прикрыты ли. В них появлялся удивительный свет, который притягивал. Эйра, какой бы простой ни была с виду, с первых слов действовала на некоронованную королеву школы, как магнит. Хотелось придвинуться всё ближе и ближе...
- Спасибо, - Мэнди улыбнулась. Она ни капли не испугалась, совсем не думала переживать. И даже не знала, как охарактеризовать то напряжение, которое возникло в её груди и спало лишь тогда, когда Эйра согласилась остаться и составить компанию.
- Разве я могу быть против? Не люблю оставаться одна, хотя в последнее время приходилось часто бывать наедине с собой, - предполагалось, что это она всё ещё входит в доверие к рейвенкловке. Только эти слова едва ли были выдумкой, даже когда Брокльхерст пыталась скрыть их за невинной улыбкой. Это скорее болезненное сожаление о том, что выходит всё в жизни не так, как т на то надеешься. И даже единственный человек, которого ты вдруг полюбила, находит себе пару, не обращая внимания на твои влюблённые глаза. Она лежала в больничном крыле довольно долго, чтобы привыкнуть к одиночеству. Кому она была нужна кроме Элизабет? Никому, да и сама Барлоу стала приходить постепенно всё реже. Да, конечно, у неё много учёбы, много внимания, много друзей, со всеми ними надо делиться собой и своим вниманием. А Мэнди была одна, смотрела в потолок и, по старой привычке, ненавидела всех. Может, больше, чем кажется снаружи, она похожа на Эйру? Такая же одинокая, столь же наивная. Не сейчас, конечно, но в детстве. Когда писала маме, что у неё есть друзья и силилась не разрыдаться над конвертом с такой очевидной ложью. Она была лишней, ненужной. Фактически невидимкой, спрятанной от мира за толстыми стёклами очков. Постепенно и, вроде бы незаметно невооруженным глазом, но Мэнди сникает. Всё та же ангельская улыбка на её лице, а в глазах яд безысходности. Зачем она только позволила зайти своим мыслям в такие дебри? И как отсюда выбраться? Впотьмах собственной боли Мэнди могла ориентироваться лишь на один маленький, но яркий огонёк, который маячил впереди и не давал окончательно потерять веру. Наверно, ты, Монтгомери, в прошлой жизни была светлячком...
- Ты знаешь, что у тебя очень красивые волосы? - спрашивает вдруг Мэнди, проведя ладонью по локонам рейвенкловки. Тёмные волосы всегда выглядели бесподобно, они блестели, привлекали внимание, будто какая-то тайная магия дана всем брюнеткам мира. И Эйра была одной из этих самых магических созданий.
- Если ты хочешь, я могу сделать тебе причёску, - слова рождались быстрее, чем Брокльхерст умудрялась задуматься над происходящим. Разве можно стоять рядом с брюнеткой и удержаться от того, чтобы прикоснуться к ней? Но так её неправильно поймут, или же слишком правильно. В любом случае, репутация Брокльхерст не включает в себя пункт, разрешающий неблагоприятные слухи. Не здесь и не сейчас - позже - Мэнди постарается узнать, приятно ли дотрагиваться до пальцев Эйры. Какова на ощупь её кожа. Похожа ли она на шёлк? Чем ближе ты находишься к брюнетке, тем сильнее хочется узнать её секрет - прикоснуться, почувствовать, как волшебство искриться в каждой её клеточке. Ох уж эти брюнетки... их придумал дьявол, чтобы совращать людей с истинного пути. Мэнди зашла за спину Эйры и запустила длинные ногти в её волосы. Пропускать шёлковый водопад между пальцев было невообразимо приятно. В груди неспокойно билось сердце. Мэнди чувствовала себя, как малышка, которой показали самую лучшую игрушку на свете и пообещали, что купят её потом. Что н это можно было сказать? А я хочу сейчас...

 Отправлено: 03.06.10 20:08. Заголовок: Сейчас Эйра готова б..

Сейчас Эйра готова была согласиться со всем, что ей скажут, лишь бы происходящее не оказалось очередной иллюзией, еще одной придуманной рейвенкловкой историей, которая вряд ли могла бы случиться. Стоило закрыть глаза - и все, о чем мечтала девушка, становилось правдой - только для нее и лишь на короткое время, и все же для Эйры это было реальнее, чем что бы то ни было.
И все же не приходилось сомневаться, все происходящее сейчас было настоящим: и Мэнди, и ее внимание к Монтгомери, - все это и правда было. И Эйре становилось чуть-чуть теплее при каждой мысли о том, что все это действительно может происходить с ней, а не только с кем-то еще, с кем-то, для кого это, может быть, ничего не значит.
Обычно Эйра с головой уходила в свои фантазии и редко замечала действия людей, и тем более вслушивалась в их слова, однако сейчас все было по-другому. Она старалась не упустить ничего из того, что говорила ей Мэнди, запомнить, сохранить это все в себе. Так будет проще вспоминать этот разговор потом, в любую подходящую минуту тишины и того особенного уединения, которое не хочется разрушать чьим либо присутствием. В такие мгновения, напротив, хотелось перебирать все тщательно хранимые памятью радостные, светлые воспоминания и думать о том, что они на самом деле были, и их было бесконечно много.
- Нет, я и не замечала его никогда... - робко улыбнулась Эйра, не думая о том, насколько правдивы ее слова. Сейчас для нее они были единственно возможной истиной, и она верила тому, что говорила. Да и разве для кого-то имело бы значение, если бы Монтгомери сказала что-нибудь совершенно противоположное? Разве что для все той же Брокльхерст.
- Я понимаю тебя, - доверительно сообщила рейвенкловка в ответ на слова Мэнди об одиночестве. - Это всегда очень грустно - когда хочется, чтобы рядом был кто-то... и никого нет. - ни тени грусти не возникло на лице девушки при этих словах, ведь сейчас она не относила их к себе. Сейчас ей самой и подумать было бы странно о том, что она вновь может оказаться в таком состоянии. Это бывало с ней раньше, и, хоть она и силилась забыть, воспоминания не слишком хотели ей подчиняться. Но их ведь можно было оставить в прошлом, оставить, чтобы никогда больше не возвращаться к ним.
Эйра пыталась понять, о чем сейчас думает Мэнди, но лицо рейвенкловки мало что могло выдать Монтгомери. Сначала Мэнди кажется девушке задумчивой и, возможно, даже немного печальной. Но, должно быть, ей лишь показалось, потому что на лице Брокльхерст вновь появилась улыбка.
Однако странный, воистину нежиданный вопрос Мэнди ввел девушку в недоумение. На какое-то мгновение ей даже показалось, что Брокльхерст сказала что-то еще, а она просто не услышала это или не придала ее словам особого значения. Ей казалось, что она все-таки что-то упустила, что-то мгновенное и, быть может, не слишком значительное, но именно это и должно было объяснить, почему разговор принял именно такой оборот... Суета, царящая в мыслях Монтгомери, остановилась в тот момент, когда Мэнди дотронулась до волос Эйры. Первое ее прикосновение показалось ей легким, почти что случайным, но это… От него Эйра вздрогнула, хотя если бы ее спросили в чем причина, она вряд ли смогла бы ответить. Все просто было слишком неожиданно и непривычно для нее.
- Ты слишком заботлива, Мэнди, - это получилось гораздо резче, чем хотела Эйра, и это напугало ее. Она уже боялась обидеть Брокльхрст, сказать что-то не то, не так или не в тот момент. Смущенно покраснев, девушка повернулась к рейвенкловке. Она должна была все исправить, сгладить эту излишнюю резкость, к которой не стремилась. Следующая фраза вышла куда более тихой и робкой, и все же она была сказана искренне: - Но мне это очень льстит.